Корыстные мотивы

Алиментный бизнес в нашей стране все же существует! Нет, речь идет не о «наглых» бывших женах, которые на семь тысяч рублей от отца ребенка «жируют с любовниками». Алименты взыскивают на детей, которые находятся в детском учреждении на полном государственном обеспечении. Родители часто могут забрать малыша домой, фактически заплатив выкуп.

Не жилец

В России живет многодетная мама Ирина Юнусова. У нее есть любимый муж, воин СВО, и трое сыновей. Ирина – счастливая женщина и очень смелая. Не побоялась бороться за одного из своих детей и публично рассказать историю, о которой многие ее сестры по несчастью молчат всю жизнь.

30 апреля 2020 года у Ирины Юнусовой родился второй сын, желанный и долгожданный ребенок. Имя выбрали заранее – Кирилл. Только радоваться семье не пришлось: малыш появился на свет раньше срока и с множественными пороками развития.

Трое работников роддома так и заявили маме: ребенок, скорее всего, не жилей. У него порок сердца, а главное – редкая патология, спина Бифида. Расщепленный позвоночник и грыжа спинного мозга. Если не удалось выявить патологию еще во время беременности и сделать операцию плоду, ребенок, скорее всего, не будет чувствовать свое тело ниже пояса, проведет всю жизнь в инвалидной коляске.

- Зачем вам такая обуза? Подпишите отказ, Вы молодая, родите еще, никто Вас не осудит, - настаивали медики. И Ирина… испугалась. Сдалась. Вняла доводам. Подписала документ, который ей уже подготовили и принесли заранее. Успела только дать новорожденному имя.

Близкие старались утешить маму и помочь забыть страшную историю. Вскоре наступила третья беременность. Снова родился мальчик, снова немного недоношенный, потребовалась операция на маленьком сердце…

Ирина как раз готовила маленького к операции, когда, зайдя на Госуслуги, увидела судебное уведомление о начисленных алиментах на ребенка. Женщина в декрете задолжала банку двести тысяч рублей. Только так мама и узнала – ее второй сын Кирилл жив.

Никто из должностных лиц не счел нужным сообщить родной матери, что ее ребенок не умер в роддоме, а был переведен в специализированный дом ребенка. Что малыша несколько раз лечили в Москве, операции прошли успешно. Да, конечно, Кирилл всю жизнь будет передвигаться на инвалидной коляске. Но во всем остальном – он обычный мальчик, ничуть не уступающий здоровым ровесникам, с сохранным интеллектом и озорным характером.

Погасите долг – узнаете, где ваш сын!

Родители не сомневались ни минуты: сын жив, и его надо забрать домой! Вот только они и представить себе не могли, что процесс возвращения в семью маленького больного мальчика займет два года.

В родильном доме матери посоветовали обратиться в органы опеки, это они занимались жизнеустройством отказника. Органы опеки наотрез отказались сообщать адрес ребенка, советую справиться об этом в родильном доме. Мог бы помочь судебный пристав, но он категорически отказался назвать адрес дома ребенка, пока алиментный долг не будет погашен. Да, такая практика незаконна, но никого не интересует.

Суд, назначивший Ирине Юнусовой алименты в размере одной шестой части средней российской зарплаты, прошел без матери. Никто и не пытался связаться с ней, выяснить ее доходы. В декрет Ирина уходила с должности нянечки в детском саду с окладом 13 000 руб. Долг на Госуслугах каждый месяц увеличивался на 16 – 17 000, семья гасила его по мере возможности, но выбраться из этой кабалы не могла. Ситуация для семьи почти безвыходная.

Корыстные мотивы

В 2024 году делом Юнусовой занялся другой судебный пристав, который сжалился и сообщил матери адрес дома ребенка, где проживал трехлетний Кирилл. Родители бросились туда.

С тех пор папа и мама навещали сына каждую неделю. Мама отозвала свой отказ от ребенка, родители заключили законный брак. Отец ушел на СВО, но был в курсе всех новостей, звонил при любой возможности. Администрация не стала чинить препятствия встречам с малышом.

Ирина Юнусова не лишена и не ограничена в родительских правах, по закону она в любой момент могла забрать Кирилла домой. Но это – по Закону, а не по понятиям чиновников из органов опеки, которые сделали все, что только было в их силах и возможностях, чтобы маленький инвалид продолжал жить в казенных стенах.

Специалисты по «охране детства» инициировали иск об ограничении матери в родительских правах. Основанием стал тот самый долг по алиментам, который за почти два года вырос до 400 000, и якобы плохие жилищные условия. Семья Кирилла живет в хорошей трехкомнатной квартире в 120 км. от Челябинска. Для мальчика было куплено все необходимое.

- Юнусова И.Ю. ненадлежащим образом исполняет свои родительские обязанности по воспитанию и содержанию ребенка, на протяжении длительного времени его судьбой не интересовалась, не навещала, материальной помощи не оказывала, алименты не выплачивала… Приняла решение о возврате ребенка только после беседы с судебным приставом, который предупредил о наличии долга по алиментам, потому усматривается корыстный умысел при возврате", - написано в исковом заявлении за подписью начальника Курчатовского управления социальной защиты населения администрации Челябинска.

Пока же суд да дело, председатель комитета социальной политики Челябинска Л.Н. Мошкова подписала распоряжение не отдавать ребенка родной матери. Конечно, Закон такого права не дает, но фактически данная практика в России широко применяется.

Родители бросились искать помощи, где только можно. Прежде всего – юридической помощи. Им повезло выйти на благоворительный фонд «Спина бифида», помогающий семьям, в которых растут дети с таким же диагнозом, как у Кирилла. Юрист фонда Ирина Ярцева боролась за возвращение малыша в родную семью почти год! К счастью, Озерский городской суд Челябинской области встал на сторону родителей, ограничивать мать в правах не стал. Перед самым Новым годом почти пятилетний Кирилл вернулся домой!

А денежки – отдельно

Но и на этом история не закончилась. Удивительно, сейчас, когда семья уже четыре месяца вместе, Ирине Юнусовой продолжают начислять алименты! Женщина по мере возможности погашает долг, но оспаривать странные суммы еще предстоит в отдельном судебном процессе.

Конечно, родитель, который живет отдельно от ребенка, не перестает быть отцом или матерью и должен нести расходы на содержание ребенка. Но это справедливо в отношении «домашних» детей. Дети, которые оказались у опекунов или в учреждении, и так находятся на государственном обеспечении. Часто это единственная форма социальной поддержки, предлагаемая родителям в беде. Многие соглашаются в надежде материально встать на ноги, пока дети в приюте, а вместо этого получают огромные алиментные долги и повод ограничить, а потом и лишить родительские права на основании неуплаты.

Теоретически алименты социальных сирот копятся на особом счету. Тратить их ребенок сможет после совершеннолетия. Но существует множество лазеек, позволяющих опекунам с согласия органов опеки получить доступ к этим финансам. Надо лишь доказать, что это «в интересах ребенка» - резиновая формулировка, дающая самые широкие возможности для злоупотреблений. И если их нет, очевидно, кому-то очень выгодны банковские вклады социальных сирот, а значит, и дальнейшее проживание ребенка в учреждении. Интересы и право ребенка жить в родной семье тут вторично. Родители вообще не имеют никаких моральных прав ни на что. Их «ставят на счетчик» примерно так, как это делали бандиты девяностых.