Денег при коммунизме не будет вообще, но товарный обмен на первой фазе коммунизма останется в «снятом» виде (диалектика молодого коммунистического общества).

Денег при коммунизме не будет вообще, но товарный обмен на первой фазе коммунизма останется в «снятом» виде (диалектика молодого коммунистического общества).

Тема «социалистического» (первой фазы коммунизма, то есть) принципа распределения не так уж и сложна:

«На основе общественного производства придется определять масштаб, в котором могут производиться такие операции, которые на долгое время отвлекают рабочую силу и средства производства, не доставляя за все это время никакого продукта в виде полезного эффекта; придется определять, в каком масштабе могут производиться эти операции, не причиняя вреда таким отраслям производства, которые постоянно или несколько раз в году не только, отвлекают рабочую силу и средства производства, но и доставляют жизненные средства и средства производства. При общественном производстве, так же как и при капиталистическом, рабочие, занятые в отраслях производства с относительно короткими рабочими периодами, будут лишь на короткое время отвлекать продукты, не давая взамен нового продукта; между тем как отрасли производства с длинными рабочими периодами непрерывно отвлекают продукты на более долгое время, прежде чем сами начнут давать таковые. Следовательно, это обстоятельство вытекает из вещных условий соответствующего процесса труда, а не из его общественной формы. При общественном производстве денежный капитал отпадает. Общество распределяет рабочую силу и средства производства между различными отраслями производства. Производители могут, пожалуй, получать бумажные удостоверения, по которым они извлекают из общественных потребительных запасов то количество продуктов, которое соответствует их рабочему времени. Эти удостоверения не деньги. Они не совершают обращения.» (К. Маркс. «Капитал». т. 2. 1951 г. изд., с. 356).

Иными словами, эти удостоверения (или квитанции, или электронные карточки) Оуэна – Маркса являются подобием чека, получаемого в магазине после уплаты в кассу энной суммы. Но, производители (Маркс называл производителями только рабочих) будут оплачивать в «кассу» пролетарского государства вовсе не деньгами, а количествами производительного труда. То есть, например, при 8-часовом рабочем дне, рабочий отдал в месяц общественному производству 165 часов труда, и ему будет учтено в квитанции 20 трудодней и 5 трудочасов. Рабочий идёт с этой квитанцией на склад (ну или как там это будет называться?) и получает любого товара от пролетарского государства ровно на 20 трудодней и 5 трудочасов. Если в этом месяце рабочий не выберет товара на именно столько трудодней, то оставшиеся перейдут на следующий месяц. Никому нельзя будет передать свои трудодни, кроме как пролетарскому государству – значит, свободное обращение трудодней будет невозможно. Следовательно, трудодни (трудочасы, трудоминуты) будут лишь шкалой измерений, мерой (в «Капитале» переводчики неправильно переводили немецкий термин «Maßstab» как «масштаб», вместо «шкалы измерений»). То есть, вместо денег мерой будут количества труда.

Поскольку внутри пролетарского государства денег не будет, то не будет и инфляции денег, не будет разниц между курсами валют. А вот трудодни будут лишь «дорожать» по мере уменьшения продолжительности рабочего дня (до 8–6–4–х и менее часов), в связи с постоянным повышением производительности труда, в связи с механизацией и автоматизацией процесса труда.

Поскольку никакого обращения трудодней не будет, то депутатам, чиновниками и бухгалтерам (управленцам) практически невозможно будет ничего красть у пролетарского государства с использованием денег. А вещами (товаром) много не наворуешь, ввиду их громоздкости, и ввиду того, что за депутатами, чиновниками, бухгалтерами будут строго следить все рабочие пролетарского государства.

Следовательно, с помощью введения безденежного продуктообмена только и возможно обеспечить «социалистический» принцип распределения «Каждый – по способностям, каждому – по труду!» («Кто не работает – тот не ест!»).

Однако, поскольку на первой фазе коммунистического общества пролетариат, подчиняясь законам развития (диалектике), может произвести только «первое отрицание» капиталистического способа производства, то товарный обмен всё ещё будет оставаться вплоть до второй (более высокой) фазы коммунистического общества. Но, это будет уже не совсем капиталистический товарный обмен, а это будет «снятый» пролетариатом товарный обмен – полная противоположность капиталистическому товарному обмену, – товарный обмен именно длительного переходного периода от капитализма к коммунизму. Внутри пролетарского государства безденежный товарный обмен остаётся исключительно между пролетариями, как продавцами своей рабочей силы (способностей к труду) – с одной стороны, и пролетарским государством, как нанимателем рабочей силы – с другой стороны. Безденежный товарный обмен, это – одно из тех родимых пятен капитализма, которые имел ввиду Карл Маркс, описывая безденежный «социалистический» продуктообмен в «Критике Готской программы»:

«Если выражение «трудовой доход» мы возьмем сначала в смысле продукта труда, то коллективный трудовой доход окажется совокупным общественным продуктом.

Из него надо теперь вычесть:

Во-первых, то, что требуется для возмещения потребленных средств производства.

Во-вторых, добавочную часть для расширения производства.

В-третьих, резервный или страховой фонд для страхования от несчастных случаев, стихийных бедствий и т. д.

Эти вычеты из «неурезанного трудового дохода» — экономическая необходимость, и их размеры должны быть определены на основе наличных средств и сил, отчасти на основе теории вероятности, но они никоим образом не поддаются вычислению на основе справедливости.

Остается другая часть совокупного продукта, предназначенная служить предметами потребления.

Прежде чем дело дойдет до индивидуального дележа этой оставшейся части, из нее вновь вычитаются:

Во-первых, общие, не относящиеся к производству издержки управления. (Расходы на управление, включая зарплаты всем депутатам, чиновникам, бухгалтерам. – Примеч. А. Шилова).

Эта доля сразу же весьма значительно сократится по сравнению с тем, какова она в современном обществе, и будет все более уменьшаться по мере развития нового общества.

Во-вторых, то, что предназначается для совместного удовлетворения потребностей, как то: школы, учреждения здравоохранения и т. д.

Эта доля сразу же значительно возрастет по сравнению с тем, какова она в современном обществе, и будет все более возрастать по мере развития нового общества.

В-третьих, фонды для нетрудоспособных и пр., короче — то, что теперь относится к так называемому официальному призрению бедных.

Лишь теперь мы подходим к тому «распределению», которое программа, под лассалевским влиянием, так ограниченно только и имеет в виду, а именно к той части предметов потребления, которая делится между индивидуальными производителями коллектива.

«Неурезанный трудовой доход» незаметно превратился уже в «урезанный», хотя все удерживаемое с производителя как частного лица прямо или косвенно идет на пользу ему же как члену общества.

Подобно тому как исчезла фраза о «неурезанном трудовом доходе», так исчезает теперь и фраза о «трудовом доходе» вообще.

<…>

Мы имеем здесь дело не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а с таким, которое, наоборот, только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло. Соответственно этому каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему. То, что он дал обществу, составляет его индивидуальный трудовой пай. Например, общественный рабочий день представляет собой сумму индивидуальных рабочих часов; индивидуальное рабочее время каждого отдельного производителя — это доставленная им часть общественного рабочего дня, его доля в нем. Он получает от общества квитанцию в том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом его труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов потребления, на которое затрачено столько же труда. То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме, он получает обратно в другой форме.

Здесь, очевидно, господствует тот же принцип, который регулирует обмен товаров, поскольку последний есть обмен равных стоимостей. Содержание и форма здесь изменились, потому что при изменившихся обстоятельствах никто не может дать ничего, кроме своего труда, и потому что, с другой стороны, в собственность отдельных лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. Но что касается распределения последних между отдельными производителями, то здесь господствует тот же принцип, что и при обмене товарными эквивалентами: известное количество труда в одной форме обменивается на равное количество труда в другой.

Поэтому равное право здесь по принципу все еще является правом буржуазным, хотя принцип и практика здесь уже не противоречат друг другу, тогда как при товарообмене обмен эквивалентами существует лишь в среднем, а не в каждом отдельном случае.

Несмотря на этот прогресс, это равное право в одном отношении все еще ограничено буржуазными рамками. Право производителей пропорционально доставляемому ими труду; равенство состоит в том, что измерение производится равным мерилом — трудом.

Но один человек физически или умственно превосходит другого и, стало быть, доставляет за то же время большее количество труда или же способен работать дольше; а труд, для того чтобы он мог служить мерилом, должен быть определен по длительности или по интенсивности, иначе он перестал бы быть мерилом. Это равное право есть неравное право для неравного труда. Оно не признает никаких классовых различий, потому что каждый является только рабочим, как и все другие; но оно молчаливо признает неравную индивидуальную одаренность, а следовательно, и неравную работоспособность естественными привилегиями. Поэтому оно по своему содержанию есть право неравенства, как всякое право. По своей природе право может состоять лишь в применении равного мерила; но неравные индивидуумы (а они не были бы различными индивидуумами, если бы не были неравными) могут быть измеряемы одним и тем же мерилом лишь постольку, поскольку их рассматривают под одним углом зрения, берут только с одной определенной стороны, как в данном, например, случае, где их рассматривают только как рабочих и ничего более в них не видят, отвлекаются от всего остального. Далее: один рабочий женат, а другой нет, у одного больше детей, чем у другого, и т. д. и т. д. При равном труде и, следовательно, при равном участии в общественном потребительном фонде один получит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого и т. д. Чтобы избежать всего этого, право, вместо того чтобы быть равным, должно бы быть неравным.

Но эти недостатки неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно выходит, после долгих мук родов, из капиталистического общества. Право никогда не может быть выше, чем экономический строй и обусловленное им культурное развитие общества». (К. Маркс, «Критика Готской программы». Избранные произведения, 1940 г. изд., с. 450-453)

Не знаю, кто именно придумал термин «продуктообмен», но ещё Ленин писал, что «Раз остаётся обмен, о социализме смешно и говорить» и «Переход от денег к безденежному продуктообмену бесспорен».

В «Экономических проблемах социализма в СССР» И.В. Сталин разъяснил то, каким образом только и возможно ввести «продуктообмен», чтобы начался действительный, а не декларативный переход к коммунизму:

«Для того, чтобы подготовить действительный, а не декларативный переход к коммунизму, нужно осуществить по крайней мере три основных предварительных условия,

1. Необходимо, во-первых, прочно обеспечить не мифическую «рациональную организацию» производительных сил, а непрерывный рост всего общественного производства с преимущественным ростом производства средств производства. Преимущественный рост производства средств производства необходим не только потому, что оно должно обеспечить оборудованием как свои собственные предприятия, так и предприятия всех остальных отраслей народного хозяйства, но и потому, что без него вообще невозможно осуществить расширенное воспроизводство.

2. Необходимо, во-вторых, путём постепенных переходов, осуществляемых с выгодой для колхозов и, следовательно, для всего общества, поднять колхозную собственность до уровня общенародной собственности, а товарное обращение тоже путём постепенных переходов заменить системой продуктообмена, чтобы центральная власть или другой какой-либо общественно-экономический центр мог охватить всю продукцию общественного производства в интересах общества.

<…>

3. Необходимо, в-третьих, добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда, к одной какой-либо профессии.

Что требуется для этого?

Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьёзного культурного роста членов общества без серьёзных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно, дальше, коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше, как путём прямого повышения денежной зарплаты, так и, особенно, путём дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления.

Таковы основные условия подготовки перехода к коммунизму.

Только после выполнения всех этих предварительных условий, взятых вместе, можно будет надеяться, что труд будет превращён в глазах членов общества из обузы «в первую жизненную потребность» (Маркс), что «труд из тяжёлого бремени превратится в наслаждение» (Энгельс), что общественная собственность будет расцениваться всеми членами общества как незыблемая и неприкосновенная основа существования общества».

В скобках уместно добавить, что здесь Сталин упустил то, что всеобщее высшее образование требуется рабочим (пролетариям) в первую очередь для того, чтобы преодолеть различия между производительным и управленческим трудом.

«...При социализме многое из «примитивной» демократии неизбежно оживет, ибо впервые в истории цивилизованных обществ масса населения поднимется до самостоятельного участия не только в голосованиях и выборах, но и в повседневном управлении. При социализме все будут управлять по очереди и быстро привыкнут к тому, чтобы никто не управлял...», (Ленин, «Государство и революция», гл. 3. Полемика Каутского с Паннекуком. Соч. 5 изд., т. 33, с. 116).

Именно для того, чтобы все рабочие начали управлять своим государством и производством по очереди, по графикам дежурств, необходимо поднять уровень образования рабочих на как можно больший уровень, необходимо обучить всех управлять государством и производством. А для того, чтобы у рабочих появилось время на совершенствование их знаний, необходимо постепенное сокращение рабочего дня (до 8-6-4-х и менее часов в день) и необходимо сокращение рабочей недели. Если прежняя, капиталистическая, система производственных отношений внедряла некоторую автоматизацию процесса производства, тем самым увеличивая производительность труда, то это лишь увеличивало количество безработных и усиливало степень эксплуатации. Пролетарская система производственных отношений будет использовать автоматизацию производства и, следовательно, увеличение производительности труда для того, чтобы у рабочих высвобождалось больше времени на совершенствование знаний, на управление производством и государством; благодаря всеобщей занятости и отсутствию безработицы, это будет способствовать постоянному уменьшению эксплуатации пролетариев пролетарским государством и функционирующими капиталистами. Если прежняя, капиталистическая, система образования специально делила население государства на тех, кого обучали только производительному труду (на рабочих), и на тех, кого обучали управленческому труду (на управленцев – всякого рода депутатов, инженеров, бухгалтеров, экономистов, менеджеров…). То, пролетарская система образования должна обеспечить всех рабочих знаниями, достаточными для того, чтобы они поочерёдно начали управлять своим государством и производством, поочерёдно исполняя роли управленцев. То есть, пролетарии будут обязательно поочерёдно исполнять роли функционирующих капиталистов, лишь на небольшой период времени становясь капиталистами и, при этом, не успевая обюрокрачиваться и обуржуазиваться, не переставая быть пролетариями. Точно так же, как, например, капиталисты, становясь депутатами, чиновниками и бухгалтерами, не перестают быть капиталистами. Таким образом, и на первой фазе коммунистического общества, в «снятом» пролетариатом виде, в среднем, продолжат существовать две неразделимые, хотя и противоположные (единство и борьба противоположностей), стороны капиталистического способа производства, два класса капиталистического общества – пролетариат и буржуазия. Без противоречий не может быть развития, без противоречий не обойдётся и на первой фазе коммунизма, которая одновременно будет ещё и заключительной, наивысшей фазой капитализма. Поэтому, противоречия капиталистического общества на первой фазе коммунизма и, особенно, в конце первой фазы коммунизма, достигнут наивысшей точки, будут доведены до крайности: все трудоспособные члены общества будут пролетариями и, хотя и поочерёдно, но будут ещё и капиталистами.

«Кооперативные фабрики (заводы) самих рабочих, в пределах (внутри) старой формы, являются первым прорывом старой формы, хотя конечно, везде, в их реальной организации, они вынуждены (должны) воспроизводить и воспроизводят все недостатки существующей системы. Но противоположности между трудом и капиталом изнутри остаются такими же самыми – наивысшими, даже если сперва в такой только форме, что рабочие, как Ассоциация, являются владельцами их капиталиста, т. е. потребляют средства производства для употребления своей собственной работы. На определенном этапе развития материальных производительных сил и соответствующих им общественных форм производства, они показывают, как естественно из одного способа производства формируется и развивается новый способ производства. Без капиталистического способа производства, произошедшего из фабричной системы, не смогла бы себя развить кооперативная фабрика, и столь же мало – без кредитной системы берущей начало из этого же способа производства. Последняя, насколько она является основной базой для постепенного превращения капиталистических частных предприятий в капиталистические акционерные общества, предлагает именно настолько средств для постепенного расширения кооперативных предприятий в более или менее национальном масштабе. Капиталистические акционерные предприятия, как и кооперативные фабрики, следует расценивать как переходные формы из капиталистического способа производства в ассоциированный (коммунистический. – Примеч. А. Шилова), только противоречия в одном случае отрицательны (негативны), а в другом – снятые сохраняются положительно (позитивно)». (Marx K. Das Kapital. Bd. 3. 1894. S. 427-428. Перевод А. Шилова)

См. о том же, но иными словами – Ф. Энгельс, «Анти-Дюринг», «Отдел третий. Социализм», гл. «II. Очерк теории»:

«А современное государство опять-таки есть лишь организация, которую создает себе буржуазное общество для охраны общих, внешних условий капиталистического способа производства от посягательств как рабочих, так и отдельных капиталистов. Современное государство, какова бы ни была его форма, есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист. Чем больше производительных сил возьмет оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наемными рабочими, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а, наоборот, доводятся до крайности, до высшей точки. Но на высшей точке происходит переворот. Государственная собственность на производительные силы не разрешает конфликта, но она содержит в себе формальное средство, возможность его разрешения».

Переход к управлению государством и производством пролетарского государства большинством пролетариев по очереди, означает, что пролетариат на деле выполнил слом буржуазной государственной машины и заменил её полностью пролетарской государственной машиной, основанной на пролетарской демократии. А пролетарская демократия (основа диктатуры пролетариата, пролетарский демократический централизм) означает, что пролетариат избирает любых своих депутатов, нанимает любых своих чиновников и бухгалтеров, платя им среднюю зарплату рабочего, жёстко контролирует любых своих депутатов, чиновников и бухгалтеров и сменяет их всех в любое время, если что не так.

И только после выполнения пролетариатом всех необходимых для перехода условий, то есть, после как можно более быстрого увеличения суммы производительных сил общества (национализации пролетарским государством абсолютно всех средств производства внутри государства, введения всеобщего высшего образования, перехода к управлению государством и производством поочерёдно большинством (не менее 51%) пролетариев государства, перехода на безденежный продуктообмен) происходит революционный скачок – количество переходит в иное качество и наступает де-факто первая фаза коммунистического общества (пролетарский социализм). Пролетариат, таким образом, «снимает» капиталистические противоречия, капиталистический способ производства и производит «первое отрицание» капиталистического общества, выстраивая общество противоположное чисто капиталистическому, выстраивая пролетарское государство, противоположное капиталистическому.

Однако, поскольку 2–15 марта 1953-го буржуазные контрреволюционеры совершили в СССР буржуазный переворот, то все те планы реформ, намеченные Сталиным «Экономических проблемах социализма в СССР», были новой буржуазией КПСС (партноменклатурой, чиновниками, де-факто завладевшими государством и средствами производства в нём) преданы забвению, а затем (на XX, XXI, XXII съездах буржуазии КПСС) были подвергнуты критиканству, чтобы «узаконить» уже производимые с марта 1953-го буржуазные реформы по реставрации капитализма (развитие товарного обмена при посредстве денег, развитие самостоятельности предприятий и колхозов – буржуазный хозрасчёт).

Тем не менее, согласно общему плану реставрации капитализма под видом коммунистов, провозглашённому бухаринской бандой контрреволюционеров на открытом судебном процессе в 1938-м году, уже на XXI съезде буржуазии КПСС буржуа, олигарх Н.С. Хрущёв торжественно объявил, что «социализм победил не только полностью, но и окончательно». Однако, мы с Вами знаем хорошую поговорку «Сколько не говори «сахар», во рту слаще не станет!», а так же мы помним важные слова Карла Маркса, написанные им в 1-м томе «Капитала»:

«Общество, если даже оно напало на след естественного закона своего развития, — а конечной целью моего сочинения является открытие экономического закона движения современного общества, — не может ни перескочить через естественные фазы развития, ни отменить последние декретами».

Так что, сколько бы с высоких трибун не провозглашали построение социализма (первой фазы коммунизма), без перехода на безденежный продуктообмен быть не может в принципе пролетарского социализма (который ведёт к полному коммунизму).

На второй фазе коммунистического общества, когда пролетариат подчинит себе все государства земного шара, объединив их в единое пролетарское государство, производство тоже станет единым (огромным таким «концерном») на весь земной шар. Соответственно, пролетариат подчинит своему, пролетарскому, государству всех работоспособных членов общества всего земного шара и поэтому сделает всех пролетариями, поочерёдно исполняющими обязанности функционирующих капиталистов. Но, поскольку пролетарское государство – это весь пролетариат государства, следовательно, все члены общества земного шара станут над государством:

«Свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело подчиненный», (К. Маркс, «Критика Готской программы»).

В этот самый момент, когда все станут пролетариями, поочерёдно исполняющими роли капиталистов, а противоречия достигнут наивысшей точки,

«Первый акт, в котором государство выступит действительным представителем всего общества — обращение средств производства в общественную собственность, — будет его последним самостоятельным действием в качестве государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения станет мало-помалу излишним и прекратится само собою. На место управления лицами становится управление вещами и руководство производственными процессами. Государство не «отменяется», оно отмирает», (Ф. Энгельс, «Анти-Дюринг», «Отдел третий. Социализм», гл. «II. Очерк теории»).

На второй фазе коммунистического общества, «на высшей точке происходит переворот». Это именно революционный скачок – количество скачкообразно перейдёт в иное качество: все станут пролетариями, поочерёдно выполняющими роли капиталистов, государство передаст всем, в общественную собственность, все средства производства и, поэтому, все перестанут быть пролетариями и капиталистами, а станут обществом свободных и равных тружеников, по совместному плану, совместным трудом, производящими всё для всех с некоторым избытком:

«На более высоком этапе коммунистического общества, после того, как исчезнет порабощающее подчинение индивидов под разделение труда, с этим также исчезнет и противоположность умственного и физического труда; после того, как труд станет не только средством к жизни, но и самой первой жизненной потребностью; после того, как со всесторонним развитием индивидов вырастут также и производительные силы, и все источники ассоциированного (товарищеского – от слова товарищество) богатства (изобилия) потекут полным потоком – только тогда узкий буржуазный правовой горизонт будет полностью преодолён и общество напишет на своём знамени: каждый по своим способностям, каждому по его потребностям!». (К. Маркс, «Критика Готской программы», перевод – мой).

Итак, на второй (более высокой) фазе коммунизма, пролетариат вновь «снимает» накопившиеся противоречия и, таким образом, производит «отрицание отрицания» капитализма. С этого момента наступает полный (или чистый) коммунизм, без малейших «родимых пятен» капитализма. С этого момента, – поскольку уничтожены все классы, поскольку уничтожены все различия между физическим и умственным трудом, поскольку уничтожены между производительным и управленческим трудом, – начинается подлинное народовластие; государство отмирает, пролетарская демократия сменяется демократией свободных и равных тружеников, не нуждающихся в контроле над потреблением:

«В обществе, организованном на началах товарищества, основанном на общем владении средствами производства, производители (рабочие, пролетарии) не обменивают своих продуктов; столь же мало труд, затраченный на производство продуктов, проявляется здесь как стоимость этих продуктов, как некое присущее им вещественное свойство потому что теперь, в противоположность капиталистическому обществу, индивидуальный труд уже не окольным путем, а непосредственно существует как составная часть совокупного труда. Выражение «трудовой доход», неприемлемое и в настоящее время из-за своей двусмысленности, теряет, таким образом, всякий смысл». (К. Маркс, «Критика Готской программы». Избранные произведения, 1940 г. изд., с. 451-452).

Собственно, обо всём этом я ранее много раз писал уже в своих публикациях и статьях, в публикациях и статьях в Библиотеке ИМЭЛС. Следующая моя работа о диалектике развития коммунистического общества из капиталистического общества будет ещё более полной, обобщающей труды Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина, и все мои предыдущие работы, примерно за 8-10 лет.

Александр Шилов

25.05.2023 г.