Как бы ни было горько это осознавать, но на протяжении последних нескольких лет до безобразия мягкотелая, отчасти даже беззубая российская военно-политическая машина продолжает своё «триумфальное» шествие по задворкам геополитической повестки дня, лишь иногда (когда зачастую уже поздно) отбиваясь от нескончаемого дипломатического и силового давления со стороны Запада и кооперации его ближневосточных прихвостней, основу которой представляют Израиль и Турция. И сколько бы данное мнение ни пытались оспорить самые закоренелые ура-патриоты, жестокая реальность продолжает неугомонно твердить об обратном. Сегодня это касается как ситуации на донбасском театре военных действий, так и финального раунда игры в «сирийской развязке». Для осмысления происходящего достаточно взглянуть на хронологическую цепочку лишь одной трагической даты — 17 сентября 2018 года.
Тогда, буквально через несколько часов после исторического поражения Москвы и Дамаска в вопросе зачистки «Идлибского гадюшника», мы получили двойной удар в спину ещё и от Тель-Авива, во-первых, в виде очередной попытки ракетно-бомбового удара ВВС Израиля по военным объектам САА в провинциях Латакия и Хама (никаким боком не угрожали еврейскому государству ввиду огромной удалённости от Голанских высот); во-вторых, провоцированием израильскими лётчиками «дружественного огня» ЗРК С-200 войск ПВО Сирии по самолёту радиотехнической и радиоэлектронной разведки Ил-20 ВКС России, что привело к гибели 14 членов экипажа (высококлассных лётчиков и операторов радиотехнического комплекса). Эта злополучная дата проиллюстрировала нашему руководству и ГШ сразу несколько основных дипломатических и военно-технических моментов, которые стоит учитывать при выработке дальнейшей тактики действий на сирийском ТВД.
В первую очередь это необходимость сохранения максимальной бдительности командования ВКС и внимания к незначительным (на первый взгляд) событиям даже в те моменты, когда, казалось бы, происходит спад военно-политической напряжённости и никаких выпадов со стороны вероятного противника не ожидается. Так произошло и в этот раз. На фоне предстоящих переговоров между российским лидером Владимиром Путиным и президентом Турции Реджепом Эрдоганом в Сочи, печальный для Москвы итог которых был известен ещё несколько дней назад (когда в Идлиб хлынули регулярные подразделения турецкой армии), многие военные эксперты и даже «большие дяди» из МО и Генштаба поспешили с выводом об автоматической отмене готовящегося коалицией удара по Сирии, ведь создание в провинции Идлиб демилитаризованной зоны фактически соответствовало как интересам Анкары, так и позиции штаба западной коалиции, что частично исключало проведение провокации с использованием хлора. Тем не менее, столь наивным надеждам в очередной раз не суждено было сбыться.
Напротив, для ещё большего снижения рейтинга РФ после поражения в «идлибском вопросе» штаб западной коалиции совместно с командованием АОИ спешно разработал ещё более коварную операцию с нанесением «ограниченных» ракетно-бомбовых ударов по военной инфраструктуре Сирийской арабской армии в провинциях Латакия и Хама. При этом в качестве первой скрипки этой агрессии должны были выступить именно ВВС Израиля. Ведь с этим государством у Москвы уже были достигнуты определённые негласные договорённости, которые, по логике вещей, должны были привести наше военное руководство в замешательство относительно выдачи «ответки» и принятия должных контрмер. Всё было было проработано практически до мелочей. Что же касается необходимости обострения внимания ВКС на мелочах, то здесь речь идёт о тех признаках подготовки к удару, которые в командовании Воздушно-космических сил, очевидно, были проигнорированы на фоне разрешения «идлибского вопроса» в пользу Турции и США.
Примерно за 10—12 часов до удара Хель Хаавир по Латакии и дальнейших провокационных действий со стороны израильских пилотов в отношении нашего Ил-20 в нейтральном воздушном пространстве над восточной и юго-восточной частями Средиземного моря наблюдалась подозрительная активность морской авиации ВМС США и разведывательной авиации ВВС США, о чём свидетельствует тактическая онлайн-карта syria.liveuamap.com со ссылкой на информацию от онлайн-трекера воздушного трафика «Flightradar24». Речь идёт о многочасовом барражировании самолёта радиоэлектронной и радиотехнической разведки RC-135W «Rivet Joint» ВВС США вдоль береговой линии провинции Латакия (на удалении 45 км); также в районе присутствовал дальний противолодочный самолёт P-8A «Poseidon». Установленные на машинах комплексы радиотехнической разведки 55000 (с пассивными станциями бокового обзора), радиоэлектронной разведки 85000 (ES-182 MUCELS) и оптической разведки MX-20HD «прощупывали» наземную тактическую обстановку исключительно на побережье Латакии, куда и был спроецирован удар (о чём говорит скриншот с «Флайтрадара»).
Также машины провели разведку надводного участка Восточного Средиземноморья южнее Кипра, очевидно, для предоставления командованию израильских ВВС информации о безопасных маршрутах подлёта звена F-16I, ведь в этом районе вполне могли находиться наши фрегаты «адмиральской серии» (пр. 11356), оснащённые корабельными ЗРК «Штиль-1» и обзорными РЛС «Фрегат-М2М», что не позволило бы Хель Хаавир достичь эффекта внезапности во время удара по Латакии. Несмотря на то, что такой высокий уровень разведывательной деятельности ВВС США между Кипром и Латакией стал наблюдаться впервые с июня—июля 2018 года, большого значения происходящему в ВКС придавать не стали, принимая данный факт за штатную радиотехническую разведку. А поэтому самолёты ДРЛО А-50У, которые могли бы обнаружить израильские F-16I «Sufa» ещё у северных морских границ Израиля, в воздух не поднимались, равно как Ил-20 не эскортировался многофункциональными истребителями Су-30СМ, одно лишь присутствие которых не позволило бы израильским пилотам «схитрить» и выйти на одну азимутальную линию визирования с Ил-20 (относительно радара подсвета сирийского комплекса С-200).
Маршрут американского противолодочного самолёта P-8A «Poseidon», проводившего разведку береговых позиций САА, обстановку на Хмеймиме, а также обстановку на надводных участках Восточного Средиземноморья накануне удара по Латакии. В этом же районе оперировал самолёт РТР/РЭР RC-135W «Rivet Joint»
Вторым моментом должно стать избавление от иллюзии того, что любые негласные (да и официальные) сделки Москвы с Тель-Авивом и Вашингтоном по наиболее весомым геостратегическим вопросам заставят последних беспристрастно выполнять возложенную на них долю обязательств. Ведь расплата за данные иллюзии измеряется уже не только чередой крупных поражений на геополитической арене, а и десятками потерянных жизней наших ребят. В свете вышеописанного хотелось бы напомнить об отказе поставок войскам ПВО Сирии современных ЗРК большой дальности С-300ПМУ-2 «Фаворит». Об этом нас попросили так называемые израильские партнёры ещё в мае 2018 года в обмен на отстранение Тель-Авива от поддержки боевиков FSA в Даръа и Эль-Кунейтре. Но не легче ли было разгромить боевиков силами ВКС России и САА без всяких договорённостей и одновременно оснастить сирийскую ПВО современными версиями «трёхсоток»? Возможно, и трагедии с Ил-20 тогда бы не произошло, ведь С-300ПМУ-2 не имеет тех технологических недостатков, которые имеются в арсенале «двухсотого».
Вполне понятно, что это было не трагическое стечение обстоятельств, а заблаговременно спланированная хитрая тактическая акция командования Хель Хаавир, опирающаяся на технологические недостатки боевой работы радиолокационной станции подсвета и наведения 5Н62В, которые были известны западным и израильским специалистам ещё с 80-х гг. Дело в том, что, в отличие от современных высокоавтоматизированных радаров подсвета и наведения на базе ПФАР с когерентно-импульсным принципом селекции движущихся целей и электронным сканированием луча (30Н6Е/Е2 и 9C32 комплексов С-300ПС/ПМ-2 и т.д.), устаревшие радиолокаторы подсвета 5Н62В, приданные сирийским С-200, обладают непрерывным излучением монохроматического сигнала, характеризующимся массой технических трудностей при развязке приёмного и передающего каналов, а также доплеровской фильтрацией эхо-сигналов. Это накладывает свой отпечаток на список режимов работы С-200.
Так, в распоряжении операторов дальнобойного ЗРК имеется два основных режима работы: с фазокодовой манипуляцией (ФКМ) и с монохроматическим излучением (МХИ). Режим ФКМ предусматривает полноценное сопровождение воздушного объекта по 4 координатам (углу места, азимуту, скорости и дальности) с точным отображением маркеров целей, в то время как режим МХИ имеет лишь 3 координаты сопровождения цели (угол места, азимут и скорость), без определения дальности. Тем не менее, последний режим (МХИ) более удобен для операторов в случае неожиданного выхода цели из-за радиогоризонта на расстоянии 25—35 км (похоже, что именно так и было в случае с израильскими «Суфами»), так как исключение процесса вычисления дальности в несколько раз сокращает время уверенного захвата цели радаром 5Н62В. Ввиду же отсутствия информации о дальности в режиме МХИ, вместо чётких маркеров целей («свёрнутых отражённых сигналов») на индикаторе оператора появляются вертикальные полосы, по которым можно определить различие лишь в пространственном положении целей.
Другими словами, сирийский расчёт «двухсотого» (С-200) после выхода одного из израильских истребителей на прямую линию визирования между радаром 5Н62В и Ил-20 просто не смог сделать верный выбор (не зная дальности) между стоящими почти вплотную полосами на МФИ и захватил российский самолёт РТР. Также возможен манёвр израильского истребителя с резким снижением и уходом за «экран» радиогоризонта сразу после пуска зенитной ракеты 5В21/28. Естественно, в таком случае имеет место захват цели с большей ЭПР, которая будет находится примерно в тех же угловых координатах, что и «спрятавшаяся» цель.
Для такого обманного манёвра все ставки могли делаться на «зашоренную» автоматическую систему полуактивного радиолокационного наведения ракеты 5В21/28, когда первая же повторно подсвеченная радаром 5Н62В цель (в нашем трагическом случае Ил-20) захватывается полуактивной РГСН, несмотря на несоответствие с эффективной поверхностью рассеяния первой цели (F-16I). Судя по всему, в таком случае режим самоликвидации зенитных ракет в устаревших С-200 А/В/Д не предусматривается даже в случае интеграции в единую сетецентрическую систему ПВО посредством автоматизированных систем управления зенитно-ракетными бригадами 73Н6 «Байкал» и «Байкал-1МЭ».
Вывод из этого один: дабы исключить подобные инциденты в будущем, необходимо не только обеспечивать регулярное боевое дежурство над сирийским ТВД самолётов А-50У, эскортировать противолодочные и разведывательные самолёты с помощью истребительной авиации, но и поставлять нашим союзникам современные образцы зенитно-ракетных средств, не представляющие угрозы для дружественных летательных аппаратов.
Источники информации:
http://rbase.new-factoria.ru/m...
http://nevskii-bastion.ru/rc-1...
https://eadaily.com/ru/news/20...
Автор: Евгений Даманцев
Оценили 7 человек
19 кармы