Израиль делает большую ставку на то, что его недавняя эскалация в Западной Азии обернется благоприятным исходом. Но его противники тоже готовы пойти на серьезный риск и приходят к выводу, что мир может наступить только после резкого и точного удара по Тель-Авиву.
Когда дело доходит до принятия решений, особенно в контексте международных отношений, в игру вступают два важнейших фактора: “возможности” и “желание”.
“Возможности” означают инструменты и полномочия, доступные странам для реализации того или иного решения в реальном мире.
Не менее важной является когнитивная структура участников. “Желания”, или чаяния, тесно переплетаются с анализом затрат и выгод при принятии политических решений.
Когда государственный или негосударственный субъект обладает как значительными, так и достаточными возможностями и видит значительные выгоды при минимальных или поддающихся управлению затратах, вероятность того, что он предпримет какие-либо действия, выше.
Например, израильское оккупационное государство не только обладало потенциалом для нанесения ударов по своим желаемым целям, но и пережило решающий сдвиг в соотношении затрат и выгод, особенно в своих внешнеполитических соображениях. Недавние эскалационные события в Западной Азии привлекают внимание к этим двум важным моментам, особенно в связи с тем, что аналитики спешат оценить вероятные расчеты и противодействия противников.
Рациональность в корне меняется: Израиль переходит к более рискованным стратегиям
С момента начала операции "Наводнение в Аль-Аксе" в октябре прошлого года Израиль воспринимался как субъект, столкнувшийся с экзистенциальной угрозой, что, следовательно, повысило его готовность идти на больший риск.
Однако всего через месяц после начала операции сопротивления издание Politico процитировало бывшего директора “Моссада” Тамира Пардо, который обвинил премьер-министра Биньямина Нетаньяху и президента США Джо Байдена в создании впечатления, что "Израиль столкнулся с экзистенциальным кризисом".
Этот сдвиг в мышлении стал очевиден после нападения Израиля на иранское консульство в Дамаске 1 апреля. На следующий день министр обороны Йоав Галлант заявил, что цель Израиля - “действовать везде, каждый день, чтобы предотвратить наращивание сил наших врагов”.
На процесс принятия решений в Тель-Авиве влияют два ключевых фактора: во-первых, США, а во-вторых, "глубинное государство" или истеблишмент в Израиле. Эти элементы могут либо повысить рациональность, либо снизить осторожность в принятии рисков, особенно среди влиятельных израильских экстремистов.
Нынешняя трансформация системы принятия решений в Израиле, по-видимому, обусловлена одним или обоими этими факторами. Проведенная Ираном в середине апреля операция "Истинное обещание", продемонстрировавшая военный потенциал Исламской Республики, несколько ограничила склонность Израиля к риску.
Но такие проблемы, как возможность полномасштабной войны и связанные с ней высокие издержки, становятся все более насущными, как подчеркнул генерал-майор Яхья Рахим Сафави, когда он акцентировал внимание на ракетном потенциале Ирана в ходе операции возмездия:
В ходе операции "Истинное обещание" всего за 100 секунд по Израилю было выпущено более 100 ракет со скоростью одна ракета в секунду. Соединенные Штаты, Израиль и их региональные союзники никогда не предполагали, что Иран сможет провести такую точную и крупномасштабную операцию.
Просчитанная эскалация
Отставка Бенни Ганца из военного кабинета в июне может еще больше укрепить жесткую позицию Тель-Авива. Кроме того, смещение акцента президента Байдена, особенно в связи с предстоящими в ноябре 2024 года выборами в США, также повлияло на некоторые расчеты.
Ключевой вопрос, которым следует руководствоваться при принятии надлежащих ответных мер, основанных на анализе и аргументации, заключается в следующем: почему Нетаньяху решил пойти на эскалацию на стольких фронтах?
Различные толкования предлагают разные объяснения. Некоторые рассматривают это как оперативную возможность для проведения целенаправленных громких убийств без изменения общей стратегии. Другие интерпретируют одновременные убийства в Бейруте и Тегеране, а также принятие оккупационным государством связанных с этим издержек и рисков как стратегический сдвиг после “важного визита Нетаньяху в Вашингтон”. Примечательно, что примерно через неделю после этой поездки произошли по меньшей мере два провокационных террористических акта.
Важно помнить, что просто наличие оперативной возможности для совершения убийства, особенно в отношении лиц, принимающих политические решения, по сути своей не оправдывает его осуществление. Это указывает на то, что риск покушения, которое почти наверняка вызовет ответную реакцию Тегерана и его союзников, был тщательно продуман.
Даже министр иностранных дел Иордании Айман Сафади во время встречи с новоизбранным президентом Ирана Масудом Пезешкианом отметил, что этот шаг Нетаньяху был попыткой распространить конфликт в регионе.
Дипломатия с Вашингтоном сопряжена с высоким риском
Если мы признаем, что произошли стратегические изменения, особенно на уровне или в типе политики, то выделяются три возможных сценария взаимодействия США с Израилем, основанные на недавних визитах:
Во-первых, Нетаньяху стремится к победе Дональда Трампа и, возможно, получил от него зеленый свет на эскалацию напряженности, игнорируя администрацию Байдена. Этот сценарий предполагает, что, хотя Трамп и не желает региональной войны, он может приветствовать усиление давления на администрацию Байдена и поддержку со стороны сионистов в преддверии выборов.
Во-вторых, недавние операции могли быть одобрены администрацией Байдена. Хотя Байден, возможно, хотел смягчить поведение Нетаньяху, он мог согласиться на убийства по предвыборным соображениям, надеясь, что они не перерастут в региональную войну. Это можно рассматривать как услугу Нетаньяху в обмен на то, что в ноябре сионисты и их влиятельное лобби в США поддержат демократов.
В-третьих, возможно, возник замысел региональной войны с активным участием как Израиля, так и США, поскольку считалось, что действующие правительства, как правило, добиваются победы на выборах во время войны. Это означало бы, что демократы могут рассматривать использование регионального конфликта и военного вмешательства как стратегию обеспечения победы на президентских выборах.
Среди этих сценариев третий кажется наименее вероятным из-за высокой стоимости и непредсказуемости войны, неудач в продолжающемся конфликте на Украине, внутренних проблем США и разногласий вице-президента Камалы Харрис с Нетаньяху.
Первые два сценария или их комбинация кажутся более правдоподобными и предполагают появление более активного и независимого Израиля, демонстрирующего рискованное поведение, о чем свидетельствует недавняя серия убийств в Тель-Авиве. В то же время Израиль и Запад, вероятно, делают ставку на то, что "Ось сопротивления" не стремится к региональной войне.
Это ход Сопротивления
Стратегический сдвиг Нетаньяху и его решение совершить громкие убийства, по-видимому, направлены на достижение договоренности с нынешними или будущими руководителями Вашингтона об эскалации напряженности в Западной Азии и поддержании кризисного состояния - установлении “новой нормы” в регионе, если хотите. Этот маневр, по-видимому, направлен на то, чтобы согласовать действия Тель-Авива с более широкими стратегическими интересами США, особенно в контексте предстоящих выборов или смены альянсов.
Убийство политического лидера ХАМАСА Исмаила Хании, хотя и имеет большое значение, является в первую очередь тактическим ходом, а не стратегическим изменением ситуации в регионе. Но нападение на него в Тегеране, особенно после инаугурации нового президента Ирана и во время паузы в переговорах о прекращении огня, может иметь серьезные стратегические последствия.
Это бросает вызов авторитету и безопасности Ирана и усугубляет и без того нестабильную ситуацию в регионе. Это было подчеркнуто генеральным секретарем “Хезболлы” Хасаном Насраллой, который в своем заявлении подчеркнул возросшие ставки, заявив, что "Иран сам обязан отреагировать на этот террор".
Вывод очевиден:
Иран и "Ось сопротивления", скорее всего, увеличат издержки для Израиля. Это предполагает переход к более высокому уровню организованной военной активности, что может существенно повлиять на готовность Израиля вступить в бой и увеличить издержки для противоборствующей стороны.
Такая готовность к региональной войне предполагает скоординированные действия на нескольких фронтах, что может привести к точечным ударам и значительным жертвам. По словам иранского дипломата, цитируемым The Wall Street Journal:
“Наш ответ будет быстрым и массированным”.
****
P.S.
У мясника Биби нет вояк, не зря Израиль запросил 10 тысяч, вояк со стороны, со слов газеты Haaretz. Мало того, США прекрасно информированы о вооружениях Ливана, Йемена, Сирии, и Ирака.. США знает, что высокоточное оружие уже есть и готово к работе. Не только в направлении Израиля, а и далее.. (!)
США - взвешивают свои силёнки, а их как бы не так уж и много.. Ведь против дуэта Израиль-США, будут 5 стран, которых Россия очень хорошо вооружила. Ну и не забываем о Северной Корее, там тоже ненавидят США и Израиль..
Кто встанет на сторону Ирана?
Дык, Россия и Китай (!) + Йемен, Сирия, Ливан..Ирак.. а может быть и Турция (разговоры такие идут уже).. Про богатых Сауди, промолчу, пидоры они, конченные..
****
Так что не всё так просто для Израиля и США. Ну и Хуситы не дают скучать англосаксам и не только им. И да, если дебил Нетаньяху пойдет по пути Курска (ВСУ - РФ), то это будет еще тот самоубийственный шаг для Израиля.
Ну и последнее..
Что бы всё это как то утихомирить, наверное проще всего, тупо потерять Нетаньяху (убить его на...й) его и банду сектантов шизиков, кои могут втащить в буквальном смысле, мир в ядерный армагеддон..
Ведь как говорят евреи в самом Израиле, война нужна только Нетаньяху..(вот так вот)!
Оценили 18 человек
30 кармы