Наступление в Восточную Пруссию (1914 г.): сделано в наших интересах

 

Черчилль писал:

«Шел тридцать пятый день с начала мобилизации. Немцы к тому времени уже растянули свои силы на широком фронте, оставив далеко позади источники пополнения боеприпасов, провианта и личного состава.

Париж, эта твердыня в кольце укреплений, либо как волнорез разобьет приливную волну германских войск, либо заставит ее повернуть на восток, защитив французов с фланга.

И вот, в этот момент наивысшей кульминации, сыграл свою роль русский напор.

Вечная слава русскому народу и его царю за благородство их пылких душ и верность союзническому долгу!

Итак, Россия бросилась в пожар войны. Следуй она своему традиционному подходу к решению военных проблем, русские армии немедленно должны были бы отступить со своей границы, пока мобилизация не будет окончательно завершена.

Вместо этого Россия, не закончив мобилизации, начала стремительное наступление не только в Австрию, но и в Германию. Цвет русских войск вскоре сложил головы в грандиозных и ужасающих баталиях в Восточной Пруссии, но в самый решающий момент эта жертва дала свои плоды.

У германских штабистов не выдержали нервы, и 25 августа два армейских корпуса и дивизия кавалерии с правого фланга германской армии были выведены из Франции».

Я неоднократно замечал, что понятие «союзнический долг» интерпретируют как «зависимость царизма от Запада», а понятие «благородство» как дурость царя, который «витал в облаках», а в результате пожертвовал нашими людьми опять же в чужих интересах.

Между тем план командования Германской империи базировался на идеях Шлиффена. Находясь во главе немецкого Генерального штаба, он разработал стратегию войны на два фронта.

Предполагалось сконцентрировать максимальное количество войск против Франции и сначала разгромить ее быстрым ударом, а потом уже, развернувшись, всей мощью обрушиться на Россию. При этом считалось, что русская мобилизация пройдет медленно, и наша армия не успеет воспользоваться тем, что немцы оставляют на Востоке сравнительно незначительный заслон.

Но если сработает план Шлиффена, то миллионы немецких солдат двинутся на Россию. Этого нельзя было допускать, и русское командование сделало все, чтобы сорвать немецкий блицкриг. В той ситуации счет шел буквально на дни: ведь противник исходил из того, что займет Париж за 39 дней войны.

Нам нужно было действовать максимально быстро, чем и объясняется на первый взгляд «посредственная» подготовка операции.

Хотелось бы задать вопрос тем, кто видит здесь признаки «бездарности» и «проклятого царизма»: а как следовало поступить нашему верховному командованию?

Дождаться полной мобилизации, подтянуть значительные резервы, укрепить тылы и… оказаться один на один со всей колоссальной германской армией, переброшенной с запада на восток.

Блицкриг оказался сорван. Немцы не сумели дожать Францию, увязнув в позиционных боях, и тем самым не смогли перейти ко второй стадии плана, то есть нанести удар всеми силами по России.

Западный фронт всю войну оттягивал на себя бОльшую часть германских войск (ударение на "о"). Именно наступление в Восточную Пруссию стратегически спасло миллионы наших людей от гибели и ранений. Их спасла политика царя Николая II.

Тезис о том, что русская армия в 1914 году помогала западному союзнику, действуя против своих интересов, несостоятелен.

Источник цитаты. Уинстон Черчилль. «Мировой кризис». Часть I 1911-1914 годы. С. 271.

https://t.me/DionisKaptar