О бедном Салтане замолвите слово...

Когда я размещал предыдущий материал о "Сказке о царе Салтане...", я понимал, что статья достаточно спорная и неоднозначная. Но мне понравилось в ней то, что обычный человек, не филолог и не лингвист, увидел в словах Русского Языка (а он именно так и пишет, с заглавных букв) не просто набор звуков, а какой-то иной, ощущаемый где-то подсознательно, смысл, увидел за буквами удивительный мир предков, и попытался это осознать и поделиться своим осознанием с другими. Не рассчитывая на всеобщее одобрение или признание. (Да, для ясности: статью я нашел, копаясь в дебрях Интернета в поисках значений имен Салтан и Гвидон).

На такое же одобрение не рассчитывал и я, понимая, что в статье много слабых мест и широкие просторы для критики. Но когда один из комментаторов предложил поместить материал в раздел "Стёб", я получил еще одно подтверждение тому, что не каждый способен адекватно понять и воспринять стремление другого человека к поиску каких-то знаний и открытий, пусть даже порой и ошибочных или не до конца правильных. Но зато многие готовы "постебаться", если чьи-то идеи или мысли не совпадают с их мировосприятием или миропониманием.

И вот для этих "товарищей" я говорю: статья Албара Верохо - не стёб. Статья Албара Верохо - попытка найти свое место в этом сложном мире (можно не сомневаться, что вышеупомянутые персонажи глубоко уверены, что уж их-то мировоззрение - абсолютная истина в последней инстанции). И глупо смеяться над человеком, идущим своим путем. Потому что он-то уж точно куда-нибудь дойдёт.

А потому, чтобы было с чем сравнивать, вашему вниманию предлагается настоящий стёб, беЗ-смысленный и беЗ-пощадный:

Вы стёба хотели? Ну вот вам и стёб.

СКАЗКА
О ЦАРЕ БАКЛАНЕ, О СЫНЕ ЕГО
СЛАВНОМ И МОГУЧЕМ БУХАТЫРÉ
КНЯЗЕ БИДОНЕ БАКЛАНОВИЧЕ
И О ПРОЧЕЙ ПЕРНАТОЙ СВОЛОЧИ

Три девицы под окном
Пили поздно вечерком.
«Кабы я была царица, —
Говорит одна девица, —
То бутылочку вина
Приголубила б до дна».
«Кабы я была царица, —
Отвечает ей сестрица, —
Закатила бы гужбан,
Выдув пива целый жбан».
«Кабы я была царица, —
Третья молвила сестрица, —
Я б для батюшки-царя
Три купила пузыря.
На двоих бы их распили,
Не по детски покутили.
И все царские капризы
Я добила бы стриптизом!».

Царь тот разговор подслушал
(Под окном лежал он в луже.
Так упился, что не мог
Управлять движеньем ног).
Ну, подслушал, умилился,
И в светлицу к ним вломился.
В двери громко постучал,
Распахнувши их, упал,
На карачки приподнялся,
Хрюкнул, пукнул, рассмеялся,
И потом к третьей сестрице
Попытался обратиться:
«Здравствуй, красная девица,
Раз надумала хвалиться,
То тащи три пузыря.
Трубы, понимашь, горят.
Вы ж, голубушки-сестрицы,
Выметайтесь из светлицы
И шуруйте во дворец.
Там порядок наконец
Вы немного наведите,
Все помойте, подметите.
И бутылки можно сдать,
Чтоб затариться опять.
Будь одна из вас плясунья,
А другая, знать, певунья».

Выполз в сени царь родной,
Сам ни мертвый ни живой,
Но недолго собирался,
И по новой набухался.
И по старым по дрожжам
Развезло его к шишам.
Разум как-то помутился,
Что не глядя царь женился.
И устроил пир горой
Для компании честной,
Чтоб не думали, что жмот,
А совсем наоборот.
В общем, все были довольны,
А потом царь добровольно
Бросил всех гостей гулять.
Сам отправился в кровать,
Прихватив с собой жену,
«Апшерон» и «Хванчкару».
А плясунья и певунья,
Водку закусив глазуньей,
Так от злости офигели,
Что совсем позеленели,
И что в профиль, что анфас -
Натуральный Фантомас.

В пору ту была война
Из-за пива аль вина,
За горилку иль коньяк....
Не припомнится никак.
Впрочем, все это не важно,
Важно то, что царь отважно
Войско начал собирать,
Чтоб не одному бухать.
В общем, начали поход.
На врага труба зовет.
Ну а чтобы легче биться,
Нужно срочно похмелиться.
И пошла вся царска рать
Пить, буянить и гулять.
Водка, пиво, ром с портвейном...
Протрезвели аж за Рейном.
А назад как поглядели,
Сразу же и охренели,
Как без шума и без пыли
Пол-Европы прикрутили.
Удивляется народ:
«Как так вышло, ёшкин кот?
Ведь не помним ни хрена,
Как же шла эта война».
А румыны и поляки,
Чехи, венгры, австрияки
Все признали царску власть
И теперь бухают всласть.
Эсты, финны, латыши
Тоже квасят от души:
«Мы к соседям толерантны,
Раз пошла такая пьянка».

А пока царь на курортах
В сланцах воевал и в шортах
(А чего б не воевать,
По Европам не гонять
Раз в путевке все равно
Пунктик есть «Все включено»?)
Родила царица сына.
И как рот раскрыл детина:
«Дайте пива, - горячится, -
Мне ж не зря пришлось родиться!
Или лучше самогонки
Вместо молока, подонки!»
А царица-то как рада!
Вот царю теперь отрада:
Будет с сыном водку пить,
А потом страной рулить.
Шлет она с письмом гонца,
Приложив бутыль винца:
«Тут у нас сынок родился,
Пива сразу же напился,
Замутил ерша потом,
И закончил портвешком
В общем, весь в тебя такой.
Пьяный, красный и тупой»

А плясунья и певунья
Со старухою колдуньей
(Где её там откопали,
Нам узнать теперь едва ли.
Видно новый персонаж
Сам вписался в наш пассаж)
Отомстить сестре решили
И гонца перехватили:
Заманили на банкет
И похитили пакет.
Подменили текст письма:
«Опечалены весьма,
Что у нашей у царицы
Угораздилось родиться
Непонятно что за чуду.
Алкоголь не жрет, паскуда.
Вечно трезвый, как стекло.
Воду пьет, а не бухло».

Как прочёл про это царь,
Разъярился государь,
Так расстроился к хренам,
Аж гонцу не дал сто грамм.
Но, смягчившись, все ж налил.
И ответ свой настрочил:
«Ждать, покуда я вернусь.
А вернусь, так разберусь,
Что ж за чудо уродилось,
Что ни раз не похмелилось?
Сколько лет я гужевал,
Но такого не встречал!»

Долго ль коротко ль гонец
Возвращался во дворец,
То науке неизвестно.
Но добрался, если честно.
Тут плясунья и певунья
Со старухою колдуньей
Вновь гонца в кабак зовут,
Снова водки ему льют.
Вновь конверт тайком вскрывают
И послание меняют:
«Царский слушайте указ:
Посадить обоих в таз,
И отправить по теченью
Их навстречу приключеньям.
Выдать суточных немножко,
Чтоб хватило на дорожку.
И подальше от хлопот
Таз столкните в бездну вод»

Опечалились бояре,
Только волю государя
Не нарушить. Ибо он
Вмиг введет сухой закон.
И попёрлися толпой
До царицы молодой.
Всё на пальцах объяснили,
По полста себе налили,
Зачитали вслух письмо
(Хоть и явное дерьмо,
Но читать пришлось раз пять,
Чтобы каждый смог понять).
В таз царицу посадили,
Сына на руки вручили,
Бочку пива на кормежку,
Посидели на дорожку,
Дали денег под отчет
И пустили в бездну вод
Раз велел так царь Баклан
(Может был совсем он пьян,
Раз такое учудил?
Знать, совсем мозги пропил).

В небесах бардак сплошной:
Месяц скачет, как шальной,
Облака несутся вскачь.
На реке какой-то срач.
Льдины прут против теченья.
Не круиз, а сплошь мученье.
Таз несется по волнам,
Вроде здесь, а вроде там.
Бьёт царица лбом о дно:
«Пиво кончилось давно!
Чем теперь дитя кормить?
Как такого усыпить?
Он орёт как элефан,
Даже громче, коль не пьян!»
День прошел, кричит царица.
Чаду ж нужно похмелиться,
Вот и стал грести пацан
Прямо в море-окиян.
То-ли запах он унюхал,
То-ли звук какой расчухал,
Но упорно держит курс
На неведомый ресурс.
И на волны матерится:
«Так-растак вас, ламца-дрица,
Вы давайте, вашу мать,
Помогайте таз толкать.
Чую, берег уже близко.
Чую, ждет меня там «Плиска»,
«Арарат» иль «Белый Аист».
Ох и круто набухаюсь!
Главное – туда доплыть!
Растудыть вас и тудыть!»
В общем, маты помогли -
Показался край земли.
Таз летит как дельтаплан,
Лихо скачет по волнам,
И примерно чрез часок
Приземлился на песок.

Мать и сын теперь на воле;
Видят: кран посреди поля,
Из него коньяк течет,
Запахом к себе влечёт.
И к нему бежит царица,
Чтоб сыночек мог напиться.
«Вот тебе, царевич, ужин,
Потому что был послушен.
Глянь, посуда есть у нас!»
И под кран толкает таз.
Хлопец таз в себя залил,
Жажду-голод утолил,
И пошел на бережок
Покемарить на часок.

Только к морю он подходит,
Слышит – кто-то колобродит.
Поглядел - едрёна вошь,
Без бутылки не поймёшь!
Дятел с уткою сцепились,
То-ли дрались, то-ль женились.
Этот стонет, та орёт.
Кто их, птиц-то, разберёт?
Утка крылья распахнула,
Дятлу в ухо саданула,
Прямо в глаз прицел наводит.
Дятлу в страхе клюв аж сводит.
Тут на скорости сверхзвука
В лоб влетает каменюка
Прямиком промежду глаз.
Утка, мигом впав в экстаз,
В бреющий ушла полет,
Только задом наперед,
Далеко ушла, походу.
Лётная, видать, погода.

Дятел перья отряхнул,
Приходя в себя, икнул,
И сказал потом по-русски:
«Я, в натуре, новый русский!»
(Вот ведь рифма получилась!
Даже Пушкину не снилась!
Незатёрто и свежо.
Прямо скажем: хорошо!)
«Ты, братан, проси чё хошь.
Хочешь драку иль дебош?
Может сауну оформим?
Девок водкою накормим?
Ты теперь спаситель мой.
Супер весь такой герой!
Отплачу тебе добром
За устроенный разгром.
Шестисотый «Мерин» хочешь?
На него ты только вскочишь,
И помчишь за край земли,
Наплевавши на ГАИ.
Ты ж не шушару избавил,
Пацана в живых оставил.
И не утку ты прибил.
То наёмный киллер был.
Ввек тебя я не забуду,
Коль забуду – гадом буду.
В общем, рядом я, поверь.
Хрен избавишься теперь»

Дятел быстро испарился.
Наш царевич подивился,
К крану с коньяком пошел,
Мысли освежить ковшом.
Лишь дошел – а тут тоска:
Нету больше коньяка.
И табличка, вишь, висит:
«После десяти – закрыт.
Приходите по утру.
Я налью вам хванчкару».
Гаркнул паря: «Вашу ж мать!»
И пошел голодным спать.

Поутру, разинув зенки,
Хлопнул парень по коленке.
Рот раззявил и молчит,
А пред ним кабак стоит!
Двери с вывеской резной,
Стойка - метров сто длиной.
И бармен четырёхрукий.
Краны с пивом, сто три штуки.
А бутылок – до небес!
«Я ж теперь богат как Крез!
Ну конкретно дятел дал –
Все желанья угадал!»
Будит матушку детина:
«Глянь, маман, - мечта кретина!
Заходи, хлебнём пивка
Под цыпленка табака.»

Лишь за дверь они ступили,
Как их тут же окружили
Сомелье, официантки
(Профи все, не дебютантки)
Нежно под руки берут
И к столам скорей ведут.
Хлопца боссом величают,
Ключ от кабака вручают.
И у стойки в ресторане
С разрешения мамани
Выбрал погоняло он
И прозвался: князь Бидон.

Ветер на море шурует.
Яхта на волнах танцует.
Лихо пляшет на воде
На бензиновом движке.
Экипаж стоит у борта
С удивлением на мордах:
Сколько тут мы проплывали,
Но такого не видали!
Вот так чудо, вот так диво,
Ресторан стоит красивый.
Весь рекламою сияет,
Развлеченья обещает.
Как тут яхте не пристать,
Коль возможность побухать?
Дружно выпали на берег
И бегом в кабак – проверить.

Сам Бидон гостей встречает,
Водку в рюмки наливает,
Мажет на батон паштет
И велит держать ответ:
«Хто такие? Куды прётесь?
Вот сначала тут напьётесь,
А потом позволю вам
Дальше мчаться по волнам».
Рому заглотив стакан,
Отвечает капитан:
«Как бы тут у нас регата
За ведро денатурата.
Путь лежит по кабакам,
Выпьем тут, закусим там.
Нонче едем на восток,
На спиртного запашок.
Вечно пьяный царь Баклан
Пригласил нас на гужбан.»
Князь Бидон сказал тогда:
«Ветер в зад вам, господа,
И вперёд по окияну
На кутеж к царю Баклану.
От меня ему поклон
И шампанского вагон».

Только яхта отвалила,
Князя в отходняк свалило.
Так противно стало вдруг...
Тут приперся дятел-друг:
«Мол, салам, чувак, в натуре.
Чой ты как-то не в ажуре.
Перебрал небось вчерась?»
Отвечает дятлу князь:
«Что-то нынче мне хреново.
Нет. Хреново – не то слово.
Как же так? Сижу я тут,
А за морем водку пьют!
Там гуляет царь Баклан.
Как-никак, а мой пахан.
Я ж его не видел сроду.
Но люблю, как есть, урода».
Дятел князю:
«Что за херь!
Дело плёвое, поверь.
Я тебя, мой друг Бидон,
Могу сделать комаром.
Ты лети за яхтой вслед.
Как прибудешь на банкет,
Крови тяпнешь алкогольной
И растащишься довольный».
А потом махнул хвостом,
Стал детина комаром.
С места в небо стартовал,
Яхту быстренько догнал,
Капитана укусил,
С кровью спирт переварил
И, не тратя ни минуты,
Занял лучшую каюту,
Завалившись на кровать,
Чтоб дорогу всю проспать.

Ветер с волнами играет,
Яхту шустро подгоняет
Мимо острова Буяна
К царству пьяницы Баклана.
И уж вахтенный орет:
«Берег там, смелей вперёд!»
Подкатили, разгрузились
(Перед тем опохмелились)
И рванули во дворец
Оторваться наконец.
Там уже столы накрыты,
Стопки полные налиты.
Царь Баклан из-под стола
Показался: «Господа!
Завсегда гостям мы рады,
Все ж таки не ретрограды.
Так что милости прошу
Приложитеся к ковшу».
А плясунья и певунья
С этой, как её... колдуньей
Тоже рюмки поднимают,
Водку в глотки заливают.
Задает Баклан вопрос:
«Нет ли, парни, папирос?
План забьём и пошобим,
Да за жизнь потрындим.
Что там за морем за чудо?
Гладко с выпивкой аль худо?»
Капитан ему в ответ:
«Мы, короче, целый свет
Уж объездили на яхте,
Пили с немцами и шляхтой,
С самураями и янки.
В общем, сплошь одни гулянки.
Повидали много чуд,
Про одно расскажем тут:
Посредине окияна
Остров, что зовут Буяном.
Там, на острове – кабак.
Сервис, жрачка – все ништяк.
Двести десять видов пива,
Всё – свежайшего разлива.
Антрекоты, шашлыки,
Виски, водка, коньяки.
Девки пляшут там канкан,
В неглиже и по столам.
А хозяином – Бидон,
Гонит классный самогон.
Мы неделю отдыхали.
Чуть не сдохли – так бухали.»

Подавился царь слюною.
«Эх, а я тут со шпаною
Из горла хлебаю пиво.
А у них там – просто диво!
Как бы мне туда попасть?
Как бы мне поквасить всласть?
Коль к субботе не загнусь,
Я к Бидону заявлюсь».
Тут певунья и плясунья
С этой вредною колдуньей
Встали поперёк дверей:
«Нет, не пустим, хоть убей!»
Глазом подморгнув сеструхе,
Говорит плясунья: «Слухи!
Это ж разве чудеса?
Это вражьи «Голоса»
Пропаганду нам ведут.
Я пример вам приведу
Безо всяких демократий,
Что намного чудесатей
В мире есть такая штука:
Где-то в зарослях бамбука
Белка дикая живет.
Сама гонит, сама пьёт.
А горилка – как слеза.
Вот такие чудеса!»
Почесал в затылке царь:
«Это ж надо! Вот так тварь!
Гонит чистую слезинку,
Явно лучше магазинной...»
Тут комар шары продрал,
Разговоры услыхал,
Разозлился, и с досад
Укусил плясунью в зад.
Та немного протрезвела,
Охренела, заревела:
«Ах ты, подлая мошкá!
Всё! Секир тебе башка!
Враз тебе конец настал!»
Но комар наш ждать не стал,
Шмыг в окно – и на Буян,
Чисто как ракетоплан.

Снова князь всех туч мрачнее:
«Дятел-друг, приди скорее».
Глядь, спускается с небес
Шестисотый «мерседес».
«Ну привет, брателло, что-ли...
Не хватает алкоголя?
Или хавчику конец?
Иль собрался под венец?
Звал зачем, скажи мне, князь?» -
На капот облокотясь,
Дятел смотрит на Бидона.
«Вышла, видишь, тут препона» -
Отвечает дятлу князь, -
«Из походу воротясь
Обнаружил недостачу
Я с растратою в придачу.
С самогонкою беда -
Не хватает никогда.
Потому хочу прогресс
Я поставить на процесс.
Белку дай мне, землячок,
Ту, что гонит первачок
Тот, что чистый, как слеза,
Чтоб не стыдно мне в глаза
Собутыльникам смотреть.
Чтобы нос всем утереть,
Тем что есть такое диво
У меня, дружище милый».
«Я слыхал про белку эту.
Обитает в джунглях где-то» -
Дятел князю отвечает
И доставить обещает. -
«Не волнуйся, князь Бидон,
Возвращайся в свой притон.
Успокойся, водки вмажь» -
И ушёл, включив форсаж.

Князь совету дятла внял,
Поллитровочку принял
И пошел взглянуть во двор:
Дятел белку вдруг припёр?
Ну а дятел не подвёл,
Прям не дятел, а орёл!
Осмотрелся князь вокруг,
Глядь – в углу растёт бамбук.
И стеблей средь в аккурат
Самогонный аппарат:
Бочка, трубки, змеевик.
И дымок над ним парит.
Белка топку раздувает,
Бражку в бочку заливает,
Что-то там себе колдует,
То посмотрит, то подует.
А на выходе как пылко
Капает продукт в бутылку!
Белка стопку наливает,
Пробу первою снимает,
И бутылки ставит в ряд.
Пробки на свету горят,
Этикетки не простые,
Натурально заводские.
И акциз уже наклеен.
Вот ведь как процесс затеян!
Сразу видно – не палёнка,
Заводская самогонка!
Рассмеялся князь Бидон:
«Ты ж не дятел – чемпион!
Вот уж, парень, удружил!
Молодец, чтоб я так жил!»
Чтобы белку кто не спёр,
Возвести велит забор.
Вдоль забора взад-вперёд
ВОХР караул несёт.
И завскладом уже есть,
Чтоб учёт бутылкам весть.
Все ж таки серьезный вес –
Производственный процесс.

Ветер дует взад-вперед,
А на море пароход
Тупо волны рассекает,
Дым из топки извергает.
Мимо острова пыхтит,
Пену белую мутит.
С острова идет сигнал:
«Быстро к нам на якорь встал!»
Вот швартуют пароход,
И в кабак идет народ.
Там Бидон уж ждёт гостей
В предвкушеньи новостей.
«Отдыхайте, морячки,
Развяжите язычки
Да поведайте скорей,
Где спиртное повкусней».
Моряки ему в ответ:
«Мы не можем дать совет.
Вкусен алкоголь любой,
Главное – уйти в запой.
Перепробовали всё.
Тремор до сих пор трясёт.
Ром, мартини, виски, джин,
Дихлофос и керосин,
Нелегко нас удивить.
Но решили вот поплыть
В царство, как его... Баклана,
Ну того, что вечно пьяный.
Говорят, что он бухает
Так, что Ельцин отдыхает.
Вот решили мы взглянуть,
Как не слаб Баклан гульнуть».
Всем налив на посошок,
Говорит Бидон: «А что!?
Интересный вариант –
Налакаться вдрыбадан.
Что ж, давайте отплывайте
Да Баклану передайте,
Ждёт его, мол, князь Бидон.
Чача ждёт и самогон».
Морячки гурьбою пьяной
Вдаль поплыли окияном.
А Бидон на брег идёт,
Дятла-кореша зовёт:
Мол, свербит в заду до колик
Как там батя-алкоголик.
Дятел крылья распустил,
Князя в муху превратил.
Муха скорости набрала,
Тут же пароход догнала,
На гальюне приземлилась,
Заодно и подкрепилась.

Ветер с бодуна шумит,
Пароход вовсю дымит
Мимо острова Буяна
К царству пьяницы Баклана.
Вот уж берег показался.
Пароход пришвартовался,
Экипаж, шатаясь дружно,
Валит во дворец. Натужно
Муха высоту набрала,
Крылышками замахала
И туда же, во дворец,
Где прописан царь-отец.
А Баклан чернее тучи –
От портвейна пузо пучит.
А плясунья и колдунья
С безголосою певуньей
На царя в упор глядят,
Вермутом лечить хотят.
Царь, гостям налив текилы,
Говорит: «Ну что, дебилы?
Где бывали, что видали?
С кем конкретно выпивали?
Как там за морем спиртное?
Так себе иль заводное?»
Морячки в ответ галдят:
«Да нормально с этим, брат.
С выпивкой везде порядок,
Всё путём, кругом достаток.
Но одно местечко есть
(Коль стоишь, то лучше сесть),
На холме стоит кабак,
В кабаке всегда бардак.
А напротив, за забором,
Там завод стоит ликёрный,
Где живёт чуднáя белка,
Самогонщица-умелка.
Гонит классную горилку,
Разливает по бутылкам,
Пробки крутит золотые,
Клеит лейблы заводские.
К каждой партии - акциз.
Упивающийся вдрызг
Там завхоз учёт ведет,
Знает всё наперечет:
Где вишнёвка, где сливовка,
Где медовая с перцовкой.
Всё по ящикам расставит,
На отчёт печать поставит,
И доставит в ресторан
Алкогольный тот дурман.
Все на острове том пьяны,
Все «уселись на стаканы».
Боссом там сам князь Бидон,
Шлёт тебе в бочонке ром».

Царь Баклан слезу роняет:
«Что-то я не догоняю,
Если нас за морем ждут,
Что же делаем мы тут?»
Но плясунья и певунья
Вместе с чёртовой колдуньей
Закрывают все пути.
Грудью встали, не пройти.
И певунья просит слова:
«Что ж тут чудного такого?
Ну горилка, ну слеза.
Разве ж это чудеса?
Что, бамбук мы не видали?
Или будто вы не знали,
Что у нас в краю родном
Каждый с «белочкой» знаком?
Нас таким не удивить,
А уж если говорить,
То, возможно неучтиво,Но как вам такое диво:
Прям к открытью магазина
Вечно пьяные в дрезину,
Ярко мордами горя,
Пятьдесят три колдыря
Враз из лужи выползают,
Пиво-водку покупают,
Отползают на лужок,
Сядут рядышком в кружок,
И бухают до заката
Хоть вино хоть суррогаты.
Тут же с ними их бугор
По прозванью Беломор.»
Царь все это представляет,
Сразу кружку наполняет
И готов Баклан признать,
Что чудесней не бывать.
Тут Бидон летит в окошко,
Взбудораженный немножко,
Сам себе даёт приказ
И с разгону - тётке в глаз.
А пока за ним гонялись,
Мухобойками махались,
Он успел в окно сигнуть.
И к Буяну держит путь.

Князь опять пришел на брег.
Глядь – к нему летит объект.
Был малиновым пятном,
Стал вдруг дятлом-братаном.
«Что грустим, в натуре, князь?
Бражка что-ль не удалась?
Что смурной такой, Бидон?» -
Князя спрашивает он.
Тот в ответ толкает речь:
«Ты мне чудо обеспечь,
Чтоб от зависти враги
Проглотили сапоги.»
«Что ж за чудо ты желаешь?»
«Ну такое, понимаешь,
Чтобы в магазин из лужи,
В смысле, изнутри наружу,
Выползали бы рядком
В направленьи «Гастроном»
Пятьдесят три колдыря,
Мордами огнём горя.
Стеклотарой чтоб гремели
В винно-водочном отделе,
И чтоб с ними их бугор,
Алкоголик Беломор.»
«Это всё? Да не вопрос.
Проще пачки папирос.
Как два пальца об асфальт
Подготовим фестиваль.
Колдыри – кенты мои.
Ты их только позови.
Так что дуй, Бидоша, спать.
Я ж пойду кентов искать.»

Время князь решил не тратить,
Завалился на полати,
Перед тем приняв на грудь
Огненной воды чуть-чуть.
А проснулся до рассвета,
Выбежал во двор раздетый
И уселся на крыльцо,
Из горлá глуша винцо.
Только солнце показалось,
Лужа вдруг образовалась.
А из лужи выползают,
Стеклотарой громыхая,
Пятьдесят три колдыря,
Морды красные горят.
Все в плащах, до дыр затёртых,
Все далёкие от спорта.
Прикрывая левый фланг,
В стороне ползет, как танк
Собутыльников бугор –
Вечно пьяный Беломор.
До Бидона доползает
Речь конкретную толкает:
«Дятел нас к тебе отправил,
Наказал, чтоб ты проставил
Портвешка и вермутишки
(Видно у тебя излишки,
Раз готов нас содержать)
Ну а мы в ответ бухать
Обещаем без просыпа.
А уж коль нам пива с рыбой
Обеспечишь с легонца,
То полюбим, как отца.
На весь свет тебя прославим,
Уважения прибавим.
Будет каждый в мире знать,
Как силен Бидон гулять.
А теперь пора бухнуть,
На лужайке отдохнуть.
Нелегка колдырья доля,
Тяжко нам без алкоголя.
Спирту жаждет организм.
Вот такой метаболизм» -
И гурьбою колдыри
На лужайку поползли.

На море – девятый вал.
Волн не счесть. Сплошной завал.
Ветер дует взад-вперёд.
Но подлодка держит ход.
Как её Бидон заметил?
Мож сонаром заприметил?
Но уж шлёт наперехват
Самоходный аппарат.
«Вы давайте-ка всплывайте,
Да к причалу прибывайте.
Мы вас ждём, столы накрыты.
Пьяны будете и сыты.»
Экипаж решил пристать.
Кто ж себя заставит ждать,
Коль бутылки встали в строй
Пред закускою мясной?

А Бидон допрос ведёт:
«Где да как? И кто что пьёт?
Как идут корпоративы?
Много-ль нынче пьют поп-дивы?
Как Киркоров? Как Билан?
Абрамович как Роман?»
Пункт за пунктом, как в анкете.
Как на это не ответить?
И усатый адмирал
Пред Бидоном «смирно» встал:
«Разрешите доложить:
Продолжают люди пить.
Кто текилу, кто коньяк,
Кто вискарь, кто арманьяк,
Кто водяру, кто вино.
Многим даже все равно –
Лишь бы где-то там вставляло,
Лишь бы в голову шибало.
В общем, изменений нет,
Пьёт как пил весь белый свет.
Глобус весь пробороздили,
Даже в Антарктиде были.
И решили мы узнать,
Кто сильнее всех бухать.
Держим путь в Бакланье царство.
Слышали, что государство
Это в пьянках – чемпион.»
Отвечает князь Бидон:
«Ну давай на посошок,
Мой подводный корешок.
И Баклану передай:
Не дождусь его на «чай»»

Лодка из портá уходит.
Князь опять у моря бродит:
«Дятел, гложет вновь тоска.
Эх, взглянуть хоть в пол-глазка,
Как там батя квасит мой.
Слышь, отправь к нему домой!»
Дятел с криками «Оп-ля!»
Князя превратил в шмеля.
Шмель натужно зажужжал,
Вмиг подводников догнал,
К перископу подобрался,
Внутрь залез. И там остался.

Буря на море иль шторм
Субмарине нипочём.
Лишь глубины бороздит.
И к Баклану путь лежит.
Вот уж перископ подняли,
Цель круиза увидали.
Пристают, идут на берег
Строем, чинно, без истерик.
И за этою толпой
Полетел и наш герой,
Прямо в баре приземлился
И с коктейлем подружился.
А плясунья и певунья
Вместе с мерзкою колдуньей
В ряд за стойкою сидят,
Водку пьют, шашлык едят.

Моряков Баклан встречает,
По рюмашке предлагает.
Сам за стол ведёт гостей,
Просит свежих новостей
«Расскажите, господа,
Вы откуда и куда?
Есть ли выпивка крутая
Из Перу иль Уругвая?
Может новый самогон
Кем-то был изобретён?
Может чудо где видали?
Взяли бы да рассказали».
Отвечает адмирал:
«Что я только не видал!
Но недавно, гадом буду,
Стал свидетелем я чуду.
Там, за морем-океаном
Остров, что зовут Буяном.
Там шикарный гастроном,
Даже лужа есть при нём.
Только солнышко проснётся,
Как из лужи раздаётся
Чей-то мат. А вслед за ним
На восток, где магазин,
Пятьдесят три колдыря,
Морды ярче, чем заря,
Друг за другом выползают,
Стеклотару собирают,
Ровно в восемь – в магазин.
Хоть часы сверяй по ним.
И ешё у них бугор –
Знаменитый Беломор.
И бухают на лужайке.
Это правда, а не байки.
А правитель их, Бидон,
Передал вам самогон.»
А плясунья и певунья
Лишь молчат. Но тут колдунья,
Усмехнувшись, говорит:
«Кто нас этим удивит?
Как звучит всё неуклюже.
Ну подумаешь, ну лужа.
Ну и что, что гастроном?
Что купить-то можно в нём?
Украинские конфетки?
Белорусские креветки?
В Польше выросшие фрукты?
Санкционные продукты?
Этим нас не удивить.
Иль того не может быть,
Что народ весь день бухает?
Да у нас вон за сараем
Сутками бомжи сидят,
Так гужбанят, что не спят.
То, что вашим необычно,
То для наших – быт привычный.
А уж коль про чудо сказ,
Мой послушайте рассказ:
Там за морем есть девица,
А уж любит веселиться
Так, что равных не найти.
Чтоб мне с места не сойти!
Днем и ночью пьет, красава,
Рюмку держит величаво.
Бочка пива под косой,
Шланг над верхнею губой,
Чтобы рук не занимать,
А руками поднимать
Кубки, рюмки и стаканы,
Что наполнены «Агдамом».
Речь конкретная у ней,
Чисто прям, как у царей.
А богатая, как Крез.
Шестисотый «мерседес»
У нее ты не найдешь,
А когда в гараж зайдешь,
Всё Феррари, Мазерати,
Ламборгини и Бугатти.
Так что будем справедливы,
Это диво, так уж диво.» -
И стакашку засосала.
А Баклан, раскрыв хлебало,
Уши царские развесил.
Лишь царевич наш не весел,
И зо зла уйдя в разнос,
Укусил колдунью в нос.
Шум да крик опять поднялся,
За Бидоном не гонялся
Разве только что ленивый.
Только наш герой глумливо
Сделал «бочку» и «пике»
И уж скрылся вдалеке.

Князь опять по брегу бродит,
С неба взгляда не отводит.
Не прошло и полчаса,
Как посадки полоса
На песке образовалась.
И, покачиваясь малость,
На глиссаду вышел дятел,
На лету слегка нагадил,
Выпустил шасси потом,
Курс взял на аэродром,
Для порядка покружился
И в итоге приземлился.
«Ну, здоров, алкаш-друган.
Что ж ты до сих пор не пьян?
Или ты уже зашился?» -
Дятел наш развеселился.
Князь Бидон ему в ответ:
«И тебе, братан, привет.
Пей – не пей, но не берёт.
А совсем наоборот.
В общем, надо мне жениться.»
«Как ты смог на то решиться? -
Дятел аж на хвост припал, -
А невесту подыскал?»
«Говорят, что есть девица,
Веселиться мастерица.
Что, мол, пьет как сивый мерин.
Я, конечно, не уверен,
Но про то молва идёт,
Что и батю перепьёт.
Хлещет, мол, всё, что горит,» -
Дятлу князь наш говорит, -
«И что держит эта дива
Под косой бочонок пива,
Шланг оттуда прямо в рот.
Вот такой круговорот.
Я, короче, покумекал,
И побекал и помекал,
И решил на ней жениться,
Чтоб уже по полной спиться.
Так что, друг мой, выручай,
Мне девицу подавай.»
Дятел князю отвечает:
«Про девицу я не знаю.
Не слыхал и не видал,
Женский пол чтоб так бухал.
А Баклана перепить -
Это ж надо дятлом быть.
Я, конечно, славный малый,
Заглотить могу не мало.
Но проблемка тут одна:
Я есть «он», а не «она».
Тут Бидон к ногам упал:
«Дятел, что ты там сказал?
Нет нигде такой красавы?
Я остался без забавы?
Что же делать, как мне быть?
Я хотел с ней вместе пить,
А теперь мечта разбилась...
О! Идейка появилась!
Я подумал головою,
А что если нам с тобою...» -
Князь задумчиво мычит,
И на дятла так глядит,
Словно что-то измеряет,
Умножает и слагает.
Кто увидит, тот поймет –
В голове процесс идет.
Заподозрил что-то дятел:
«Ты, Бидоша, типа, спятил?
Что ты смотришь на меня,
Как на шлюху матросня?
Мне не нравится твой взгляд,
Что-то я ему не рад.
Говори скорей, козёл,
Что за гадость изобрёл.
Ты на мне решил жениться?
Охренел? Ведь я же птица.
И тем более мужик.
И давно им быть привык.
Я ж тебе не Вюрст Кончитка,
Не Сердючка-трансвеститка.
И тем более, пардон,
Я не Элтон и не Джон.
Ну спасибо, удружил.
Ты что, гомозоофил?
Птица я, не человек.
Иль ты зоогомосек?
Нет, я выпить не дурак,
Но идти за это в брак?
Щи варить, носки стирать,
Твой домину убирать?
Нет?! Бухать без перерыва?!
Признаю, мысля красива.
Нужно взвесить всё путем,
Чтоб не пожалеть потом.»
Пять минут подумал дятел,
Перья с пухом разлохматил
И сказал: «Да хрен с тобою,
Буду я твоей женою.
Только нужно превратиться
Мне в прекрасную девицу.
Бочку под косу подвесить
(Сколько ж это будет весить?),
Шланг купить, помаду, тушь.
Так, что будущий мой муж,
Раскошелиться придётся -
Любовь даром не даётся.
Дай на все про всё неделю,
А потом начнем веселье,
Чтобы быть всегда хмельными,
Так сказать, в нон-стоп режиме.
А теперь, прощайте, князь,
Я на шоппинг собралась.
Тьфу ты, блин, оговорился.
Я ж еще не превратился.
В общем, жди меня, Бидоша.
Я вернусь к тебе попозже».
Побежал по ВэПэПэ
И уж скрылся вдалеке.

Князь бегом бежит к мамаше:
«Дайте мне скорее ваше
На мой брак благословленье,
Иль помру я от томленья.
Так уж хочется начать
Пить, гужбанить и гулять
От полночи до полночи.
Беспрервыно, мама, в общем.
А что птицей дятел был,
Я про то уже забыл.
Мне же с ним не надо спать.
Мы планируем бухать.»
Мать недолго размышляла,
Разлила вино в бокалы
И сказала: «Зашибись.
Я согласная. Женись.»

Ветер волнам башни сносит,
На воде – авианосец.
Рассекает океан
Курсом прямо на Буян.
А на славном на Буяне
Прямо в местном ресторане
Пьянка, шум, веселье, гам –
Вот отрада морякам!
С корабля на бал попали,
Да такой, что не видали
Никогда гужбан такой,
Не смотря на опыт свой.
(А уж опыт моряков
В этом деле - будь здоров.
Скажем честно, непредвзято –
Закаленные ребята)
Что предстало взору их?
Вон с невестою жених
(Опустите ниже взгляд,
Видите, там где торчат
Из-под скатерти носки,
Там как раз таки они
Под столом уже на пару,
Спирто-водочным ударом
Ошарашены слегка,
Но, поверьте, не беда.
Ну, проспят там с полчаса
И по новой «колбаса»
Повторится за столом,
Как положено, путём)
Тут мамаша с тамадой,
Всем известною звездой
(Сука, дорого берёт,
А что делать, ёшкин кот?
Мордой в грязь перед гостями
Упадем теперь едва ли)
Тост за тостом объявляют,
В кубки вина наливают,
Заставляют пить до дна,
Всех, в ком жизнь еще видна.
Стол от выпивки прогнулся,
Из подсобки протянулся
Прямо в зал спиртопровод
И в бассейн горилку льёт.
С потолка вино рекой,
Лишь пошире рот открой,
И само в тебя зальется,
Лишь глотай куда придётся.
По-над стенкой с пивом бочки
(Лишь бы выдержали почки.
Печени кирдык давно,
Что и вспомнить мудрено,
На хрена тот атавизм
Был засунут в организм).
А народу и не счесть,
Так, что некуда присесть:
Кто-то спит уже в салате,
Кто-то морду чистит в драке.
Кто-то пьяный до соплей.
В общем, всё, как у людей.

Тут как раз из-под стола
Показалась голова.
Женишок в себя пришел,
Мутным взором зал обвел.
Как прибывших увидал,
Так немедля слово взял:
«Опоздали, так и знайте,
И штрафную наливайте.
Где найдете, там садитесь,
Новостями поделитесь,
Что увидели по свету?»
«Да стабильности в нём нету, -
Отвечает адмирал, -
Вот на Кубе побывал.
Ром совсем уже не тот,
Даже литр не берёт.
А когда я юнгой был,
То «мерзавчик» с ног валил.
Крепость, видимо, не та.
Прежней явно не чета.»
«Мда, проблема, - молвит князь, -
Жизнь у них не задалась.
Ну да это не беда.
Вы ж не зря пришли сюда.
Я гостям походу рад,
Напивайтеся в умат.
А пока сидите пьёте,
Расскажи, куда плывёте.»
«По манёвренному плану
Мы плывем к царю Баклану.
Там хотим мы развлеченья,
В смысле, общие ученья
С ним совместно провести,
Чтобы опыт обрести
Как держать все под контролем
В нашей битве с алкоголем,
Чтоб ему не проиграть,
А победу одержать.»
«Это важное занятье,
Ну а чтоб было приятней,
С алкоголем воевать,
Я прошу вас передать
Танкер от меня Баклану,
Чтобы вашему генплану
Было легче воплотиться.
Самогон там, не водица.»
Моряки полдня гуляли,
Тумаков всем надавали,
И отправилися в порт,
С бала, так сказать, на борт.
В этот раз Бидон не смог
Загрести к папаше в док,
И остался на Буяне
Отрываться и гужбанить.

Ураган по морю бродит,
С курса и с ума всех сводит,
Но упрямый адмирал
Путь конкретно просчитал,
И на запах коньяка
Правит руль его рука.
К пирсу плавно подрулили,
Все канаты прикрутили
И скорее во дворец,
Где заждался царь-отец:
«Быстро всем по лавкам сесть!
Водку - пить, пельмени - есть!
Перерывы меж тостами
Мы не меряем часами:
Сорок пять секунд – не боле!
Всем понятно, что глаголю?
Ни одной не пропускать
И до дна всё допивать!
Чтоб условия учений
Безо всяких третьих мнений
Приближались к боевым!
И тогда мы зададим
Неприятелю разгром:
Бренди, виски, джин и ром
Будем так уничтожать,
Чтоб с трудом мог поспевать
Биться с нами спиртзавод.
Всё! Поехали! Вперёд!»
И под перезвон бокалов
Царь спросил у адмирала:
«Расскажи-ка, друг нетрезвый,
Что там в мире, интересно?»
Адмирал, хлебнув текилы,
Так сказал: «Чудное диво
Я недавно повстречал,
Аж на задницу припал.
Остров в море есть Буян.
В самом центре – ресторан.
Там обслуга – высший класс,
Выбор вин и блюд – атас:
Всё, что гонят на Земле,
Пульке, сётю, божоле,
Всё найдется в баре том.
Даже с Домом Периньон.
Там же есть и чудо-белка,
Самогонщица-умелка.
Может даже из бамбука
Выгнать чистую самбуку.
То не белка – артефакт!
Не реклама это. Факт.
А ещё толпою пьяной
Бродят по всему Буяну
С января до декабря
Пятьдесят три колдыря.
Где присядут, там и пьют.
Иногда ещё поют
Не по нотам и вразброс
«Чёрный ворон» и «Мороз».
Запевалой там бугор,
Хронь по кличке Беломор.
А хозяина жена
Выпивает всё до дна.
Наливать не успевают,
Так красавица бухает.
Перепить ее силён
Может быть лишь сам Бидон.
Он в борделе этом босс.
Вот в подарок преподнес
Целый танкер первача.
И ругался сгоряча,
Что к нему ты не собрался,
Хоть по пьяни обещался.»

Тут Баклан не утерпел,
Собираться в путь велел.
И приказ дал кораблям:
«Всем держать курс на Буян!»
А плясунья и певунья
И, конечно же, колдунья
Выход телом перекрыли,
И в три голоса завыли,
Что тебе, мол, делать там?
Но не слушает Баклан.
«Царь я вам иль лох последний?
Чтоб не слышал этих бредней!
Я вас живо приструню,
Закодировать велю.
Или ампулы зашить,
Не смогли чтоб больше пить!
Вот ведь пакостные тётки!
В общем так, собрали шмотки
И галопом на причал,
Пока пендаля не дал!»
Засадил стакан-другой,
Двери распахнул ногой
И пошел в свой бивуак
Собирать в поход рюкзак.

Князь Бидон сидит у стойки,
Голова болит с попойки.
Лечит пивом он мигрень.
Хмурым утром начат день.
Взгляд на море устремлен.
Вдруг эскадру видит он.
То по морю-океану
Едет флот царя Баклана.
Князь орет: «Ты где, мамаша?
Надевай скорей гамаши
И беги гостей встречать.
Царь к нам едет, вашу мать!
Эй, дежурный-остолоп!
Дай мне этот... телескоп!
Буду на царя смотреть.
Это ж батюшка мой ведь.»

Флот уже отдал швартовы,
Экипаж давно готовый
Взять в осаду ресторан
И устроить там гужбан.
Тут оркестр марш заводит,
Царь Баклан по трапу сходит.
С ним певунья и плясунья
С противозною колдуньей.
И глядят во все глаза
На Буяна чудеса.
К ним на встречу князь Бидон,
В новый тельник облачен,
Всем по рюмке наливает
Сам за встречу выпивает.
И ведет в кабак царя,
Ничего не говоря.
Тут почётный караул
Прям из лужи козырнул.
Так приветствуют царя
Пятьдесят три колдыря.
Все пропитые конкретно,
Все поддатые заметно,
Алкаши как на подбор.
С ними же и Беломор.
Царь идет мимо бамбука,
Видит вдруг такую штуку:
Прям по центру в аккурат
Самогонный агрегат.
Белка кнопки нажимает,
Что-то там в котел вливает,
А в котле бурда кипит,
И потом чрез змеевик
Прям в бутылки: кап-кап-кап.
Производственный масштаб!
Расфасованный продукт
Целый двор забил вокруг.
Вот дошли до ресторана,
К ним из дымного дурмана
С небольшим заносом влево
Выплывает дятлодева.
Самогон в ведро вливает
И за встречу выпивает
«Рюмочку» свою до дна.
Всё ж княгиня, не шпана.

Тут из-за спины девицы,
Появляется царица.
Царь, лишь тётеньку узрел,
Было чуть не протрезвел.
«Как же это? Чтоб я сдох!
Это ж форменный подвох!
Как же я...» - тут царь споткнулся
И слюною поперхнулся,
На царицы грудь припал,
Щёки ей облобызал
И от радости такой
Снова сделался бухой.
Он Бидона обнимает
И за встречу предлагает
По полста на грудь принять
И потом уже гулять.
Кто бы спорил? Вмиг налили
И к фуршету поспешили
Раз уж повод есть такой,
Чтоб устроить пир горой.
А плясунья и певунья
С упомянутой колдуньей
Морды строят кирпичом,
Мы тут, типа, не при чём.
Правда это не спасло.
Потому что в сказке зло
Проиграть обречено.
Так уж тут заведено.
В общем, выслушав признанье,
Царь назначил наказанье:
Всех троих арестовать,
И спиртное не давать,
А потом сослать домой,
Обеспечив им конвой.
А потом уже по полной
Начался кутеж запойный,
Да такой, что на весь мир
Стал известен этот пир.
Аж в газетах написали
И по радио сказали.
Я там был, мед-пиво пил,
Да усы лишь обмочил.
И по трезвому уму
Понял истину одну:
Чтобы в рот, не по усам -
Бриться нужно по утрам.

***

В этой сказке смысла нет.
Смысл таков, каков поэт.
А чтоб был со смыслом сказ,
Нужно быть как Пушкин АС