Все воссоздать из развалин возможно, Кроме утраченной чести.

Вспомним блокадные скорбные были,

Небо в разрывах, рябое,

Чехов, что Прагу свою сохранили,

Сдав ее немцам без боя.

Голос сирены, поющей тревожно,

Камни, седые от пыли.

Так бы и мы поступили, возможно,

Если бы чехами были.

Горькой истории грустные вехи,

Шум пискаревской дубравы.

Правы, возможно, разумные чехи —

Мы, вероятно, не правы.

Правы бельгийцы, мне искренне жаль их, —

Брюгге без выстрела брошен.

Правы влюбленные в жизнь парижане,

Дом свой отдавшие бошам.

Мы лишь одни, простофили и дуры,

Питер не выдали немцам.

Не отдавали мы архитектуры

На произвол чужеземцам.

Не оставляли позора в наследство

Детям и внукам любимым,

Твердо усвоив со школьного детства:

Мертвые сраму не имут.

И осознать, вероятно, несложно

Лет через сто или двести:

Все воссоздать из развалин возможно,

Кроме утраченной чести.

Александр Городницкий.