Ким Пен Хва - обыкновенная биография в необыкновенное время

«Будущее покажет, насколько

настоящим было ваше прошлое»

Приступая к работе над этой статьёй, я долго размышлял над очевидными и наивными вопросами, каковых было целых два – как именно её написать и стоит ли её писать вообще.

Очевидность этих вопросов, уж простите за невольный калам-бур, очевидна, а наивность мне виделась в том, что поставлены они были, вопреки логике, именно в таком порядке. Ведь достаточно было ответить в отрицательном ключе на второй, и в ответе на первый уже не было бы никакой нужды. Но, как известно, мы не ищем лёгких путей, и ответил я на них именно так. То есть, написав и обработав уже значительную часть материала, осознал, что да – стоило.

Стоило, не в последнюю очередь ещё и потому, что я решил от-казаться от предвзятых оценок, устоявшихся мифов и штампов, по-скольку этого добра вокруг довольно и без моих усилий, и написать не только и не столько о Человеке, но о Времени. О той Эпохе, великой и страшной, в которую ему довелось жить и работать, и которую он своими жизнью и работой сделал именно такой, какой она была. Не он один, конечно, но и море слагается из капель, а Ким Пен Хва был далеко не каплей. Память о таких людях должна оставаться с нами вечно, как бы ни выспренно это звучало, ибо Люди (именно так, с заглавной литеры) такого масштаба – это те маяки, которые всегда будут достойным примером отношения к жизни и ответом на вопрос, с кого эту самую жизнь делать. И слова, вынесенные в название статьи, подходят к нему идеально.

Для тех, кто плохо знаком с некоторыми реалиями советского времени я поясню – эти слова принадлежат выдающемуся советскому писателю А. П. Гайдару, и вставил он их в свою автобиографическую книгу, как бы говоря, человек-то я самый обычный, это время настало особое. Кстати, если уж речь зашла о мифах и штампах, то и Аркадию Петровичу досталось от них. Была в советское время такая привычка – в биографиях известных людей сознательно опускались, а то и изменялись все моменты, которые могли быть истолкованы отрицательно или двусмысленно.

С одной стороны эта практика была понятна и даже где-то обоснована, однако впоследствии именно это было использовано для очернения образов героев, которые были, прежде всего, людьми. Обычными людьми, со своими недостатками и пороками, никоим образом не безгрешными и святыми, при том, что это никак не умаляло величия их подвигов. Однако именно этот метод и был пущен в ход после так называемой «перестройки», когда отсутствие в официальных биографиях каких-либо сведений, давало простор для самых диких фантазий в процессе заполнения «белых пятен». Примеров тому множество, не буду их приводить, дабы не трепать лишний раз имена героев всуе. Некоторые «деятели» пошли ещё дальше, когда ничтоже сумняшеся попросту поменяли знаки с плюса на минус и наоборот – последствия мы видим вокруг себя и страшно даже подумать, как ещё могут аукнуться и аукнутся подобные упражнения. К чему далеко ходить, перед глазами самый свежий пример – события на Украине и героизация Бандеры. Позже я ещё вернусь к этому аспекту.

Говоря иначе, я решительно отказался от мысли написать оче-редную биографию Ким Пен Хва. Во-первых, это уже не раз было сделано до меня, во-вторых, в этом случае, всю работу пришлось бы неизбежно загонять в строго определенные рамки.

Я повторюсь, но эта статья не о человеке, а о времени. Извест-ный английский историк и философ Робин Джордж Коллингвуд еще в тридцатые годы двадцатого столетия вывел очень простую, но весьма убедительную формулу: личность любого мало-мальски значимого исторического деятеля следует рассматривать непременно с учётом времени, в котором он жил и работал, а также конкретных исторических условий.

Однако, я несколько ушёл в сторону от основной темы своей работы, хотя и считаю подобные отступления совершенно необходимыми в такого рода исследованиях. Если бы мне надо было только напомнить читателю официальное жизнеописание Ким Пен Хва, то не стоило и трудиться, ибо оно изложено не один раз в самых разных источниках и привожу я его здесь только для того, чтобы вы яснее представляли нить рассуждений, не отвлекаясь на её поиски.

Итак, Ким Пен Хва родился 6 августа (24 июля по старому сти-лю) 1905 года в деревне Чапигоу (в настоящее время не существует) Никольск-Уссурийского уезда Приморской области (ныне территория Уссурийского района Приморского края) в крестьянской семье. Ко¬реец. Родители незадолго до его рождения эмигрировали из Кореи в Россию. Окончил 4 класса в сельской школе.

В годы гражданской войны участвовал в борьбе против япон-ских интервентов в партизанском отряде. В 1927 году был призван в Красную Армию. В 1927 году вступил в ВКП(б). В 1929 году принимал участие в военных действиях во время конфликта на КВЖД. В 1930 году стал старшиной роты. Затем был командирован в Московское во¬енное пехотное училище имени В. И. Ленина, которое окончил в 1932 году. Дальнейшую службу проходил командиром роты 76-го стрелко¬вого полка 26-й Казанской стрелковой дивизии (город Елабуга, Татар¬стан).

Старший лейтенант Ким Пен Хва 14 июля 1938 года был аресто¬ван как «участник националистической корейской организации „Но¬вое бюро корейской компартии“». В апреле 1939 года дело прекра¬щено за отсутствием состава преступления, но с армией пришлось рас¬статься. Ким Пен Хва был демобилизован. Приехал в Узбекистан, куда были переселены его родственники.

В 1940 году по рекомендации Среднечирчикского райкома пар¬тии на общем собрании колхоза «Полярная звезда» он был избран председателем колхоза, каковым и оставался более 34 лет.

Избирался депутатом Верховного Совета Узбекской ССР 2—7-го созывов.

Скончался 7 мая 1974 года. Похоронен на мемориальном клад-бище «Чигатай» в Ташкенте.

Отдельною строкой я считаю нужным перечислить награды и звания Ким Пен Хва с датами их присвоения:

Дважды Герой Социалистического Труда - 27 апреля 1948 года и 26 августа 1951 года, 4 ордена Ленина - 27 апреля 1948 года, 18 мая 1948 года, 13 июня 1950 года и 11 января 1957 года, орден «Знак По-чета» - 25 декабря 1945 года, 2 ордена Трудового Красного Знамени – 23 января 1946 года и 16 января 1950 года.

Были ещё медали ВСХВ и ВДНХ, был орден Октябрьской Рево¬люции, в 1964 году Ким Пен Хва был удостоен звания «Заслуженный хлопкороб Узбекской ССР».

Я могу с некоторым стыдом признаться, что до моего знаком-ства в 2009 году с внуком Ким Пен Хва Робертом Ким, основателем и руководителем Фонда его имени, я ничего не знал об этом выдаю-щемся человеке. Кроме него в СССР было ещё 200 человек, имевших две медали «Серп и Молот» (и ещё 9 человек были удостоены этого звания трижды) и знать их всех было, разумеется, нереально. Однако я считал (говорю без ложной скромности и не без оснований) себя чело¬веком, довольно неплохо знакомого с историей своей страны. Те, кто любят и изучают её, просто не имеют права оставлять без внимания личности такого масштаба.

Председатель колхоза, который за шесть тяжелейших послево-енных лет был дважды удостоен высшего звания страны, учреждён-ного для чествования тружеников и, сверх того, ещё шести орденов – это говорит о многом. В те суровые годы наградами, тем паче столь высокими, отнюдь не разбрасывались, ими не награждали к юбилеям и праздникам, их не давали по выслуге лет. Ценность этих дарованных Родиной святынь несоизмерима с сегодняшним представлением о гоcударственных наградах.

К слову о сегодняшних представлениях. С одной стороны наша реальность просто перенасыщена информацией. С развитием широкого и свободного доступа в Интернет, поток информации возрос на порядки, что, казалось бы, даёт возможность любому человеку изучить любую проблему с самых разных точек зрения и составить своё собственное мнение по любому вопросу. С другой же стороны, тот же самый Интернет представляет собой сейчас, прошу меня простить на грубом слове, натуральную помойку, состоящую из залежей информационного мусора. Если добавить сюда целенаправленную дезинформацию, как со стороны государств, так и частных лиц и общественных организаций, низкий уровень образованности современной молодёжи и потребительское отношение с её стороны к информационным ресурсам, то картина получается совершенно безрадостная.

Исследуя тему жизни и деятельности Ким Пен Хва попросту невозможно обойти вниманием тот громадный пласт событий, для которого во времена оны был придуман весьма неоднозначный термин – «сталинские репрессии». Термин, надо сказать, довольно тенденциозный, ибо он, пытаясь объяснить всё, по сути, не объясняет ничего. Этот вопрос подвергался исследованиям бесчисленное количество раз, его изучали на самых разных уровнях и с диаметрально противоположными подходами. Он породил, наряду с объективной картиной событий, ещё и множество вышеупомянутых мифов, которые, зачастую не имеют с действительностью ничего общего. Эти мифы, трудами людей широко известных, буквально вбиты в массовое сознание и доведены до состояния «устоявшихся». А что такое «устоявшийся миф»? Это, говоря попросту, то, о чём «знают все». Вот здесь-то и спрятан корень зла: мифы укореняются в сознании в результате нехитрого процесса - механического повторения. Никто не дает себе труда вернуться к первоисточнику, и ошибочное утверждение может кочевать из книги в книгу, из статьи в статью, из фильма в фильм, а также между этими формами воздействия на сознание. В результате к нему привыкают настолько, что иная точка зрения представляется вовсе уж злодейским покушением на устои.

Надо всё время помнить, что нашей реальной истории после семнадцатого года катастрофически не везло. Сначала ее искромсали, подчиняясь сиюминутным требованиям текущей политики – когда из жизни, из памяти, из учебников исчезали не только весьма заметные люди, но и события немалых масштабов. Потом, уже при Хрущёве, историю доверили писать людям, которые пострадали при Сталине и были всерьёз на него обижены, – нетрудно представить, что из этого вышло. И, наконец, как я уже говорил ранее, к делу подключилась советская интеллигенция – горластая и невежественная, напрочь лишённая не только умения мыслить логически, но и мыслить вообще, способная лишь на выражение примитивных эмоций и не знающая иных красок, кроме чёрной и белой. Период ее владычества над умами оказался не очень продолжительным по времени (в историческом масштабе), но всё же за эти несколько лет в массовое сознание, кроме уже упомянутых мифов – сплошь и рядом совершенно бредовых, но до сих пор кое-кем почитаемых за истину, успел внедриться вульгарный, примитивный метод познания истории, ничего общего не имеющий с объективным изучением прошлого. Не могу не отметить, что говоря об интеллигенции (не обязательно советской), я имею в виду ту общественную группу, про которую Ленин выразился весьма точно и образно, хотя и несколько грубовато.

Я адресую эту статью в первую очередь тем людям, которым не чужд дерзкий полёт фантазии, она для тех, кто старается доискаться до всего своим умом и рабскому следованию «авторитетам» предпочтет здравый смысл и логику. Надо помнить и понимать - история не есть нечто застывшее и окостеневшее в своей догматичности. Совсем недавно, на нашей памяти, с грохотом рушились авторитеты, не столь уж давние события получали совершенно иное толкование, а штампы и ярлыки опадали, как осенние листья в грозу. Процесс сей, далеко ещё не завершён, да и вряд ли он когда-нибудь придёт к своему завершению.

В своё время я работал следователем и навсегда усвоил, каза-лось бы, совершенно очевидную аксиому - хороший сыщик, хоть в книге, хоть в фильме, хоть в жизни обязан отработать все гипотезы, которые возникают в ходе расследования, а не следовать политиче-ской конъюнктуре или каким-то иным соображениям. Касаемо исто-рической науки это означает следующее: если событие или документ допускают двойное (а то и тройное) толкование, право на жизнь име-ют все версии. Ни одна из них не может быть сброшена со счетов, пока она не опровергнута убедительными аргументами. По крайней мере, именно такой должна быть практика. К сожалению, именно такая она далеко не всегда.

Итак, я продолжаю, в очередной раз извиняясь перед читателем за очередное отступление, а также за использование в некоторых местах терминов, применяемых в юриспруденции, что поделать, основная моя специальность именно эта.

Пресловутые «репрессии», к которым так непринуждённо добавили эпитет «сталинские» — это одно из тех понятий, которые в последнее время как-то незаметно изменили свое первоначальное значение. Ведь, строго говоря, репрессии — это любая карательная деятельность государства. Вспомним жегловское «вор должен сидеть в тюрьме». То есть, и милиция с полицией является репрессивным аппаратом точно так же, как и ВЧК и ОГПУ и НКВД и КГБ с ФСБ, а три года за кражу или штраф за неправильный переход улицы— это точно такие же репрессивные меры, как и пресловутые «десять лет без права переписки».

Однако сейчас в общественном сознании закрепилось несколько иное понимание этого слова. Теперь репрессии — это внезаконная карательная деятельность государства в политической сфере (или такая, когда наказание явно неадекватно преступлению) — скажем, повальная «посадка» политических противников, или тюремный срок за болтовню в сталинском СССР.

Вот, кстати. Строго говоря, последнюю меру никак нельзя назвать внезаконной. В 30-е годы в СССР существовала статья 58-10, «контрреволюционная агитация и пропаганда», по которой за анти-правительственные разговоры полагался конкретный срок. Можно, конечно, этим фактом возмущаться, а можно вздохнуть и утешиться любимой фразой древних римлян, которую сторонники концепции «правового государства» столь часто приводят: «Dura lex sed lex - за-кон суров, но это закон». А ещё можно вспомнить, к каким страшным для государства и народа результатам привела в 80-е годы свобода такой вот неконтролируемой болтовни. Это словно управление автомобилем в нетрезвом виде: само деяние вроде бы и невеликое прегрешение — но каковы последствия!

Если мы, в свете всего сказанного, попытаемся построить новую дефиницию, следуя общественным веяниям, то получим следующее: репрессии — это политическая карательная деятельность государства, внезаконная или неадекватная совершенному преступлению. Получилось несколько коряво, но общий смысл вроде бы отражён, не так ли? И с этой точки зрения мы снова обратимся к тому процессу, который принято называть «сталинскими репрессиями».

Если изучить его очень внимательно, то становится ясно, что это не один сплошной процесс, а, как минимум, четыре переплетаю-щихся потока, трагическим образом совпавшие во времени и про-странстве. Оттого-то происходившее тогда так трудно поддаётся по-ниманию, что целиком процесс не вписывается ни в одну разумную концепцию — разве что в теорию сталинского безумия (в медицин-ском смысле). Но если разделить его «по фракциям», то все очень даже вписывается, и без особого напряжения понимается. Другое дело, что иной раз события образуют такую фантасмагорию, что приходится вспомнить Агату Кристи, точнее старый принцип её героини мисс Марпл: «Когда отброшены все не выдержавшие критику объяснения, надо принимать оставшееся, каким бы оно ни казалось невероятным». Что тут поделаешь, если кусочки головоломки образуют некую сюрреалистическую картину — приходится признавать именно её.

Ещё раз обратимся к официальной биографии Ким Пен Хва, точнее, к одной-единственной её строчке – «…дело прекращено за отсутствием состава преступления…». То есть, виртуальная реальность рассыпается на глазах, ведь по её законам наш герой уже должен был быть вычеркнут из жизни, пополнив собой мифические «десятки миллионов расстрелянных». Ан нет, он полностью реабилитирован и едет в Узбекистан, куда были переселены его родственники и где ему предстоит пройти долгий героический путь.

Давайте теперь поговорим об этих самых родственниках Ким Пен Хва и других корейцах, о том, как они попали из Приморья в Уз-бекистан. Иными словами, поговорим о «репрессированных народах» и, в частности, о корейском народе.

Для наглядности и объективности обратимся к труду историка П. М. Поляна (он же Павел Нерлер), согласно которому в СССР то-тальной депортации были подвергнуты десять народов: корейцы, турки-месхетинцы, финны-ингерманландцы, карачаевцы, калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары и немцы. Из них семь последних лишились при этом и своих национальных автономий. Надо понимать, что здесь речь идёт о принципе коллективной ответственности, то есть ответственности в такой форме, когда за деяния, совершаемые одним или несколькими членами какой-либо группы, несёт ответственность вся эта группа целиком. Этот принцип применяется обычно в тех случаях, когда более или менее сплочённая группа выступает по отношению к субъекту в единой роли и для субъекта не имеют значения взаимоотношения внутри группы, или когда деятельность разных членов группы настолько сильно пересекается, что принципиально невозможно разграничить индивидуальную ответственность каждого. При этом предполагается, что для избегания коллективного наказания группа самостоятельно организует свою деятельность таким образом, чтобы эта деятельность устраивала субъекта.

В настоящее время, как правило, идея коллективной ответ-ственности воспринимается негативно, поскольку подразумевает возложение ответственности за деяние, в том числе на лиц, к этим деяниям непричастных. Тем не менее, на практике коллективная ответственность применялась и применяется, в частности, в армии, учебных заведениях и местах лишения свободы. Не следует также предполагать, что этот принцип был придуман именно советским правом. Зародился он в глубокой древности, так, в частности, ещё в «Русской Правде» было предусмотрено, что в случае, если на определенной территории (верви) было совершено преступление, и преступник остался неизвестным, наказание в виде выплаты пеней (вира) налагалось на всю общину. Некоторые ученые видят намёк на существование этого института еще в договоре Олега с греками.

Иными словами, к этим принципам можно относиться по разному, нельзя только игнорировать сам факт их существования и при-менения в самые разные эпохи и в самых разных странах. Тут можно упомянуть первые концентрационные лагеря, в которые британцы насильственно переместили и содержали буров и членов их семей, насильственное перемещение в специальные лагеря около 120 тысяч японцев (из которых 62% имели американское гражданство) с запад-ного побережья США во время Второй мировой войны, насильствен-ную депортацию британцами из Новой Шотландии (Канада) жителей французской колонии Акадия и переселение их в Луизиану в 1755 году, выселение индейских племён из традиционных мест обитания в резервации, осуществлявшаяся в течение XIX века на территории США, начавшуюся в 1788 году британская колонизация Австралии и Новой Зеландии, сопровождавшаяся массовым уничтожением и изгнанием местного населения, выселения и убийства местного населения в африканских колониях различных европейских держав.

Я намеренно не систематизирую эти данные и не расширяю их временные и пространственные границы, думаю, что и без того ясно, что подобная практика имела самое широкое распространение во всём мире. Я не ставлю своей целью «осуждение» или «оправдание» этой практики в Советском Союзе. Историческая справедливость заключается не в том, чтобы «возвеличивать» одно и «низвергать» другое и не в том, чтобы почивать на уютной перинке развлекательных мифов. По сути, история – это огромная бухгалтерская книга, только вместо граф «дебет» и «кредит» в ней опять-таки два раздела: «было» и «не было». Если что-то произошло, оно непременно должно быть занесено в эту книгу. Если чего-то не было – это опять-таки требует занесения в соответствующий раздел – точнее, прочерка в таковом.

Разумеется, это очень упрощенный подход. История всё-таки не укладывается в «дебет-кредит». Изучая историю, нам не обойтись без оценок. Вот только эти оценки непременно должны быть основаны на тщательном изучении времени и людей, на трезвом подходе и правилах логического мышления. К сожалению, слишком часто правят бал эмоции, основанные даже не на политических пристрастиях, а на откровенном невежестве. Кроме того, часто люди делают совсем не то, о чём говорят во всеуслышание (про кулуарные разговоры лучше вообще промолчать). Вот очень яркий пример - Лев Троцкий в своей «Истории русской революции» говорит: «Серьезному и критическому читателю нужно не вероломное беспристрастие, которое преподносит ему кубок примирения с хорошо отстоявшимся ядом реакционной ненависти на дне, а научная добросовестность, которая для своих симпатий и антипатий, открытых, незамаскированных, ищет опоры в честном изучении фактов, в установлении их действительной связи, в обнаружении закономерности движения. Это есть единственно возможный исторический объективизм, и притом вполне достаточный, ибо он проверяется и удостоверяется не добрыми намерениями историка, за которое к тому же тот сам и ручается, а обнаруженной им за-кономерностью самого исторического процесса».

Увы, сам Троцкий, поддаваясь чисто человеческим эмоциям, частенько отступал от им же сформулированных методов, но, в конце концов, он был далеко не первым и не последним, кто так поступал, и это ничуть не обесценивает предложенную им методику.

В приведённом выше списке народов, подвергнутых депорта-ции, корейцы занимают особое место. Их переселение произошло до начала Второй Мировой войны, и было, скажем так, превентивным. Оно мотивировалась тем, что 7 июля 1937 года японские войска вторглись в Китай, а Корея была в то время частью Японской империи, при этом обвинений в «пособничестве врагу» корейцам ДВК как народу не предъявлялось. Для сравнения, депортация всех остальных этнических групп основывалась (и небезосновательно) на обвинениях в коллаборационизме, а случай с немцами полностью аналогичен примеру японцев в США.

Давайте внимательно изучим документ, который стал правовой основой корейской депортации, вот он, в полном объёме:

Постановление № 1428-32БСС

Совета Народных Комиссаров Союза ССР и

Центрального Комитета ВКП(б)

"О выселении корейского населения пограничных районов Дальневосточного края"

21 августа 1937 года

Совет Народных Комиссаров Союза ССР и Центральный Ко-митет ВКП(б)

ПОСТАНОВЛЯЮТ:

В целях пресечения проникновения японского шпионажа в Дальневосточный край, провести следующие мероприятия:

1. Предложить Дальневосточному крайкому ВКП(б), крайис-полкому и УНКВД Дальневосточного края выселить все корейское население пограничных районов Дальневосточного края: Посьетского, Молотовского, Гродековского, Ханкайского, Хорольского, Черниговского, Спасского, Шмаковского, Постышевского, Бикинского, Вяземского, Хабаровского, Суи-фунского, Кировского, Калининского, Лазо, Свободненского, Благовещенского, Тамбовского, Михайловского, Архаринского, Сталинского и Блюхерово –переселить в Южноказахстанскую область, в районы Аральского моря и Балхаша, и Узбекскую ССР.

Выселение начать с Посьетского района и прилегающих к Гродеково районов.

2. К выселению приступить немедленно и закончить к 1 января 1938 года.

3. Подлежащим переселению корейцам разрешить при переселении брать с собою имущество, хозяйственный инвентарь и живность.

4. Возместить переселяемым стоимость оставляемого ими движимого и недвижимого имущества и посевов.

5. Не чинить препятствий переселяемым корейцам к выезду, при желании, за границу, допуская упрощенный порядок перехода границы.

6. Наркомвнуделу СССР принять меры против возможных эксцессов и беспорядков со стороны корейцев в связи с выселением.

7. Обязать Совнаркомы Казахской ССР и Узбекской ССР немедленно определить районы и пункты вселения и наметить мероприятия, обеспечивающие хозяйственное состояние на новых местах переселяемых, оказав им нужное содействие.

8. Обязать НКПС обеспечить своевременную подачу вагонов по заявкам Далькрайисполкома для перевозки переселяемых корейцев и их имущества из Дальневосточного края в Казахскую ССР и Узбекскую ССР.

9. Обязать Далькрайком ВКП(б) и Далькрайисполком в трехдневный срок сообщить количество подлежащих выселению хо-зяйств и человек.

10. Увеличить количество пограничных войск на 3 тысячи человек для уплотнения охраны границы в районах, из которых переселяются корейцы.

11. Разрешить Наркомвнуделу СССР разместить пограничников в освобождаемых помещениях корейцев.

Председатель Совета Народных Комиссаров

Союза ССР В. Молотов,

Секретарь Центрального

Комитета ВКП(б) И. Сталин

Отвлекаясь от эмоций, мы не можем не признать, что меры, предусмотренные этим постановлением никак не подпадают под определение геноцида, они не предполагают физического уничтоже-ния корейцев, как народа, их насильственной ассимиляции или обрекания на невыносимые условия существования, запрета на национальный язык, культуру и обычаи, а также того факта, что руководство страны могло иметь и имело основания для таких действий.

Во всяком случае, пример Ким Пен Хва и тружеников колхоза «Полярная звезда» никак не подходит как описание страданий и ли-шений. С присущими корейскому народу стойкостью, терпением и трудолюбием, они показали образец высокого человеческого отноше-ния к трудностям жизни. И тот вклад, который советские корейцы внесли в общее дело Победы, говорит об этом лучше любой статьи на эту тему.

В завершение своей статьи я бы хотел привести ещё один документ, который, вроде бы, должен был поставить точку в вопросе о репрессиях, и который, однако порождает массу других вопросов.

Постановление

Верховного Совета Российской Федерации

«О реабилитации советских корейцев»

В целях восстановления исторической справедливости в от-ношении незаконно репрессированных российских корейцев, их реа-билитации, основываясь на Законе РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Верховный Совет Российской Федерации

ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Признать незаконными акты, принятые начиная с 1937 года в отношении советских корейцев и послужившие основанием для политических репрессий против них: насильственного выселения из мест прежнего проживания на территории Российской Федерации, установления режима спецпоселения, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, иных ограничений прав и свобод.

2. Признать в соответствии с Законом Российской Федерации "О реабилитации репрессированных народов", что политическая реабилитация российских корейцев означает их право на свободное национальное развитие, обеспечение им равных с другими народами возможностей в осуществлении своих политических прав и свобод, гарантированных действующим законодательством, и добровольное их возвращение на индивидуальной основе в места прежнего проживания на территории Российской Федерации.

3. Реабилитация отдельных граждан из числа российских корейцев, незаконно подвергшихся уголовному преследованию и ре-прессиям в административном порядке по политическим мотивам, а также в связи с их национальной принадлежностью, осуществляется в индивидуальном порядке в соответствии с Законом РСФСР "О реабилитации жертв политических репрессий". Настоящее положение распространяется на лиц, непосредственно подвергшихся незаконным репрессиям, а также родившихся в семьях, находившихся на режиме спецпоселения.

4. Российским корейцам, проживающим вследствие насиль-ственного выселения на территории других государств - бывших республик, входивших в состав Союза ССР, вернувшимся в Россию на постоянное жительство, может восстанавливаться, а детьми и другими родственниками репрессированных российских корейцев по прямой нисходящей линии, вернувшимися в Россию, - приобретаться гражданство Российской Федерации по их ходатайству или в ином порядке, установленном Законом РСФСР "О гражданстве РСФСР".

Правовое положение таких лиц определяется исходя из поло-жений Соглашения по вопросам, связанным с восстановлением прав депортированных лиц, национальных меньшинств и народов, заключенного государствами - участниками Содружества Независимых Государств 9 октября 1992 года.

5. Поручить органам местного самоуправления оказывать практическую помощь в обустройстве и расселении российских корейцев, репрессированных на территории Российской Федерации и возвратившихся в места прежнего проживания на территории Российской Федерации. На основании их заявлений в соответствии с земельным законодательством выделять им земельные участки по установленным нормам для индивидуального жилищного строительства, организации крестьянских (фермерских) и личных подсобных хозяйств, сельскохозяйственных кооперативов и акционерных обществ. Реализация этих практических мер не должна ущемлять прав и свобод граждан, проживающих на соответствующих территориях.

6. Правительству Российской Федерации:

разработать и представить в установленном порядке до 1 сентября 1993 года комплексную государственную программу национально-культурного возрождения российских корейцев и определить источники ее финансирования;

внести до 1 сентября 1993 года в установленном порядке предложения о льготном кредитовании для российских корейцев, подвергшихся необоснованным репрессиям и возвращающихся в ме-ста прежнего проживания на территории Российской Федерации, для обустройства и расселения, организации фермерской и иной деятельности в указанных местах;

разработать предложения о заключении соглашений с другими государствами - бывшими республиками, входившими в состав Союза ССР, о порядке и условиях реабилитации российских корейцев.

7. Контроль за исполнением настоящего Постановления воз-ложить на Комиссию Совета Национальностей Верховного Совета Российской Федерации по репрессированным и депортированным народам.

8. Ввести в действие настоящее Постановление со дня опуб-ликования.

Председатель Верховного Совета

Российской Федерации Р. И. Хасбулатов

Москва, Дом Советов России, 1 апреля 1993 года N 4721-1

Мне бы хотелось знать, считал ли сам Ким Пен Хва себя «неза-конно репрессированным»? Относил ли он это понятие к своим соотечественникам? Как бы он сам отнёсся к этому постановлению, которое в полной мере отвечает понятию «реабилитанс»? Кто-то горько пошутил на эту тему, что, мол, при Сталине огульно обвиняли, а теперь огульно реабилитируют и если мы пришли к выводу, что к первой части этой шутки надо относиться скептически, то вторая её часть полностью соответствует действительности. Что же касается реабилитации народов, то с точки зрения юриспруденции здесь вообще неприменим этот термин, поскольку все принудительные перемещения носили не судебный, а политико-административный характер. Кроме того, все ограничения, связанные с депортациями, так или иначе, в последующие годы сошли на нет, а тот факт, что часть населения оказалась проживающий за пределами Российской Федерации после распада СССР, не имеет прямой связи с переселением и имеет множество других аспектов.

При посещении колхоза «Полярная звезда» выдающаяся советская поэтесса Мариэтта Шагинян отметила необычайную скромность Ким Пен Хва в быту. Далеко не каждый руководитель мог гордиться такой оценкой своих действий. И в самом деле, многое делая для других людей, для республики и для страны в целом, для себя он довольствовался необходимым минимумом и считал это совершенно нормальным. И само собой разумеющимся он считал, что если за хорошее отношение к делу людей следует поощрять, то и наказывать за обратное совершенно необходимо. И он сочетал эти методы в своей работе, умело применяя их на практике, и это давало именно те результаты, которыми сейчас гордятся все корейцы на постсоветском пространстве, которые считают Ким Пен Хва одним из самых выдающихся представителей корейского народа. Хотя я уверен, найдутся люди, которые скажут, что председатель «Полярной звезды» был суров и требователен, что он принимал жёсткие меры к нарушителям трудовой дисциплины. Скорее всего, их слова не будут совсем уж не иметь под собой оснований, ибо многие люди склонны считать, что в их невзгодах виноват кто-то другой, а не они сами. Но не они должны делать погоду, когда речь идёт о памяти человека.

Мы не можем сейчас сказать, кем бы стал Ким Пен Хва, останься его родня в Приморье. Мы не можем сказать, как бы сложилась его судьба, останься он служить в РККА. Можно быть уверенным, что он достиг бы немалых высот на любом поприще, но история не имеет сослагательного наклонения. Он прожил жизнь так, как прожил и имел все основания гордиться собой. Он смело мог сказать, что сделал всё, что мог сделать на своём посту. Память о нём и его трудовом подвиге жива и будет жить вечно.

Борис Токиев