Помогаем по-братски
О качестве иностранного вина, поступающего в Россию, после принятия «винного законодательства» в 2022 году не высказывался только ленивый. Определения находились в диапазоне от юридически-нейтрального «винный напиток» до более жёсткого и народного «на тебе, Боже, что нам негоже».
Вина из братской Абхазии, на которую и так из бюджета РФ выделяются до неприличия крупные средства, занимают на всем рынке вина России весьма солидные 6%. Но об их качестве позаботились только раз: ещё когда часть Абхазии находилась под грузинской оккупацией. Как только освободили – забыли. А зря. Потому что эти вина, судя по всему, и не абхазские вовсе.
Поставками вина из Абхазии в Россию занимается абхазский винный монополист «Вина и воды Абхазии». Компания владеет лишь 600 гектарами виноградных посадок, еще 100 га находятся в собственности фермерских хозяйств, которые представлены лишь на местном рынке. В России, если и можно где-то купить их продукцию, то только в приграничном Сочи.
Даже при самых благоприятных условиях сбора урожая, что случается нечасто, этого объема достаточно для создания только 5 (пяти) миллионов бутылок напитка стандартной емкостью 0,75 л. Однако ежегодно в Российскую Федерацию экспортируется как минимум 20 (двадцать) миллионов бутылок абхазского вина.
Во времена антиалкогольной кампании при Горбачеве в период перестройки значительная часть виноградников в Абхазии была уничтожена. Несмотря на то, что из-за сложного ландшафта и повышенной влажности абхазская земля не самая лучшая для выращивания винограда, он там культивировался испокон веков, преимущественно аборигенные сорта, которых больше не выращивают нигде.
Но, во-первых, все обещания власть предержащих реанимировать их возделывание остаются только на уровне обещаний (как и многое почти всегда в Абхазии, развращенной российскими деньгами Абхазия. Никакой политики, никакой русофобии...). А во-вторых, всё же площадь земель, пригодных для выращивания винограда в республике, не настолько велика, чтобы наводнить могучего соседа относительно дешёвым вином.
О вкусах не спорят. В оценках не сходятся
Давайте оценим ресурсный потенциал виноделия Абхазии широко применяющимся в финансовой аналитике методом сравнения. В качестве объекта сравнения выберем автономию Гагауз-Ери в составе Молдовы, известный винодельческий регион. Правда, там населения в полтора раза меньше, чем в Абхазии, но ничего другого из автономных и квазигосударственных образований в «винном поясе» экс-СССР не вырисовывается.
Абхазия. Население 244 236 чел., площадь 8 665 км², площадь виноградников промышленного назначения 700 га (вместе с частным фондом по разным данным до 4 тыс. га, но это не только технический, т. е. винодельческий виноград, но и пищевой, и вино из него вряд ли официально поступает в Россию).
Гагауз-Ери. Население 134 535 чел., площадь 1848,5 км², площадь виноградников 5650 га, большая часть из них – технические промышленного назначения, под столовые сорта занято чуть более 10%.
Итого. На Гагаузию приходится виноградников промышленного назначения – 3,06 га на кв. км., на Абхазию – 0,08 га на кв. км. Даже если дать частично признанной республике фору и учесть частные хозяйства, получится всё равно не очень существенная цифра: 0,46 га на кв. км.
С Гагаузией всё более-менее понятно: это ровная летом выжигаемая солнцем, а зимой продуваемая ветрами перенаселённая до крайней степени (Конгаз – самый крупный сельский населенный пункт в Европе, где-нибудь в Швейцарии он бы считался вполне себе приличным городом) плоская «сковородка» с однообразным степным пейзажем.
Эти земли перемежаются виноградниками и пастбищами, на которых пасутся тучные отары овец, лишь иногда можно увидеть лесопосадки, сделанные для укрепления грунта. Если земля не используется под пастбище – она возделана, и в основном именно под виноград, потому что в диком виде там ничего кроме шелковицы, жерделы, алычи и грецких орехов вырасти не может.
В Абхазии ввиду сложного ландшафта такого количества виноградников быть не может даже в проекте, даже террасное виноградарство, как на Южном берегу Крыма, там невозможно в силу специфики спуска гор к морю. Спрашивается, откуда же такое количество вина, которым «Вина и воды Абхазии» потчуют российского потребителя?
Вопрос с ответом
В подавляющем большинстве случаев — около 90% виноматериалов — импортируется в Абхазию из Молдовы. В то время как большинство ведущих мировых производителей прилагают максимум усилий для выращивания собственного сырья и создания высококачественного вина, Абхазии приходится приобретать продукт, который уже готов к купажированию и розливу.
И не стоит полагать, что Молдова поставляет в Абхазию самое лучшее из того, что у неё есть. Сама Молдова производит вино, и наиболее ценный виноград используется для собственного производства. Абхазия закупает виноматериал преимущественно у владельцев частных виноградников, которые заработали целые состояния на торговле с этой кавказской республикой.
Надо ли объяснять, что качество конечного продукта для них не является приоритетом; они сосредоточены исключительно на заработке денег. Только в последнее время Абхазия также начала приобретать виноматериал из Аргентины, но пока доля этого сырья невелика, поскольку оно значительно дороже. И это вряд ли существенно повлияет на качество, ведь лучший аргентинский виноград идёт тоже на создание собственных вин.
Да и даже на территории республики в промышленных масштабах в основном культивируется сорт «Изабелла». Этот же сорт в соседней Грузии считается сорняком и уничтожается, а в европейских странах производство вина из него полностью запрещено из-за повышенного содержания метилового спирта и отвратительного вкуса.
Меры по ограничению присутствия «Изабеллы» и других гибридных сортов в отечественных винах были приняты и в России в 2022 году. А о том, что абхазских горе-виноделов устраивает такой статус-кво, свидетельствует «винный кризис» в начале 2024 года.
Тогда власти Абхазии, посредством Кабинета министров, решили ввести 30%-ный акциз на импортируемые виноматериалы, поступающие в республику. Руководитель ведущего сухумского предприятия по производству вина, Валерий Авидзба, немедленно выразил обеспокоенность: он считал, что нововведение негативно скажется на винодельческой отрасли, значительно увеличивая затраты на создание абхазских вин.
Он также выразил надежду на скорое разрешение ситуации и отмену данного постановления правительством. Такая реакция Авидзбы продемонстрировала явную уязвимость абхазского виноделия, зависящего от сырья, которое ввозят из других стран.
Эксперты с приветом
Российские аналитики отрасли не скрывали восторга: дескать, ситуация способна оказать положительное влияние на производителей вина внутри страны, поскольку корректировка ставок акциза, вступившая в силу 1 мая и 1 августа 2024 года, вероятно, побудит потребителей сместить свои предпочтения к отечественным продуктам средней ценовой категории, конкурирующим с абхазскими.
Прогнозировалось также, что обновленные обстоятельства послужат мощным толчком для абхазских винодельческих хозяйств, побуждая их к расширению объёмов выпускаемой собственной продукции. Но получилось всё, как всегда бывает в Абхазии. После двухмесячного простоя, вызванного увеличением налогов на сырьё для виноделия, предприятие «Вина и воды Абхазии», лидирующий в республике экспортёр винной продукции, возобновило свою деятельность.
Абхазский парламент «для поддержки конкурентоспособности местных производителей» скорректировал систему расчета и уплаты акцизов на виноматериалы. Налоговые ставки были определены:
* 6% от суммы реализации (передачи) облагаемых товаров;
* 0% от таможенной стоимости ввозимых товаров.
Таким образом, статус-кво был восстановлен. И в этом году поставки абхазских вин непонятного происхождения в Россию только нарастают. Российские власти, видимо, воодушевлены тем, что в Абхазии на выборах президента победил пророссийский кандидат, что, в общем-то, и требовалось доказать.
Однако реальный пророссийский вектор в сознании абхазского политикума и бизнеса, за редкими исключениями, — это бесплатное электричество, зарплаты абхазским бюджетникам, разного рода субсидии, силовое обеспечение, наплыв в сезон российских отдыхающих и, что немаловажно, возможность поставлять на российский рынок мандарины (кстати, весьма неплохие, справедливости ради говоря) и упомянутые сорта вин молдавского и аргентинского происхождения.
При этом за спиной у России некоторые бизнес-группы, как, например, проигравший выборы оппозиционный клан Ардзинба, всерьёз рассматривают диверсификацию экономического сотрудничества за счёт Турции и Евросоюза, но при этом даже не думая отрываться от России. Ситуация с вином – как раз из этой серии, и Россия фактически получила классический случай параллельного импорта, причём из Молдовы.
Нельзя не напомнить, что отношения с ней у России уже давно сложные. «Вина и воды Абхазии» это принимают как данность. Но опять же, возьмём широко применяемый в экономической науке метод сравнения: вина из Северной Осетии и Адыгеи, которые по вкусовым данным находятся на том же уровне, стоят в московских магазинах 200–250 рублей за стандартную бутылку 0,75 литра, и делаются они из местных сортов, а не из привозного «изабеллового» виноматериала.
Такое, кстати, допускается российским законодательством, только в магазине на полке должно быть написано «Не является вином», а «Изабелла» вообще запрещена российским законом 2022 года к виноделию на территории страны. А абхазское вино стоит по 400 рублей и больше за бутылку, потому что многие «ведутся» на то, что солнечная частично признанная республика – это бренд.
Роман Мамчиц, Михаил Викентьев
vinograd.info, otyrba.abh.asia, new-retail.ru, s2.wine.style
Оценили 8 человек
10 кармы