Жизнь после жизни

Три года назад, 9 августа (27 июля) 2014 года, в День памяти великомученика и целителя Пантелеимона,  ушёл от нас настоятель церкви Воскресения Словущего погоста Теребени (Опочецкий район Псковской области) батюшка, иерей Георгий Мицов.

Для многих это стало невосполнимой потерей, которая ощущается до сих пор.

Но унывать не стоит, уныние - один из главных грехов!

Дорогие братья и сестры, прошу вашей соборной молитве о батюшке Георгией, коего знал очень лично.

Его называли БАТЮШКА-ШЕСТИДЕСЯТНИК, деревенский священник был знаком с художником Шемякиным и служил панихиду по Довлатову.

И немного личных воспоминаний. Итак, 

В небольшом селе Теребени Псковской области есть церковь Воскресения. Деревянная, уцелевшая с XVIII века, пережившая несколько войн, выстоявшая в гитлеровскую оккупацию. Мало кто знает, что в небольшом подземном склепе под церковью покоятся мощи отца и матушки великого русского полководца Михаила Илларионовича Кутузова. Они эту церковь построили, сюда, в теребенский храм, они хаживали, здесь молились, исповедовались...

Сегодня приход у старой церкви невелик. Но этим немногочисленным прихожанам повезло: в храме служит человек замечательный - философ, знаток истории и искусства, добрейший отец Георгий.

Мы знакомы уже несколько лет. Заезжаю к нему в Теребени с удовольствием при каждом удобном случае, чтобы просто поговорить. Неторопливо, не про политику, не на злобу дня. Я несколько раз видел, как он крестил в этой церкви новорожденных и отпевал усопших - встречал и провожал жизнь. Многое из того, что я услышал при этом, мне кажется, может быть интересным для наших читателей. Поэтому однажды, в один из приездов в Теребени, я предложил ему побеседовать.

Итак,

- О чем? - спросил он.

Если можно, попросил я, о том, что мы стараемся не обсуждать между собой, но что волнует каждого - о страхе смерти, о боязни небытия. 

- Ну вот, например, вам, отец Георгий, становится иногда страшно оттого, что жизнь неизбежно подойдет к концу, что весь этот прекрасный мир останется, а вас уже не будет? Неужели вам никогда не казалось это несправедливым?

- Ну вот, например, вам, отец Георгий, становится иногда страшно оттого, что жизнь неизбежно подойдет к концу, что весь этот прекрасный мир останется, а вас уже не будет? Неужели вам никогда не казалось это несправедливым?

- Ну еще бы! Конечно, казалось! И еще как страшно. Впервые я испугался неизбежности смерти, по-моему, лет в семь. Просто окоченел от страха, от очевидной несправедливости: как же так - все в этом мире продолжится, а я умру, меня уже не будет!.. Потом я пережил сильнейший рецидив этой боязни небытия через 10 лет, в достаточно взрослом возрасте. Признаюсь тебе, дело дошло до невроза: мне стало казаться, что я умираю. Я с ужасом ежеминутно проверял частоту пульса, и если по каким-то причинам пульс замедлялся - лоб мой покрывала испарина: это конец! В конце концов я понял, что надо как-то решить для себя этот вечный вопрос, потому что иначе жизнь с постоянной мыслью о неизбежности конца становилась неизбывной мукой.

- Вам удалось его решить?

- Не сразу. Я довольно долго мучился в размышлениях, много читал, и вот однажды до меня дошло: почему мне невыносимо думать о том, что меня не будет, почему я никогда не задумывался над тем, что меня еще совсем недавно НЕ БЫЛО?

- Вы хотите сказать, что мысль о том, что вас когда-то не было на этом свете, принесла вам успокоение?

- Да, представь себе, с этой мыслью я пошел на поправку.

- Не понимаю...

- Ну как же! Я представлял себя в утробе матери, где мне, конечно же, было спокойно и хорошо. Наверное, я ощущал себя вполне комфортно и счастливо, еще не родившись на этот свет. Наверное, мне было очень страшно покидать привычное и такое удобное материнское лоно. Возможно, я очень не хотел рождаться, уходить оттуда в иной мир. Но случилось неизбежное: преодолевая страх, с криком, я родился. Так, может быть, страх смерти, который я испытывал в детстве и юности, - не что иное, как моя генетическая память о страхе рождения? И для того, чтобы изжить в себе страх смерти, страх неизбежности бытия, надо понять, что ты совершаешь всего лишь следующий шаг...

- Но никто не гарантирует мне, что это будет шаг в следующий, иной мир, а не в черное небытие...

- Никто.

- Стало быть, страх перед неизбежностью этой бездны не изжить, он будет всегда.

- Нет, не так. Есть путь, по которому можно и должно прийти к бесстрашию перед этим шагом.

- И где же этот путь?

- Он называется жизнь. Извини, но это только на первый взгляд банальный ответ. Тут важно понять, что желающий избавиться от страха смерти, ищущий покоя и гармонии, сердечного успокоения рано или поздно понимает, что именно для этого ему и дан бесценный срок жизни. Только надо успеть. До прихода смертного часа успеть измениться, духовно состояться, чтобы мудро и спокойно встретить это последнее мгновение на земле. Такое понимание жизни как воспитание себя к смертному часу - в православной традиции. Лучше, если ты приходишь к пониманию такого назначения бытия еще в юности - у тебя просто больше времени для трудной духовной работы, которую ты должен совершить над собой, для подготовки себя к мужественному, спокойному и достойному шагу в небытие.

- Вот вы говорите о православной традиции, но представители разных конфессий неустанно твердят, что за роковой гранью - другая жизнь. Кстати, не только церковь пытается убедить в этом верующих и атеистов. Вы же знаете, существуют популярные публикации исследований Раймонда Моуди (и не только Моуди), которые свидетельствуют о якобы существующей жизни после жизни...

- В конце концов это вопрос веры. И как таковой - он интимен и строго индивидуален, потаен для каждого из нас. Веруете в бессмертие души - хорошо. Не веруете, полагаете, что за гранью смерти НИЧТО, - готовьте себя к тому, чтобы уйти достойно и мудро, без страха и унизительных истерик. Что же касается утверждений Моуди - то это, на мой взгляд, суррогат духовного опыта человека, виртуальная подмена серьезных духовных процессов.

- Предположим. Но что конкретно должен воспитывать в себе человек, желающий встретить смерть достойно?

- Многое. Он очень многое должен понять и многое изменить в себе. Не случайно для этого ему дается целая жизнь. Если конкретно, то начать, наверное, следует с простого: надо уяснить, что думать о смерти необходимо, надо привыкнуть к таким размышлениям. Кто-то из великих сказал, что верующим человек становится, размышляя о смерти. Да и само слово "религия" означает беспрерывную связь живых с мертвыми, Бога с людьми...

Затем следует понять, что существует неразрывная связь нас, живущих, с теми, кто уже ушел, кто еще не родился. Эта цепь никогда не должна быть разомкнутой, как цепь времен, которую пытался соединить принц датский Гамлет, в жажде обрести гармонию бытия. Память об ушедших - вечная тропинка, которая выведет вас на правильный путь. Нельзя забывать никого из любимых и родных, знакомых и друзей, покинувших вас. Если мы помним о них, переплывших (если использовать известный образ) в ладье Харона на тот берег реки жизни, - значит, и нам самим будет легче в свое время перебраться на тот берег к тем, кого мы помним на этом берегу. Не случайно христианские именины - это как бы продолжение жизни тех, кто уже ушел, продолжение в именах живущих. И, наконец, самое главное, как мне кажется...

- Самое главное?

- Да. Это - умение отказаться от себя.

Звучит не очень-то вдохновляюще. Что значит - отказаться от себя?

- Когда мать, преодолевая сон и усталость, бежит в ночи к плачущему ребенку - это понятный всем акт самоотречения во имя младенца, заложенный как бы в генную память материнства. Но когда человек воспитывает в своей душе способность сознательного отречения от собственного удовольствия, комфорта во имя другого человека, во имя помощи нуждающемуся - это и есть умение отказаться от себя. И первый совершенный в этом направлении поступок - есть первый шаг к бесстрашию перед смертью. Классический пример - Иисус Христос. И не случайно в Гефсиманском саду - не что иное, как мужественное и спокойное принятие страшного финала земной жизни. Человек, вступивший на дорогу самоотречения постепенно, шаг за шагом духовно взрослеет, обретает мудрость и сердечное успокоение. В моих беседах с прихожанами я часто привожу один пример. Если бы ребенок, находящийся в утробе матери, отказался родиться - он бы неизбежно умер. Но только отказавшись от себя, от удовольствия жить в комфортном, удобном и теплом мире - он рождается для новой жизни.

И все-таки... Если там, на том берегу нас ждет ничто, пустота, небытие, тьма... Если человек не верит в то, что с окончанием земного бытия жизнь души продолжится... Имеет ли он право не верить в это?

- Конечно.

- Так вот, если человек не верит в это и полагает, что все закончится здесь, на земле... Представьте, как такой человек, живущий в нашей стране сегодня, видит буквально на каждом шагу: неправедно прожитая жизнь вознаграждается комфортом и богатством, а жизнь, состоявшаяся в самоотречении и служении людям, оказывается нищенской. И если все закончится на земле и дальше не будет уже ничего, то в чем же справедливость? Не должно ли быть некое земное, а не только небесное воздаяние за праведную жизнь, равно и как за неправедную?

- А почему ты считаешь, что такого воздаяния нет?

- Если есть, то в чем оно?

- Существует притча о безбожнике, который рубил топором иконы. Вот он разрубил икону и говорит священнику: "Ну, где твой Бог? Чего ж он меня не накажет, коли он есть?" На что ему священник отвечает: "Так он уже тебя наказал - лишил разума"... Конечно, наивно полагать, что воздаянием за несправедливую жизнь может быть вилла, сожженная молнией, или "мерседес", разбившийся вдребезги. Все куда менее очевидно, заметно со стороны, однако и куда более страшно, нежели даже картина горящего дома или разбившейся машины. Тут надобно оговориться: не всякая вилла и не каждый "мерседес" - следствие неправедной жизни. Но, с другой стороны, мы с тобой были бы наивными людьми, если бы стали считать, что каждое крупное состояние в сегодняшней России нажито нечестным путем. Так вот, о воздаянии... Когда человек во имя успеха ли, карьеры ли, во имя материального благополучия сознательно отступает от нормальной жизни по совести, совершает цепь маленьких и больших предательств - он незаметно для себя самого разрушает свой мир, свой душевный покой, свой внутренний храм, который дан был ему рождением и воспитанием. Жизнь его души неуклонно начинает меняться, все больше напоминая расхлябанную телегу, которая вот-вот готова рассыпаться. Пусть даже человек ездит при этом на "мерседесе". Мало кто знает и видит, какие мучения доставляет ему разбитая телега его собственной души. Со временем изменивший себе теряет настоящих друзей и любимых, его постоянный круг общения тоже меняется не в лучшую сторону, он теряет былое ощущение гармонии, душевного комфорта...

- Я не уверен, что каждый, разрушивший духовный храм внутри себя, ощущает смятение духа. Для этого надо иметь хоть какие-то проблески совести. Но иные наши соотечественники, преуспевшие в "бизнесе", явно лишены и этого...

- Знаешь, есть нечто такое, чего не избежать тем, кто сам разрушил свой духовный мир, будь они совестливы или бессовестны. Это "нечто" - едва ли не главное воздаяние за несправедливую жизнь, которое свершается здесь, на земле. И это воздаяние неотвратимо.

- Что это?

- То, с чего мы начали наш разговор, - это страх смерти. Это почти животный ужас порушенной души, так и не подготовленной к встрече с небытием. Это запоздалое понимание того, что ничего уже не будет и что главное упущено безвозвратно, а все, что накоплено и нажито, с собой ТУДА не возьмешь и уже не обменяешь на прежний душевный покой и гармонию с совестью. Это наконец едва ли не главное открытие, сделанное на пороге небытия: для чего все было - для чего дана была нам жизнь, для чего мы родились в этот мир, для чего радовались, горевали, хитрили, ненавидели, любили, сомневались - для чего мы жили?

- Так для чего?

- Да чтобы сердце успокоилось...

Упокой, Господи, душу раба Твоего усопшего батюшки иерея Георгия, и прости ему вся согрешения его вольная и невольная и даруй ему Царствие Небесное и вечную память. Аминь.

Спасибо огромное доброму читателю за проявленный интерес.

ПРАВИЛА МОЕГО БЛОГА:

Не допускается брань, нецензурная брань, в том числе в завуалированной форме.

Не допускается хула и клевета на православную веру, на Бога и на святых, на Русскую православную церковь.

С Уважением, Sergius Voskresenskiy.

.