Максим КОЛЕСОВ
В начале ноября прошлого года в преддверии государственного визита Владимира Путина в Казахстан в Астану прибыл министр иностранных дел России Сергей Лавров. В заявлении для прессы по итогам встречи с президентом Казахстана Касым-Жомартом Токаевым глава МИД РФ сообщил о заключении договорённости между Россией и Казахстаном по созданию совместной группы историков. По мнению С. Лаврова, эта инициатива поможет «остудить» страсти, периодически вспыхивающие в отдельных частях наших обществ.
Хорошая задумка, важно только, чтобы такое поручение оказалось по силам для тех, кто войдёт в эту группу.
Со дня распада СССР Казахстан, вступивший на доселе нехоженую им капиталистическую дорожку, выстраивал свой идеологический каркас на противопоставлении и отторжении своего недавнего социалистического прошлого. В начале 1990-х казахстанцы с изумлением наблюдали, как бывшие коммунистические руководители на их глазах сбрасывали с себя партийную «кожу», клеймя и осуждая Ленина, Октябрьскую революцию, КПСС и наконец сам Советский Союз.
Тон здесь задавал сам первый президент Казахстана – Нурсултан Назарбаев, сделавший 16 декабря официальным праздником Днём независимости. Почему 16 декабря? А потому что именно 16 декабря 1986 года в Алма-Ате произошли массовые беспорядки на национальной почве, поднятые казахской молодёжью, поводом для которых стало назначение первым секретарём ЦК Компартии КазССР русского Геннадия Колбина. Эти события стали одной из основ национальной мифологии нынешнего Казахстана со своим пантеоном «героев» и «мучеников», мало имеющих отношение к реальным фактам. Тот же Назарбаев во время декабрьских событий 1986 года призывал протестующих в громкоговоритель разойтись и прекратить беспорядки, да и потом неоднократно в прессе и на партийных мероприятиях публично выступал с осуждением бунтовщиков. Это не помешало ему потом после 1991 года написать книгу, в которой он ничтоже сумняшеся заявил, что в тот день шёл в первых рядах протестующих.
Известны и оценки Назарбаева пребывания Казахстана в составе Российской империи («Во времена царской России все богатства из земли вывозились, а нам просто оставляли перекопанную землю и заставляли глотать пыль… потому что мы были колонией»), и в составе Советского Союза («…во времена СССР Казахстан развивался исключительно как сырьевой придаток…»).
Преобладающе негативное восприятие периодов нахождения территории Казахстана в составе Российской империи, а затем СССР – это удел не только современной казахстанской историографии, но и часть полноценного идеологического тренда, присутствующего как в средствах массовой информации, так и в школьных и университетских учебниках.
Все последние 30 лет казахстанцев со школьной скамьи учат тому, что Казахстан в составе Российской империи подвергался жестокому колониальному угнетению, добровольное вхождение большей части казахских земель в состав России подвергается сомнению, а военные столкновения на юге (в которых казахи участвовали с обеих сторон) намеренно гиперболизируются. Восстания Кенесары Касымова, Сырыма Датова и Исатая Тайманова подаются как этапы национально-освободительной борьбы, хотя они таковыми не являлись и имели исключительно внутриэкономическую и внутриполитическую подоплёку. По казахстанским СМИ до сих пор кочует миф о том, что где-то в загашниках Эрмитажа якобы хранится голова Кенесары Касымова, которую Россия отказывается отдавать Казахстану.
Не лучше подаётся и образ советского прошлого. В современной трактовке Октябрьская революция принесла казахам новое закабаление в рамках тоталитарной коммунистической системы. Новая историческая мифология Казахстана повествует об истреблении казахской элиты и интеллигенции, намеренно устроенном голоде 1932-33-х годов (который местные националисты по аналогии с Украиной периодически требуют признать геноцидом), об экологических катастрофах Аральского моря, при освоении целинных земель, постройке Байконура и Семипалатинского полигона, о насильственной русификации и деградации казахского языка, о превращении Казахстана в сырьевой придаток советской «империи» в условиях плановой экономики.
Нагнетание антисоветизма порой доходит до абсурда: так, например, недавняя реформа с внедрением единого часового пояса в Казахстане, вызвавшая острое недовольство у многих казахстанцев, местными чиновниками подаётся как «десталинизация» и избавление от пережитков командно-административной системы.
Неудивительно, что и второй президент Казахстана не отступает от идеологической линии, выстроенной своим предшественником. С приходом К.-Ж. Токаева новое дыхание получила стратегия по дерусификации и десоветизации казахстанской топонимики. Сформирована и начала работу комиссия по реабилитации жертв политических репрессий, задачей которой ставится посмертное оправдание всех противников и борцов с советской властью, включая басмачей, политических бандитов и коллаборационистов из Туркестанского легиона.
Сам же Токаев то поручает изменить казахстанский герб, в котором, по его мнению, слишком много советского, то предлагает казахстанцам искать историческую опору у… татаро-монголов, называя Казахстан историческим преемником Золотой Орды.
Справедливости ради надо признать, что есть казахстанские историки, которые пытаются отстаивать историческую правду в противовес идеологической конъюнктуре, как, например, профессор Казахского национального университета имени аль-Фараби Лайла Ахметова, которая в открытую заявляет, что «говорить о «колонизации» со стороны России абсурдно. Это свидетельствует о невежестве тех, кто так утверждает». Но, к сожалению, подобные единичные случаи исторической и научной объективности тонут в море идеологически разукрашенных нарративов, вливаемых в головы простых казахстанцев через учебники, книги, ТВ, кино и Интернет.
Нельзя не согласиться с оценкой научного сотрудника Института международных исследований МГИМО Александра Князева, указывающего на то, что «нельзя считать нормальной ситуацию, когда между Россией и Казахстаном существуют не просто дружественные, но и союзнические отношения, а в идеологической сфере, в образовательной системе и в умах граждан РК присутствует определенная, не побоюсь этого слова, враждебность по отношению к РФ».
Да, в самой России тоже не всё в порядке с правильной расстановкой исторических точек над i. Нужно признать, что в тех же российских школьных учебниках истории сохранилось со времён 1990-х ещё немало искажений или же напрямую ложных утверждений о советском периоде, представляющих его в преимущественно негативном свете, что удивительно для страны, являющейся официальной правопреемницей СССР на международной арене. Но вот чего в России точно нет, так это настойчиво культивируемого отрицательного восприятия как современного Казахстана, так и прошлых его итераций в виде Казахской ССР или того же Казахского ханства.
И в этом контексте нельзя не приветствовать любые попытки выправить сложившиеся перекосы исторических оценок и трактовок нашего общего прошлого. Более того, думается, что когда (если) совместная группа историков России и Казахстана начнёт работу, то у них наверняка получится найти общий язык и прийти к определённому консенсусу восприятия нашей истории. Ведь задача любого настоящего учёного – это поиск объективной истины, вне зависимости от личных гражданских, идеологических или политических предпочтений.
Но вот что дальше? Готовы ли будут в Казахстане поменять свой 30-летний идеологический курс, исходя из научных заключений группы историков? Заменить учебники истории и развернуть на 180° громоздкую машину государственной медиапропаганды? Остановить, пока не поздно, всё более заметный рост антироссийских, а зачастую и просто русофобских настроений в казахском социуме?
Пока на эти вопросы нет ответа. Но, как говорит казахстанский историк Лайла Ахметова, «да, мы теперь суверенные государства, но это не значит, что мы должны забывать об общем прошлом. Наоборот, мы обязаны сохранять наше единство, противостоять внешним силам, которые стремятся разрушить не только наше прошлое, но и наше настоящее и будущее».
_____________________________
Фото: https://addnt.ru/
Оценили 3 человека
2 кармы