Листая старую газету

Известия, 3 января 1991 г.

Непросто входит в нашу жизнь Закон «О свободе совести и религиозных организациях». Многие его статьи требуют осмысления, проверки практикой. В частности, о том, как он может осуществляться в Вооруженных Силах, нашему корреспонденту рассказывает заместитель начальника Управления идеологической работы Главного политического управления Советской Армии и Военно-Морского Флота генерал-майор Н. Гребенкин. Вел беседу П. Литовкин.

— Николай Александрович, как, по-вашему, на практике будут удовлетворяться религиозные потребности военнослужащих?

— Откровенно говоря, полной до деталей лености в этом пока нет. Дело новое. Одно понятно: надо вносить в воинские уставы и другие нормативные акты соответствующие изменения в связи с требованиями статьи 4 Закона, о котором мы с вами беседуем.

Думаю, эти изменения как раз и должны регламентировать конкретные пути и формы отправления верующими воинами культовых и религиозных обрядов. Как мне представляется, оно должно происходить в свободное от службы время и вне расположения воинской части. Никто не может помешать верующему посетить в увольнении церковь или мечеть, молиться, исповедоваться... Правда, Закон о свободе совести каких-либо преимуществ для верующих не предусматривает. Там прямо сказано: «Никто не может по мотивам своих религиозных убеждений уклониться от исполнения установленных Законом обязанностей».

Во все времена и во всех армиях мира религиозные обряды проводились и проводятся не в ущерб воинской службе в специально отведенное для этого время. Несмотря на час намаза, ни один воин-мусульманин никогда не бросит спой пост в карауле. Исповедуясь священнику, христианин не раскрывает воинских и государственных тайн. Все это не только греховные, но и уголовно наказуемые деяния.

Но, с другой стороны, нелепо препятствовать воину носить нательный крестик или преследовать человека, если он окрестил своего ребенка. Известно, что большинство религий, распространенных н нашей стране, предусматривают проведение и крупных религиозных праздников, массовых богослужений, торжественных обрядов. Думающий командир, политработник, конечно же, постарается, чтобы в эти дни верующий воин по возможности не оказался в наряде, карауле, хотя бы на несколько часов получил увольнение, если, подчеркну, такая возможность имеется.

— Еще одна проблема. Некоторые религии запрещают верующему брать в руки оружие, принимать военную присягу... Что нередко доводило до суда Как будет теперь?

— Избежать подобных конфликтов можно, если законодательством будет предусмотрена альтернативная (вневойсковая) служба, а в перспективе — переход на добровольный принцип комплектования Вооруженных Сил. Но уже сейчас мы стараемся, если религиозные или иные убеждения не позволяют юноше брать в руки оружие, предоставить ему возможность выполнять свой конституционный долг в железнодорожных или военно-строительных частях, где нет боевой техники, оружия.

Кстати, их не так много — «отказников» по религиозным мотивам. В прошлом году среди баптистов, пятидесятников, иеговистов, адвентистов седьмого дня только 300 человек не стали принимать присягу. Все они служат в военно-строительных частях и, как мне известно, к уголовной ответственности не привлекались. Главное, повторю, поставить эти проблемы на правовую, законодательную основу, как это сделано в других цивилизованных странах. Тогда и конфликты на религиозной почве отпадут сами собой.

— И последний вопрос, Николай Александрович. Говорят, верующие солдаты служат лучше, они более дисциплинированны?

— Такой статистикой мы не располагаем. Да, как показывает опыт, верующие воины служат неплохо, и это сразу же бросается в глаза. Может быть, потому что их крайне мало. Но ведь рядом — десятки, сотни дисциплинированных, умелых, воинов, не верующих в Бога...

В последнее время в связи с обострением межнациональных отношений, падением престижа воинской службы, деструктивными действиями в различных регионах страны возникли проблемы и в этой сфере. И тут, мне кажется, еще один повод для делового сотрудничества армии и различных религиозных конфессий, которые по-настоящему обеспокоены судьбой Отечества.