Конец масонской мечты

Полуразрушенная Потемкинская лестница в Одессе. Всемирно известный символ Южной Пальмиры. «Скандалы, интриги, расследования…». Много политики и очень много шума. Привычная ситуация в контексте борьбы за власть в южном городе. Здесь по-другому не умеют, остатки южного темперамента и избыток похотливой жадности формируют такие нравы. Саму лестницу, скорее всего все же восстановят, так как иной результат означает гарантированную политическую смерть инициаторов работ. Но мы не будем сейчас говорить о подверженных гниению дубовых балках или о ракушечнике, лишенном покрытия и усиленно впитывающем разъедающую зимнюю влагу. Это вопросы конкретные и их либо решат, либо как всегда. Главное в ином. 

Разрушенная Потемкинская лестница – это Символ. Символ разрушенной Пирамиды Массонской Мечты, Крах Системы. Не будет уже той Одессы, о которой мечтали отцы-основатели. Пирамида рухнула, Парусник, бегущий по волнам, стал жертвой агрессии хуторской тачанки. Вернее, даже не тачанки, а примитивной телеги-таратайки. Цикл завершился. Новый цикл еще не начался.

Как пишет известный одесский исследователь Виктор Савченко в своей книге «Одесса масонская» «По замыслу строителей Гигантской лестницы, прибывшие морем путешественники, должны были увидеть перед собой сооружения, поражающие своим величием, что снизу смотрится как огромная усеченная пирамида, чтобы заканчиваться памятником герцогу – масону де Ришелье. Если включить памятник в геометрический ансамбль лестницы, то иллюзия пирамиды будет полной, возникнет «масонская священная Дельта» (один из главных символов масонства), вершиной которой станет скульптура де Ришелье».

Все, что касается масонства и масонов, несет многозначительные обманные сведения, истинные и ложные смыслы, конспирологию, как прикрытие неясных профанам мотивов. Истина спрятана за вуалью, вуаль зачастую важнее истины. Но, тот облик Одессы и ее дух, который сделал ее знаменитой на весь мир, во многом был заложен в этой философии Нового Света «Сарматской России», первый форпост Европы. Город-чудо, город-мечта, город с огромным потенциалом реализации. Город тысячи языков, преисполненный имперским величием агрессивно расширяющегося евразийского гиганта, Ключ к Проливам, Балканам и Востоку. Дюк – это страж ворот Нового мира. И при всем своем пыльном средиземноморском колорите Одесса, это по-настоящему европейская Южная Пальмира со своим неповторимым смешанным провинциально-столичным шиком. В такой город приезжают, чтобы здесь сделать не только карьеру. В такой город приезжают, чтобы сотворить свою Жизнь и Судьбу Отечества. Здесь каждая деталь задуманного плана играет важную роль. И правильная геометрия улиц, и щедрость в огранке величия основателей города, и смешение наций, и тот дух авантюризма и предприимчивости, который построил и возвеличил Одессу. А потом ее погубил. Ведь любое качество, это как лекарство. В разумных дозах – это стимул к развитию, но при превышении дозы эликсир становиться ядом. Гипертрофированная предприимчивость в конце концов стала унылым торгашеством, превращая город в один большой базар. Базар всегда убивает мечту. А без мечты Одесса – это город вчерашних бычков и пародийного, ненастоящего жаргона, город банальных желаний с привкусом перхоти. Еще один провинциальный областной центр, милый, южный, хлебосольный. Но один из… Но пока еще с Потемкинской лестницей.

Лирические отступления для того и существуют, чтобы каждый мог найти свой смысл в этих словах. Северное Причерноморье – идеальная накатанная дорога для любых движений масс. Причем, любых – эмигрантских, революционных, воодушевленных идеями и простым желанием пограбить. Место пересечения образов жизни и целых цивилизаций. Все эти ментальные вихри шли через Одессу. Любые телодвижения сотен меняющихся властей накладывали свой отпечаток. В советское время, когда мелкобуржуазные инстинкты не приветствовались, на пути торгашеской стихии стала создаваемая в городе промышленность и мощная морская отрасль. Плюс военное значение Одессы, плюс продвинутая медицина. И хотя «джинсы, бИчки, жвачка, семечки» занимали важное место в личных экономиках, вся эта романтика фарцовки уравновешивалась социальной энергией индустриального центра. Одесса и тогда для многих была необычным городом, не воротами, так дальней узенькой калиткой на Запад. Дополнительные возможности обеспечивали моряки и зарождающаяся теневая экономика. И хотя, цеховиков, зарабатывающих не по чину, время от времени отстреливали за «особо крупные», но процесс пошел, причем быстро пошел. Потом была перестройка, потом лихие 90-е, бизнес рос и развивался. Фора, заложенная в генах с ветхозаветным привкусом, давала результат. Но параллельно уничтожалась промышленность, тихо продавался и резался флот, а медицина становилась коммерческим приложением. Так исторически сложилось, так исторически складывали, ломая через колено. Все сильнее нарушалась гармония бытия, отсутствие которой рождает деградацию мысли. Кризис и война усугубили ситуацию. Не ищите виноватых в форме чинов и фамилий. Процесс, начавшийся в 1994 г. с приходом Эдуарда Гурвица во власть, менял формы и персонажей, официальные языки и официозные лозунги. Но главным стал все тот же преобладающий процесс, который подавлял все иные тенденции. Торг не просто уместен, торг всегда необходим. Торг является главным методом решения любых вопросов. В принципе, не такая уж плохая формула, если не доводить ее до абсолюта, а держать в жестких локальных рамках. Но, когда торг становиться не просто самодовлеющей идеей, способом не только действия, но и мышления, то это уже больше чем кризис жанра. Потом на эту стихию рынка был искусственно наложен воинствующий провинциализм, идеи хуторского масштаба почувствовали свое право силы подавлять любые мечты. И вообще все, что не вмещалось в узкие рамки мировоззрения об исключительности местечка. Дюк теперь не в благородной тоге. У него иные одежды, Это был конец идеи, создавшей Южную Пальмиру и сделавшей ее уникальным местом для всей мировой истории.

Авантюристы из Европы, Российской империи и многих неуспокоенных мест мира, приезжавшие в степной край у моря, дышали, как им казалось, воздухом свободы. И верили, что строя свою жизнь, они делают что-то для всего мира. Опасная романтика, давно потерявшая актуальность в нашей нормированной державной действительности. Даже очень опасная романтика. Ведь мечты, идущие вразрез с генеральной линией на минимизацию, могут иногда породить неконструктивные проявления социальной энергии.

Цикл завершился. Новый цикл еще не начался.

Но при всем этом, как хочется почувствовать город, и в будущем поражающий своим величием. Как хочется прославить Одессу как Гигантскую Лестницу в Небо, по которой понимаются люди, познавшие торжество синтеза духа и дела. Не масонскую мечту, но живую реальность.