Угнаться за химерой. Что не так в российской армии с дронами

В последнее время главной задачей для нашей промышленности стала погоня за количеством поставленных в войска дронов.

На это обращал внимание и президент России, сообщив, что количество поставленных в войска БПЛА растет, но их все еще недостаточно.

Мы пытаемся догнать и перегнать ВСУ в количестве дронов на армейских складах. Это не совсем то, что нам нужно. Не смотря на постоянный рост поставок БПЛА всех типов в армию, на фронте все равно отмечается превосходство противника в воздухе.

Часто можно услышать, что это 4-8 кратное превосходство. Более всего оно заметно в сегменте fpv и агродронах, менее всего в БПЛА самолетного типа, разведчиках и дронах на оптоволокне, в которых мы какое-то время применялись даже чаще.

Между поставили в войска 1.5 млн дронов, и успешно применили 1.5 млн дронов — есть очень большая разница.

Во-первых, в качестве самих дронов, которые попадают на фронт. За % небоеготовой продукции следят плохо. Отсюда по всему фронту расплодились тэчки, превращающие кирпичи в что-то условно годное для боевого применения.

Во-вторых, тактика применения самих дронов еще толком не выработана, нет успешных примеров одновременного использования нескольких дронов с разнесением их по частоте и тд.

В-третьих, нельзя выиграть войну простым превосходством в количестве «снарядов», эти снаряды должны не просто уничтожать врага, но делать это так, чтобы армия могла двигаться вперед без потерь.

Дроны всех типов нужны для:

▪️ обнаружения противника;

▪️ нарушения его логистики и ротации (изоляции ТВД);

▪️ контрбатарейной и контрдронной борьбы;

▪️ в качестве инструмента поддержки пехотных и штурмовых частей.

Пока ни одной целостной концепции многоконтурного применения дронов у нас нет, равно как и успешных примеров такой работы.

Лучшее, что мы сейчас можем предложить — это эффектные огневые налеты дрон-спецназа на отдельных участках фронта. Такими вещами занимаются ЦСН «Барс-Сармат» и «Рубикон».

Из-за дрон-гонки начинает выхолащиваться суть боевых действий.

Теряется ключевое задача нашей армии в зоне СВО. А задача у нее одна — освобождать землю и города от украинского нацизма — постоянно наступать.

И здесь у нас принципиальная разница с нашим врагом в лице ВСУ.

Их задача только в том, чтобы используя дроны и другие средства войны, не давать нам наступать, уничтожать наши штурмовые подразделения и технику, обескровливать ВС РФ. Уподобляясь им в подходах и методах ведения войны мы просто навечно застрянем на занимаемых рубежах.

Тем временем все чаще замечаю внутренние конфликты из-за зон ответственности и пораженной техники ВСУ. Происходят эти конфликты из-за чудовищной ошибки в целеполагании.

В какой-то момент вся система мотивации в войсках перестроилась на количество и качество уничтоженных вражеских целей. За это дают премии, повышения и ордена. Для ВСУ — это отличная стратегия, для ВС РФ — путь к стагнации.

Нарезка зон ответственности между полками, дивизиями и бригадами и система мотивации через количество пораженных вражеских целей полностью демотивирует войска двигаться вперед. Зачем? Если для успеха надо выбить себе «жирную» зону ответственности, и просто истреблять там как можно больше врагов.

Цели и задачи СВО вроде бы не в том, чтобы истребить всех, кого насильно ротируют в ВСУ, а в том, чтобы освободить русские города и лишить противника возможности вести войну, в том числе в Черном море.

В связи с чем, напрашиваются важнейшие выводы:

▪️ все премии, продвижения и награды должны даваться только за физическое движение вперед.

▪️ никаких зон ответственности и нарезок по секторам не должно быль в принципе!

▪️ вся логика применения всех контуров дронов должна быть подчинена штурмовым задачам и вписана в наступательные стратегии группировок.

▪️ вместо количества поставляемых в армию дронов, ключевым фактором для анализа должно быть их качество и % успешных применений.

Источник