Традиции Королевского Флота: ром, содомия и порка

Разудалое новогоднее чтиво. И цитата лютого алкоголика сэра Уинстона Леонарда Спенсера Черчилля в заголовке. Перебившая веками существовавшие поговорки о Королевском Флоте типа «ром, девки и музыка», «на берегу – пиво, бабы и песни, на борту – ром, обезьянки и гармошка». («обезьянками» моряки Его Величества называли малолетних юнг, днём ловкими приматами снующих по снастям, а ночью в офицерских кубриках используемых ... ).

Так вот, когда в 1913-ом Первому Лорду Адмиралтейства сэру Уинстону некие адмиралы на совещании заикнулись о «попираемых традициях Флота», то получили от всегда несдержанного на язык Черчилля убойный приговор:

«И что же за традиции? Это ром, содомия и порка».

Некоторые современники добавляют в данное высказывание слово «молитва», но сам Черчилль возражал против подобной трактовки своих слов.

Оказывается, «традиции возвращаются», листаем субботнюю «Daily Mail» и после тщательно промываем глаза хлоркой. Дабы поскорее избавиться от грязи, нарытой островными журналюгами, забывшими понятие «многовековая гордость» и «патриотизм». Видать, проблема стала настолько выпукла (во всех смыслах слова), что помалкивать о ней стало невозможно. Например, о разудалых церемониях посвящения в моряки-подводники, с бегом по отсекам на четвереньках с последующим групповым изнасилованием.

По заранее составленному списку, кого именно из салаг после первого погружения пустить по кругу в офицерских кубриках, а кого попользовать в кругу матёрых морских волков чинами ниже. Под забористый наркотический коктейль, ныне ставший нормой в рядах военно-морских скоттов.

Не буду тащить на канал другие пикантные подробности «инициации» на британских подлодках и надводных силах Флота, но отжигают там люто, судя по результатам журналистского расследования и другим тематическим публикациям. Наркота, алкоголь, портовые девки на борту, содомия на фоне полной деградации Флота, нехватка личного состава (четверть некомплекта). Одним словом, картина упадка яркими красками. Такое зло всегда поражает закрытые военизированные сообщества, если их не занимать тяжёлой боевой учёбой/работой. А когда есть такие «традиции» ... тем более.

Справка

Начнём с материально-технического нездоровья «владычицы морей», поражающего самых преданных фанатов Королевского военно-морского Флота Великобритании (КВМФ), не верящим своим глазам уже добрый десяток лет. Бывшая владычица морская превратилась в какое-то балтийское недоразумение с ограниченным размером надводных/подводных сил Флота. С полным отсутствием боеспособности боеготовности. При наличии десятка подлодок, двух новейших авианосцев и тридцати боевых кораблей разных классов с бесчисленными катерами и вспомогательными судами – выйти в море данная армада не может уже четвёртый год. Даже в составе флотилии.

«Рассадник содомии», вскрытый островной прессой, представлен четырьмя атомными ракетоносцами типа «Vanguard», вставшими на боевое дежурство аккурат в стык столетий. Раньше они несли круглогодичное дежурство в рамках трансатлантической доктрины Лондона и Вашингтона согласно специального графика: половина англосаксонских носителей стратегического ядерного оружия должны всегда находиться в патруле. Как и многоцелевые АПЛ типа «Astute», если речь о Королевском Флоте. Их по списку наличествует пять штук, годы постройки 2010-2022. Молодки, по военно-морским понятиям. И одна старушенция болтается, не упомню уж какого бородатого типа.

Так вот, сначала КВМФ начал выпускать на постоянное дежурство один стратегический ракетоносец и пару многоцелевых подлодок, а к 2020-му всё чаще весь подплав замирал на базах в перманентных ремонтах. Ибо подводный флот Короны – одно из самых дорогих предприятий, ему требуется ежегодно 100 миллиардов фунтов только на обслуживание.

А тут ещё на нищем бюджете в стапелях еле теплятся четыре подлодки следующего поколения класса «Dreadnought». Заложили их в 2016-ом, планировали постепенно вводить в состав Флота в 2028-ом, теперь сроки уползли на пару лет вперёд. Пока. Адмиралы ищут 115 миллиардов фунтов, и говорят сведущие люди – не находят. Поскольку львиная доля средств уходит на ремонты двух бесполезных авианосцев типа «Queen Elizabeth», являющихся главной головной болью и величайшим военно-морским позором Короны. Новейшие корабли 2017 и 2019 гг постройки торчат в ремонтах, а пилоты самолетов укороченного взлета и вертикальной посадки F-35B ... отказываются использовать дорогие корыта в любую погоду, кроме полного штиля.

Другая гордость КВМФ, десятилетние эсминцы Type 45/Daring-class (скорее крейсеры) тоже торчат на приколе, им не хватает личного состава, как и двум большим десантным кораблям типа «Albion». На последние натовские учения военно-морские скотты заявились без них, притащив в скандинавские шхеры обычный транспорт для высадки морской пехоты. С неполным ордером древних тральщиков типа «Hunt», ведь относительно новый типа «Sandown» уже третий год не может пройти испытания после капитального ремонта.

Кровь Нельсона

31 июля каждого года питейные заведения Оловянных Остров всегда переполнены, на улицах портовых городов творится чёрт знает что. То отставные военные моряки и находящиеся в увольнительных действующие ... пьют в три горла горькую. Отмечая День Чёрной Чарки, ибо в 1970-ом году была торжественно выдана последняя порция рома с традиционным тостом в честь королевы. Хоронили вековую традицию с помпой, раздаточная посуда полетела за борт, британская матросня ходила с траурными повязками, по расположению военно-морских баз шлялись целые похоронные процессии с настоящими гробами и оркестрами. Недовольство было крайним.

выдача полуденной Чарки

А проклятья в адрес Адмиралтейства сыпались самые отборные, ибо вокруг полуденной выдачи боцманом восьмой части пинты (70 мл) разбавленного рома – сложилась многослойная культура и довольно сложные традиции. Начавшие формироваться ещё с начала XVII века, когда военным морякам ежедневно наливалось пиво. То был священный получас отдыха и личного общения нижних чинов, а персональная кружка (потом – чарка) алкоголя считалась самой ходовой валютой на кораблях, находящихся в походе.

Переход с ячменного пойла на ямайское произошёл по объективным показаниям, Британия начала стремительно расширяться до имперских планетарных размеров с первой половины XVII века. В южных морях пиво портилось неимоверно быстро и стандартный матросский рацион (восемь ежедневных пинт на рыло, четыре с половиной литра!) занимал в трюмах слишком много места. Потому, после экспроприации испанской Ямайки в 1655-ом Адмиралтейство постановило: выдавать королевским морякам разбавленную пресной водой пинту рома дважды в сутки (568 мл).

Само собой, об измерительных приборах крепости алкоголя тогда не ведали, но матросня мигом начала делить начальственный состав Флот на «скаредных капитанов» и «богоизбранных джентльменов», которые строго следили за боцманами на раздаче. Хорошим капитаном считался тот, кто поил экипаж «крепким ромом», тот хорошо горел после щепотки пороха в кружке.

Это примерно 57 градусов крепости, если что. Но после 1740-го года «пинту рома» отменили по вполне понятным причинам беспробудного пьянства личного состава, заменив её восьмой частью – чаркой.

Некоторые капитаны, отличавшиеся прогрессивными взглядами, помимо привычной порки (кнута) разудалой матросни – умело использовали «пряник», мотивируя свои команды «вязанием шкотов» (внеочередная вечерняя чарка за успехи в боевой подготовке и дисциплину). Бают, ввёла такое стимулирующее правило-традицию смерть адмирала Нельсона, так как его тело после Трафальгарской битвы 21 октября 1805-го нижние чины потребовали законсервировать в бочке рома для доставки в метрополию.

Враки это, мариновали погибшего адмирала в коньяке, но внеочередная чарка всегда считалась «нельсоновской», ибо умирая на капитанском мостике флагмана «Виктория» ... виконт Горацио якобы приказал геройский экипаж поить «чаркой грога» (ром с водой) после вечерних склянок до скончания века. Это помимо полуденной «королевской чарки».

Пойло готовилось по строгим пропорциям, крепкий ром разбавляли подслащенной водой в пропорции «две пинты воды на полпинты рома». Название «грог» он получил по прозвищу адмирала Эдварда «Старого Грога» Вернона, уставшего от беспробудного пьянства подчинённых, издавшего тот самый «трезвый Указ» 1740-го года, восьмикратно уменьшивший стандартную пайку Королевского Флота. А само название означает тёплую накидку из грубой ткани «грогрем», с которой флотоводец никогда не расставался.

Но даже подобный «сухой закон» с семьюдесятью граммами разбавленного рома мало спасал от пьянства, поскольку ещё больше сотни лет британских моряков нещадно секли за любое нарушение распорядка ...

Порка

Современный термин «палочная дисциплина» появился не у островитян, нечего тут напраслину возводить. Военно-морские скотты подсмотрели сей чудодейственный метод у голландцев, но обладая специфическим и весьма извращённым мировоззрением – довели телесные наказания низших слоёв общества до немыслимого и садистского совершенства. Нужно отдать должное, порку проштрафившихся матросов Великобритания отменила одной из первых, но в историю успела зайти жуткой жестокостью наказаний.

Тут корчить из себя гуманиста нет смысла, другого метода не существовало на парусных военных флотах. А уж когда ты расширяешься дикими темпами, испытываешь перманентный дефицит «морских кадров» ... то владычицей морей можно стать только через исполосованные спины очень специфической публики. Большей частью набираемой в портовых кабаках, ночлежках, тюрьмах, каторгах, в самых нищих кварталах городского дна.

Порой без согласия будущих матросов, ибо похищение людей для комплектования Флота Его Величества было нормой до самого начала ХХ века. Держать в узде такую буйную публику можно было только запредельной жестокостью, ибо жизнь моряка всегда отличалась лютыми физическими нагрузками, плохим питанием, отвратительным медобслуживанием, теснотой проживания, долгими походами и прочими прелестями недолгой жизни.

Из регулярных «традиционных экзекуций» практиковались: «килевание» (протягивание наказуемого под килем корабля), распятие «орла-созерцателя», «погружение в море» на бревне (ducking), прогон сквозь строй, офицерская плеть («девятихвостая кошка») и набор менее зверских, но действенных методов вразумления. Подробно описывать данные очень красочные шоу (сценарии устрашения зрителей были отработаны до садистского совершенства) не вижу смысла, но частенько истязаемые нарушители отправлялись к праотцам или в больничный закуток на долгое время.

Потому как наказание рассматривалось всеобщим назиданием, а не индивидуальным исправлением. За плевок на палубу пред светлым ликом капитана могли насмерть засечь, как и за азартные игры или пьяный выход на . вахту. А когда прибывающие на Флот юные, но кровожадные аристократы начали прорежать личный состав похлеще вражеской картечи и тропических болезней, Адмиралтейство c конца XVIII века берёт систему телесных наказаний под строгий учёт, жёстко регламентирует порки-экзекуции.

Сначала отменяет «килевание» и прочие водные процедуры, затем запрещает развешивать матросов на «ночную сушку» по мачтам, а в 1844-ом запрещает наносить матросам более 48 ударов плетьми. Выживанию истязуемых сия мера помогла мало, ибо профессиональные британские боцманы могли уморить самого здоровенного матроса за пару дюжин профессиональных ударов, но смертность от офицерской плётки резко снизилась. На Королевский Флот пришли другие дисциплинарные методы воздействия: карцер, понижение классности моряков, задержка жалования, лишение чарки рома и порции табака, грязные работы под конвоем, запрет сходить на берег в портах.

Так о чём тогда говорил в 1913-ом сэр Уинстон Черчилль, говоря о традициях Флота и поминая «порку»? Знал о чём толковал, поскольку «девятихвостая кошка» (плеть о девяти концах с двумя узлами на кончиках каждой) не исчезла с боевых кораблей. Просто ушла под палубу в матросские кубрики, где старослужащие продолжали лупцевать молодняк (получая лишнюю «адмиральскую чарку Нельсона») в случае выявленных эпизодов неповиновения, контрабанды, воровства, ослушания, и конечно ...

«Безнравственные поступки»

А вот здесь придётся включить режим максимальной объективности, поскольку никакой повальной содомии на Королевском Флоте (как и на любом другом военном парусном и броненосном) ... не существовало. Как не трудно догадаться, подобные грязные истории имели место быть только в полностью разложившихся, непрофессиональных экипажах. Живущих при полном равнодушии капитанов собственной подпалубной жизнью без надзора и соблюдения драконовских распорядков и корабельных Уставов.

Трудно представить себе военный линейный корабль с сотнями здоровенных и физически сильных мужиков без малейшей возможности к приватности ... и погрязших в содомском грехе. Во времена очень религиозные, когда за подобные шалости карали самосудом почти мгновенно. А если брать документальные свидетельства, то энциклопедические труды «Деревянный мир: анатомия Георгианского флота» (N.A.M. Rodger), «Моряки: английский торговый флот, 1650-1775» (Peter Earle) нам поведают: случаи выявленного гомосексуализма и насильственных действий на его почве было крайне мало, поскольку Дисциплинарный Устав 1749 года Королевского Флота карал за подобные богомерзкие проступки смертью. Кратким трибуналом.

Но и помимо этого существовало немало причин воздерживаться от порочной страсти, поскольку в суеверной среде военных и торговых моряков существовало стойкое поверье: корабль или судно с тайными мужеложцами на борту обязательно постигнет гнев Божий, безальтернативное утопление даже в самых комфортных погодных условиях. Будете смеяться, но данное суеверие укрепилось после событий 10 августа 1628 года, когда только спущенный со стапеля самый лучший корабль того времени «Ваза» (Швеция) затонул в гавани Стокгольма при огромном стечении народа.

Причина в речах проповедников была найдена мгновенно: главный корабел-строитель, умерший за год до спуска на воду первого деревянного линкора, голландец Хенрик Хюбертсон ... был того. Этого самого. Полная чушь, судя по оставленному им потомству, но так уж повелось с тех пор.

Протестанты и пуритане просто с ума сходили в своих ярких проповедях, пугая безграмотную матросню божьим наказанием за содомию. А позже выяснилось, что рассадником подобных игрищ становились офицеры-аристократы высшего общества, очень любившие обезьянок-юнг. Неподсудные почти всегда по праву рождения и ... судебных требований к описанию совершения акта гомосексуальной связи. Требующих свидетелей и кучу всего разного, о чём воздержусь рассказывать по причинам природной брезгливости.

Но статью необходимо заканчивать неким итоговым расследованием. Откуда в цитате сэра Уинстона Черчилля взялась та самая «содомия», как традиция Королевского Флота. Происхождение данного высказывания мутное, самим патологическим алкоголиком дважды в мемуарах редактируемое.

Во-первых, он вырос в среде народного фольклора, когда сошедший на берег определённый матрос в портовом кабаке обзывался «bugger» (хм, гомосексуалист). Если был приписан к военному кораблю, не участвовавшем в бою или дальних походах. Но был битком набит офицерами, хорошо продвигавшимися по службе под началом капитанов, получавшими адмиральские погоны разной степени значимости без видимых усилий.

Намёк понятен, надеюсь, каким образом продвижение по службе достигалось в той аристократической, очень специфической среде. Среди матросов подобные похабные явления были величайшей редкостью, невозможно в тесном пространстве боевого корабля нижним чинам устраивать нетрадиционные оргии. А вот в офицерской среде – другое дело. Потому крепко пьющий и сведущий сэр Уинстон, аккурат перед Первой мировой войной, и напомнил адмиралам Совета Адмиралтейства об их «традициях» Королевского Флота, всегда проявлявшихся в периоды боевого бездействия.

Сегодня происходящее в КВМФ содомское безобразие – хорошо известное явление на Островах. Иллюстрированное табуированной поговоркой о британском моряцком досуге «Rum, bum and bacca», где «bum» ... жаргонная филейная часть начинающего военно-морского офицера. Не способного отличиться по службе, но быстро продвигающегося по карьерной лестнице. Подводники Его Величества превратились в «боевых содомитов» не случайно, они всего лишь концентрированная среда того упадка и деградации, до которых докатилась владычица морская. Военной мощи больше нет, зато остались «традиции». С чем островитян и поздравляем в новом году.

i_n