Листая старую газету

Известия, 10 июня 1949 г.

На парижской сессии Совета Министров иностранных дел (Обсуждение берлинского вопроса)

Отказ представителей западных держав обсуждать вопрос о единой валюте для Берлина

Выступившие далее представители западных держав не только не проявили готовности достигнуть соглашения по вопросу о единой валюте для всего Берлина на основе четырехстороннего решения от 30 августа 1048 года, но вообще отказались рассматривать этот вопрос. Тем самым они лишний раз показали свое стремление сохранить и углубить раскол Германии и ее столицы Берлина, являющийся следствием их сепаратной политики в германском вопросе. Ачесон [гос. секретарь США] заявил, что правительство США «не считает себя связанным директивой от 30 августа 1948 года». Он сказал далее, что якобы «совершенно невозможно ввести единую денежную систему для разделенного Берлина». Ачесон сказал даже, что Берлин разделен «безвозвратно», но потом поправился, заметив, что он хотел сказать не о безвозвратном, а о «полном» разделе Берлина.

- Если нам не удалось прийти к соглашению по вопросу об административном устройстве Берлина,— продолжал Ачесон, — то мне кажется совершенно ясным, что трудно прийти к соглашению о единой денежной системе для этого города. Поэтому я считаю, что ничего полезного не будет, если мы отнимем время у Совета Министров иностранных дел на этой сессии для обсуждения этого вопроса.

Шуман [министр ин. дел Франции] и Гендерсон [зам. министра ин. дел Великобритании], не утруждая себя аргументацией, присоединились к позиции Ачесона.

Взявший далее слово А. Я. Вышинский [министр ин. дел СССР] показал необоснованность отказа представителей западных держав от рассмотрения вопроса о единой валюте для Берлина.

Касаясь заявления Ачесона о том, что США не считают себя связанными четырехсторонним соглашением от 30 августа 1948 г., Вышинский процитировал это соглашение, в котором сказано: «Правительства Франции, Соединенного Королевства, Соединенных Штатов Америки и Союза Советских Социалистических Республик решили, что нижеследующие мероприятия будут проведены одновременно при условии достижения соглашения между четырьмя главнокомандующими в Берлине об их практическом осуществлении»... Далее следуют два основных пункта соглашения, приведенные выше.

— Таким образом, — сказал Вышинский, — соглашение о снятии ограничений по связи, транспорту и торговле, о введении немецкой марки советской зоны в качестве единственной валюты для Берлина и изъятии западной марки из обращения в Берлине состоялось. Тот или иной участник соглашения, конечно, может считать себя несвязанным этим соглашением, но факт остается фактом: соглашение существует, оно подписано. Принципы, лежащие в его основе, согласованы. Говорят, что факты— упрямая вещь. Иногда они становятся для кое-кого неудобными, но нельзя сказать, что тем хуже для фактов: правильнее будет сказать, что тем хуже для тех, для кого они неудобны...

Вышинский напомнил далее, что с предложениями комитета экспертов вначале согласились в основном не только представитель СССР, но и представители Англии и Франции.

- Конечно, — продолжал Вышинский, — можно сказать, что мнение технического комитета ни для кого не обязательно. Но нельзя не считаться с тем, что это — мнение компетентных людей по вопросу, который им было поручено рассмотреть. И разве Совет Министров иностранных дел не является тем местом, где следует обсудить предложения, направленные к урегулированию жизненно важного для Берлина и для всей Германии вопроса?

Почему же сегодня три делегации так энергично возражают против того, чтобы Совет Министров иностранных дел занялся этом вопросом? Очевидно, потому, что три делегации этот вопрос уже для себя решили: очевидно, три делегации считают необходимым закрепить раскол Берлина, хотя для всех очевидно, что это противоречит тем принципам, на основе которых четыре державы обязались действовать в отношении Германии.

Отказ рассматривать вопрос о введении единой валюты для Берлина, включенный в повестку дня данной сессии Совета Министров иностранных дел, можно расценить только как выражение политики раскола Германии. Такая политика является неправильной о вредной.

- Советская делегация, — заключил Вышинский, — считает необходимым на этой сессии Совета Министров иностранных дел попытаться найти согласованное решение вопросов, стоящих в ее повестке дня, в том числе и вопроса о введении единой валюты в Берлине. Отказываться от рассмотрения этого вопроса можно, лишь оставаясь на позициях закрепления и углубления раскола Германии.

Однако представители западных держав и на этот раз отказались от рассмотрения вопроса о введении единой валюты для всего Берлина. Ачесон, а за ним и Шуман в одних и тех же выражениях вновь заявили, что «невозможно прийти к соглашению относительно единой валюты для Берлина, если Совет Министров иностранных дел не пришел к соглашению по вопросу об административном единстве Берлина». Они утверждали, что соглашение от 30 августа 1948 года сейчас утратило силу, поскольку оно было принято «еще тогда, когда Берлин был единым».

Пытаясь принизить значение этого соглашения, Ачесон заявил, что мероприятия, предусмотренные 30 августа 1948 года, должны были войти в силу лишь при том условии, что четыре главнокомандующих в Берлине достигнут соглашения об их практическом осуществлении. Ачесона поддержал Бевин [министр ин. дел Великобритании], прибывший в Розовый Дворец под конец заседания. Он сказал: «В виду того, что главнокомандующие не достигли успеха в Берлине, все соглашение от 30 августа рушится».

В связи с этими заявлениями Вышинский сказал:

Советская делегация подчеркивала, что директива от 30 августа 1948 года была согласована четырьмя державами. Именно поэтому мы внесли предложение о введении единой валюты в Берлине: в основу этого предложения положены принципы, выработанные четырьмя державами в августе 1948 года. Никто не может отрицать того, что эти принципы были согласованы. Сейчас некоторые говорят, что они не обязаны были выполнять условия, сформулированные в директиве 30 августа. Но еще недавно государственный департамент высказывал иную точку зрения...

Эго было 17 ноября 1948 года,— сказал Вышинский,— когда раскол Берлина фактически уже совершился, когда в Берлине были две валюты, две банковские системы, когда Берлин был разделен на две части. Тем не менее никто тогда не говорил, что непременным условием осуществления всех мероприятий, согласованных в директиве от 30 августа, является единство Берлина. Все считали возможным ввести единую валюту для всего Берлина даже в тех условиях, какие тогда уже существовали. Принципы остаются принципами...

Выступившие в третий раз представители западных держав, не возражая против доводов делегации СССР, тем не менее продолжали отказываться от рассмотрения по существу вопроса о единой валюте для всего Берлина. Больше того, Ачесон предложил не обсуждать и следующий третий вопрос повестки дня — о подготовке мирного договора с Германией, а перейти прямо к рассмотрению четвертого пункта — об австрийском договоре. Против такого предложения выступил Вышинский...

И не только (от себя):

Наши славные «американские партнёры» (а в то время ещё и «верные союзники») уже тогда не стесняясь «клали с прибором» на все договорённости. А таковые договорённости, между прочим, и есть суть столь любимого ныне некоторыми «международного права».

Так стоит ли теперь опять заключать с ними новые «договорённости»?!..