"Каждый день каюсь, пап…" Мать выбрала Родину, а сын — предательство: Расплата оказалась жестокой

Олег Беликов

Предатель Родины сознательно перешёл на сторону врага, а потом попал в плен к нашим бойцам. Там его ждала встреча с мамой, к дому которой он пришёл с оружием в руках. Молодой "азовец"* упал в колени отцу, чтобы вымолить прощение. Сын, оказавшись в русском плену, встретился с родителями и не смог посмотреть им в глаза. О том, как война прошлась серпом по русским семьям в Курской области и в Донбассе и о выборе каждого из них — в материале Царьграда.

Елена шла по коридору стабилизационного пункта, куда пришла помогать, как только враг прорвался в Курскую область. Было, как обычно, многолюдно. Наши парни продолжают бить врага, получая ранения.

Женщина торопилась, сжимая в руках перевязочные бинты. Проходя мимо одной из комнат, дверь которой была открыта, повернула голову и увидела сидящего на хирургическом столе молодого парня. Он был в грязи, в крови: в бою лишился одного глаза. По форме поняла, что не из наших – пленный.

Морпехи из доблестной 810-й бригады пожалели и дотащили его до медиков. В вэсуэшнике Елена узнала своего сына Виталия. Они не виделись почти три года. Сын вернулся на родную землю, но к дому матери он пришёл с оружием в руках.

Когда наши войска пошли освобождать Донбасс, Елена, живя у границы, решила заняться волонтёрством. Решение приняла после того, как её сын ушёл на другую сторону фронта и сбежал на Украину. И вот встреча с мамой. Была ли она для предателя долгожданной? Вряд ли. Защемило ли сердце у Елены при виде человека, который провёл 9 месяцев под сердцем?

Я своими глазами видел эту встречу. Она проходила мимо и увидела сына на хирургическом столе, когда ему оказывали помощь. Его не жалела. Суть разговора передавать не буду. Из того, что она ему сказала, я понял, что мать открестилась от сына, а если называть своими именами — от предателя,

— рассказал свидетель той встречи боец с позывным "Латыш".

Костюм нациста менял на колпак шеф-повара

Александр из Донецка в последний раз обнимал своего сына больше 10 лет назад. Переехавший с женой и двумя детьми в Мариуполь Роман в 2014 году вступил в ряды "Азова"*. При этом он прекрасно зал, что его старший брат и родной дядя пошли с первых дней АТО добровольцами. До 2022-го сын звонил периодически, как говорит отец, сменял во время видеозвонков каску на поварской колпак. Убеждал, что всё хорошо и работает в ресторане. Но перед началом СВО просто пропал.

О том, что его сын нацист, убивавший русских людей в родном Донбассе, Александр узнал от соседей. Они показали ему ролик с пленным нацистом, который показывает фашистские татуировки.

Земля ушла из-под ног. В голове была одна мысль — как жене сказать. Все мы нормальные люди, что там по башке двинуло, кто его знает,

— вспоминает, недоумевая, Александр.

Дверь камеры отворилась, и отец, который всю жизнь провёл за баранкой, чтобы семья была в достатке, увидел сына в тюремной робе. Наручники с него предварительно сняли. Скупые объятия. У нациста ком в горле и слёзы, у отца даже мускул не дрогнул на лице. Хотя что там внутри у него творилось, одному Богу известно.

Разговора не получилось. Встреча была короткой.

Прости, что подвёл, причинил всем боль. Я не думал, что так всё получится. За меня не переживай, не нервничай, у меня всё хорошо, меня кормят, одевают, проблем нет. Маме привет,

— выдавил из себя Роман.

Когда отец ушёл, он осознал, что места в сердце Александра для него уже нет, и попросился на обмен: обратно на Украину — то ли к семье, то ли к нацистам.

"Отрекись от всего того, покайся"

Для Сергея распространение в соцсетях постов об "отважных воинах" "Азова"*, будучи в Луганске, было сродни игре в шпионов. Ну и доигрался. Его задержали, а затем отправили по обмену на Украину. Для родителей тогда это было ударом. Его отец артиллеристом в добровольцах воевал три года на тот момент. Затем пошёл на СВО, где потерял в бою глаз.

Оказавшись в Киеве, Сергей примкнул к "азовцам"*. Родителям же придумал легенду, что поступил учиться на спецназовца в институт МВД.

Чтоб как-то оправдать, когда на полигон поехали, чтоб не говорить прямо, что я на службу пошёл. У меня отец служил в Народной милиции, и как-то мне всё равно в глубине души было стыдно признаться, что я пошёл на службу в "Азов"*,

— будучи в плену, рассказывал Сергей.

Между тем "студент"-нацист отправился в Мариуполь, где фашисты издевались и замучивали до смерти его земляков в "библиотеке". Сдавшись в плен, естественно, стал говорить о том, что всё осознал. Упав в колени отцу, рыдая, стал говорить, что во всём раскаялся.

Первой в камеру к пленному вошла мать. В отличие от Елены из Курска, она не стала клеймить сына предательством. Не сдерживая слёз, бросилась обнимать сына: "Дитё моё! Живой!". И тут он аккуратно выскользнул из её объятий и сам, рыдая, бросился в ноги к вошедшему отцу: "Прости, батя!".

— Главное, чтобы ты одумался. Отрекись от всего того, покайся, — сказал отец.

— Каждый день каюсь, пап… — ответил Сергей.

— Не вздумай на Украину на обмен проситься. Тебе туда дорога закрыта, — жёстко сказал ветеран СВО.

Так родители приняли покаяние сына, который признался, что должен был за отцом идти, а не петлять и выбирать "непонятную сторону".

В сухом остатке

Война разъединила эти семьи, а русский плен воссоединил. Однако если сердце Елены не пережило предательства сына, то у мамы Сергея материнские эмоции оказались сильнее. Но обращает на себя внимание одна деталь. Один врал, что повар, второй — что студент. А зачем, если они думали, что воюют на правильной стороне? Видимо, всё же остатки совести заставляли испытывать стыд, который пропадал, как только заканчивался телефонный разговор с родителями. Они забивали его нацистскими наколками, надевая форму с эмблемой СС. Свой выбор они сделал — и теперь придётся за него отвечать. Жаль родителей.

* Националистический батальон "Азов" — запрещённая на территории России террористическая организация.

https://tsargrad.tv/articles/mat-vybrala-rodinu-a-syn-predatelstvo-rasplata-okazalas-zhestokoj_1101413