Геноцид по гамбургскому счёту

14 июня у политиков Латвии, разномастных СМИ и просто социально-активных граждан «День жертв ГЕНОЦИДА и ТЕРРОРА». В этот день положено страстно, надрывно и очень демонстративно вспоминать, что именно в этот день в 1941м году из Латвии были высланы в Сибирь 15 424 человека (0.77% от общей численности населения), 3\5 из которых после окончания войны возвратились обратно.

«Это жуткое зверство» (цитирую латышскую прессу) даёт повод сегодня для чрезвычайно громких заявлений и весьма оригинальных обобщений.

День памяти жертв коммунистического геноцида напоминает о попытке советской власти разрушить Латвию и уничтожить ее народ, - заявил президент Латвии Раймонд Вейонис на открытии в Рижском замке конференции фонда "Дети Сибири" "Памяти 14 июня 1941 года".

Как отметил в своей речи президент, репрессии советского режима продолжились и после того, как люди, преодолев сложности, вернулись в Латвию. "Хотя под ногами уже и была своя земля, каждый день был как новое возвращение из Сибири, потому что репрессии продолжались — с препятствиями в образовании и выборе профессии, с печатью в паспорте, которая вызывала недоверие и презрение окружающих. С нуждой и бесправием", — сказал президент.

В связи с этим хотелось бы задать вопрос всем латышским политикам, а также их избирателям и просто профессиональным горевателям по поводу этих экцессов:

Почему среди такого множества слов, стихов, песен, историй и просто проклятий в адрес организаторов депортации 0.7% населения Латвии, четко определяемых как коммунистический ГЕНОЦИД и ТЕРРОР, за всё это время не нашлось ни единого словечка по поводу других случаев ГЕНОЦИДА и ТЕРРОРА, в которых латыши принимали более, чем активное участие?

Первая большая “экспедиция” красных латышей на Дон, где вспыхнуло восстание “казацкой контры” во главе с генералом Калединым, состоялась уже в конце 1917-го. После взятия Ростова ЛАТЫШСКИЕ стрелки вместе с другими красными войсками навели в городе “революционный порядок”. При этом расстреливались ВСЕ мужчины и даже подростки, заподозренные в том, что они сочувствовали “офицерью”.

В начале января 1918 года, в Белоруссии “врагов советской власти” арестовывал и казнил без суда один из ЛАТЫШСКИХ полков, посланный туда для ликвидации мятежа Польского корпуса генерала Ю.Довбор-Мусницкого.

Согласно статистике, которую приводит исследователь истории “красного террора” С.Мельгунов, только по 20 губерниям Центральной России в 1918 г. было зарегистрировано 245 крупных контрреволюционных выступлений, в подавлении которых использовались ЛАТЫШСКИЕ стрелки.

Едва ли не самая громкая “усмирительная акция”, в которой принимали участие отряды латышских стрелков, — подавление кронштадтского восстания. В первый же день после штурма города-крепости на льду перед его фортами расстреляли около 300 мятежных солдат и матросов. В следующие дни было убито еще почти полторы тысячи. Общее же число казненных достигло двух с половиной тысяч.

Потом “железную гвардию Октября” отправляли наводить

порядок в Муроме, Рыбинске, Калуге, Саратове, Нижнем Новгороде... Занимались ЛАТЫШСКИЕ красные стрелки и “профилактикой”. В 1919 году по железнодорожной ветке между Череповцом и Вологдой ежедневно курсировал карательный поезд с отрядом латышей и матросов. “Поезд останавливался на какой-нибудь станции, — вспоминал очевидец, — и отряд по своему усмотрению или доносу начинал производить обыски, реквизиции, аресты и расстрелы...” На официальном языке это называлось “выездной сессией Особого отдела ВЧК”.

По оценкам корреспондентов некоторых стран Антанты, а также штабов армий генералов Миллера и Юденича (1919 г.), в целом в этих городах соединениями КЛС было уничтожено свыше 13 тысяч человек.

Много “работенки” оказалось для латышских стрелков во время многочисленных крестьянских бунтов на Тамбовщине. Из докладной записки в Совнарком, подготовленной в конце 1919 года:

“Советская власть двинула на места десятки карательных отрядов... Во всех волостях шла безработная порка крестьян. На площади города Спасска публично расстреляны 10 человек вместе со священником... Некоторые села почти уничтожены артиллерией. В Пичаевском уезде сжигали каждый десятый дом...”

Приказ тамбовской ЧК (сентябрь 1920 года): 

“Провести в семьях восставших беспощадный “красный террор”... Арестовывать в таких семьях всех с 18-летнего возраста, не считаясь с полом, и если бандиты выступления будут продолжать, расстреливать их...”

Счет убитых в деревнях Тамбовщины “врагов революции” и заложников шел на сотни и тысячи человек. А в Шацком уезде красные ЛАТЫШСКИЕ каратели расстреляли толпу верующих. Местные жители устроили было крестный ход, пытаясь защититься от разгулявшейся эпидемии испанки с помощью чтимой иконы Богоматери, однако ЛАТЫШСКИЕ чекисты, усмотрев в этой акции “контру”, арестовали и священника, и икону. Когда крестьяне — женщины, дети, старики — двинулись спасать свою святыню, их хладнокровно покосили из пулеметов….

Страшную память о себе оставили латышские стрелки в  Крыму. Дивизия под командованием Яна Лациса храбро форсировала Сиваш, за что и получила “эксклюзивное” имя — 15-я Краснознаменная Сивашская. А когда войска генерала Врангеля были выбиты из Тавриды, латыши вместе с другими красноармейскими частями и отрядами чекистов занялись “чисткой” полуострова от “всякой белогвардейской сволочи”.

“Крым — это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не выскочит!” Таков был лозунг тех дней. И его воплощали в жизнь, не жалея собственных сил и чужих жизней. Всех неблагонадежных, всех, кто не мог убедить в своем пролетарском происхождении, ожидала жестокая расправа.

Людей расстреливали, топили в море, сбрасывали с обрывов... В Севастополе все деревья, все фонарные столбы в центре города были “украшены” трупами повешенных “врагов советской власти” — среди них инженеры, гимназисты, врачи... Немудрено, что после таких “мероприятий” Крым стали называть “всероссийским кладбищем”: на полуострове было казнено более 100 тысяч человек. (Информация взята тут )

А теперь я повторю вопрос - почему 15 000 жителей Латвии высланных в Сибирь – это трагедия, ужас, коммунистический террор и геноцид, который надо ежегодно расчёсывать, а сотни тысяч расстрелянных, обездоленных, лишенных крова при активном участии жителей Латвии - мелочь, не достойная внимания? Может потому, что эти сотни тысяч убитых – русские, а поэтому – так им и надо?

Моё личное мнение - революция и гражданская война тут абсолютно не при чем. Точнее, революция и гражданская война – это только повод. Пока одни боролись за светлое будущее, за то, чтобы тот, кто был ничем, стал всем, другие использовали революцию, как великолепное прикрытие для геноцида великороссов, которых САМ ЛЕНИН назвал угнетающей нацией. А с угнетателями революционеры традиционно не церемонились. И ЛАТЫШСКИЕ красные стрелки по этому показателю занимают безусловные лидирующие позиции.

Только внутрилатышским консенсусом насчет того, что красные латышские стрелки воевали именно с русскими, а не за Ленина, можно объяснить радушный приём, оказанный буржуазным правительством Латвии красным латышским стрелкам, возвращающимся домой из разгромленной ими России.

Первые эшелоны с латышскими стрелками начали прибывать в Латвию в начале 1921 года. Теперь на вагонах развевались не красные флаги, а — национальные латышские; на стенах вагонов были расклеены плакаты не с лозунгами: “Да здравствует пролетарская революция!”, “Смерть империалистам и буржуям” и т. д., как год тому назад, во время вторжения латышских стрл. полков в Прибалтику, — а “Да здравствует свободная Латвия!” и т. п.

Подъезжая к границе Латвии, стрелки начали срывать с фуражек красные звезды так же поспешно, как они срывали ненавистные погоны, когда в 1917 году проголосовали за большевиков. И, странное дело, представители латышского правительства и латышское население, встречали “героических стрелков” торжественными приветствиями, как будто бы своих фронтовых солдат.

Все было забыто. Забыты не только их черные дела в России, но и то, что за полгода их хозяйничанья в 1919 году в Латвии, только в Курляндии и Лифляндии было расстреляно около 5000 человек, от эпидемий и голода вымерло 8540, а около 18000 были посажены в тюрьмы.

Забегая вперед, скажу, что этнические латыши, под красными знаменами расстреливающие русских крестьян, и этнические латыши, расстреливающие русских крестьян под свастикой – это часто одни и те же люди. Достоверно известно, что 1800 ленинских «преторианцев» вступили в Латышский легион СС. Я лично не проверял но «злые языки говорят», что что ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ легионеры, награжденные железным крестом - бывшие красные латышские стрелки

Красные латышские Cтрелки, они же – легионеры СС, в промежутках между участиями в геноциде русских, отлично вписались в процесс государственного строительства независимой буржуазной Латвии. Так, по данным Н. Волкова, «Петерис Авенс в 1919 году был заместителем командующего войсками главы большевистского правительства Латвии Петра Стучки. В 1921 году Авенс не побоялся вернуться в Латвию, где с 1926 года начал военную службу. И так “заразился буржуазной идеологией” в нацистской обёртке, что в 1944 году уехал в Германию, где и умер.

Геноцид русского населения, который профессионально вели красные ЛАТЫШСКИЕ стрелки, и который бумерангом вернулся в Латвию в лице депортации 14 июня 1941 года, позволяет сегодня латышским неонацистам писать посты, один из которых приведу полностью:

Перевод: “Зверства русских оккупантов не забудутся никогда!” 14 июня – чёрный день Латвии. С июля 1940го года арестовывалось 300 человек ежемесячно.... Помянем жертв русских оккупантов…”

Ну что ж… публикация такой информации и яростная поддержка её широкой латышской интернет-общественностью, позволяет, считаю, и нам – русским - помянуть жертв латышских оккупантов, куда входят сотни тысяч запоротых, расстрелянных и умерших от голода в ходе карательных операций под брендом ВЧК и миллионы сожжённых заживо, повешенных и проданных в рабство под брендом SS. Слава Богу, сегодня над нами не довлеет советская историческая парадигма, в рамках которой было не принято вспоминать «шалости» небратьев и травмировать их нежную психику информацией про их собственные преступления против человечности.

Россия ещё барахтается в тенетах вынужденной политкорректности, но нам, русским, живущим за пределами РФ, уже можно называть чёрного кобеля его собственным именем, а не толерантно - «нашим западным партнёром».

Никто не забыт и ничто не забыто – это и есть самое главное проявление русского террора, от которого небратья впадают в исступление, ибо «знает кошка, чьё мясо съела». Пусть им и дальше будет нехорошо. Хотя мы не злопамятны, а просто злые и память у нас хорошая…