Повышение ключевой ставки неизбежно, но этого недостаточно
19 июня был опубликован материал ЦБ «Динамика потребительских цен» по итогам мая. Что касается инфляции в годовом выражении (то есть по отношению к соответствующему периоду 2023-го), всё, как всегда: она несколько выросла (8.3% в мае, в апреле было 7.8%).
Хотя рост цен в годовом выражении традиционно считается основным показателем, характеризующим уровень инфляции, в нынешних условиях он малоинформативен, поскольку является сильно запаздывающим и, плюс к тому, сильно зависит от эффекта базы (то есть от того, какая текущая инфляция была год назад). Сейчас более важны показатели текущей инфляции, и ЦБ смотрит в первую очередь именно на них. А там рисуется весьма удручающая картина.
В мае индекс потребительских цен (ИПЦ) вырос на 0,74% в месячном выражении (то есть по отношению к предшествующему месяцу); в апреле было 0,50%. В годовом пересчете с поправкой на сезонность (обозначение: saar — seasonally adjusted annual rate) майская инфляция выросла до 10,6%, притом что в апреле было 5,8%, а в марте 4,5%.
Еще хуже выглядит базовая инфляция, характеризующая устойчивые компоненты ИПЦ. В мае она составила 11,6% saar, при том что в апреле было 9,1% saar, а в марте — 7,2% saar.
19 июня мы также получили оперативную статистику по недельному росту цен от Росстата. За неделю с 11-го по 17-е ИПЦ вырос на 0,17%, то есть среднесуточный прирост цен на этой неделе оказался даже выше, чем был в мае. Так что есть основания полагать, что, если все так и дальше будет продолжаться, по итогам июня мы получим еще более высокие показатели инфляции, чем в мае.
Если тенденция сохранится, то к следующему заседанию ЦБ, которое должно пройти 26 июля, на руках у регулятора будут ужасающие данные по инфляции за май и июнь. Так что можно с большой долей уверенности говорить, что ставка будет поднята.
Как мы помним («Не надо делать как в Турции, когда речь о ставках идет»), высокопоставленные представители ЦБ уже давно намекают на возможность повышения ставок. Такие сигналы посылались еще до июньского заседания ЦБ. Однако регулятор на заседании все-таки решил оставить ставку неизменной. Объяснялось это тем, что ЦБ для окончательного решения о возобновлении цикла повышения хочет получить дополнительную статистику, подтверждающую разворот трендов в сторону ускорения инфляции.
Кстати, в опубликованном 20 июня «Резюме обсуждения ключевой ставки на заседании 5 июня» эта мысль выражена еще более жестко и четко: ЦБ к повышению ставки вполне готов, осталось только получить окончательные подтверждения разворота трендов. Теперь же все идет к тому, что статистика, которая будет у ЦБ к июльскому заседанию, не оставит никаких сомнений в развороте.
В связи с этим у многих возникает вопрос: действительно ли надо бороться с инфляцией именно повышением ставок? Выдвигаются различные аргументы о том, что высокие ставки как раз-таки усиливают инфляцию. Разберем самые распространенные из этих аргументов подробнее.
Во-первых, утверждается, что высокие процентные ставки дают огромный дополнительный доход вкладчикам, а это «новые деньги», которые будут еще больше разгонять инфляцию. На самом деле, это не так: процентные доходы не берутся из воздуха, любой процентный доход вкладчика — это процентный расход заемщика, так что «новых денег» в системе не возникнет.
Во-вторых, утверждается, что высокая ставка увеличивает процентные расходы предприятий, и они закладывают это увеличение в цены, отсюда и инфляция. Такой фактор действительно существует, но его вклад в рост цен невелик, ведь процентные расходы обычно составляют незначительную часть от общих затрат предприятия.
Кстати, именно аргумент о росте издержек из-за высоких процентных расходов стоял за «нетрадиционной» денежно-кредитной политикой (ДКП), которая ранее проводилась в Турции.
Там снижали ставки, несмотря на ускоряющийся рост цен, и тем самым «вырастили» инфляцию настолько, что она стала исчисляться многими десятками процентов. В результате, «монетарный эксперимент Эрдогана» пришлось свернуть, и с тех пор Турция уже целый год борется с инфляцией более традиционными методами — в первую очередь, с помощью высоких процентных ставок.
На самом деле, даже если расходы предприятия увеличиваются, оно далеко не всегда может заложить этот рост в цены. Все зависит от уровня потребительского спроса: разогретый спрос позволяет предприятию повышать цены, причем не только в ответ на рост издержек (процентных и не только), но и «просто так», то есть увеличивая свою прибыль.
Именно перегретый потребительский спрос является основной (хотя и не единственной) причиной нынешнего разгона инфляции в России. Поэтому подъем ключевой ставки — это в нашем случае правильный инструмент для борьбы с инфляцией: с перегретым потребительским спросом надо уже что-то делать, а высокие ставки его обычно подавляют, что подтверждается историческим опытом многих стран.
Однако у нас в настоящее время этот механизм работает слабо. Ключевая ставка 16% пока не мешает населению массово брать потребительские кредиты. Так, согласно статистике ЦБ, средняя ставка по потребкредитам в первом квартале 2024 г. составила 27,2%, но рост потребкредитования за квартал составил 3,7%, что почти вдвое выше показателя предшествующего квартала — там было 2,0%.
По-видимому, людей нисколько не пугает переплата, вызванная покупками в кредит; они смотрят главным образом на то, будет ли ежемесячный платеж для них посильным или нет. В последнее время у многих довольно значительно выросли зарплаты, так что теперь они могут себе позволить бóльшие ежемесячные платежи, а значит, берут больше кредитов, невзирая на переплату.
Так, может быть, нам надо не только повышать ставку, а вводить жесткие лимиты на объемы потребительского кредитования (как сейчас делают в Турции)? Наш ЦБ ужесточает макропруденциальные лимиты для банков, но только по кредитам сильно закредитованным заемщикам. А, может, пора уже ограничивать объемы потребкредитования в целом?
Со сбережениями тоже не все понятно: почему-то высокие ставки по депозитам норму сбережений почти не стимулируют. Да, объем средств населения на депозитах растет (в апреле рост депозитов составил 26% в годовом выражении), но, по-видимому, это происходит не из-за роста нормы сбережения. Дело в том, что высокие ставки по депозитам мотивируют людей более тщательно заботиться о размещении временно свободных средств (например, не держать их на карте, а оформлять депозит), но люди пока не отказываются от привычных трат ради целенаправленного формирования сбережений.
Казалось бы, при высоких реальных процентных ставках выгодно откладывать запланированные траты на потом, а деньги класть на депозит. Во всяком случае так говорит экономическая теория. Сейчас реальные ставки высокие: медианное значение инфляционных ожиданий на горизонте года составляет порядка 12%, и при этом ни рядовые граждане, ни аналитики не прогнозируют, что в ближайшие полгода инфляция будет 18% в годовом пересчете, а значит, полугодовой вклад под 18% годовых, который сейчас предлагают многие банки, заведомо увеличит вашу покупательную способность.
Тем не менее, видели ли вы, чтобы хоть кто-нибудь, имея в наличии нужную сумму денег, отложил, скажем, несрочный ремонт до следующего года ради того, чтобы положить эти деньги на депозит?
Так что, наверное, стоит подумать, какими еще дополнительными мерами, кроме подъема ставки, мы можем стимулировать сберегательное поведение населения. Если люди будут видеть ценность в наличии сбережений и целенаправленно их формировать, отказываясь ради этого от части потребительских расходов, то это поможет не только в борьбе с инфляцией, но сделает население менее уязвимым в случае кризисов. Так, может быть, надо пропагандировать такую поведенческую модель, как мы теперь пропагандируем традиционные ценности?
Далее, потребительский спрос у нас сейчас является основным драйвером инфляции, но есть и другие факторы. Самый главный из них — это ограничения со стороны предложения товаров и услуг, а увеличение объемов производства фактически невозможно из-за нехватки рабочих рук.
Значит, нужна бóльшая государственная поддержка технологическому перевооружению производства. Может быть, следует более интенсивно стимулировать закупку нового оборудования, которое позволит увеличить производительность труда. Тем более, что такая государственная поддержка особенно необходима при высоких процентных ставках. Может быть, нам не надо направлять многие сотни миллиардов рублей ежегодно на субсидирование льготной ипотеки, а лучше вложить их в поддержку перевооружения производства?
Резюмируем. Инфляция в России вызвана в первую очередь перегревом потребительского спроса, так что без высоких ставок не обойтись. Но помимо них надо думать и над другими мерами, которые могут помочь в борьбе с инфляцией. Нужен комплексный подход, помимо ЦБ в борьбу с инфляцией должны включиться и другие государственные органы. Только так можно решить проблему инфляции.
Татьяна Куликова
Фото: Гавриил Григоров/ТАСС
Оценил 1 человек
1 кармы