В колючем, рваном стиле Павловского мне видится нечто достойное называться неврозом власти. Застарелая болезнь русского интеллигента, который считает себя больше всех пригодным к управлению, но власти иметь не может и вынужден метаться «между экспертизой и юродством», т.е. прислуживанием власти и ее обличением.
Конструкция книги стоит на хорошо известном тезисе Чаадаева о том, что России или – в смягченной версии автора – российского государства вовсе нет или в лучшем случае еще нет; что население страны («населенцы» по Павловскому) отлучены от политики и что Россия вообще является каким-то досадным недоразумением мировой истории, аномалией, зазеркальем, в котором все вывернуто наизнанку и поставлено с ног на голову.
Публицистический талант автора превращает это унылое занятие в каскад словесных кульбитов, фейерверк парадоксов и сарказмов. Но, сдается мне, чем эффектнее выглядят эти эскапады, тем менее они эффективны для познания России и тем яснее проглядывают в них тщетность, даже какая-то заведомая обреченность интеллектуальных усилий автора.
Народу, живущему не столько умом, сколько сердцем, это заблуждение не грозит. Народ русский власти никогда не хотел, а любил как раз пустынность и пустынь; «плоды русского духа зреют в тишине и сокровенности» (Владимир Эрн). И притом любой азиат подтвердит, что пустыни и степи, как само небо, вовсе не пусты, а чреваты великим изобилием жизни. Пуста не Россия, а критически мыслящий индивид, не имеющий за душой ничего кроме «способности суждения».
Давно сказано: «гуманизм и террор» (Мерло-Понти). Тщательно скрываемый либерализмом секрет – носимый им в себе вирус насилия и его историческое родство с тоталитарными режимами. Насилие же естественно порождает насильническое сопротивление насилию, которым так гордится либерализм.
Много раз отмечалось, что верность первозданной заданности опыта и младенческому состоянию души составляет характерную особенность восточной мысли, тогда как вера в интеллект и желание (по-своему очень детское) быть взрослым отличают Запад.
Просветленное сердце ставит свою печать на мир и познается посредством ритуала, приобщающего к «надвременному соборному телу» (выражение В. Муравьева). В пространстве «сердечной сообщительности» все дается, но никто никому ничего не передает. В нем все знают, что власть есть, но никто не знает, кто или что ее представляет.
Россия, как легко догадаться, – это смесь западного и восточного начал. Вследствие своей «пустынности» она удержала и воплотила в своем укладе правду «сердечной встречи», первозданной совместности душ, которая питает человеческую социальность.
Очень рельефно природа русского уклада проявляется в отношении России к Западу. На поверхности позиция России предстает как уступчивость и даже сервильность: «придите и володейте нами». Но этот акт уступления означает также недоверие к любой идентичности и безразличие к инородному элементу – безразличие, за которым угадываются и враждебность, и даже презрение. Последнее в свою очередь подпитывалось христианским мотивом жертвенности, сопутствующем уступлению, отдаче. А в результате получается, что Россия одновременно выступает защитницей традиционных ценностей христианской Европы, и доводит до предела европейский нигилизм (тоже, как уже говорилось, детище, хотя и нежеланное, либеральной мысли). И то, и другое, конечно, свойственно Европе, но совмещение этих крайностей в одном жесте Европе чуждо, и делает Россию в глазах европейцев крайне неудобным и даже опасным партнером.
Россия, конечно, никакая не аномалия. Просто открытие этого огромного континента еще не состоялось.
А власть? Она приложится… Когда русский человек сравнивает закон с дышлом, которое «куда повернул, туда и вышло», не обязательно обвинять его в бесстыдном цинизме. Насаждение законов и отрицание их друг друга стоят: то и другое — насилие. Свободный и мудрый не просто подчиняется законам, а пользуется ими как раз в меру своей свободы и мудрости и, следовательно, пользуется не ради личной выгоды, а для блага всех. Я бы даже сказал, что он не столько пользуется законами, сколько пользует всех и вся. Не здесь ли приоткрывается истинное значение «кульбитов» русской политики? В «Дао-Дэ цзине» об этом сказано:
«Добьется успеха, сделает дело,
А люди говорят: «У нас само собой все получилось…»
Источник: http://www.sredotochie.ru/russ...
9 мая 2016
Автор: Владимир Малявин
Выборка цитат: shed
Оценили 8 человек
9 кармы