Открытие Крымского моста: о чём молчали за кадром - Romul_13

— Поехали! — сказал Владимир Владимирович Путин и запрыгнул в КАМАЗ. Рядом с ним сели два инженера, один предпенсионного возраста, другой помладше. Машина неспешно тронулась, следом за ней устремились остальные грузовики колонны. Ехали с полминуты.

— Стоп, снято! — раздался усиленный рупором голос Дмитрия Киселева. Сто предыдущих дублей съёмочная группа уже успела потратить впустую, поэтому российский ведущий, потеряв терпение, решил режиссировать всё сам.

Ведомый российским президентом КАМАЗ со скрежетом затормозил. С секундным опозданием за ним начали тормозить остальные участники движения. Вовремя: до обшарпанной стены оставалось менее метра.

— Блин, Дмитрий Константинович! — воскликнул расстроенный президент, выходя из кабины, — Почему съёмки по полминуты? Мы эдак за сутки не управимся!

— Ничего не могу поделать, Владимир Владимирович, — расстроенно вздохнул Киселёв, — павильоны Мосфильма не предназначены для таких масштабных съёмок, приходится выкручиваться…

Президент расстроено махнул рукой. Киселёв прокашлялся и, повернувшись к толпе статистов, прокричал:

— Граждане статисты! Сегодня надо закончить съёмки открытия моста! Времени всё меньше, скоро монтировать «прямой эфир»!

Развернувшись, он почтительно и вполголоса обратился к президенту:

— Так-с, Владимир Владимирович, нужно пару минут на съёмку сценки «Президент за рулём». Перебросьтесь парой фраз с инженерами, и не забывайте переключать коробку передач.

— Всё понял, — вздохнул президент. Потом, с какой-то несвойственной ему тоской спросил, то ли Киселёва, то ли себя:

— Интересно, а был ли вариант не мучиться в «мосфильмовских» павильонах, а реально построить этот мост?

— Владимир Владимирович, — мягко обратился к нему загримированный под бородатого строителя Дмитрий Медведев (из-за голода в России, вызванного санкциями, большинство артистов было неспособно проводить столько времени на съёмках, пришлось подключать членов правительства), — Вы же читали аналитику «Обозревателя», ТСН, Радио «Свободы» и «Украинской правды». Никакой мост через Керченский пролив невозможно построить, его бы смыла первая волна, вместе с автолюбителями. А если бы и построили, потом ещё и Украине отдавать… Бессмыслица!

— Да понимаю я, Дмитрий Анатольевич, — вздохнул Путин, — с экспертами не поспоришь, тем более украинскими… — он повернулся к почтительно стоявшей поодаль толпе переодетых «строителями и инженерами сотрудникам ФСО, — Так, а что статисты, изображающие восторженных крымских водителей, готовы?

— Так точно, — молодцевато гаркнул из толпы Шойгу, которого было не узнать из-за накладных усов и парика, — более ста пятидесяти человек нашли! Некоторые упирались, но как только я завел разговор про дополнительных ежей в продовольственных пайках — сразу согласились!

— Поощрить бы людей надобно, — озабоченно пробормотал президент, — Не каждый день приходится проворачивать такие мистификации.

— Поощрим обязательно, — важно кивнул Шойгу, — всем, кто будет изображать самый восторженный восторг, раздадим лишние талоны на Интернет, оставшиеся с прошлого года.

— Отлично придумали, Сергей Кужугетович, — отметил Путин. Оглянулся на Киселёва, который умолял кого-то по телефону прислать свежее видео Подольского моста в Киеве для последующего монтажа, — Дмитрий Константинович, заканчивайте клянчить. Конечно, Подольский мост — это жемчужина украинской инженерной мысли, но если не получается достать, то украдём видео с «Золотыми воротами» Сан-Франциско, и смонтируем как-нибудь, хоть они и похуже, чем в Киеве. Мне ли Вас учить! Давайте съёмку заканчивать, надоело с этим несуществующим мостом возиться!

— Вы правы, — Киселёв прервал разговор, — Ну что, по коням?.. Тьфу, по КАМАЗам? Петя, просыпайся!

— Вы это кому? — удивился Путин.

— Ну не Вам же! Петя, блин, задолбал ты уже на ночь так пить, не добудишься утром! Петя! Петя!!! — голос Киселёва почему-то стал женским и очень неприятным, резким и громким.

Петр Порошенко просыпался с чудовищной головной болью. Попытался стряхнуть руку жены с плеча, ничего не получилось, только вялый взмах рукой. Он с трудом разлепил глаза. Первым, что он увидел - небольшой столик, на котором стояла недопитая вчера литровая бутыль горилки. Похмелье сжимало его голову в тиски.

— Да встаю я, встаю, умеешь же не вовремя толкать, — пробормотал он «первой леди», одетой в линялую вышиванку и терпеливо будившую его минут двадцать подряд. Предстояло открытие школьного туалета в Киеве, гневное выступление с обличением «оккупации» по телевидению и встреча с Волкером, настроенным очень недружелюбно, если не сказать враждебно. Скорее бы снова вечер, и к недопитой бутылке…