«Никто не повинен в том, если он родился рабом; но раб, который не только чуждается стремления к своей свободе, но оправдывает и приукрашивает свое рабство, такой раб есть вызывающий законное чувство негодования, презрения и омерзения холуй и хам».
В. И. Ленин
Прежде всего, давайте определимся с терминами. Согласно общепринятым формулировкам рабство есть система общественных взаимоотношений, при которой допускается нахождение человека в собственности у другого человека или государства.
Ключевое слово здесь - собственность. Таким образом, раб - это одушевлённая собственность, говорящее орудие, попросту - вещь. В классическом понимании раб не имеет никаких прав, не имеет собственности, все результаты труда раба принадлежат его хозяину, дети раба (если таковые появляются) также становятся рабами.
Убийство раба хозяином - совершенно законное право хозяина (убийство чужого раба или причинение тому увечья есть покушение на чужое имущество, а не преступление против личности), а то, в каких условиях раб вынужден жить, зависит почти исключительно от воли его господина.
Здесь первостепенное значение имеет выгода означенного господина. Надо принимать, конечно. в расчёт и его человеческие качества, но основополагающими они не являются. Даже очень жестокий рабовладелец будет вынужден обеспечить своим рабам такие условия существования, чтобы они могли работать и приносить прибыль. Можно заморить раба голодом, можно до полусмерти избить его, можно и просто убить - господин будет в своём праве, но вот с точки зрения экономики (а именно она является решающим фактором в подавляющем большинстве ситуаций) это прямой убыток, особенно если рабы стоят дорого и достать новых достаточно сложно.
Кстати, с точки зрения вышеописанного, крепостные крестьяне формально не являлись рабами в полном смысле этого термина. У них были некоторые права, у них была собственность, частью производимого ими продукта они могли распоряжаться по собственному усмотрению (существовала практика, когда крепостные могли иметь своих крепостных), хозяин не мог распоряжаться их жизнью.
Я прекрасно знаю, что имел место произвол помещиков, но это уже речь о правоприменительной практике, а не о праве. Это совсем другой аспект проблемы и такое положение вещей существует и в наше время. В конце концов, наказали же Дарью Салтыкову за жестокое обращение с крепостными. Да, это было скорее исключением из правил, помещик Николай Струйский, к примеру, преспокойно забавлялся в своём имении Рузаевка истязанием крестьян (для чего соорудил полный аналог средневековой пыточной), а также охотой на живых людей, но, тем не менее, законы на этот счёт существовали.
Кстати, Струйский, помимо этого писал неплохие стихи и издавал книги за свой счёт, как-то всё это сочеталось в одном человеке.
По тем же причинам, выражения "армейское рабство", "офисное рабство" и "цифровое рабство" - не более, чем цветистая аллегория. Даже использование труда заключённых - это не рабство, это совсем другая категория общественных отношений.
Вообще-то, самое страшное в рабстве, это не цепи и кандалы, не истязания и тяжёлый труд, а общее состояние умов, оправдывающее такое положение вещей.
После Войны за независимость в США рабство для негров осталось в прежнем состоянии. И причиной тому была отнюдь не алчность рабовладельцев. Просто огромное количество высокообразованных (добрых, умных и гуманных!) людей искренне верили, что существующий порядок – самый лучший и правильный. Что "цивилизованные белые люди" обязаны отечески заботиться о "неразумных неграх" ради их же собственного блага, ибо означенный негр стоит всё же на ступень ниже белого по своему умственному развитию и требует, следовательно, хозяйской опеки.
В этом и состоит весь ужас – подобные взгляды диктовались не алчностью, не жаждой наживы и не стяжательством, а на свой лад понятой добротой. В нашем богоспасаемом Отечестве ситуация была, в общем, той же самой: превеликое множество высокообразованных людей (добрых, умных и гуманных!) столь же искренне верили, что крепостной мужичок – нечто вроде великовозрастного дитяти, коего для его же блага следует подольше оставить под отеческой опекой барина.
Мнением как американских негров, так и русских мужиков по этому поводу, никто из теоретиков как-то не поинтересовался.
Практически все советские дети читали роман американской писательницы Гарриэт Бичер-Стоу "Хижина дяди Тома", искренне сочувствуя при этом означенному бедняге Тому и возмущаясь жестокости Саймона Легри. Последний, как это ни парадоксально, был северянином.
До сиз пор существует и широко распространено мнение, что Гражданская война в США, война между "прогрессивным" Севером и "рабовладельческим" Югом имела своей причиной освобождение негров от рабства. Это, на самом деле, не совсем так. А если уж быть точными, то совсем не так.
Бичер-Стоу была северянкой, более того, она была аболиционисткой (аболиционизм — движение за отмену рабства и освобождение рабов), тем не менее, если её книгу читать внимательно, то обнаруживаются очень интересные вещи. Кстати, к литературе она обратилась не из-за какого-то страстного увлечения изящной словесностью, а по жизненной необходимости. Гонорары писателей уже тогда могли быть весьма ощутимыми. а семья писательницы в роскоши отнюдь не купалась. Тем не менее, её книга не только обличает рабовладение, но и показывает всю сложность и неоднозначность движения аболиционистов.
Сама Бичер-Стоу на Юге была всего лишь один раз, около недели провела в гостях у знакомых в Кентукки. Но дело совсем не в этом. При всех прочих, она была искренней и честной натурой и изображала вещи так, как видела (или как ей рассказывали), "Хижина" - это отнюдь не агитпроповское издание, тем она и ценна.
Итак, главный злодей в книге - северянин. Но это только начало. Сен-Клер, классический южный рабовладелец, добрейший и гуманнейший человек, на которого его рабы чуть ли не молятся. К нему в гости приезжает его родственница. Ярая аболиционистка мисс Офелия, классическая пуританка из Новой Англии по приезду видит такую картину:
«...А у дверей будуара уже толпились слуги, и впереди всех стояла почтенная пожилая мулатка, дрожавшая от радости и нетерпения.
– Вот и няня! – крикнула Ева, с разбегу бросившись ей на шею, и принялась целовать ее.
Эта женщина не стала останавливать девочку, ссылаясь на головную боль (как только что поступила родная мамочка Евы, вечно изображавшая из себя больную и потому пресекавшая любые попытки дочки выразить свои чувства. – Прим. автора.); напротив, она прижимала ее к груди, смеялась и плакала, точно потеряла рассудок от счастья. Ева перелетала из одних объятий в другие, жала протянутые ей руки, со всеми целовалась, что привело в ужас мисс Офелию.
– Гм! – сказала она. – Оказывается, здесь, на Юге, дети способны на такое, о чем я и помыслить бы не могла.
– Что вас так удивило? – осведомился Сен-Клер.
– Одно дело – гуманное, справедливое отношение, но целоваться…
– …с неграми? – подхватил он. – На это вас не хватит, не так ли?
– Разумеется, нет! Я просто не понимаю Еву!..
...В саду на дерновой скамейке сидел Том; в каждой петлице его куртки торчало по веточке жасмина, а весело смеющаяся Ева надевала ему на шею гирлянду из роз. Сделав свое дело, девочка, словно воробушек, вспорхнула Тому на колени и снова залилась веселым смехом…
– Огюстен, как вы допускаете подобные вещи! – воскликнула мисс Офелия.
– А что тут плохого? – удивился Сен-Клер.
– По-моему, это просто ужасно!
– Вы не находите ничего предосудительного, когда ребенок ласкает большую собаку, пусть даже черную, а существо, наделенное разумом и бессмертной душой, вызывает у вас дрожь отвращения! Признайтесь, кузина, что я прав! Да, кое-кому из северян свойственна такая брезгливость. Мы отнюдь не ставим себе в заслугу то, что ее в нас нет, но обычай привил нам более терпимое, следовательно, более христианское отношение к неграм. Путешествуя по Северу, я не раз замечал, насколько сильны там все эти предрассудки. Признайтесь, кузина, что это так! Вы относитесь к неграм так, будто перед вами жаба или змея, и в то же время заступаетесь за них. Вас возмущает жестокое обращение с неграми, но иметь с ними дело – нет, об этом вы даже думать не можете! Отправить их куда-нибудь с глаз долой, в Африку, и пусть там с ними возятся миссионеры! Ну скажите, прав я или нет?
– Да, – задумчиво проговорила мисс Офелия. – Пожалуй, вы правы»...
Ну, и кто выглядит лучше в этих эпизодах – южанин-рабовладелец или северянка-аболиционистка? Здесь во всем красе показана особенная психология аболиционистов (да и северян вообще): к неграм абстрактно и теоретически следует относиться гуманно и справедливо, но что до конкретных живых людей – от них следует держаться подальше…
Я прошу понять меня правильно, ни в какой форме я не собирался оправдывать или защищать рабство – оно не заслуживает ни оправдания, ни защиты. Я хотел всего-навсего привлечь внимание к кое-каким деталям и многозначительным мелочам, которые, как правило, отсутствуют в устоявшихся штампах…
Рабство было безусловным злом, поскольку оно непоправимо калечило души – как черных, так и белых. Давайте вспомним ещё одну книгу, которую прочёл каждый советский ребёнок. Итак, Марк Твен, "Приключения Гекльберри Финна". Гек Финн, выдавая себя за Тома Сойера, попадает на маленькую, захудалую ферму, принадлежащую дядюшке и тетушке Тома. Дядя Сайлас и тетя Салли – милейшие, добрейшие старички. Нет сомнений, что неграм у них живется, как у Христа за пазухой, смело можно сказать, что хозяева и невольники живут душа в душу. Те самые "добрые хозяева", о каких мы имеем массу свидетельств. Но вот Гек, объясняя, почему он приехал позже, чем ожидалось, сочиняет на ходу, что на пароходе взорвалась головка цилиндра. И следует вроде бы безобидный, но по сути своей жуткий диалог. Пораженная тетушка Салли восклицает:
...– Господи помилуй! Кого-нибудь ранило?
– Нет, никого. Только негра убило.
– Ну, это вам повезло; а то бывает, что и людей ранит. В позапрошлом году, на Рождество, твой дядя Сайлас ехал из Нового Орлеана на „Лалли Рук“, а пароход-то был старый, головка цилиндра взорвалась, и человека изуродовало. Кажется, он потом умер. Баптист один...
Вот такие дела. Милейшая, добрейшая, золотая старушка, которая в жизни ни одного своего негра пальцем не тронула и заботилась о невольниках чуть ли не как о родных детях, в то же время решительно не видит в негре человека. Слава богу, никого из людей при взрыве не поранило. Только негра убило. А то ведь бывает, что и людей поранит…
Так что подлинной основой рабовладения были не садисты-плантаторы с кнутом в зубах и ножом за голенищем, а такие вот милые добрые старушки. То есть, опять-таки, состояние умов, когда не то что старушка из глуши, а люди образованнейшие, интеллектуалы и гуманисты не видели в рабстве ничего плохого.
Впрочем, "...не воротите нос, ваши собственные предки были не лучше..."("Трудно быть Богом")
В России всё было точно так же, ну, разве что рабы и господа не различались цветом кожи. А. С. Пушкин, когда обрюхатил свою крепостную девку, то отослал её с ублюдком, прошу прощения за выражение, но это не ругательство, а термин, в дальнюю деревню и более в жизни не интересовался их судьбой. И сколько таких и поныне, где-то обитает потомков Пушкина, происходящих из крестьян - кто знает?. И ведь не было светило русской поэзии плохим или чёрствым душою. Просто-напросто так тогда полагалось – подумаешь, пошалил со своим имуществом. Вот если бы поэт нарушил слово чести или не уплатил карточного долга, а то и, не дай Бог, украл у знакомых золотую табакерку – вот тогда общественное мнение осудило бы его со всей строгостью и закрыло бы перед ним двери приличных домов…
Ну, а теперь вернёмся к экономике, которая, собственно, и движет почти всеми без исключения перипетиями мировой истории, без какой-либо романтики. Что касается Соединённых Штатов, то южане вовсе не были какими-то "злыми", а северяне никак не подходили под определение "прогрессивных". Все дело в экономических причинах укрепления рабства на Юге и увядания его на Севере…
Северные штаты Коннектикут, Массачусетс, Нью-Джерси, Пенсильвания, Род-Айленд и Вермонт уже к 1787 году создали проекты постепенного освобождения рабов или отменили работорговлю (на рабовладение в целом пока не покушались). Вам это представляется прогрессивным и благородным? Так вы не спешите! Если бы рабство было экономически выгодным для Севера, то тамошние жители держались бы за него руками и ногами, да и зубы в ход пустили бы. Но в том-то и соль, что на Севере рабство оказалось штукой крайне невыгодной…
"Известно, что рабский труд разорителен при выращивании зерновых культур. Тот, кто выращивает пшеницу в стране, не знакомой с рабством, обычно не держит на службе много рабочих. Правда, во время сева и жатвы он нанимает многих, но они остаются в его доме недолго… в странах, где выращиваются зерновые, рабский труд менее выгоден, чем там, где выращиваются другие культуры. Напротив, на плантациях табака, хлопка и сахарного тростника требуется постоянная работа. Здесь можно было использовать детей и женщин, что невозможно при выращивании пшеницы. Из этого следует, что по естественным причинам рабство больше подходит тем странам, где выращиваются эти растения».
Алексис де Токвиль, "Демократия в Америке"
Видите, как всё просто? Сельское хозяйство на Севере ограничивалось небольшими фермами, где фрукты-овощи выращивались в основном для собственного пропитания – и в этих условиях рабы совершенно невыгодны, потому что съедят больше, чем наработают. Да и с зерновыми дело было похожим. Вся суть в том, что та же пшеница требует минимального количества технологических операций: разбросать зерна в поле, потом, когда придет срок, сжать колосья и обмолотить. Для этого достаточно пару раз в год нанять свободных рабочих – ведь раба придется кормить и одевать постоянно, отчего получится сущее разорение.
А вот, табак, рис, хлопок (особенно хлопок) требуют постоянной работы, постоянного присмотра: нужно непременно пропалывать посадки, убирать сорняки и всевозможных вредителей, собирают хлопок руками, и с табачными листьями возятся опять-таки руками. Рабочих рук нужно множество, и заняты они постоянно…
Вот тут рабский труд выгоден: на доллар негр съест, на десять произведет товара. То же самое и с сахаром: его на Юге производили не из свеклы, как в Европе, а из сахарного тростника. Тростник нужно посадить, потом убрать, порубить стебли на кусочки, кипятить их в котлах, выпаривая сахар – а потом сахар следует еще упаковать с величайшим тщанием, чтобы не запачкался, это не зерно, по которому можно ходить ногами. Снова требуется множество рабочих рук, занятых в постоянном процессе.
Одним словом, чтобы покончить с рабством, мало было властной (или вооруженной) рукой принудить рабовладельцев (что в Америке, что в России) отказаться от своей живой собственности. Нужно было еще перестроить их мышление, ведь они свято верили, что живут правильно.
И российские императоры вкупе с государственными чиновниками, и американские президенты и сенаторы с конгрессменами прекрасно понимали, что с рабством (или крепостным правом) нужно кончать. Но в то же время никто, собственно, не представлял, а что же делать. Из подобных ситуаций попросту не бывает, уж простите за каламбур, простого выхода. Все всё понимали, но найти решение было адски трудно. Кавалерийским наскоком такую проблему, формировавшуюся сотни лет, ни за что не решить. А ведь владельцы живого товара ещё и яростно сопротивлялись...
Ну, и напоследок вернёмся в античность, точнее - в Древний Рим. Все слышали, разумеется, выражение "Хлеба и зрелищ!" Рассмотрим его подробнее. Раздача продуктов питания простонародью и устройство для него развлекательных мероприятий служило средством поддержания авторитета власти и её популярности. Удовлетворяя потребности толпы, власти тем самым снижали её стремление к волнениям и бунту, причины для которых всегда могли найтись. Но был и ещё один аспект - простонародье надо было чем-то занять, ибо оно, в массе своей, не имело работы. Конкурировать с рабским трудом простолюдину (пусть и свободному) было не под силу, то есть заработать себе на жизнь своим трудом могли немногие. Остальных приходилось кормить и развлекать - вот такая гримаса общественного строя.
Об этом, кстати, неплохо бы подумать тем, кто мечтает о деньгах, разбрасываемых с вертолёта.
А в качестве эпилога вот такая сентенция - далеко не каждый раб мечтает о свободе, как таковой - он куда больше мечтает иметь собственных рабов.
Берегите себя!
Оценили 6 человек
11 кармы