Сегодня, разные оппортунисты прикрываются ленинской работой «Детская болезнь левизны в коммунизме» чтобы, во-первых, оправдать свой парламентский кретинизм, либо профсоюзный реформизм, либо вообще запутинский социал-шовинизм, а во-вторых – чтобы обвинить всех, кто к ним не желает примыкать или плестись у них в хвосте, в той самой «детской болезни левизны». Это, типа, не они – лукавые агенты капитала, а мы, левые рабочие – несерьезные «леваки», безграмотные и тупые… Громкие слова о централизации политической власти в руках сталинистких вождей могли бы произвести достойное впечатление, если бы не было известно, что этот аргумент используется всего лишь ради защиты самой продажной, самой оппортунистической и самой омерзительной политики.
«Детская болезнь левизны в коммунизме» Ленина – это просто ширма и последнее прибежище для псевдо-левых негодяев. На этом можно было бы успокоится, и не обращать внимание на политиканов, зарабатывающих на народном горе и «левой» идее. Но, долг добросовестного последователя социалистического учения, требует рассмотрения этой книги Ильича, чтобы оценивать ее не по религиозному признаку, типа: «Ленин сказал – вопрос закрыт», а исходя из объективных исторических фактов. Ведь в рядах оппортунистов находятся не только политические авантюристы, но и искренние борцы за дело рабочего класса, но в силу разных причин, благоговейно преклоняющиеся перед авторитетом Ленина. Возможно, эти строки смогут стать информацией для размышления…
«Детская болезнь «левизны» в коммунизме» — труд В. И. Ленина, содержащий резкую критику германских и голландских «левых коммунистов». Книга была написана в 1920 году и опубликована на русском, немецком, английском и французском языках, и предназначалась для членов III-го Интернационала. В этом произведении, Ленин утверждает, что в войне против буржуазии, «железная партийная дисциплина» основанная на строжайшей централизации и авторитете партийных вождей является «необходимым условием» победы рабочего класса. Затем он описывает обстоятельства, которые привели большевиков к этому выводу.
Когда читаешь книгу Ленина «Детская болезнь левизны в коммунизме» , то создается впечатление, что с одной стороны: Ленин был окрылен беспрецедентной в истории победой пролетарской партии, но с другой стороны: он был изрядно опьянен, рожденным этой победой, культом собственной личности. С одной стороны, он справедливо указывал на некоторые ошибки левых коммунистов, но делая это безапелляционным тоном «вождя мирового пролетариата» он, в то же самое время, и сам становился на правые позиции буржуазной политологии.
«Всем известно, что массы делятся на классы; -- что противополагать массы и классы можно, лишь противополагая громадное большинство вообще, не расчлененное по положению в общественном строе производства, категориям, занимающим особое положение в общественном строе производства; -что классами руководят обычно и в большинстве случаев, по крайней мере в современных цивилизованных странах, политические партии; -что политические партии в виде общего правила руководятся более или менее устойчивыми группами наиболее авторитетных, влиятельных, опытных, выбираемых на самые ответственные должности лиц, называемых вождями. Все это азбука. Все это просто и ясно».(Ленин. «Детская болезнь левизны в коммунизме»)
Ленин аргументирует партийность и вождизм тем, что так практикуется везде и всегда. Но, где практикуется? В обществе, разделенном на угнетателей и угнетенных! Причем роль буржуазных партий, как раз и заключается в том, чтобы закрепить и увековечить такое социальное разделение и неравенство. Партия имеет буржуазное происхождение. Ее возникновение восходит к временам, когда класс буржуазии шел к власти. И эта буржуазная политическая модель принимается Лениным априори как явление, не требующее доказательств. Тут лежит граница между Лениным революционером – марксистом и Лениным – правителем государства, для которого партия – это эффективный инструмент защиты своей политической власти. Причем, власти – фактически неограниченной со стороны трудового народа.
Ленин вскользь упоминает о зарождавшейся уже в то время внутри самой РКП(б) - Рабочей Оппозиции, дескать: «И у нас есть некоторые, которые придерживаются подобных взглядов».
Но, ведь это не «некоторые», это люди, вместе с которыми он создавал партию и вместе с которыми боролся за власть. Тем более, что исторический опыт показал их правоту. Революция может быть лишь результатом действий масс, только массами она и может быть осуществлена. Ленин и его некритичные последователи в РКП(б) позабыли эту азбучную истину взвалив на себя задачу всего класса. Итогом стало поражение мировой революции.
Чем больше партия боролась, чтобы контролировать все области жизни рабочих масс, тем больше она отрывалась от этих масс и перерождалась в новый правящий класс. А по мере того как власть РКП(б) укреплялась и всё теснее срасталась с государством, в партию власти сплошным потоком вливались все те, кого привлекала возможность сделать карьеру.
Недовольные всем происходящим старые партийцы, как правило, искренне поддерживали лозунги передачи власти Советам, а фабрик рабочим в прямом смысле этих слов. Внутри РКП (б) закономерно возникает «рабочая оппозиция» точно такая же «детская левизна» только уже внутри самой партии. В 1920 г. Когда была написана «Детская болезнь левизны», «Рабочая Оппозиция» уже вполне созрела и в центре и на местах. На X съезде партии в 1921 г. один из руководителей партии большевиков Бухарин уже был вынужден признать, что «партийному авангарду» противостоит остальная пятимиллионная рабочая масса со значительной частью рядовых партийцев.
В центре «Рабочей Оппозиции» пытались лидировать сотрудники бюрократического аппарата официальных профсоюзов Шляпников, Медведев, Лутовинов и другие. Стремясь возглавить массовое рабочее течение, они выдвинули популярные среди его участников требования - предложили передать управление советской экономикой Всероссийскому съезду производителей, объединенных в профессиональные производственные союзы. На местах же съезды профсоюзов должны были учреждать областные, районные и другие местные хозяйственные органы, чтобы предприятиями и хозяйственными учреждениями управляли рабочие комитеты, выбранные рабочими и служащими. Они уповали на VIII съезд советов, который «обязан произнести смертельный приговор бюрократизму».
Особая роль в развитии идей Рабочей Оппозиции принадлежит Гавриилу Мясникову. Это был яркий оратор, пользовавшийся большой популярностью в Перми и Мотовилихе. Ему сочувствовали практически все рабочие огромного завода Мотовилихи, включая большевиков и левых эсеров. Мясников считал, что партийно-государственное чиновничество отстранило рабочих от управления страной и производством. Необходимо, полагал он, вернуть рабочим ключевую роль во всех областях общественной жизни. Ячейками наилучшей организации государственного устройства он считал Советы. Именно Советы, свободно избираемые трудящимися (с обязательным наказом трудового коллектива и правом отзыва и замены делегата в любой момент) должны были взять на себя ключевую роль не только в управлении политическими процессами, но и в организации производства. Им надлежало составлять программы по развитию промышленности и осуществлять снабжение рабочих всем необходимым. В то же время профессиональные союзы должны были контролировать осуществление подобных программ на местах.
Это была отчаянная попытка преодолеть капиталистические производственные отношения и создать управленческую систему, на базе самоуправления рабочих. Но, проблема была в том, что производительные силы постреволюционной России не развились еще до такого уровня, чтобы могли возникнуть социалистические производственные отношения. Поэтому, при всех благих пожеланиях Рабочей Оппозиции, противостоять объективным законам общественного развития, неумолимо двигавшим Россию в сторону государственного капитализма под эгидой авторитарной, чиновничьей партии, они не могли. В этом плане Ленин действовал как реалист и прагматик. Но, то, что он оправдывал эту тенденцию буржуазного вырождения партии в ее отрыве от трудящихся масс, как благое для пролетариата и его мировой революции дело – это было безусловной ошибкой Ленина.
С одной стороны, вторая программа РКП(б) заявляла, что профсоюзы должны были прийти к «сосредоточению в своих руках всего управления всем народным хозяйством, как единым хозяйственным целым». В этом виделось «главное средство борьбы с бюрократизацией экономического аппарата Советской власти». Но рядом с этим возникли теория и практика того «устройства», механизм которого изложен в «Детской болезни «левизны» в коммунизме»:
«Партия непосредственно опирается в своей работе на профессиональные союзы, которые насчитывают теперь, по данным последнего (IV. 1920) съезда, свыше 4 миллионов членов, будучи формально беспартийными. Фактически все руководящие учреждения громадного большинства союзов и в первую голову, конечно, общепрофессионального всероссийского центра или бюро (ВЦСПС — Всероссийский центральный совет профессиональных союзов) состоят из коммунистов и проводят все директивы партии. Получается, в общем и целом, формально не коммунистический, гибкий и сравнительно широкий, весьма могучий, пролетарский аппарат, посредством которого партия связана тесно с классом и с массой и посредством которого, при руководстве партии, осуществляется диктатура класса. Управлять страной и осуществлять диктатуру без теснейшей связи с профсоюзами, без горячей поддержки их, без самоотверженнейшей работы их не только в хозяйственном, но и в военном строительстве мы, разумеется, не смогли бы не только в течение 2,5 лет, но и 2,5 месяцев. Понятно, что эта теснейшая связь на практике означает очень сложную и разнообразную работу пропаганды, агитации, своевременных и частых совещаний не только с руководящими, но и вообще влиятельными деятелями профсоюзов, решительной борьбы с меньшевиками, которые до сих пор имеют известное, хотя и совсем небольшое, число приверженцев, которых и учат всевозможным контрреволюционным проделкам, начиная от идейной защиты (буржуазной) демократии, от проповеди «независимости» профсоюзов (независимость — от пролетарской государственной власти!) до саботажа пролетарской дисциплины и т. д. и т. п.
(...) Затем, разумеется, вся работа партии идет через Советы, которые объединяют трудящиеся массы без различия профессий. Уездные съезды Советов являются таким демократическим учреждением, которого еще не видывали самые лучшие из демократических республик буржуазного мира, и через эти съезды (за которыми партия старается следить как можно внимательнее), а равно и через постоянные командировки сознательных рабочих на всякие должности в деревне, осуществляется руководящая роль пролетариата по отношению к крестьянству, осуществляется диктатура городского пролетариата, систематическая борьба с богатым, буржуазным, эксплуататорским и спекулирующим крестьянством и т. д».(Ленин. «Детская болезнь левизны в коммунизме»)
В 20-е и 30-е годы «тесная связь партии с профсоюзами» превратилась в короткий поводок на котором партия жестко держала профсоюзы. В профсоюзах забыли о принципе выборности руководства, оно все чаще просто назначалось партией. Крупные отраслевые профобъединения дробились на множество мелких организаций – как отраслевых, так и территориальных. Такие микроорганизации были бессильны перед правящей партией и потому абсолютно послушны ей.
Советы рабочих депутатов еще в начале 1918 года были слиты с крестьянскими Советами. Объединенные Советы были затем полностью подчинены РКП(б). Пролетариат в этих условиях остался бесправным классом, который авторитарно управлялся партийным аппаратом.
В этом, подход Ленина отличался от подхода Маркса. Ведь по Марксу, именно поголовное участие пролетариев в управлении народным хозяйством и общественными делами, как раз будет главным признаком перехода к коммунистическим отношениям. Если нет народных собраний, имеющих реальную экономическую и политическую власть, значит, в этом обществе нет никакой социальной революции и власть остается в руках крошечного меньшинства, в данном случае у руководства большевистской партии. Если рабочий класс теряет свои органы власти, политического, военного и экономического влияния (Советы, контролируемые регулярными собраниями коллективов предприятий с правом отзыва и замены любого делегата, рабочий контроль на заводах, рабочие ополчения), он полностью теряет все. У него отсутствуют (в силу его положения управляемых) возможности контролировать партийный аппарат, чиновников, военных и директоров заводов. А большевизм, пришел к полному слиянию с государственным капитализмом, управляемым бюрократией. С помощью бюрократического централизма можно развивать капиталистическое хозяйство. Но социалистическое хозяйство, помимо развитых производительных сил, требует еще и системы Советов (когда все производят для удовлетворения потребностей и все участвуют в управлении). Без Советов невозможно социалистическое строительство, невозможен коммунизм.
Большевики оказались у власти с задачей доведения до конца дела буржуазной революции, то есть обеспечения развития экономики России. Это развитие, в полу-феодальной аграрной стране, не могло быть иным, нежели капиталистическое. Подчинить рабочий класс этой задаче и задавить любую оппозицию стало важнейшей задачей. «Рабочая Оппозиция» и «Рабочая Группа» Мясникова были разгромлены за отрицание «руководящей роли партии». Ленинская теория партии была навязана III – му Интернационалу. После смерти Ленина, Зиновьев, Сталин и прочие развили ее, ужесточив еще больше «железную дисциплину» и «централизм». Принципы, на которых покоился сталинистский Коминтерн, были теми же самыми, на которых строились реформистские социалистические партии: партия отделена от рабочего класса и «вносит» в него «социалистическое» сознание. Те, кто отвергал такой подход, объявлялись впавшими в «детскую болезнь левизны».
По словам самого же Ленина: «Умен не тот, кто не делает ошибок. Таких людей нет и быть не может. Умен тот, кто делает ошибки не очень существенные, и кто умеет легко и быстро исправлять их». К сожалению, стремительно ухудшавшееся здоровье вождя, не оставило ему шанса не только исправить свою ошибку, но даже ее осознать. Хотя в знаменитом «Завещании Ленина» уже чувствуются нотки раскаяния за такое усиление вертикали власти, что самому становилось страшно от того, что ее возглавит человек подобный Сталину. Но, было уже слишком поздно…
Да, Ленин был во многом прав, критикуя «левых коммунистов» Германии и Голландии. Отказ от партийной формы организации, привел в конечном итоге германо-голландских левых к быстрому исчезновению, как массового рабочего движения. Хорошо организованные и финансируемые Коминтерном сталинисты заняли доминирующее положение в рабочем движении, как Запада, так и Востока. Это послужило одним из решающих субъективных факторов поражения Мировой Пролетарской Революции.
Но, другая часть правды заключается и в том, что сама же РКП(б) стала жертвой своей сверхцентрализации и гиперопеки рабочего класса. Централизм обладает тем преимуществом, что он концентрирует наличные силы, соединяет их, связывает в целое и тем самым способствует большей эффективности с точки зрения единства. Но у него есть недостаток: он убивает инициативу отдельных частей, сковывает волю членов, связывает по рукам и ногам развитие индивидуальных сил и тем самым препятствует развитию индивида в самостоятельную личность, его самосознанию и самодеятельности. Это организационная система для господ над рабами. Да, и сам Ленин в конечном счете поплатился, став на закате своей жизни беспомощным заложником Сталина. Поплатились и те марксисты, которые поддержали Ленина против «левых коммунистов» и Рабочей Оппозиции. Поплатились и Троцкий с соратниками выступавшие хотя и со своих позиций, но тоже против Рабочей Оппозиции. А про саму Рабочую Оппозицию и говорить нечего – никто, кроме Коллонтай не пережил «сталинских чисток».
Нельзя сказать, что Ленин был абсолютно неправ в споре с «левыми коммунистами» и своими собственными «левыми оппозиционерами». Нельзя сказать и того, что «левые коммунисты» и «рабочая оппозиция» были абсолютно правы во всем. Существенный недостаток программы «рабочей оппозиции» был в том, что ей не хватало конкретных предложений по прекращению экономической разрухи. Ее заявления о доверии к пролетариату, когда последний был страшно деморализован гражданской войной, не были подкреплены реальными возможностями Рабочей Республики. Требование немедленного удовлетворения потребностей работников, равного вознаграждения за труд для всех, бесплатного питания, бесплатной одежды и т.п., было совершенно нереально в условиях всеобщего экономического коллапса. Было весьма маловероятно, что деморализованный и по большей части несознательный пролетариат сможет в короткие сроки и эффективно организовать производство на принципах самоуправления. На отдельных предприятиях такой рабочий контроль, и даже рабочее самоуправление уже были, но самоорганизоваться всем рабочим в масштабах всей страны, да еще за короткий отрезок времени было не возможно. А времени, у страны вымирающей от голода и эпидемий, как раз таки и не было. Не было никаких иных мер, кроме административных, которые могли бы вывести разрушенную экономику из тупика.
С другой стороны, большевистские лидеры возвели временные, продиктованные безысходностью ситуации, меры — в принцип. Ужаснувшись от страшных последствий гражданской войны и интервенции им стало казаться что, только регулярная армия, профессиональная полиция (милиция и ЧК) и централизованный аппарат государственной бюрократии могут стать единственной гарантией спасения Рабочей Республики. Спустя немного времени, партийная бюрократия, под предводительством Сталина, закрепила такое положение дел, сделав свое господство целю политики КПСС вплоть до самого развала СССР. Партийно-государственный аппарат был вынужден, и очень быстро вошел во вкус, присваивать результаты труда всего общества, используя их по своему усмотрению, став таким образом «совокупным капиталистом». Ведь класс определяется не абстрактным правом собственности, а реальной возможностью извлекать выгоду из своей власти над другими.
Для охраны условий такого государственного капитализма от посягательств со стороны рабочих, правящие круги вынуждены были превратить Верховный Совет в институт, официально одобряющий уже принятые решения, а его властные функции присвоить себе - верхушке КПСС, благодаря своему иерархическому строению, независимому даже от контроля рядовых членов своей партии. Структуры Советской власти стали номинальными.
Левые европейские Коммунисты Советов и Рабочая Оппозиция РКП(б) вместе с мясниковской «Рабочей группой» справедливо беспокоились о том, что производственные отношения, основанные на партийно-государственной собственности, остаются буржуазными, так как «Анти-Дюринг» был их настольной книгой и они помнили что:
«На известной ступени развития становится недостаточной и эта форма: государство как официальный представитель капиталистического общества вынуждено взять на себя руководство указанными средствами производства и сообщения... Но ни переход в руки акционерных обществ, ни превращение в государственную собственность не уничтожают капиталистического характера производительных сил... Современное государство, какова бы ни была его форма, есть по самой своей сути капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист. Чем больше производительных сил возьмет оно в свою собственность, тем полнее будет его превращение в совокупного капиталиста и тем большее число граждан будет оно эксплуатировать. Рабочие останутся наемными рабочими, пролетариями. Капиталистические отношения не уничтожаются, а, наоборот, доводятся до крайности, до высшей точки». (К. Маркс, Ф. Энгельс, ПСС, т.20, стр.289-290).
Каждый из оппонентов, таким образом, оказался в чем-то прав, а в чем-то ошибся. Задача современных представителей революционного рабочего движения - сделать адекватный вывод из исторического опыта и строить новую тактику классовой борьбы с учетом уроков истории. Левые группы, стремящиеся к соединению социализма с рабочим движением, уже не могут полностью использовать старые ленинские методы отлитые троцкистами и сталинистами в бронзу. Такая «старческая немощь правизны» может сегодня служить только партийным бюрократам торгующим интересами рабочего класса. Противоположность централизму - федерализм, предоставляющий отдельному человеку большее право на самоопределение и самую широкую свободу действий - преимущество, которому, правда, противостоит недостаток: недостаточная связность сил в осознанное и эффективное целое. Нужно искать золотую середину. Удастся ли нам это? От этого зависит судьба рабочего класса.
Сможет ли «пролетариат использовать свое политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т.е. пролетариата, организованного как господствующий класс...» (ПСС, т.4, стр.446)? Или он снова вынужден будет доверить свою судьбу партийным верхам какой либо «рабочей партии»?
Отнять все общественные богатства и все орудия производства у господствующего класса следует вовсе не для того чтобы передать их партийной администрации. Это значит то же самое что, и передать ей могущество экспроприированной буржуазии. Партия станет злоупотреблять потому, что в ее руках будут все, все нити экономической, и, следовательно, политической жизни общества, все силы централизованного, государственного механизма. И она будет злоупотреблять потому, что само ее положение толкнет ее на это. Диктатура партии - это господство бюрократов, это государственный капитализм, самая худшая эксплуатация и рабство.
Дело не в том, что именно партия большевиков виновата в гос-капиталистическом пути развития России. Экономику пост-революционной России невозможно было запустить без товарно-денежных отношений и торговли с западом, так как своих производительных сил для бестоварного обмена и безденежного производства было недостаточно. Объективные условия не позволили российской экономике работать социалистически. Ленин не был богом - он не мог изменить законы общественного развития. Российская экономика могла работать только по законам капитализма. Ленин не виноват в том, что в России установился государственный капитализм. Но Ленин, не позволял рабочим проявить инициативу там, где партийно-государственной номенклатуре можно было не вмешиваться.
Если бы Ленин согласился с Мясниковым, то, быть может, российский государственный капитализм развивался бы под политической надстройкой демократической рабочей республики. Даже предложения Рабочей Оппозиции не спасли бы Революцию, но они могли бы сделать поражение менее болезненным. Но, ошибки Ленина, помогли российской бюрократии назначить «императора» - Сталина. Сталин, в свою очередь, по меткому выражению Зюганова «возродил империю в форме великого Советского союзного государства». Он не только уничтожил самые революционные элементы в рабочем классе, но и сделал мировому классу капиталистов большой подарок - идею, что тотальный государственный капитализм есть социализм.
Однако интересы рабочего класса требуют не «империю под красным флагом» но, совсем другого, а именно:
- создания мощной международной коммунистической организации, стоящей на почве философии марксизма;
- вооружения международного пролетариата классическим научным коммунистическим проектом;
- подготовки пролетариата к надвигающейся мировой коммунистической революции, к дальнейшим коммунистическим преобразованиям после овладения властью;
- формирования сети современных производственно-потребительских коммун;
- создания международного Советского полу-государства;
- осуществления мероприятий для полного преодоления подчинения людей действию закона товарного производства и обмена, ликвидации мирового рынка, замены его мировыми и местными органами снабжения;
- осуществления мероприятий для целенаправленного преодоления подчинения людей действию закона общественного разделения труда;
- осуществления мероприятий для перехода на принципы самоуправления.
Наша цель – это цель вечно юных «детей» «болеющих» мечтами о светлом будущем:
Власть собраний работников на всех уровнях общества. Повсеместное внедрение прямой трудовой демократии, передача права принятия ключевых решений об общественной жизни - собраниям трудящихся, студентов, пенсионеров и других групп угнетенного населения.
Создание выборных и строго подчиненных собраниям Советов для контроля трудящихся над предприятиями, жильем, образованием и прочими сферами жизни, с проведением регулярных собраний коллективов, обладающих правом решающего голоса, и правом отзыва или замены своего делегата в любой момент.
Повсеместная замена товарно-денежных (рыночных) отношений товарищескими коллективами, основанными на принципах взаимопомощи и братства. Совместное планирование снизу самоуправляемыми коллективами работников, жильцов и потребителей хозяйственной деятельности.
Вместо государственной армии формирование добровольческих ополчений трудящихся для самообороны.
Не партийное меньшинство, а трудящееся лишенное сегодня власти большинство должно править! Освобождение трудящихся дело рук самих трудящихся!
Оценили 4 человека
8 кармы