Континентальный маятник по Бушкову. Образец выживания

1. Все познается в сравнении. Континентальный маятник по Бушкову на Димерее может изменить вашу оценку катастрофичности полюсных сдвигов на Земле.

2. За 100 лет человечество еще будет хранить память вековой давности без развитой техносферы. При развитой - очень даже. Но то, чему лет 200, неизбежно зарастает мифами и, чаще, придуманными.

Можно предположить, что мифы о прошедшем и настоящем, при развитии инфосети, будут умаляться в своём влиянии на общество. Но, скорее, наоборот. Даже создатели мифов могут сами попасть под откат - общество может быть податливее отдельного человека, но также и влиятельнее его.

3. Человеческая память блаженно умолкает под давлением желания жить беззаботно и без тревог.

Кажется memocode говорил о писательской фантазии Александра Бушкова, показывающей детерминированность человечества глобальным природным фактором - маятником континентов. Я нашёл этот отрывок и предлагаю его прочитать.

  @ ... Вот только с приближающейся катастрофой выходила неувязка. На Димерею, в отличие от Талара, Тьма опускалась регулярно – примерно раз в пятьсот лет. И представляла она собой следующее: после ряда сокрушительных землетрясений, тектонических сдвигов и разломов земной коры, начинающихся в центре континента и концентрическими волнами расходящихся к побережью, Атар погружался в океанскую пучину. Целиком. Полностью. По самую маковку. Как Атлантида. Те из людей, кто подготавливался, уходили на кораблях в океан, те, кто не успевал… ну, тут уж сами понимаете… 

Но дальше – больше: пока Атар разрушается и тонет, на диаметрально противоположной стороне Димереи под аккомпанемент ничуть не меньших катаклизмов начинает всплывать другой материк – Граматар. Все те, кто успел снарядить корабли и выйти в океан до катастрофы, отправляются в долгое плавание через полпланеты. К новой земле, к новой родине. И те из них, кто доплывет, начнут заново возрождать цивилизацию. 

А спустя пятьсот лет ситуация повторяется с точностью до наоборот: Граматар тонет, Атар поднимается из океана… И так каждые полтысячелетия. Раз за разом. Туда – сюда. Маятник. Замкнутый круг…

Со времени последнего прибытия людей на Атар прошло пятьсот двадцать четыре года. И, судя по многочисленным признакам, очередная катастрофа начнется чуть ли не со дня на день…

– И… что же вы намерены делать? – спросил Сварог, когда барон замолчал.
– А что тут поделаешь? – пожал плечами Карт. – Я не фаталист, но что тут поделаешь, граф?! В развитых странах, тех, кому в начале цикла посчастливилось захватить прибрежные районы, вовсю, насколько я знаю, строят корабли, разрабатывают планы эвакуации, запасаются чем-то там, что может понадобиться во время Исхода… Все, конечно, не спасутся, но ведь шанс есть.
– А y вас?
– У нас… – барон криво усмехнулся. – В Гаэдаро, дорогой граф, высочайшим княжеским повелением принято считать, что никакой Тьмы нет, что слухи о приближении всемирной катастрофы суть происки Нура и прочих сопредельных государств, призванные посеять панику и разброд среди благонамеренных граждан.
– И что же, жители не видят, не понимают…
– Гаэдаро есть маленькое и бедное княжество, граф. Вы хотели взглянуть на карту Димереи? Извольте.
– Такие дела… – Барон вдруг невесело улыбнулся. – Вам бы, граф, следовало появиться не в бедном Гаэдаро, а вот тут, – он указал на остров в заливе на полуденной части Атара. – Это Гидерния. Самое развитое государство. Огромный флот, технологии, сохранившиеся со времен прошлого Исхода, – гидернийцы уже готовы… А все потому, что пятьсот лет назад, во время Исхода с Граматара, здесь им достался именно остров. Они не участвовали в войнах за прибрежные и богатые территории, у них не было гражданских войн, дележа власти, смуты, упадка. Они просто-напросто высадились на острове, моментально выставили пограничные войска и отгородились от остального мира на пятьсот лет. И я не буду удивлен, если и на Граматаре им достанется самый лакомый кусок: ведь кто первым прибудет на новый континент, тот и займет лучшие земли…
– Да, – потерянно сказал Сварог, – нерадостную картину вы мне нарисовали, барон… Я, конечно, не политик и не мне судить о ваших делах… Но чем же вы думали хотя бы лет сто назад? Когда еще можно было что-то организовать, подготовиться как-то…
– А сто лет назад никто и не думал о катастрофе, граф, – буднично ответил Карт. – С начала цикла сменилось не одно поколение, ужасы Исхода подзабылись. Люди, знаете ли, в массе своей – существа инертные. А вдруг нового наступления Тьмы не будет? А вдруг на этот раз пронесет? А вдруг Тьма – это просто древний миф? Пятьсот лет – это все-таки большой срок для человеческой памяти.
«Ну да, – подумал Сварог. – Пока жареный петух не клюнет…» @.