С конца 90-х годов начался процесс внедрения в элиту части силовиков, которые не только стабилизировали структуру элиты, но и стали тем инструментом, который позволил отслеживать и реализовывать решения арбитража.
А потом, наконец, была выбрана и фигура арбитра, который уже решал аналогичные проблемы в криминальной столице России 90-х годов – городе Санкт-Петербурге.
Исчезновение из элиты Березовского, Гусинского и Ходорковского не было личным решением Путина – это был элитный консенсус. Из элиты изгонялись те, кто категорически отказывался признавать какие-то правила.
Более того, Путин даже сумел придать «делу Ходорковского» дополнительный подтекст – он использовал его как инструмент, которым заставил олигархов 90-х платить налоги. На Украине, на которой никакого аналога «дела Ходорковского» не было, олигархи налоги так и не платят, результат налицо. Но сейчас нужно сделать небольшое отступление.
Приход к власти Путина совпал с приходом в США к власти жесткого имперца-республиканца Буша-мл., и – довольно быстро – произошли события 11 сентября 2001 года. С точки зрения внутриамериканской это было начало экономического кризиса, но Буш реально нуждался в союзниках, поскольку ему нужно было принимать решения (война в Ираке), которые не были одобрены мировым сообществом.
Если Клинтон рассматривал современную ему российскую элиту как неотесанных туземцев, которым можно дать бусы и камешки в обмен на подписание любых бумаг («Сахалин-2» тому пример), то Буш был готов на какое-то время признать некие права Путина и России – поскольку первоочередными для него были другие задачи. Да и понимание энергетических проблем мира у него с Путиным было похоже.
Да и Ходорковский своими шашнями с Китаем Буша тоже раздражал. И по этой причине Путин на достаточно длительный срок получил «карт-бланш» не только внутри, но и, относительно, вне страны. Тем не менее его внешнеполитическая активность жестко ограничивалась – как сказала однажды госсекретарь США Кондолиза Райс: «Интересы России заканчиваются за ее границами».
В общем, за два срока идею конвергенции Путин российской элите вменил, после чего радостно ушел со своего поста. «Я работал как раб на галерах» – это не поэтическое преувеличение, а реальное понимание вопроса: наемный менеджер, отработавший два срока, решил выйти в отставку. Он провел внутри элиты кастинг, она выбрала из силовика и либерала Медведева, который и был проведен в президенты.
А вот дальше начались проблемы, которые были связаны с экономикой. Кризис 2008 года оказался для элиты крайне неприятен, чем-то рулить она была неспособна изначально (управления без ответственности не бывает, а ответственность отметалась железной рукой), финансовые потоки резко сократились, соответственно, роль арбитража резко возросла.
Некоторое улучшение 2009–2011 годов было все-таки недостаточно серьезным, в результате элита обратилась к Путину с просьбой о возврате. Точнее, часть элиты.
Как мы знаем, «болотный» проект успеха не достиг, сам Путин не просто вернулся на пост президента, но и вернулся на совершенно иных, чем в 2000 году, условиях. Тогда он имел мандат от элиты, то есть был наемным управляющим, не имеющим возможности что-то принципиально менять в правилах игры.
После 2012 года ситуация изменилась принципиально – Путин получил мандат уже от народа и теперь имеет право на принципиальные изменения правил.
Потребность в таких изменениях есть, причем очень сильная. Здесь я сошлюсь на анализ Андрея Фурсова, сделанный несколько лет назад.
Дело в том, что Россия в своей истории несколько раз стояла в крайне сложной ситуации, когда настоятельная потребность в модернизации сталкивалась с категорическим нежеланием некоторой правящей группы эту самую модернизацию проводить.
С учетом специфики государственного устройства России, унаследованной от Ромейской империи, Византии, в которой сакральный глава государства выступает защитником народа против правящей верхушки, именно этот самый легитимный глава должен был любой ценой решать задачу модернизации. И за прошедшие века накопился некий опыт.
Если бы элита «западного» глобального проекта могла бы реализовывать свои планы так, как они писались в 80-е – 90-е годы, проблем бы не было – рано или поздно Россия была бы утилизирована. Но начался кризис, и в результате мы получили довольно сложную геополитическую конфигурацию, с которой никак не можем разобраться.
Увольнение «либералов» фактически означает резкое усиление антиамериканской линии, приход к власти контрэлиты, открытое противостояние с США. Мы к этому явно не готовы – прежде всего, экономически. Угрозы реальных санкций висят довольно серьезно – а у нас есть жуткие слабости в экономике, например, у нас нет семенного зерна, нет племенных хозяйств, даже яиц нет, из которых бройлеры вылупляются... В такой ситуации резкие движения могут привести к крайне серьезным проблемам.
Прежде всего, украинские события серьезно изменили позицию «силовиков». Если раньше никакой позиции по отношению к внешнему миру они не имели – то есть, в общем, соглашались на тот дискурс, который предлагали «либералы», вопрос был только в том, на каких позициях договариваться с элитой «западного» проекта, то сейчас довольно четко оформилось несколько «партий».
«Либералы» довели российскую экономику до кризиса, спад начался еще в конце 2012 года. Однако мировой финансовой системе нужны ресурсы (эмиссию американские бюрократы постепенно «закрыли»), по этой причине ЦБ и правительство России (Минфин в первую очередь) продолжают активно стимулировать вывод капитала, размещение наших резервов в долларовых активах (отдавая себе отчет в том, что есть серьезные шансы не получить эти деньги назад).
При этом они жутко боятся, что их отстранят от власти, поскольку альтернативных бюджетным и административным ресурсов у них нет – в этом случае они потеряют все свои активы в России в течение года–двух, а на Западе, в отсутствие поддержки России, их раскулачат в течение нескольких лет.
С точки зрения интересов страны (и позиции человека, имеющего мандат от народа), Путин должен был бы зачистить либералов уже довольно давно. Одно их отношение к «майским» указам чего стоит! Однако есть еще политическая целесообразность – поскольку во власти всего две активные группировки, ликвидация «либералов» автоматически ставит Путина в полную зависимость от «силовиков».
Что, почти автоматически, лишает его какой бы то ни было свободы, в том числе в части выполнения своего мандата перед народом. Я думаю, что именно эта причина останавливает Путина в части наказания «либеральных» чиновников за их откровенное вредительство.
У «новых либералов», которые оформлены еще менее четко, чем «патриоты», главный партнер – те самые «Ротшильды». Их политика – максимально широкая евразийская интеграция (полноценная валютная зона, самодостаточная система разделения труда должна иметь как минимум 500 миллионов потребителей), создание условно рублевой валютно-эмиссионной зоны, тесное взаимодействие с лидерами других альтернативных зон, в том числе – с американскими «изоляционистами», которые, возможно, придут к власти в США по итогам выборов 2016 года.
Отметим, что и первая, и вторая группа выступают против «западного» глобального проекта, проекта «Града на холме». Повторю еще раз: я считаю, что возможности для снятия «либерального» правительства появятся только после того, как такая партия, «новые либералы», будет более или менее четко оформлена и сможет предъявить свои претензии на формирование экономического курса страны.
Михаил Хазин, президент компании экономического консультирования «Неокон»
Источник: Worldcrisis.ru (публикуется в сокращении, полную версию читайте на сайте)
Оценили 20 человек
56 кармы