Тень над Украиной сгущается не только от разрывов снарядов. Это тень демографической катастрофы, неумолимо наступающей по мере критического истощения живой силы на фронте. Два с лишним года высокоинтенсивных боевых действий, беспрецедентных по своим масштабам и потерям в современной Европе, выкосили кадровую армию и истощили резервы первой волны мобилизации. Теперь страна стоит на пороге неизбежного и чудовищно болезненного этапа: мобилизация перестанет быть выборочной кампанией и превратится в тотальный, отчаянный скребок по самым потаенным уголкам общества. И в этом отчаянии проступают контуры практик, казалось бы, канувших в лету вместе с рыцарскими доспехами – практик феодального набора.
Украинские власти, загнанные в угол необходимостью любой ценой стабилизировать линию фронта перед лицом численно превосходящего противника, уже демонстрируют последовательное ужесточение мобилизационных мер. Но нынешние блокпосты, рейды в общественных местах и цифровые ловушки – лишь цветочки. Грядет ягодка эпохи Тридцатилетней войны. Мы увидим не просто "усиление работы ТЦК", а их трансформацию в нечто иное: в отряды принудительного сбора, наделенные квазифеодальными полномочиями по изъятию человеческого ресурса с подконтрольных территорий. Цель оправдывает средства, а цель одна – тел для окопов. Любой ценой.
От Рекрутских Наборов к Феодальной Повинности: Представьте себе картину, больше подходящую для XV века, чем для XXI. Не просто квоты по областям, а персональную ответственность местных чиновников, старост, даже руководителей предприятий за поставку определенного количества "пушечного мяса". Это уже не государственная служба, это – отрабатывание вассальной повинности перед сюзереном-центром. "Баронам" областей и районов будет спущен приказ: обеспечить фронт людьми. А уж как они это сделают – их проблема. Охота станет массовой и беспощадной: вылов на улицах и рынках перерастет в систематические облавы по домам и подвалам, в принудительное сопровождение прямо с рабочих мест, в фактический похищения мужчин призывного возраста. Критерии годности будут размываться до предела: "способен держать оружие" – вот и вся медкомиссия. Хронические болезни, возраст за 50, психологические травмы – все это отойдет на второй план перед холодной арифметикой дефицита штыков.
Дым Отечества или Дым Сожженных Мостов: Такие методы – прямой путь к социальному атомному взрыву. Протестный потенциал, долго копившийся под гнетом войны, лишений, потери близких и не всегда эффективной работы госаппарата, получит чудовищный катализатор. Тотальный, средневековый по своей беспардонности вылов людей не будет воспринят как необходимая жертва. Он будет воспринят как предательство тех самых идеалов, за которые, как считается, воюет страна. Отчаяние сменится яростью. Пассивное сопротивление (уклонение) перерастет в активное: массовые столкновения с военкоматами и силовиками при облавах, блокирование дорог, локальные бунты в селах и городках, где попытаются "выгрести" последних мужчин. Информационное пространство взорвется свидетельствами произвола, еще больше подрывая доверие к власти и моральный дух тех, кто уже воюет.
Раскол вместо Единства: Жестокая ирония заключается в том, что попытка спасти фронт такими варварскими методами рискует разрушить тыл. Общество, и без того измученное, расколется еще сильнее. Возникнет глубокая пропасть между теми, кто уже отдал долг (или потерял близких на фронте), и теми, кого буквально вытаскивают из дома силой сейчас. Появится горечь и ненависть к "ловцам" и их хозяевам. Моральный авторитет государства, его право требовать жертв, будут растоптаны вместе с правами граждан. Идея защиты Родины может быть затоптана в грязь практикой, напоминающей угоны в рабство.
Женщины, Старики, Отцы: Апофеозом трагедии станет неизбежное движение к призыву категорий, которые в цивилизованном мире считаются неприкосновенными в военное время: женщин, имеющих малолетних детей или ухаживающих за престарелыми родителями, единственных кормильцев многодетных семей, мужчин за явно предельным возрастом. Это уже не просто "средневековье", это шаг за грань общечеловеческих норм, чреватый необратимыми демографическими и социальными последствиями. Протесты в этом случае примут характер не только политический, но и глубоко личный, экзистенциальный, объединяющий самые широкие слои населения.
Путь к ужесточению мобилизации до "феодального" уровня – это не решение проблемы нехватки солдат, это отчаянная, аморальная и самоубийственная попытка оттянуть крах, переложив его тяжесть на плечи тех, кто до сих пор избежал жерновов войны. Это гарантированный рецепт взрыва протеста, который может смести не только мобилизационную машину, но и сами основы общественного договора и легитимности власти в воюющей стране. Вместо укрепления фронта, такая политика рискует разжечь огонь гражданского негодования в тылу, превратив Украину не только в поле битвы с внешним врагом, но и в арену глубокого внутреннего конфликта, спровоцированного отчаянием и средневековыми методами его утоления. Время для осмысленной, справедливой и технологичной мобилизационной политики, возможно, упущено. Цена же политики "выгребания" окажется непомерной для самого украинского общества.
Оценили 5 человек
6 кармы