ОЛЬГА АНТОНОВА
Игорю Улитину 43 года. Он родился на излёте СССР, мечтал быть пионером, но страну развалили, а отец вывез семью в США. Потом Игорь жил в Европе. Женился, родил детей, которых у него отняли просто так. О невероятно трудном пути домой — в материале Царьграда.
Когда бешеная десятидневная гонка была позади и на русской территории границы путники увидели наш флаг, Игорь подошёл к пограничнику:
Можно мне землю поцеловать?
Услышав несколько озадаченное "можно", Улитин опустился на колени, поцеловал серый асфальт и заплакал.
Надо сказать, что он никогда не был в России, но чувствовал, что они с женой дома. Никто не отнимет дочку, которая должна появиться на свет в начале июля. Ради спасения хотя бы пятого ребёнка Игорь и Анжелика и предприняли этот побег. Но в приёмной семье в Великобритании живёт отнятый у супругов пятилетний сын Лука. А в Ирландии у чужих людей — трёхлетняя Анастасия.
Сейчас Игорь Улитин и Анжелика Лукашевска обживаются в Пскове. Подали документы на гражданство. О долгом пути домой Игорь рассказал Царьграду.
"Я помню, как избивали русских солдат"
— Вы родились в русско-литовской семье.
— Мой прадед родом из Московской области, воевал в Великую Отечественную войну. Дедушка появился на свет в Москве. Служил в армии в Паланге, там познакомился с литовкой, моей бабушкой. Родился мой отец и две его сестры. Я рос в русскоязычной семье, ходил в русский садик, учился в русской школе.
Мне было девять лет, когда развалился СССР. А я так мечтал стать пионером. Любил детские книги, фильмы. Всё своё было, родное. И всё рухнуло. Я помню ТВ-репортажи об избиении русских солдат. Отец говорил: "Не смотри". Но я на всю жизнь запомнил истерзанного солдатика, лицо которого было залито кровью.
Отец работал на высокой должности в аэропорту, но русских стали выкидывать на улицу. Спасая семью, в 1996 году мы уехали в США. Мне было 14 лет. Адаптация в эмиграции была тяжёлой. 14 лет я прожил в Чикаго. Появились друзья, но всегда чувствовал себя чужим. Хотя по-английски разговариваю хорошо, успешно окончил школу. Чувствовал себя чужим в Британии, где прожил семь лет. И Ирландия домом за семь лет не стала. За границей я провёл 28 лет.
— Кто вы по профессии?
— Я лицензированный электрик, есть диплом менеджера по строительству. Но в любом месте, где бы я ни работал, интересовались: откуда ты, кто твои родители? И в каждой стране: ты не американец, не англичанин, не ирландец. Почему ты тут работаешь? Почему крадёшь работу в нашей стране? Езжай к себе домой. А где мой дом? У меня рождались дети. Какой дом я им оставлю?
Отъём детей — это бизнес
— Ювенальная юстиция на Западе, судя по вашей истории, это ужас в квадрате.
— В Британии и в Европе институты государства направлены против семьи. У Анжелики соцслужбы отняли двух детей от первого брака. Десять лет назад её сын Томас травмировал ногу в спортивной секции. Но врачи заявили, что травму мальчику могли нанести в семье. Опека не стала разбираться, мальчика передали приёмным родителям.
Через несколько лет Анжелика наказала 13-летнюю дочь Оливию за ночной побег из дома. Девочка пожаловалась в школе, и ребёнка изъяли без объяснений и разбирательств.
На Западе отъем детей — бизнес. Присмотр за ними хорошо оплачивается. Кровным родителям запрещено говорить, что они — папа и мама. Разрешены два краткосрочных свидания в неделю в присутствии соцработника. Охота идёт за белыми детьми, русоволосыми, голубоглазыми. Пакистанцы, китайцы, дети с тёмной кожей никому не нужны.
Никто не проверяет, что творится в приёмных семьях, чему учат детей, как воспитывают. Всё это — на фоне господдержки организаций извращенцев. У них больше прав, чем у традиционных семей. Им покровительствуют власти ЕС. Законы, принятые в Брюсселе, важнее законов государств Европы.
Мы — православные христиане. На воскресных проповедях я слушаю, как растить детей, как хранить уважение внутри семьи. В ЕС настроены на раскол союза мужчины и женщины. Одиноких мам поддерживают материально. И многие женщины идут на развод ради денег. А потом у них отнимают детей за разные ошибки.
Кто-то взрослый укусил нашу дочь
— В браке с Анжеликой вы родили сына и дочку.
— Луке пять лет, Анастасии три года. Их изъяли. Луку в два года, в Великобритании. На всякий случай. Анжелика была "в списке неблагонадёжных". Мы судились за Луку два с половиной года. Нас водили за нос: "Да, у вас есть шанс". Но дело тянули, сына не вернули.
Спасаясь от властей Британии, мы переехали в Ирландию, где родилась Анастасия. И её изъяли, тоже на всякий случай. Оказалось, британская опека передала наши данные ирландцам. В полтора года дочка оказалась в чужой семье. Забирали с полицией, силой, ворвались в дом. Дважды в неделю разрешены краткосрочные свидания. Нельзя называть себя мамой и папой.
Как-то во время свидания на ручке девочки Анжелика увидела синяки от пальцев и отпечаток укуса. Жена подняла тревогу, девочку отвезли к доктору. Врач подтвердил: это отпечаток зубов взрослого человека. Но нам не удалось узнать, кто издевался над ребёнком. Её передали в другую временную семью.
На бешеной скорости к границе
— Два месяца назад мы сбежали в Россию на автомобиле. Никому ничего не сказали. На пароме переехали в Англию, далее паромом во Францию. Потом через Нидерланды, Бельгию, Германию въехали в Польшу. В Польше Анжелика встретилась с отцом и с сестрой. Семье жена не сказала, куда мы едем.
На границе с Белоруссией мы ждали проезда сутки. Но въехать в Россию не получилось из-за сложностей с электронной визой. Выход был один — пересекать границу с Латвией и держать путь до погранперехода в Россию.
На границе латыши отобрали у нас всю еду. Я пробовал возразить: жена беременная, ей питаться надо. Проверили автомобиль, чтобы ни кусочка не провезли. В Латвии на дороге остановил полицейский патруль. Обыскали автомобиль и отпустили. До границы я гнал на бешеной скорости.
Я не понял, как быстро удалось пройти границу с Россией — всего за три часа. Вижу флаг России, пограничника. Я перекрестился, в небо посмотрел: "Благодарю, Господи". Десять дней стрессов, с женой на последних сроках беременности... Анжелике сказал: "Я никогда отсюда не уеду".
— Почему выбрали Псковский регион?
— Здесь заботятся о переселенцах из Европы. Нас приняли, помогли с жильём и документами. Уполномоченный при губернаторе Псковской области по работе с соотечественниками Елена Полонская и её команда в пути нас поддерживали.
— Я подготовился к переезду материально, тяжело работал семь месяцев. Главное — дождаться рождения дочки. Сражение за Луку и Анастасию мы продолжим. Я верю в Россию, в её правосудие. Верю, что Россия своих не бросает. И только Россия поможет нам вернуть детей. Важно, что в нашей стране президент Путин не допустил бесчеловечности ювенальной юстиции, которая злобствует в Европе.
Оценили 23 человека
31 кармы