Чем более значимой в жизни нашей страны становится экономическая, политическая, культурная роль Дальнего Востока (что зримо подтвердил состоявшийся в начале сентября Восточный экономический форум), тем сильнее тяга людей к познанию прошлого этого края, славных деяний предков.
Одному из них – Ерофею Хабарову мы обязаны началом процесса присоединения обширных земель по реке Амур. На левом берегу реки в 1651 г. им был основан острог (крепость) Албазин, ставший здесь опорной базой Московского государства.
Русские «охочие» люди стали активно осваивать земли Приамурья (Даурии) в бассейнах рек Шилка, Аргунь, Амур. Местные туземные племена (ачаны, буряты, дауры, нанайцы, эвенки) постепенно были обращены в русское подданство и платили ясак в пользу царской казны. Росло и чисто русское население, ибо власти содействовали крестьянской колонизации на плодородные земли по Амуру и его притокам. Даурский край год от года играл все большую роль, являясь источником мехов, жемчуга, хлеба и других богатств, пополнявших казну.
Макет Албазинского острога
В дополнение к Албазинскому острогу в 1654 г. казаками, посланными Петром Бекетовым, был поставлен «на великой реке Шилке, против устья Нерчи» «малой острожек», который, будучи через несколько лет перенесен непосредственно к устью Нерчи, стал основой города Нерчинска.
Укоренение здесь русских людей не нравилось маньчжурам, настойчиво продвигавшимся на север и запад от Центральной Маньчжурии. Они и сами прибегали к оружию, и другие народы, в частности монголов и туземные племена, натравливали на русских. Документы сообщают, что весной 1654 г. тунгусский князь Гантимур стал вытеснять казаков, а летом сжег Нерчинский острожек. Бекетов со своими людьми ушел на Амур, где присоединился к отряду приказного человека Онуфрия Степанова, официального преемника Е. Хабарова.
Войско Степанова численностью примерно в 500 человек было здесь самой серьезной русской силой. В течение нескольких последующих лет Онуфрий с отрядом кочевал по Амуру, собирая ясак с местных племен и периодически жестоко сталкиваясь с маньчжурами. Весной 1655 г. их 10-тысячное войско осадило Кумарский острог, построенный казаками при впадении в Амур реки Хумаэрхэ. Русские выдержали многодневную бомбардировку, отбили все приступы, а затем сами совершили смелую вылазку. Противник вынужден был отступить несолоно хлебавши.
Дамокловым мечом висела над войском Степанова военная опасность, усугубляемая угрозой голода и недостатком оружейных припасов. В июле 1656 г. атаман докладывал в Якутск: «И ноне все в войске оголодали и оскудали, питаемся травою и кореньем... А сойти с великия реки Амура без государева указу не смеем никуда, а богдойские воинские люди (то есть войска китайского богдыхана. – Ред.) под нами стоят близко, и нам против них... стоять и дратца стало нечем, пороху и свинцу нет нисколько».
В конце концов, неравенство сил и недостаток припасов сказались. В июне 1658 г. казаки Степанова, поднимаясь от устья Сунгари вверх по Амуру, напоролись на флотилию маньчжуров. При большом неравенстве сил казаки могли надеяться лишь на абордажный бой, но до него дело не дошло: все решила артиллерия врага. Вместе со Степановым погибли 270 человек, остальные были рассеяны.
Не имея возможности оказывать казакам действенную помощь, правительство пыталось урегулировать отношения с Китаем, претендовавшим на этот благодатный край, дипломатическим путем. Но цинское правительство, знавшее о трудностях Московского государства, пользовалось благоприятным моментом, чтобы изгнать пришедших с севера. Ни одна из дипломатических миссий, направленных в Пекин в 1655-1675 г., результата не дала.
Китайцы все больше уповали на силовой фактор. В 1684–1686 гг., имея многократное преимущество, они несколько раз осаждали Албазин, сумели даже взять его и разрушили укрепления. Но после ухода китайцев русские заново отстроили острог, а в ходе новой осады удержали его в своих руках. Цена, правда, была заплачена огромная: из 826 человек десятимесячное сражение пережили лишь 70. Что ожидало защитников Албазина дальше?
Напомним, каким было это время для России. После кончины в 1676 г. царя Алексея Михайловича на престоле был возведен его 14-летний сын Федор, а еще через шесть лет у власти утвердилась царевна Софья, назначенная регентшей до наступления совершеннолетия малолетних царей Ивана и Петра. Но не только борьба различных группировок отвлекала центральную власть от внимания к окраинам государства. 70–80-е годы XVII в. прошли под знаком не прекращавшихся изнурительных войн с крымскими татарами и Турцией, которые отвлекали все ресурсы.
Поэтому в Москве ухватились за полученное в 1685 г. предложение императора Кан-си договориться о размежевании границ. Согласие Ивана и Петра (дело происходило еще при Софье) позволило освободить Албазин от осады и начать переговоры.
Великим и полномочным послом в Китай был назначен ближний стольник Ф.А. Головин – будущий сподвижник Петра I. Мудрым шагом было назначение вторым послом нерчинского воеводы И.А. Власова, хорошо знавшего обстановку в приграничье. Головину предписывалось добиться установления границы по Амуру до его притоков Буреи и Зеи, а также включения в договор статьи о взаимной и беспрепятственной торговле. На крайний случай посол мог пойти на территориальные уступки, согласившись на границу по Албазину. Уже в Нерчинске, куда посольство прибыло весной 1689 г., Головин получил из Посольского приказа инструкции, определявшие последнюю ступень уступок, на которые было разрешено пойти – разрушение Албазина, но с сохранением русских промыслов в Даурии. Если же договор заключить не удалось бы, московский эмиссар должен был военными средствами предупредить вторжение маньчжуров.
По настоянию китайцев переговоры шли в Нерчинске, начиная с 12 августа 1689 г. Силовой фон был явно не в пользу русских: в распоряжении Головина состояло не более 2,5-3 тыс. человек, цинские же послы прибыли на 76 вооруженных пушками судах, имея войско в 15 тыс. человек.
За московитов, правда, играло одно важное обстоятельство: цинское правительство было заинтересовано в мирном договоре с Россией, поскольку готовилось к войне с Монголией и хотело обезопасить свой тыл. Но виду китайские послы, естественно, не подавали и от своих требований не отступали.
А первым и главным из них было требование признать даурские земли исконным владением Китая. Федор Головин предложил, «чтобы быть реке Амуру границей до самого моря», но цинские послы настаивали на уступке им всей Даурии. На следующий день маньчжуры прямо прибегли к угрозе военных действий, потребовав закрепить за ними всю территорию Приамурья и значительную часть Забайкалья. В ответ на угрозы русский посол заявил о готовности защищать свои земли. Таким образом, едва начавшись, переговоры оказались перед угрозой безрезультатного завершения, а их участники – перед перспективой вооруженного столкновения.
Это потом Федор Головин станет генерал-фельдмаршалом и генерал-адмиралом, первым кавалером ордена Андрея Первозванного, а пока он – посол русской короны
В последующие две недели китайцы, прервав переговоры, занимались демонстрацией силы, пытаясь запугать русских. Сухопутные части осадили Нерчинск, со стороны реки город был блокирован флотом. Великий посол русских царей проявил в этот критический момент достойное мужество: во главе стрелецких полков и казачьей конницы с развернутыми знаменами он вышел из города в готовности сразиться с десятикратно превосходящим противником. Это отрезвило китайцев, которые не решились на открытое нападение и возобновили переговоры.
Головин был реально мыслящим человеком. Он понимал, что без территориальных уступок с российской стороны договора достичь не удастся. Подписанный 27 августа документ устанавливал границу между двумя государствами по реке Горбица, Становому Хребту (Каменные горы) и далее к Охотскому морю. Россия обязалась уничтожить военные укрепления в Албазинском воеводстве и вывести оттуда своих подданных. В то же время Головин отстоял права на земли Забайкалья и побережье Охотского моря. Точная граница с Китаем была установлена лишь по среднему течению Амура, что оставляло России определенные лазейки на будущее.
В исторической литературе существуют полярные оценки Нерчинского договора. Кто-то считает его неудачей и порицает Головина за большие уступки китайцам. Кроме того, тексты договора на русском, маньчжурском и латинском языках оказались неидентичными, географические ориентиры неясными, обмен картами вообще не состоялся. Демаркация границы на местности не проводилась. Таким образом, в общепринятом смысле слова граница установлена не была.
Надо, однако, принять во внимание зачаточность договорных отношений между двумя странами и беспрецедентное в дипломатической практике давление, которое оказывалось на русского посла. При всех территориальных потерях договор отвечал интересам России, был временным компромиссом, позволявшим не только избежать военных столкновений, но и сдержать экспансию маньчжуров на север, более того – отложить до более благоприятных времен вопрос окончательного разграничения территорий двух стран на протяжении всей границы. Не случайно отдельные статьи Нерчинского трактата оставались в силе вплоть до заключения Айгунского договора 1858 г.
Дела предков живы в памяти дальневосточников. В 2007 г. на берегу Амура в селе Албазино установлен поклонный крест с лаконичной и очень выразительной надписью: «Казакам-первопроходцам, чьими трудами здесь Россия». Он представляет собой увеличенную копию нательного крестика одного из казаков, защитников города, найденного при раскопках Албазинского острога. Длина креста, полностью отлитого из чугуна, более 6,5 метра, масса святыни и вовсе поражает – 4,5 тонны. Часть средств, необходимых для его изготовления, выделила администрация Амурской области, остальное пожертвовали прихожане Благовещенской епархии и амурские предприниматели.
А в прошлом году Албазино стало свидетелем еще одной памятной церемонии – перезахоронения останков 70 казаков-первопроходцев, защитников первого на Дальнем Востоке русского рубежа.
_______________________
Виктор Полеский
Фото – http://ostrog.ucoz.ru/photo/3-0-71; http://www.ampravda.ru/2016/09/07/069532.html
Оценили 5 человек
4 кармы