Чёрный ворон

Много песен сложили наши славные предки. Много среди них песен просто волшебных, просто замечательных, просто блестящих. А есть Песни просто Великие.

Одна из таких Великих Песен – Песня «Чёрный Ворон».

Когда эту Великую Песню сложили? Да Бог его знает... Одно только понятно – сложили её ещё тогда, когда люди на Руси не упоминали ни Бога, ни Иисуса, ни Апостолов и ни Церкви да Монастыри. Никто в те времена ещё не молился и не крестился. То есть её сложили довольно давно, но не более трёхсот – трёхсот пятидесяти лет назад.

И это видно по языку, которым она спета-сказана. Нам близок и очень понятен её язык.

И пели «Чёрного Ворона» изначально под Игру На Гуслях.

То есть тогда Гусли Церковью ещё не были запрещены... И не было ещё Церковного Запрета на Русские Сказы и Сказки.

Русские Гусли настраивают так, что свободно звучащие струны дают гамму Ре-минор или Фа-мажор. Эта гамма содержит одно понижение – Си-бемоль.

Такой музыкальный строй называется «Русским Строем».

Этот Ре-минор связан с песней «Чёрный Ворон» особым образом. Дело в том, что Нота Ре и тональности Ре-мажор и Ре-минор в русском мировоззрении связаны с Птицами. А именно – с Птицами Лебедем, Гусем и Уткой.

В древности русские Воины всегда считались Гусями. Выделенные из них особой статью, бравостью и храбростью Воины считались Воинами-Лебедями. А Воины Лазутчики-Разведчики и Воины для различных Особых Заданий – это Утки.

Таким образом, русские войска состояли из Гусей, Лебедей и Уток.

Уходили русские люди на войну Гусями-Лебедями. Бывало, шли-летели воевать где-то далеко. Шли в далёкие-далёкие военные походы...

... А Воин, Павший В Бою, – так считали русские люди – возвращался на какое-то время в родные края Журавлём, Аистом или Цаплей... И он не опускался здесь на землю и не вставал на неё ногами, а просто над родными просторами пролетал... Пролетал и уходил куда-то к неведомым высотам, в неведомые дали.

Это у нас в крови! Русские люди всегда с замиранием сердца смотрят в небо на клин пролетающих журавль. А в былые времена с Воинами, Павшими В Бою, прощались Особые Священники – Особые Жрецы.

Такой Священник-Жрец шёл с Гуслями по полю боя и отпевал всех Павших. Он громко пел особую Торжественную Песнь О Вечной Жизни. Он пел им Торжественный Гимн О Великих Богах и Вечной Вечности. И он прощал им всем то, что они убивали людей.

Отпевал Жрец и всех Павших, и всех тех, кому помочь уже нельзя – они при смерти, они умирают. И у тех Воинов, которым помочь уже нельзя, он собирал их наказы домой родным и близким.

И Песня «Чёрный Ворон» именно о таком наказе.

Умирающий Воин даёт наказы Жрецу-Нараде. Он говорит ему, что и кому отдать-передать... И в конце песни умирает.

 Но песню поют живые!

Для русского человека основой, или опорой, всей жизни всегда была Чистота Души. А в сражении сложно сохранить душу чистой – приходится страхи все перебороть, по многому приходится с собой договориться и приходится убивать людей... Иначе не защитить своей земли...

 Но есть способ сохранить Чистоту Души и в сражении.

Для этого её надо отпеть заранее.

Отпетая душа замрёт и устремится в небо, а тело... Тело – в атаку, в сражение, в бой.

Солдатам Запада сложно понять такие тонкости русского отношения к душе. И даже невозможно.

В Уставе западных армий даже указано, что угроза телу есть допустимая причина дезертирства и сдачи в плен. Что для русской души есть предательство всего её Рода.

Русские спели «Чёрного Ворона» – и в Мёртвый Строй!

Отпели сами себя.

Мёртвый Строй русских – страшная атака.

Отпетые Воины идут-бегут на врага Мёртвым Строем, и им бояться уже некого и нечего – они все уже мертвы. Все они уже попрощались со своими родственниками, попрощались друг с другом и распрощались со своими жизнями.

Если Воина в этой атаке убьют – Душа его сохранится чистой, славной и невредимой. А если Воин выживет, его Душа помается-помается и вернётся . И ей помогут вернуться и обустроиться Жрецы-Нарады.

Враги наши не раз слышали эту песню. Они не понимали её слов... Русские поют свою песню с жаром, но в этом их жару – Холод Смерти. Всем, кто это слышал, становилось просто жутко и кровь стыла в жилах...

Одно все понимали – русские сейчас пойдут в атаку, и атака эта будет Атакой мертвецов.

Причём умерли все они не сейчас, а где-то в веках, во тьме веков.

Даже убьют всех этих мертвецов, в души их самих зайдёт смерть и никогда их не отпустит. Помнить и содрогаться будут всю жизнь.

«Чёрный Ворон» – не простая песня о ком-то или о чём-то. Эта песня есть Песня-Заговор. Или Заговорная Песня.

Песня «Чёрный Ворон» – Песня-Заговор от пустой и бессмысленной смерти. От смерти бесславной и никчёмной.

Правая Рука Мужчины называлась Ворон, а Левая его Рука называется Сорока или Срок.

Когда мужчина играет на Гуслях, то Правой Рукой он струны Ворожит, то есть он их заставляет звучать, дёргая их или по ним, особым образом ударяя, а Левой Рукой он нужные струны Зажимает или Глушит.

Таким образом, Правая Рука – Ворон – Ворожит струны Гуслей, а Левая Рука – Сорока – даёт струнам Сроки Звучания.

Трогая струны Гуслей своей правой рукой, Жрец тем самым знает, что это Ворон трогает душу Гуся-Лебедя, что это Ворон нападает на Гуся-Лебедя.Гусли имеют отношение к Гусям-Лебедям. То есть они имеют отношение к Воинам.

Каждая их струна – это Воин, это Душа Воина. Это Воин – Гусь-Лебедь. И когда Жрец трогал струны своих Гуслей, он тем самым трогал Души Воинов.

Рука Жреца, который отпевает Павших Воинов – это не просто Ворон, а именно Чёрный Ворон.

Сам Жрец идёт по полю боя в чёрном одеянии, и поэтому сам он тоже называется Чёрный Ворон.

Мелодия песни «Чёрный Ворон» есть Русская Каноническая Мелодия. Сама мелодия этой песни даже без всяких слов живо отзывается в душе русского человека.

Эта мелодия – мелодия нашей души широкой и просторной, как русские бескрайние степи, как русская бескрайняя земля... 

Итак, Чёрным Вороном в русском войске называли Священника-Нараду, отпевающего Павших. После боя он в чёрном одеянии и с гуслями шёл по полю, решая судьбу лежащих на нём. Раненых отправляли в лагерь и лечили, а у тяжелораненых выслушивали последнюю волю, чтобы передать её их родным и близким.

И только после этого можно было отпеть всех Павших.

Чёрный Ворон, что ты вьёшься

Над моею головой!

Ты добычи не добьёшься,

Чёрный Ворон, я – не твой...

Сравнение с чёрным вороном возникло не только по чёрному одеянию жреца-священника, но и по особой интуиции. Ворон – птица мудрая. К тем, кто способен выжить, эта птица не подлетит. Она интересуется только теми, кто точно обречён.

Что ты когти да распускаешь?

Что ты песнь свою поёшь?

Коль добычу себе чаешь,

За то весточку снесёшь...

Отпевали Павших под гусли. Пальцы Жреца на струнах выглядели как когти, нацеленные на добычу. Как когти Ворона над Павшим Гусем-Лебедем. А для тяжелораненого сейчас – его последние слова, которые Нараде нужно было передать его родным.

Завяжу смертельну рану

Я подаренным платком,

А затем с тобой я стану

Говорить про всё рядком...

Нарада не торопил смертельно раненного бойца. Его весть родным и близким считалась священной. Нарада, взявший её на себя, должен был обязательно её донести.

Полети в родну сторонку,

Где у маменьки был мал,

И скажи ей потихоньку,

Что за Родину я пал.

Потихоньку, взяв за плечи,

Что за Родину я пал…

Вестовой, так называли чёрного вестника, строго соблюдал обряд передачи последней воли Павшего.

Первыми весть получали мать и отец.

Сообщая матери и отцу скорбную весть, вестовой ни в коем случае не должен был смотреть им в глаза. Горе материнское способно невольно проклясть вестового... Да и вестовому в таком случае некуда деть свои глаза, да и просто некуда провалиться... Поэтому вестовому положено было обойти мать павшего воина и зайти ей за спину. Из-за спины он тихим голосом на ухо матери сообщал о гибели сына.

Для того, чтобы её поддержать, если у женщины подкосятся ноги, и она упадёт от горя, он брал её за плечи и говорил:

– Крепись, мать, твой сын пал смертью храбрых, пал смертью героя.

А отцу, скажи отдельно,

Что я род не посрамил,

И пред ворогом смертельным,

Назад шагу не ступил…

Следующим весть о смерти сына отдельно от всех получал отец. Только он имел право знать подробности смерти сына и имел право узнать, что да как произошло… И только он знал, что да как рассказать об этом всем родственникам.

Отцу надлежало гордиться сыном – ведь он прославил род своей доблестью. Поэтому вестовой рассказывал отцу о подвиге сына, даже если особого подвига не было.

Этот куплет пелся в Фа-мажоре... И поющие за столом мужчины на нём привставали и снимали шапки.

Скажи братьям, скажи сёстрам –

Я хороший у них брат.

А к родимым семи вёрстам

Журавлём вернусь назад…

Близкие родственники тоже имели право услышать рассказ о гибели брата. Причём, что бы не произошло на поле боя, род Павшего должен с гордостью вспоминать о нём.

Услышав крик журавлей, нужно было оставить все дела и проводить их взглядом, тем самым отдавая дань памяти погибшим защитникам рода.

Отнеси платок кровавый

Милой любушке моёй,

Скажи ей: вояка бравый

Там женился на другой...

В этом куплете речь идёт о жене или о невесте.

Жена ждала мужчину, ушедшего на войну, или невеста – могло быть по-разному. И это ожидание было священным. Женщина не могла выйти замуж за кого-то другого, пока муж или жених не вернулся. Даже его смерть не являлась уважительной причиной выйти замуж за другого. Единственный способ сделать жену или невесту свободной – вернуть ей данное ею слово.

Взял невесту тиху-скромну –

Лёгок шаг, в глазах огонь,

А сватами у нас были

Шашка вострая, да конь...

В этом куплете дано описание Варвары Красы – Длинной Косы. Она – устойчивый образ Смерти в русской былине.

Этот куплет тоже пелся немного торжественно, в Фа-мажоре.

Жена или невеста, конечно, ждали возвращения мужа или жениха. И старались не думать о том, что он может погибнуть.

Но, если воин погибал, то – так считалось – он лёг рядом со Смертью и отдал ей место жены. Сообщение мужа об этом делало оставленную женщину полностью свободной.

Встану рано, выйду в поле –

В небеса наш Дон течёт.

Там без страха и без боли

Солнце красное встаёт...

Дон – устойчивое название для любых рек в русском языке. А жизнь человеческая – это река. И для Павшего она уже ведёт на небеса. Образ загробной жизни – это восходящее закатное Солнце. Красное Солнце – это закат на земле, но Красное Солнце – восход в потустороннем мире.

Кручена струна пропела

Над моею головой –

Видно, смерть моя приспела,

Чёрный Ворон, я, брат, твой...

Наконец, Жрец-Нарада подошёл к умирающему воину. Его гусли – над головой. Кручена струна звенит-поёт совсем рядом. И Нарада обещает исполнить его последнюю волю.

Всё. Его песня спета...

Тех, кого можно спасти, вынесли. Последняя воля всех смертельно раненных собрана. И все отпеты...