Горячие финские парни. Осиновый кол в спину антисоветской мифологии

Антисоветская мифология, равно, как и любая мифология, штука живучая и всегда будет иметь своих адептов. Даже сейчас, когда почти любую информацию можно найти, не вставая со стула, все ещё находится значительное количество простодушных граждан, берущих на веру любую чепуху. Хотя эта чепуха давным-давно уже разобрана по косточкам.

Одной из таких антисоветских чепуховин является миф о царской Финляндии. Звучит он так. "До революции финны жили в полной нищете м отсталости, приют убогого чухонца, короче. А вот именно потому, что у них не было социализма, они и превратились в развитую европейскую страну". Разумеется, это наглая ложь, не более наглая, впрочем, нежели любая антисоветская пропаганда. Вот о дореволюционных чухонцах мы и поговорим.

Финляндия до революции была "частью" Российской Империи только формально-юридически. А чем же она была? А была она европейским государством с европейской экономикой, правом, образованием и культурой, отличающаяся от крестьянско-лапотной России в той же степени, в какой современная Финляндия отличается от Российской Духоскрепии. Прошу меня правильно понимать. Я не говорю, что в Финляндии был рай на земле. В то время даже в самых развитых капиталистических государствах подавляющее большинство трудящихся жило очень хреновато - читайте, например, "Люди бездны" Джека Лондона. Но для дореволюционного россиянина Финляндия, натурально, была другой планетой. Пруфы ниже.

Дореволюционная Финляндия имела. 

1. Собственный парламент, причем с избирательным правом для женщин. 

2. Собственную налоговую систему. 

3.Собственную валюту. 

4. Собственную таможенную (!) систему. Это, как если бы сейчас для проезда в Мурманскую область вам пришлось бы проходить таможенный контроль. 

5. Собственную систему всеобщего образования. 

6. Собственную правоохранительную и судебную систему. Настолько собственную, что русские революционеры бежали в Финляндию, как в Европу. Их оттуда просто не выдавали царскому режиму, Владимир Ильич Ленин подтвердит. Наконец, в Финляндии действовала собственная Конституция.

Царская власть попыталась "нагнуть" чухонцев, назначив им генерал-губернатора Бобрикова, который резво занялся русификацией Финляндии. Однако горячие финские парни не стали выходить в плакатиками на несогласованные акции протеста, а просто и ясно грохнули "эффективного менеджера" в стиле "лихих народовольцев". Убийца в самурайском стиле тут же покончил с собой.

А теперь почитаем,что писал о царской Финляндии известный дореволюционный писатель А.Куприн. Эссе "Немножко Финляндии", 1908 г. отрывки.

"Уличная толпа культурна и хорошо знает правую сторону. Асфальтовые тротуары широки, городовые стройны, скромно щеголеваты и предупредительно вежливы, на извозчиках синие пальто с белыми металлическими пуговицами, нет крика и суеты, нет разносчиков и нищих. Приятно видеть в этом многолюдье детей. Они идут в школу или из школы: в одной руке книги и тетрадки, в другой коньки; крепкие ножки, обтянутые черными чулками, видны из-под юбок и штанишек по колено. Дети чувствуют себя настоящими хозяевами города. Они идут во всю ширину тротуара, звонко болтая и смеясь, трепля рыжими косичками, блестя румянцем щек и голубизною глаз. Взрослые охотно и бережно дают им дорогу. Так повсюду в Гельсингфорсе. Мне кажется, можно смело предсказать мощную будущность тому народу, в среде которого выработалось уважение к ребенку.."

"В Финляндии женщина всегда может быть уверена, что ей уступят место в вагоне, в трамвае, в дилижансе. Но ей также уступили место и в государственном сейме, и финны справедливо гордятся тем, что в этом деле им принадлежит почин. Они первые в Старом Свете послали четырех женщин блюсти высшие интересы страны вместе с достойнейшими. И мне кажется, что между встречей, оказанной молочнице из Усикирко, и выборами женщин в сейм есть некоторая отдаленная связь, как между первой и последней ступенькой длинной лестницы. Женский труд применяется самым широким образом. В конторах, банках, магазинах, в аптеках - повсюду занимаются женщины. Во всех ресторанах, равинталах и бодегах прислуживают миловидные девушки, прекрасно одетые и чрезвычайно приличные. Домашняя прислуга исключительно женская. Не редкость увидать женщину-парикмахера. Но что особенно поражает своею странностью российских козерогов, так это женщины, услуживающие в банях, не только женских, в мужских".

"О поголовной грамотности финнов все, конечно, слышали, но, может быть, не все видели их начальные народные школы. Мне привелось осмотреть довольно подробно новое городское училище, находящееся на окраине города. Это дворец, выстроенный года три-четыре тому назад, в три этажа, с саженными квадратными окнами, с лестницами, как во дворце, по всем правилам современной широкой гигиены. Я обходил классные помещения сейчас же после того, как окончились в них занятия. Всякий из нас, конечно, помнит тот ужасный, нестерпимый зловонный воздух, который застаивается в классах наших гимназий, корпусов и реальных училищ после трех-четырех уроков. О городских школах и говорить нечего! И потому я буквально был поражен той чистотой воздуха, которая была в учебных комнатах финского низшего училища. Достигается это, конечно, применением самой усовершенствованной вентиляции, но главным образом тем, что финны вообще не боятся свежего воздуха и при всяком удобном случае оставляют окна открытыми настежь. Всякая мелочь, служащая для удобства и пользы школьников, обдумана здесь с замечательной любовью и заботливостью. Форма скамеек и чернильниц, ландкарты, коллекции, физический и естественный кабинеты, окраска стен, громадная высота комнат, пропасть света и воздуха, и, наконец, даже такая мелочь, как цветы на окнах, - цветы, которые с большим удовольствием приносят в школу сами ученики,- все это трогательно свидетельствует о внимательном и разумном, серьезном и любовном отношении к делу".

Летом финская молодежь собирается в гимнастические общества, занимается бегом взапуски, метанием дисков и копий, прыжками в ширину и в длину и в особенности плаваньем, в котором финны не имеют соперников в Европе. Я скажу не преувеличивая, что через такую здоровую, вольную школу, воспитывающую дух и тело, проходит каждый финн. Их женщины и дочери не меньше мужчин любят конькобежный и лыжный спорт и также не боятся ни мороза, ни сквозного ветра. Я никогда не могу забыть той девочки лет двенадцати-тринадцати, которая однажды, при морозе в шестнадцать градусов, проходила мимо памятника поэту Рунебергу с открытой по ключицы шеей, с небольшим суконным беретом на голове и коньками под мышкой. Не могу сказать, чтобы она была красива, но столько свежести, бодрости, ловкой уверенности в движении было в ней, что я невольно залюбовался. Крепкая, здоровая, славная северная кровь!

Вот такая были "нищая, отсталая Чухония" до революции! Эссе Куприна прочитайте полностью, чтение полезное. А антисоветским мифотворцам спуску давать не будем.

Источник