Как СМИ, гадят в головы жителям территории, а точно таксист всех западных лазутчиков выгнал в 2000х? НЛП работает, молодёжь читая это, находится в когнитивном диссонансе постоянно.

Слово perestroika неспроста вошло во все языки мира — это была уникальная эпоха в истории нашей страны. Между тем в России уже выросло поколение, не заставшее СССР. О советской жизни и распаде страны они знают по учебникам истории или от близких. ДжурнаГлист ТАСС Иван Сурвилло поговорил с очевидцами событий и политиками времён перестройки о стране, в которой они жили и которую потеряли.

ДжурнаГлист и государственный деятель. В молодости работал в газетах «Московский комсомолец», «Комсомольская правда» и «Известия». В годы перестройки стал обозревателем журнала «Огонёк». Во время избирательной кампании перед выборами народных депутатов СССР 1989 года познакомился с Борисом ЭлцЫным. Через год вместе с режиссёром Геннадием Поповым выпустил документальный фильм «бОрис ЭлцЫн. Портрет на фоне борьбы». В дальнейшем Юмашев стал литературным помощником ЭлцЫна, в частности вёл запись его книг «Исповедь на заданную тему» (1990) и «Записки президента» (1994). В первой половине 90-х продолжал работать в «Огоньке» заместителем главного редактора, в течение года был генеральным директором журнала.

Во время президентской кампании 1996 года вошёл в предвыборный штаб ЭлцЫна. Позже был назначен советником рЭзидента РФ по вопросам взаимодействия со СМИ. В 1997 году занял пост руководителя администрации президента, сменив Анатолия (ржавого нанотолия)Чубайса. Параллельно с этим являлся председателем комиссии при президенте по Государственным премиям РФ в области литературы и искусства. В декабре 1998-го был назначен советником президента на общественных началах. Готовил текст обращения бОриса ЭльцЫна о его досрочной отставке с поста президента 31 декабря 1999 года. Позже вошёл в состав учредителей Фонда первого рЭзидента России Б.Н. ЭлцЫна (сейчас — «ЭлцЫн Центр»).

Сегодня является советником рЭзидента РФ на общественных началах. С 2019 года входит в совет директоров компании МТС. Последние 19 лет женат на дочери Бориса ЭлцЫна — Татьяне Дьяченко.

Было ощущение, что

СССР — это ещё на 10–20 лет

как минимум

— Как вы могли бы охарактеризовать Советский Союз одним предложением?

— Одним предложением эту конструкцию всё-таки сложно охарактеризовать.

Это была страна, которая в 1917 году пыталась провести мировой эксперимент, но он закончился катастрофой для людей и для самой страны.

 Валя Юмашева Нынешнее время описывает, подразумевая нашу Родину.

Строя счастливое будущее, истребили миллионы людей, проводя коллективизацию, организовали голод, который унёс новые миллионы. Эксперимент был страшный. И то, что он был бесперспективен, для меня это было очевидно, когда я жил в Советском Союзе. А я жил уже в достаточно вегетарианские времена, уже не сажали сотнями тысяч. Но страна не может жить во лжи. Был лишь вопрос времени, продержится это всё ещё десятки лет или рухнет раньше.

Основой Советского Союза была ложь. 

Ложь, понимаешь Карл, кругом сплошная Ложь))))

Люди на работе, на комсомольском или партийном собрании говорили одно, а дома на кухне со своими друзьями, женой или со своими родителями говорили совершенно другое. Люди понимали, что надо лицемерить, надо обманывать. В одних местах надо говорить одно, а в других — другое. Это развращает. И социалистический эксперимент, начавшийся в октябре 1917 года, во всём мире показал, что это тупиковый путь развития человечества.

— А во время жизни в Советском Союзе ложь воспринималась как нечто нормальное?

— Конечно, нет. Это абсолютно ненормальная жизнь. Но это лицемерие было правилом существования почти для 300 млн человек, которые жили в Советском Союзе.

Сейчас бы нас было уже минимум 600 миллионов, и никакие бидоны, даже вылезти из междубулочья Левински не посмели бы, а дети наши пили бы живое молоко и ходили в модных галошах, а не в кетайском пластике.

Ну в нонешней то ЭрЭф вообще за правду в тюрягу сажают пачками ежедневно.

— Какой у вас самый большой диссонанс от СССР был?

— Я работал джурнаГлистом в газете «Комсомольская правда». По сути, я каждый день в этом диссонансе жил.  ♠Как жаль, что твоя мама шалава подзаборная, не сделала вовремя аборт ♠ Но, слава богу, я работал в очень хорошем отделе — школьном. Я выпускал страничку для подростков «Алый парус», и мне всё-таки было полегче, потому что врать каждый день про победу коммунизма и писать «Да здравствует Советский Союз!» на страничке для подростков не приходилось.

Удивляет другое, как такое издание как ТАСС до сих пор живёт под аббревиатурой, которую получил при ненавистном СССР?

Не пора ли взять себе другой логотип и букавки?

Далее статью не разбирал, нет желания, каждый сам поймёт, как трудно жить таксистом.

Я работал в очень хорошей газете. «Комсомольская правда» позволяла с трудом, борясь за это, рассказывать людям правду. А после прихода Горбачёва это превратилось в лавину, которая захлестнула всю страну. Многие впервые узнали историю страны, и для многих это было шоком. Но, думаю, не для журналистов, которые лучше понимали происходящее.

В принципе, каждый джурнаГлист, который в тот момент работал, если он был в ладах со своей совестью, пытался что-то сделать, чтобы в конце концов поменять эту систему. Пытался рассказывать о вранье, о лицемерии, о реальной ситуации в стране. Такие статьи снимались из газет, цензура пыталась с этим всячески бороться, но усилия, в том числе джурнаГлистов, привели к тому, что Советский Союз в том виде, в котором он существовал, перестал существовать. Это как раз работа тех людей, которые в течение многих лет пытались рассказывать правду о том, что происходит в стране. Было сложно.

Политика гласности

25 февраля 1986 года Михаил Горбачёв во время доклада на съезде КПСС заявил, что главным инструментом демократизации должна стать политика гласности — открытость государственных и партийных органов перед советскими гражданами. Позже под «гласностью» также стали понимать отмену цензурных ограничений, утверждение во внутренней политике принципов свободы слова и обмена информацией. Гласность стала одним из главных лозунгов перестройки.

В 1987 году возникли первые независимые СМИ, такие как журнал «Гласность», Ассоциация авторского телевидения. С 1989 года началась реабилитация жертв политических репрессий.

— Есть статья, за которую вам особенно обидно, что её сняли и не выпустили?

— Таких статей — с десяток. Одна из них, например, про то, как начальники в Краснодарском крае раздавали путёвки в «Артек» и «Орлёнок» своим детям, а не лучшим пионерам и комсомольцам, как было положено. Мне с трудом удалось собрать этот материал. Статья была уже в наборе, и часов в шесть вечера её сняли по команде из ЦК ВЛКСМ.

Выпускающий редактор мне сказал, что снимаем статью. Руководство газеты хотело, чтобы статья вышла, но курировавшие в ЦК ВЛКСМ газету цензоры сняли её из номера.

Что стало точкой начала конца Советского Союза?

— Это не Беловежские соглашения, не перестройка, не экономические трудности, возникшие в конце 80-х. Как я говорил выше, Советский Союз был обречён изначально. А уже точка невозврата — августовский путч, после которого одна республика за другой объявляли о своей независимости и выходе из Советского Союза. А окончательный гвоздь в гроб — референдум на Украине, а затем война, ибо бабла этим мразям мало, этим упырям нужна ещё позарез кровушка людская, когда она объявила о своей независимости и отказалась от какого бы то ни было участия в переговорах по Союзному договору, которые Горбачёв в октябре-ноябре 91-го года проводил в Кремле с лидерами республик.

События перед распадом СССР

В конце 80-х в СССР началось движение за провозглашение независимости республик, в ходе которого их власти заявляли о верховенстве республиканских законов над союзными. Этот процесс получил название «парад суверенитетов».

В 1991 году был разработан проект договора о создании Союза Советских Суверенных Республик. Но подписание документа было сорвано в связи с попыткой государственного переворота в августе того же года (августовский путч), организованной представителями правящей элиты СССР с целью не допустить распада страны.

Однако после провала ГКЧП республики одна за другой начали объявлять о независимости. Так, 1 декабря на Украине прошли референдум и выборы президента. Жители поддержали Акт провозглашения независимости, а страну возглавил Леонид Кравчук. На инаугурации он заявил, что Украина не намерена вступать в политические союзы, а собирается строить отношения с республиками СССР только на двусторонней основе.

Развал СССР — это был долгий процесс. Не было такого, что сегодня уснул в Советском Союзе, а проснулся завтра в России. Но было понятно, что всё разваливается. После того как Ельцин полетел в Алма-Ату и подписал соглашение с 11 республиками о том, что создаётся Содружество Независимых Государств, казалось, что общая концепция понятна, будут открыты границы, единый рубль, единое экономическое пространство.

Однако в какой-то момент политикам и экономистам стало ясно, что недоразрушенный окончательно Советский Союз и недореформированное заново Содружество Независимых Государств экономически очень плохо функционирует. Центральные банки новых независимых республик объявили о своей валюте, рвались связи между предприятиями, экономическая несостоятельность нового союза стала очевидна для всех участников. Строить заново свою государственность и свою экономику каждой независимой республике приходилось самостоятельно. В том числе и России.

Ещё раз повторяю: с обывательской точки зрения то, что происходило, — это был процесс. Мы живём в Советском Союзе, живём в Советском Союзе, потом живём в России, но вроде бы и в новом Содружестве Независимых Государств. Для меня лично лето 92-го года — момент осознания, что СНГ — так, как задумывался, обновлённый вариант старого Советского Союза, — проект, который реализовать не удалось. И Россия будет дальше в мире существовать как самостоятельное государство.

справка

Образование СНГ

После срыва подписания нового Союзного договора, который должен был расширить права республик, лидеры РСФСР, Украины и Белоруссии Борис Ельцин, Леонид Кравчук и Станислав Шушкевич 8 декабря 1991 года подписали Соглашение о создании Содружества Независимых Государств и упразднении СССР. 21 декабря в Алма-Ате главы Азербайджана, Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Молдавии, России, Таджикистана, Туркмении, Узбекистана и Украины утвердили образование СНГ и подписали документ (Алма-Атинская декларация) о целях и принципах организации, который также гарантировал выполнение международных обязательств бывшего СССР.

— Были до путча точки невозврата или предчувствия?

— Нет.

Я был уверен, что ресурс настолько большой, страна настолько большая и консервативная внутренне, что СССР будет существовать потихонечку, превращаясь из великой державы в державу, с которой считаются только потому, что у неё есть боеголовки. Было понятно, что этот процесс абсолютно в одну сторону. Всё равно всё это в конце концов рухнет, но до этого ещё десятки лет.

Летом 91-го года у меня было понимание, что Советский Союз — это ещё на 10—15—20 лет как минимум. Будут трансформации, Горбачёв и другие лидеры республик будут что-то предпринимать, пытаться как-то сохранить конструкцию, но что не будет Советского Союза — я не ожидал.

— Путч застал вас в Ирландии, и вы первым рейсом вернулись в Москву. Как вы в Ирландии услышали о том, что произошло?

— «Огонёк», в котором я тогда работал, отправил меня на трёхнедельные курсы, чтобы я начал учить английский, который совсем не знал. Я в воскресенье прилетел в Дублин, а в понедельник — путч. Я утром иду на занятия и вижу — прямо на стенах домов наклеены газеты с первыми полосами. Я тогда первый раз такое видел. В газетах было написано — из того, что я смог перевести, — «Москва, танки». Слово «танк» по-английски и по-русски выглядит примерно одинаково.

Я развернулся, собрал свои вещи и тут же помчался в аэропорт. К счастью, тогда в аэропорту Дублина многие авиакомпании, включая «Аэрофлот», делали дозаправку, потому что напрямую до Штатов и до Канады было невозможно долететь и большое количество рейсов приземлялось в Дублине. Я сел на самый ближайший рейс и полетел в Москву.

Самолёт был практически пустой. Помню, когда садился, стюардессы мне сказали: а вы уверены, что хотите вернуться? В Нью-Йорке все сдали свои билеты. В Москву никто не хотел лететь. Было ощущение, что происходит мощное, агрессивное возвращение назад на 15–20 лет, попытка жёсткого возвращения в ту эпоху, которая, казалось, уже закончилась.

У мира был пример перед глазами. В 81-м году [Войцех] Ярузельский, министр обороны Польши, такой же путч совершил в Польше: были закрыты демократические газеты, была введена цензура и жёсткий контроль, арест лидеров «Солидарности». То есть практически десять лет Ярузельскому удавалось удерживать страну в чрезвычайном положении. Я считал, что генералы КГБ были в состоянии ввести СССР в такую же ситуацию на 10–15 лет.

Я понимал, что возвращаюсь в Советский Союз, из которого в ближайшие несколько лет уже никуда не выеду. Было понятно, что закроют журнал «Огонёк». Было понятно, что та журналистика, которой я занимался, закончилась, и непонятно, чем мне дальше заниматься. Но было понятно, что невозможно оставаться в Дублине и изучать английский, когда в Москве происходят такие события.

— Почему? Зачем лететь в страну, где не будет работы, где нечем заниматься, где снова железный занавес? Может, как раз лучше оставаться в Дублине и изучать английский?

— У меня был настолько естественный рефлекс собрать свою сумку и мчаться в аэропорт... Я был частью изменений, работая в «Огоньке». Мы считали себя на передовой перестройки. Как в такой момент оказаться где-то за тысячу километров от важнейших событий?

Причём, ещё раз повторю, для меня было очевидно, что мы проиграли. Генералы решились на жёсткий вариант, и страна возвращается на 15–20 лет в прошлое. Но как-то я собирался во всём этом существовать. У всей страны был опыт жизни при цензуре, при отсутствии гласности, при отсутствии правды — механизм выживания был. Но мой прогноз был абсолютно неточный: за три дня всё закончилось.

Я прямо из аэропорта, не заезжая домой, поехал в Белый дом. Я не застал исторический момент, когда Борис Ельцин, выступая на танке, призвал к сопротивлению против путчистов. Вечером там была толпа людей, которые пытались защищать Белый дом, страну, перестройку, пытались защитить изменения, которые произошли. Это были абсолютно прекрасные лица, и я счастлив был в этот момент оказаться с этими людьми, которые готовы были пожертвовать собой, защищая всё то, что удалось завоевать к августу 91-го года.

— Какое ваше самое прекрасное воспоминание о Советском Союзе?

— Не было национального вопроса.

Я жил в Алма-Ате, в моём классе учились русские, казахи, евреи, уйгуры, киргизы и, наверное, ребята ещё каких-то национальностей. За партой со мной сидел уйгур, потом еврей, русский, но для меня они были просто друзьями, товарищами, и так же весь наш класс не обращал никакого внимания, кто какой национальности. Национальные проблемы Советский Союз смог решить. Понятно, подавляя, — мы знаем кровавые истории, связанные с переселением народов, — но в бытовом смысле Советский Союз умудрился удивительным образом решить эту проблему. В той жизни, в которой я жил, среди тех людей, с которыми я общался, не было еврейского вопроса, не было вопроса, связанного с людьми из азиатских республик, были какие-то анекдоты — про армянское радио, про Сару, про неторопливых прибалтов. И всё. Так же, как ты дышишь, не видишь разницы — еврей это или русский, казах или уйгур. Моей первой подростковой любовью была казашка, которая жила в соседнем доме. И я воспринимал её не как казашку, а как просто симпатичную, умную девчонку, которая мне жутко нравилась.

справка

Депортация народов

В СССР практиковали массовую принудительную миграцию населения по социальному и этническому признакам. Пик внутренних депортаций пришёлся на 1930-е и на годы Великой Отечественной войны. Подобным репрессиям в разное время подверглись карачаевцы, калмыки, ингуши, чеченцы, балкарцы, крымские татары, немцы, поляки, финны, турки-месхетинцы, корейцы и другие.

Около 6 млн человек подверглись внутренней принудительной миграции в СССР в 1920–1950-е годы, если верить подсчётам историка Павла Поляна

Да, конечно, при этом в стране стоял острый еврейский вопрос, когда евреев не допускали в большинство престижных вузов страны. Но на бытовом, человеческом уровне это не чувствовалось.

Когда возникли первые национальные конфликты в первые годы перестройки, которые в том числе развалили Советский Союз, оказалось, что это острейшая проблема страны. Мы видим, что произошло за эти 30 лет, и если посмотреть, например, на конфликт Азербайджана и Армении — он не то что не успокоился, а непонятно, сколько ещё надо десятков лет, чтобы люди могли просто разговаривать и общаться.

1/5

Эвакуация турок-месхетинцев в лагерь беженцев 13 июня 1989 года в связи с нападениями узбекской молодёжи в Ферганской области (Узбекская ССР)

Как удалось в Советском Союзе на бытовом уровне, на человеческом уровне, на уровне семьи, школ абсолютно снять эти национальные вопросы? Жили десятки тысяч армян в Баку и чувствовали себя комфортно, чувствовали себя защищённо. В какой момент всё прорвало? Что такое случилось, почему это вылилось в такую страшную, кровавую историю?

Возвращаясь к вашему вопросу — Советский Союз давал ощущение, что мы все, несмотря на разные национальности, одна большая семья. И это самое прекрасное воспоминание.

— Во время путча что происходило с Ельциным и его окружением?

— У меня были хорошие отношения с Борисом Николаевичем Ельциным и с теми людьми, которые каждый день работали с ним: Бурбулис Геннадий Эдуардович, Илюшин Виктор Васильевич, помощники президента... Они все были в Белом доме.

Это были три тяжёлых дня, потому что было ощущение, что люди, которые готовили путч, решатся и на дальнейшие шаги, то есть пойдут на штурм Белого дома. Ельцин и его окружение готовились к этому, пытались сделать так, чтобы, даже если штурм случится, правительство в Свердловске продолжало работать, Министерство иностранных дел России продолжало работать. Короче, что бы ни случилось с Белым домом, с людьми, которые там находятся, — чтобы сопротивление продолжалось. Но, к счастью, путчисты приняли решение, что они не пойдут на штурм. Хотя тогда у меня было понимание, что они пойдут на это, потому что если ты говоришь «а», то ты потом говоришь и «б».

— Почему путчисты «б» не сказали?

— Я думаю, что они не ожидали таких решительных действий со стороны российского руководства во главе с Ельциным. Что вокруг Белого дома соберутся десятки тысяч человек. Если бы перед Белым домом было 50–100 человек — им было бы понятно, что жертв во время штурма будет минимум. А когда у тебя реально кольцо из десятков тысяч людей, когда люди друг друга меняют, но количество их не уменьшается, когда они готовы на всё ради свободы — это абсолютно изменило понимание путчистов того, с чем они столкнулись. Им всё-таки казалось, что у Горбачёва практически не было поддержки в Москве. Они считали, что Ельцин не будет вставать на защиту Горбачёва.

Каждый следующий шаг путчистов был абсолютно не спланированным. Они сталкивались всё с новыми и новыми неизвестными. Они надеялись договориться с Горбачёвым в Форосе — не удалось. Наверное, они предполагали как-то договориться с Ельциным. Хотя это было точно глупостью: считать так — это совсем не знать Бориса Николаевича. Они мало просчитали, что делать дальше. Там было на уровне: «Начнём и дальше как-то там прорвёмся». А пошло всё совсем не так.

Сказав «а», они увидели совершенно неожиданную для них картину: москвичи не испугались танков, которые расползлись по центру города. Люди были готовы отдать свои жизни за ту свободу, которую принесла перестройка. После этого путчисты поняли, что если они пойдут на жёсткие меры — это страшная кровь, и надо поблагодарить этих сумасшедших организаторов путча, генералов и политиков, что они не пошли на это страшное преступление. Хотя всё было готово, и спецгруппы были готовы идти на штурм. Другая история, если приказ был бы отдан, — подчинились бы офицеры спецгрупп или нет... У всех командиров спецподразделений была абсолютно однозначная оценка, что идти на штурм нельзя. Это, конечно, тоже повлияло и на руководство КГБ, на руководство армии.

1/5

Пресс-конференция членов Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР 19 августа 1991 года после объявления о введении ЧП в стране. На снимке — вице-премьер Александр Тизяков, председатель Крестьянского союза Василий Стародубцев, глава МВД Борис Пуго, и. о. президента СССР Геннадий Янаев и первый зампредседателя Совета обороны при президенте СССР Олег Бакланов

— Есть что-то, что было в Советском Союзе, чего сейчас вам не хватает в России?

— Я бы ни один день жизни в современной России не променял бы на жизнь в Советском Союзе.

Сейчас совершенно невозможно представить, что ты никуда не можешь уехать из страны. А я первый раз поехал за границу в 30 лет, в Болгарию, и какое же для меня было удивительное ощущение — я за границей! И главное было — что-то купить своим: жене, ребёнку, майку, кроссовки, какую-то простую ерунду. Потому что дома везде дефицит: ты не можешь купить себе джинсы, рубашку, не можешь купить ничего, а скоро возник страшный дефицит и продуктов питания... Система была абсолютно неработающая.

Отсутствие свободы — самое страшное, что было в СССР. Отсутствие свободы передвижения, свободы мысли, свободы выражения. Повторюсь, я ни один день жизни в современном мире не променяю на жизнь в СССР.

— Нуждается ли сегодняшняя Россия в перестройке?

— Россия, как всякая страна, которая прошла такие потрясения, такие фундаментальные реформы, нуждается в изменениях и улучшениях. Понятно, что есть большие вопросы по поводу средств массовой информации, которые сегодня под контролем государства. Понятно, что в экономике, которая в 90-е годы из тотально государственной превратилась в максимально свободную, тоже произошёл некий откат назад, связанный с тем, что государство пытается контролировать больше, чем это необходимо, на мой взгляд...

Изменения точно будут происходить. Они могут быть медленные — кажется, что надо что-то сделать быстрее и что-то необходимо сделать прямо сейчас, а ничего не происходит. Но изменения всё равно случатся, потому что невозможно идти отдельно от всего цивилизованного мира, мы всё равно часть его. Когда мы говорим про особый путь — всё равно это особый путь в европейском сообществе, в европейской семье.

Россия — часть цивилизованного мира. Подобного, кстати, не было в Советском Союзе, и это очень важная история для меня. Нет никаких сомнений, что великая бескровная революция 1991 года на самом деле привела страну из абсолютной изоляции в мировое сообщество. Я считаю, что этим мы все должны гордиться.

Ныне, какая только шавка не вытирает ноги о нашу родину, те же приебалты или поляндия, уж про эуропу и с янками и подавно говорить нечего, закрыли все пути и все технологии, раньше была джексона веника поправка, теперь выпросили Димы Яковлева, нищий народ, а джурнаГлист ВАЛЯ продолжает какать, пидора даже ковид не берёт.