Литовец, американец, русский…

На фоне кризиса в отношениях с Литвой практически незамеченной осталась смерть народного артиста СССР Регимантаса Адомайтиса, одного из самых популярных в Советском Союзе литовских киноактеров.

Пик его популярности пришелся на начало 80-х годов прошлого века, именно тогда он сыграл в таких сериалах, как «Американская трагедия», «Богач, бедняк…», «Трест, который лопнул», «Мираж», поставленных по произведениям Драйзера, Ирвина Шоу, О. Генри и Чейза. «Раньше у нас была единая страна – Советский Союз, а мы литовцы были частью этой страны. Не было разделения и мы, артисты, гордились тем, что нас приглашают на роли известные и любимые нами режиссеры…», – вспоминал артист.

Наверное не будет преувеличением сказать, что Адомайтис был «главным американцем» в советском кино. Причем, лучше всего у него получалось создавать образы хороших парней, у которых проблемы с законом, независимо от жанра фильма – будь то комедия, или трагедия, артист одинаково успешно создавал и комические, и драматические образы. «Мне часто давали роли западных граждан. Просто мы, литовцы, находимся на границе Востока и Запада, и у нас, наверное, есть и то, и другое», – рассказывал актер в одном из своих последних интервью российским СМИ.

Видимо, секрет его популярности был в глубине проработки этих «американских» образов, перед советским зрителем представала не ходульная смесь пастора и гангстера, а человек, у которого есть та самая американская мечта – «жизнь, свобода и стремление к счастью» – строго по тексту американской декларации независимости.

В целом, русская мечта мало чем отличается от американской, а Адомайтису удалось показать, в чем наше отличие. Счастье и цель в американской мечте, как сказал один из его в криминальной драме «Мираж» – «весь мир в кармане»; а в русской мечте в этой клеточке значится «личное благополучие плюс вселенская справедливость». В этом, если угодно, цивилизационная разница между нами, Адомайтис блестяще подчеркнул этот контраст. Мало того, что аудитория ценила актерское мастерство Адомайтиса, его героям сочувствовали. Именно из-за цивилизационного контраста и их стратегического заблуждения, что счастье – это когда «весь мир в кармане», ведь буквально с первых кадров было видно, что погоня героя за миражом обречена.

А в конце восьмидесятых сам актер, было, погнался за миражами. Русское цивилизационное пространство сжималось, Литва, как западная окраина (или украина, как говорили в старину) попыталась выйти из этого пространства, но свято место пусто не бывает – на смену русскому имперскому размаху и советскому интернационализму пришел местечковый национализм. Адомайтис подался в политику, в 1988 году вошел в Инициативную группу националистического Саюдиса, в 1989 году избрался народным депутатом СССР (1989—1991). Но тогда мало кому удалось конвертировать известность в политический капитал. Кстати, в бывших республиках СССР это было сделать проще – стоило только занять националистическую позицию. Чувствовал ли Адомайтис эту тонкую границу между любовью к своей малой родине и пещерным национализмом? В том, что он был патриотом Литвы – нет никаких сомнений: ещё в советские времена он дал своим трем сыновьям имена литовских князей – Витовта, Гедимина и Миндовга. А вот менять любовь к своим соплеменникам на ненависть к бывшим согражданам он, похоже, не захотел – вернулся к работе актера. А позже, уже в наше время, публично заявил, что любит Россию. Для современной Прибалтики такое заявление – гражданский подвиг. Только за одно это стоит встать и проводить мастера аплодисментами.

Материал на Яндекс Дзен