Ваш покорный слуга посмотрел отечественный телевизионный фильм «Топор» и пришел к выводу, что не может и не должен сдерживать порывы поделиться некоторыми впечатлениями по поводу увиденного.
Фильм в целом совершенно заурядный. Все в нем — как обычно. Поганая игра актеров, которой совершенно не веришь, за исключением исполнителя главной роли — актера Андрея Смолякова. Ходульные персонажи. Дурацкий сюжет. Сценарий, написанный в состоянии измененного сознания. Махровая антисоветчина. Советские идиоты, которые, по мнению творцов фильма, не умеют Родину защищать. Подлые НКВДэшники, стукачи, криворукие нацмены. Впрочем, все вышеперечисленное — стандартные признаки современного российского фильма. Этим нас не удивишь.
И посреди всего этого в белом пальто один красивый стоит главный герой — царский офицер, есаул с топором. Он так крут и доминантен, что даже бреется топором. Какой дурак, кстати, этот эпизод придумал? Он же наверняка по сей момент им гордится.
Но в этом фильме есть изюминка. Одна деталь, которая делает из этого кино, в некотором смысле, — веху.
Дело в том, что фильм заканчивается подвигом, который совершает главный герой. Захваченный немцами, которые не подозревают о том, что перед ними не какой-то там ватник и совок, а царский есаул, герой Смолякова выхватывает свой бреющий топор и начинает лихо косить фрицев, заготавливая их на дрова. А потом забрасывает гранатами.
За этот подвиг героя, который до этого работал ездовым, делают разведчиком. Так белогвардейский есаул спасает Отечество от немецко-фашистской гадины, а заодно и от криворуких большевиков.
Проблема тут в том, что такой эпизод действительно имел место во время Великой Отечественной войны. Был такой случай, когда русский солдат покрошил в капусту топором пару десятков фрицев. Но это был не белогвардеец в белом пальто красивый, а сын плотника из Луганской области — Дмитрий Овчаренко.
За этот подвиг Дмитрий Овчаренко получил звание Героя Советского Союза.
То есть произошло уникальное событие — отчуждение подвига у «неправильного» героя и приватизация этого подвига в пользу «правильного» героя.
Очень важно понимать нюанс: это не попытка выделить русский патриотизм — любовь к родной стране и народу вне зависимости от социального строя. Если бы речь шла об этом, тогда можно было бы подобрать другого героя — в них, реальных, не было недостатка.
Это и хирург Лука Войно-Ясенецкий, получивший за свой врачебный подвиг Сталинскую премию, а за духовный — удостоенный канонизации в лике святых Русской Православной Церкви. Это и советский генерал Дмитрий Карбышев, бывший царский офицер. Это и Константин Недорубов — полный Георгиевский кавалер и Герой Советского Союза…
Их полно, этих великолепных могучих людей-икон. Их жизни ждут своих экранизаций. Их биографии — золотой фонд нашего народа.
Но задача авторов «Топора» состояла не в этом. Ни святой Лука, ни Недорубов, ни Карбышев не относились к советским людям так, как авторы фильма. Задача состояла именно в отчуждении подвига у неправильного человека и передача его правильному. Правильному, с точки зрения принадлежности к группе. Реальный Овчаренко принадлежал к группе «советский колхозник», а это, с точки зрения авторов фильма, — плохая группа, которой нельзя добавлять престижа, ее надо престижа и уважения лишать.
Цель заключалась именно в ограблении — то есть публичном и циничном присвоении чужого.
Именно в такой же приватизации, какая прошла в нашей стране после крушения советского строя, когда правильные хорошие антисоветские люди отобрали все созданное у неправильных советских людей — заводы, месторождения, санатории и даже помещения детских садиков. А в качестве морального обоснования этой процедуры была выбрана стигматизация народа как неудачника, преступника, совка, раба и так далее.
Все уже украдено, а некоторое с тех пор даже обратно национализировано, но авторский коллектив фильма «Топор» все еще обслуживает тот экономический процесс и тот уже разгромленный вид приватизаторов. Экономические процессы в стране принципиально изменились, страна строит мосты, аэропорты и космодромы, а "творческая интеллигенция", свалявшаяся друг с другом в плотный ком и обсевшая бюджеты с коридорами, все еще занята художественной приватизацией — то есть плевками в рожу тем, кто реально создал в стране все и совершил все подвиги в ее истории.
Там, где зарождаются «эмильевичи», основной континент неизбежно переводится на кашу на машинном масле. Это закон.
Выглядит это дико и стыдно — все равно как ходить по улице голышом, — но они искренне полагают, что они в бане — поскольку находятся внутри уютных паразитических клубов, прикормленных бюджетами «на патриотизм и культурку».
И это не прекратится до тех пор, пока принципиально не изменится процедура выделения этих бюджетов.
Оценили 5 человек
7 кармы