Свобода слова только для «правильных» слов

«Нас слишком долго учили любить твои запретные плоды», — пророчески пел ещё в позднюю перестройку Юрий Бутусов. В эти плоды, помимо «сакральных» джинсов и жвачки, входила и «свобода».

Действительно, тут «единственно правильное учение», сменяемый только через кремлевскую стену Генсек, причем без всякого участия граждан, которым остается только гадать, «кого выберут?», полностью подконтрольные власти СМИ и неизбежность репрессий для любого, высказавшего несогласие: «не посадят, как Манделу, так по штату сократят».

У «них» же плюрализм (помните это слово?) и истинная демократия: граждане свободно выбирают себе власть из конкурирующих между собой партий и кандидатов, в чём помогают им свободные и независимые СМИ, в которых есть место любому мнению, они же (СМИ) держат власть под контролем, постоянно критикуя и вскрывая различные «непотребства» со стороны отдельных её представителей.

Этот же контроль обеспечивает справедливую судебную систему, в которой каждый гражданин может найти правосудие и защиту. И в целом именно благодаря свободе и демократии «цивилизованные» страны достигли вызывавший такую зависть уровень жизни — те самые джинсы и «сорок сортов колбасы».

Честно говоря, внешне тогда оно примерно так и выглядело, в том числе и для подавляющего большинства самих жителей Запада, разве что справедливость сложившейся там судебной системы и тогда у многих вызывала скептическую ухмылку.

Однако несложно заметить, что в последние годы даже внешние признаки приверженности Запада его же «западным ценностям» улетучиваются со страшной скоростью. Появилось свое «единственно правильное учение» о толерантности ко всяким меньшинствам, которое внедряется с напором и масштабностью, и не снившимися советскому идеологическому аппарату, по крайней мере в последние десятилетия существования СССР.

Для несогласных же даже придуман специальный термин «культура отмены», которая куда сильнее и эффективнее советского «по штату сократят». Для представителей многих профессий любое проявление не то что несогласия или некоего фрондерства, а просто скептицизма к главенствующим идеологическим постулатам (что в позднем СССР приняло очень широкие формы) действительно означает полную профессиональную «отмену».

Очевидно и наступление на такую «фундаментальную ценность», как свобода слова, это видно и по содержанию самих топовых западных СМИ, и по усилиям перекрыть все альтернативные источники информации, в частности, недавняя очередная атака на RT, которой администрация США занялась на самом высшем уровне.

«Сегодня США, Великобритания и Канада начинают совместную дипломатическую кампанию, чтобы объединить партнеров по всему миру для ответа на угрозу со стороны RT и других российских инструментов влияния и дезинформации», — заявил 3 сентября госсекретарь США Блинкен. RT-де распространяет «скрытые послания правительства России».

А как же «мне ненавистно ваше мнение, но я готов умереть, чтобы вы могли его высказать»? Чем тогда занимаются «Голос Америки» (имеет в РФ статус иноагента), Би-би-си и пр., не говоря уже об откровенно подрывном «Радио Свобода» (иноагент в РФ), напрямую финансируемом из бюджета США?

Показательным можно считать брутальный и циничный арест по бредовому обвинению такой знаковой фигуры, как Павел Дуров, который как раз и отстаивал принцип «неограниченного» движения информации, из-за чего и покинул в свое время Россию.

То, как быстро он «пошел на сотрудничество» и выполнил всё, что от него требовали, говорит о том, что ему очень чётко объяснили, что со справедливым правосудием и соблюдением его прав не помогут даже самые ушлые и дорогие адвокаты, деньги на которых у него, понятно есть. «Админресурс» победит неизбежно.

Но нужно признать, что неограниченная, точнее неконтролируемая, свобода слова и самовыражения, лучше всего характеризуемая словом «вольница», если где и когда существовала, то только относительно короткий период после революционных потрясений, связанных с сокрушением откровенной диктатуры.

А дальше часто через откровенную реакцию, когда власть узурпируется у Кромвелей и Наполеонов, десятилетиями, а то и столетиями формировалась политическая система с формальными и неформальными правилами игры, с чередующимися у власти основными политическими партиями и даже «вечными», но в то же время системными оппозиционерами.

Нюансы могут быть разными, но в целом демократия везде управляемая, и Владимир Путин, создавший такую в России после либерально-суицидальной вольницы 90-х, лишь следовал лекалам западных стран, поскольку только такая демократия работоспособна и может обеспечить баланс между свободами и стабильностью, отсутствие которой чревато перманентным политическим, а значит, и экономическим хаосом.

Претензии же к нему по этому поводу со стороны западных «партнеров» обусловлены тем, что российская управляемая демократия суверенна ― она не управляется западными спецслужбами. И это ее главное «преступление».

И естественно, управляемость политического процесса невозможна без оного в медиасфере. Внешне и тут все приличия были соблюдены, можно все, что не запрещено законом, и список таких ограничений вполне разумен. Но есть мейнстримные СМИ с миллионными тиражами, а есть малотиражные, на любителя, т. е. на людей, которые готовы искать альтернативные источники информации. Но таковых всегда абсолютное меньшинство.

В еще большей степени это относится к радио, телевидению. Тут, чтобы начать работать, нужно получить лицензию, радиочастоту (а их количество было до недавнего времени лимитировано естественными физическими причинами), да и без серьезных финансов невозможно создать конкурентоспособный продукт.

И подавляющее большинство граждан вполне довольствовалось тем, что ему подавали средства действительно массовой информации, а разница в оценках между ними отлично создавала иллюзию свободы мнений и предоставления потребителю возможности сравнивать и формировать свою личную позицию.

Только вот эта разность позиций практически всегда укладывалась в допустимые рамки. Эталонным примером для меня, как это работает, стал комментарий одного читателя под статьей в «Нью-Йорк таймс», посвящённой украинским событиям (цитирую по памяти): «Конечно, Евромайдан ― это народная революция, ведь и “Файнэншл таймс” (консервативное издание. ― Авт.), и “Гардиан” (леволиберальное) писали об этом».

К этому можно добавить, что человеческое сознание весьма инерционно: крайне редко случается, чтобы, прочитав одну статью или посмотрев один телесюжет, даже предельно убедительные, человек кардинально изменил бы свою систему взглядов. В подавляющем большинстве случаев, чтобы добиться этого, нужна системная работа, такая информация должна литься на него потоком.

Если же публикации с альтернативным взглядом (которые появляются и в топ-СМИ) занимают малую часть в общем информпотоке, то и влияние их крайне мало, зато добавляет картину «свободы мнений», которая только добавляет убедительности тому, которое «правильное».

Это, к слову, нужно понимать, когда всё российское патриотическое медиапространство начинает массово цитировать публикацию в западном топ-издании, дающую более взвешенную и близкую к реальности оценку тех или иных аспектов украинских событий и даже говорящую о неприятных для Киева и его друзей вещах, например, о популярности нацистской символики в ВСУ.

Но это всё сугубо «соблюдение приличий», демонстрация свободы мнений и информации, её-де объективного характера (мы, мол, показываем и негативные моменты, при всех симпатиях к Украине), за которыми кроется и вовсе циничный расчет: пусть лучше читатель об этом узнает от нас, чем начнет искать альтернативные источники информации.

Думаю, мало кто поспорит с тем, что такая система управления информпространством оказалась куда более эффективной, чем советская, когда в легальных СМИ существовала лишь «единственно правильное мнение», слегка разбавленное критикой «отдельных недостатков», которую советские люди воспринимали все более скептически и активно искали альтернативные источники информации во «вражьих голосах».

Но появился сначала Интернет, а затем и соцсети, и отлаженная за десятилетия система контроля общественного мнения оказалась устаревшей и теряющей свою эффективность. Чтобы получить альтернативную информацию, отпала необходимость покупать какую-нибудь маргинальную газету типа органа американских коммунистов «Дейли уорлд» или ловить и сквозь помехи слушать Иновещание «Московского радио», достаточно кликнуть по ссылке.

Еще более существенно, что в немыслимое число раз стало легче стать не только потребителем информации, но и её источником. Создать свой сайт неизмеримо проще, чем издавать газету, ну а вершиной этого «праздника самовыражения» стал феномен блогерства. Причем и скорость, и масштабы распространения любой информации выросли на порядки.

Интернет быстро прозвали всемирной помойкой, но объективной реальностью стало то, что содержимое этой помойки распространяется с немыслимой скоростью, причем без всякой оглядки на национальные границы, что также стало знаковой приметой новых времен. Куда уж тут старухам из песни Высоцкого, «разносившим по умам» слухи, до Всемирной паутины!

Соответственно, и возможности манипулирования общественным сознанием, провоцирования великих потрясений выросли на порядок, чем сильные мира сего не преминули воспользоваться. Появился даже термин «твиттерная революция»: соцсети стали ключевым элементом технологий «майданов» по всему миру.

Причем юзеры этих технологий изначально исходили из того, что «у нас это невозможно» (в странах первого мира), посему западные страны всегда гневно осуждали любые попытки ограничить интернет-свободы, к которым некоторым странам приходится прибегать для защиты своей безопасности.

Но «не рой яму другому». Пришлось возвращаться к доинтернетным способам регулирования информационного пространства. Причем изначально, несколько лет назад, когда процесс только начинался, речь шла не об официальной государственной цензуре, а лишь о редакционной политике ведущих массмедиа, в нынешнем случае ― интернет-гигантов, владельцев самых популярных соцсетей, поисковых систем и интернет-магазинов.

Проблема в том, что в старые добрые времена такая цензура носила ненавязчивый характер: ну в самом деле, любая газета или телеканал не резиновые и работа редакции в том и заключается, чтобы определять, какие материалы наиболее интересные и важные. Формат же соцсетей в том, что они лишь площадки для «самовыражения» каждого желающего.

Т. е. пришлось прибегнуть к открытой и брутальной цензуре, выпиливанию неугодного политика, журналиста или блогера из информационного пространства, хотя и подавалось это как очередное проявление «свободы»: ну действительно, разве Марк Цукерберг не хозяин-барин в своей частной кампании, не вправе устанавливать те «правила сообщества», которые считает нужным?

Однако пользователи стали реагировать уходом туда, где свободы ещё сохранялись, причём национальные границы тут не выглядели помехой. Феерический взлёт появившегося в России, но ставшего глобальным «Телеграма» наиболее показателен.

Несколько лет назад «Альтернатива» отмечала: «Процесс ухода пользователей в более либеральные соцсети уже пошел, и сменить предпочтения в Интернете, тем более расширить их на новые сайты и соцсети, пользователям неизмеримо проще, как в прежние времена сменить любимую газету или телеканал.

Причем и площадки для размещения хостингов легко перенести в любую точку мира… В общем, пока других методов эффективного контроля интернет-пространства, кроме сугубо запретительно-административных, западные элиты не нашли, хотя, наверно, активно их ищут».

И, как показывает ситуация с Павлом Дуровым, «методы против Кости Сапрыкина» нашлись куда более брутальные и циничные, чем у Глеба Жеглова (по-другому уже не получается). Так что можно сколько угодно распинаться о высшей ценности свободы и демократических ценностей, но, когда методы скрытого контроля информационного пространства и политических процессов перестают работать, западные элиты без комплексов задействуют весь административный и репрессивный ресурс.

Только вот запретный плод всегда более сладок и желанен, и на информационном пространстве это особенно актуально. Запреты и санкции только подогревают интерес, даже делают рекламу тому же RT, а если человека оно уже реально заинтересовало («интересно, что эти сволочи брешут» — так советские люди объясняли прослушивание западных голосов), то найти, даже без помощи хостингов и платформ, где их забанили, особого труда не составит.

Александр Фидель