«Мадемуазель» (публикуем повесть)

– С днём Контрразведки, Владимир Владимирович! Сегодня ведь праздник... – выкрикнул с места Максим.

– Спасибо, и Вас тоже! …я чувствую, что Вы недалеко здесь… – при этих словах Владимир Владимирович показал взглядом куда-то вдаль. Да, и слово «чувствую» никак не может находиться в Президентском вокабулярии...

Президент продолжил: «– В разведке, контрразведке, и в информационной работе мы понимаем, что … по сути это одно и тоже… Вы занимаетесь информацией и спецслужбы занимаются информацией…»

Такого ответа от Президента не ожидал никто… Одна часть зала стала аплодировать в знак одобрения, а другая часть стала ёжиться… Из тех, кто прислушивается к словам Президента, было много зрителей у экранов. И это не случайно! Всего большую пресс-конференцию с Президентом РФ посмотрели более миллиарда человек в всём мире…

«Когда-то я уже был очевидцем подобных событий…» – говорила мне моя память, которая не даёт сбоев, но тут я очень долго вспоминал, и не мог вспомнить что-то важное…

Когда Максим сел, услышав ответ от Президента, я похлопал его по плечу, сказав:

– Молодец, Максим!

Максим одобрительно кивнул головой, словно произнося «рад стараться»…. А тем временем, журналисты выставили в интернет полуминутный сюжетец, где я мелькаю за спиной у Максима… Вечером, когда уже 4-х часовая пресс-конференция закончилась, мы провели 3 часа в пресс-центре, верстая видео. А когда мы ещё 7 часов гуляли по Москве, Президент РФ дал интервью слабовидящей девочке, которая расспрашивала Путина о том, как он стал Президентом, разведчиком?

Но? Пресс-конференция ещё продолжалась… И мозг пытался вспомнить ту историю…

Как-то раз один важный Генерал спросил меня:

– Коля, а ты знаешь, почему я многого добился? Ты знаешь, почему я Генерал?

– Нет… – честно ответил я, ибо я стараюсь не давать оценок раньше, чем не узнал об истине.

– Коля, потому, что я очень много знаю, вижу, всё чувствую и делаю выводы! Понял?

ЧУВСТВУЮ… такое слово я никогда не ждал услышать от Президента или от Генерала… Хотя, ещё в детстве я смотрел одну передачу про потусторонние силы. В двухтысячные были очень популярны такие сюжеты. Так вот. В одной из передач выступал один дядька – якобы полковник Спецназа, который сказал фразу: «Мы учили бойцов чувствовать…»

Даже тогда мой скептический ум понял, что это не просто брошенная оговорка, а ключ к целому разделу секретных наук. И наук ли? Да, позже я услышал о профессоре психологе И.П. Волкове, которого заклеймили «лжеучёным» за его теорию тело-психики. Волков считал, что у человека есть все возможности, чтоб чувствовать на расстоянии мысли других людей…

Нет, с Волковым я познакомился, ещё будучи студентом, а вот эта история с тех времён, когда я уже был в работе…

– Анастасия, почему Вы меня всегда расстраиваете? – года 3 назад говорил Президент той, что сделала смелый доклад перед ним. Потом девушка, что была в красном платье, вышла замуж, стала Депутатом Госдумы. А мне тогда из двухчасовой встречи запомнились другие слова Президента, которые перепугали оппонентов…

– Ну мы же с Вами из одной …структуры … общественного движения я хотел сказать! – В.В. Путин тут сделал несколько пауз и многозначительно обвёл глазами зал, где собралась 1000 активистов.

«Из одной структуры», «Информация и разведка – одно и тоже», «я чувствую» и т.п.

Все эти фразы были будто уже из прошлой жизни…

***

– Николай? Здравствуйте, это я, Маша! Я Ваш куратор… – услышал я бойкий голос в телефонной трубке. Я тогда купил себе новый смартфон, и буквально первым звонком была проверка от Маши…

– А что? Что-то произошло, что… Вы мне звоните? – спросил я, считая, что звонить могут лишь тогда, когда что-то произошло.

– Нет, просто, я хотела познакомиться с Вами! – ответила девушка, явно улыбаясь.

Маша общалась совершенно просто, что настораживало. В то время, каждая мелочь нас настораживала. И неслучайно! Не прошел тогда год, как нам дважды сжигали редакцию, несколько раз грабили наших друзей, и даже похищали сотрудника…

Маша попросила, чтоб я прислал ей ссылки на свои статьи, которые я посылал в Администрацию Президента… Я ей тут же скинул ссылки на свои статьи, хотя тоже пришлось повозиться… Ибо, статей проходит много, а тут были нужны ссылки на те самые…

Я перезвонил и спросил:

– А если я не найду те ссылки?

– Ничего страшного! Пришлите аналогичные ссылки. – сказала девушка.

Нет, этот тон не мог к себе не расположить… После сочинённых нами же стихов: «Мы вырывались из огня, помочь нам только мог всевышний!» – мы слышали человеческую речь…

Не видя человека, хорошо научиться представлять его по голосу. Я загадал с коллегами, что Маша – это стройная красивая брюнетка, лет 26, которая ездит на иномарке… Потом вечером я получил ответ на электронную почту: «Спасибо за информацию. Ознакомлюсь.»

***

Пропустив поток машин, мы переходим улицу «на красный». Прямо перед стоявшей машиной ДПС. На улице минус 10ºС, и мы не замечаем холода, а ощущаем лишь лёгкую прохладу…

– Товарищ, инспектор! – обратились мы с такими словами к Гаишнику, который занимал пост напротив Белого Дома, – Как нам дойти до Красной Площади?

– Ну, отсюда немного далековато будет! – сказал с улыбкой Гаишник, с которого можно было бы написать портрет для стихов «Дядя Стёпа Милиционер».

– Да, мы знаем, по карте 4.8 километра… Мы сейчас были в ЦМТ на Большой Пресс-Конференции с Владимиром Путиным… И решили немного прогуляться… Давали там провокаторам прикурить … – ответили мы.

– Молодцы, молодцы! Вот идите до конца туда, – при этом Гаишник жезлом показал нам направление, – и никуда не сворачивайте!

– Спасибо Вам большое!

– Приятной Вам прогулки! – сказал Дядя Стёпа, оглядел нас ещё раз и улыбаясь сел в машину.

Через пару часов мы-таки дошли до Кремля… По пути мы зашли в бедно-оформленный московский дом книги, прошли по красной ковровой дорожке какого-то захудалого кинотеатра, где ожидалось прибытие «звёзд»… Прошли мимо «детского мира», который располагался в бывшем здании царской охранки. На этом здании были статуи мужиков с топорами и лица горгон… Что сказать? Всё для детей! И топоры, и змеиный яд… Да, уж москвичи не уделяют внимания символам, считая, что главные символы их города это – они сами… Летели по встречной полосе Арбата и бесконечные вереницы иномарок с мигалками… С мигалками имеют право ездить лишь машины «Скорой помощи». Так и думалось: «Очередной больной хочет побыстрее оказаться в больнице!»

Всё это было дико видеть моему европейскому взгляду… Как и дикой для меня была архитектура… Единственное нормальное здание встретил недалеко от Кремля. По всей видимости, это были казармы полка, который служил в московском манеже. Ведь в Санкт-Петербурге были лучшие кони и кавалеристы, которые, чувствуется, и построили эти здания в Москве…

ГУМ с патиной 90-хх, Красная Площадь со своим зимним городком, куча строительного мусора, которая именуется парком «Зарядье», от всего этого веяло провинциальностью, безвкусицей и варварством. Наверное, и не случайно, что первая улица, которая идёт от Кремля, называется «Варварка». То ли это название произошло от женского имени «Варвара», то ли от принадлежности некой исторической дамы к варварам… Эта улица упирается в «Китай-город», но китайцы Москву не жалуют. Ибо китайцев много ездит в Питер, а в Москве их невидно! Равнение Москвы одновременно на Европу и Азию порождает удивительные формы… На Ленинградском вокзале табло меняется на трёх языках: русском, английском и китайском… А престарелые китаянки, которые никогда не видели горячей воды, затыкают в раковинах сливные отверстия привезёнными с собой резиновыми пробками. И прямо в раковинах общественных туалетов на вокзале моют свои головы… Вот уж точно – великая культура у Китая…

В результате, увидев всё это? У меня сложилось двоякое впечатление от посещения Москвы. И главный вопрос, с которым я садился в поезд: «Как может быть в таком странном городе столица великой страны?!»

***

– Вот я тут, Вы меня видите? – спрашивала в телефон девушка, размахивая рукой в холле гостиницы «Прибалтийская». Длинный, в несколько десятков метров, холл первого этажа был назначен в качестве места встречи.

– Я тоже машу Вам рукой! Повернитесь направо… – попросил я.

– А, так это Вы в зеленом?

– Да, я…

Быстрой, но по-кошачьему тихой походкой подбежала Маша. Одним взглядом я оглядел Машу. Карие глаза, чёрные волосы, воздушная тёмная юбочка, чёрная блузка, шелковый шарфик, на котором наскоро был закреплен значок «Народный Фронт». Молодое лицо с тенью знаний, но детскими эмоциями… В лёгких туфельках, похожих на балетные пуанты, она была ещё более бесшумной, чуть ли не парящей над землёй…

– Так это Вы Николай? Я Вас представляла себе… – начала Маша робко и резко замолчала от раздумий.

– Вы хотели сказать, что я должен быть моложе? Ведь мне все дают не меньше 30-ти лет! – начал я шутливым тоном, видя нехорошее замешательство.

– Я думала, что Вы … старше… – ответила девушка. И тут же она быстро сменила тему.

Она достала из папки анкеты, которые нужно было заполнить от руки. Электронный экземпляр был выслан на электронную почту. Я стал кропотливо заполнять бумаги, сев в кожаное кресло и облокотившись на журнальный столик. Минут через 10 снова подошла Маша. За эти минуты она успела раздать такие же анкеты и другим вверенным ей людям, среди которых был и Сергей Анатольевич. Маша села на корточки и спросила:

– Всё ли Вы заполнили?

– Всё, но кроме ИНН «Сбербанка»… – ответил я.

Маша тут же достала свой телефон, и показав, сказала:

– Вот он! Меня уже и другие об этом спрашивали…

Сергей Анатольевич вдумчиво переписывал свои бумаги. Тем же делом занимались и остальные люди. Всего 6 человек. Маша стояла и смотрела за тем, как я коряво заполняю свою анкету. Сам думаю: «Зачем эта лишняя проверка!?», а говорю:

– Руки отвыкли писать письменно! Я же Главный редактор, всё пишу на компьютере…

Маша одобрительно кивнула головой. Я не унимаюсь:

– Чего же Вы стоите? Рядом со мной ведь место свободное!

– Да, но я лучше постою… – говорит Маша робко и как-то зажато.

Я вскакиваю и жестом прошу:

– Проходите!

– Мерси! – с улыбкой села Маша к стенке. А я сел на прежнее место. Боковым зрением я видел, как Маша в телефоне отвечает на рабочие сообщения.

Я заполнил ещё пару строчек, но Маше позвонили и попросили срочно прийти в штаб. Вздыхая, что так скоро пришлось расставаться, я встал и услышал слова Маши:

– Лучше бы я постояла, а то мне пришлось Вас побеспокоить… – уже, убегая Маша показала пальчиком, сказав, – я скоро вернусь…

Маша убежала, а я почему-то почувствовал, что этому человеку нужно помочь. Ведь добро – требует поддержки! Я ещё ничего о ней знал о Маше, но почувствовал…

***

Когда после Пресс-конференции с Владимиром Путиным я приехал домой, то мне не терпелось примерить голубой портфельчик, который был там подарен в качестве сувенира. Портфельчик подходил прямо под размер ноутбука, что мне очень понравилось. Но? В портфельчике я обнаружил странный блокнот-ежедневник, который был практически весь исписан быстрым, крупным, но аккуратным почерком. На нём не было ни имени, ни города. «Типичный блокнот инсайдов (озарений)!» – подумал я. Позвонил коллегам, спрашивал, не они ли потеряли блокнот? Нет, коллеги отвечали, что у них таких блокнотов не было с собой.

Меня уже несколько раз упрекали, что я невнимательно отношусь к сувенирным сумкам и пакетам… Однажды мой пакет перепутался с пакетом шефа на одном из форумов. Анкета, которую заполнил шеф, должна была участвовать в розыгрыше призов… Я бросил анкету шефа, и она получила спец-приз… Шеф был очень рад…

Потом, был другой форум… Была командная игра и меня попросили выступить. Я коротко рассказал о будущем, приведя поговорку: «Оптимисты повергают мир в катастрофы, а пессимисты держат его в застое!»… Прихожу, а моего пакета нет! Потом пакет нашелся, но моя программка оказалась в пакете у одной девушки, а её программка у меня…

Определённо, но мне везёт на подобные истории, но здесь я даже покраснел. Пролистал дневник и моё внимание привлекла такая запись:

«Человеку, который находится на общественной работе, постоянно приходится удерживать баланс трёх внутренних сил: рабочей, боевой и личной. В каких-то ситуациях человек может делать упор на одну силу, чтоб стать сильнее остальных в три раза. Всё это должно ложиться на фундамент знаний и опыта. Но, если человек на длительное время поглощён обстоятельствами, которые развивают какую-то одну силу, то человек ослабевает в других направлениях. Доминирует рабочая сила? Человек становится трудоголиком и карьеристом; Боевая? Человек ищет конфликты и раздражителен; Личная? Человек становится излишне сентиментален…

Если человек не стоит в центре, то его начинают называть «эксцентричным». Но, эксцентричность для профессионала лишь инструмент, которым он должен уметь пользоваться.

Наша отечественная система основана на том, что человек меняет обстоятельства, а потом меняется сам. А Европейская система основана на том, что человек меняется сам, и поэтому меняется мир вокруг него.

Т.е. если для нашей системы важнее дело, то для Европейской – удержание целостности «я»… Где «я» распространяется и на вещи, которые определяют сознание…»

***

Маша вернулась быстро. На этот раз я сел к стенке. Маша проверила мои бумаги, проверила бумаги у коллег. Посмотрела ещё раз на нас… В этот момент моя коллега – Валентина сказала:

– Мария, а Вы знаете, но Николай Вас описал в точности, лишь услышав Ваш голос! Мы поспорили, ведь Николай сказал, что Вы водите машину… Простите за глупый вопрос, Вы водите машину? Ведь девушка вовсе не обязана водить…

– Вы, что ко мне сватаетесь?! – рассерженно отрезала Маша.

– Вовсе нет! – ответил я.

– Вы, наверное, посмотрели меня на моей страничке «Вконтакте»? – не унималась Маша.

– Нет, просто Николай сказал, что Ваш голос ему напомнил голос одной нашей знакомой… Девушки, которая работает в такси, о которой мы делали статьи. – оправдывалась Валентина.

«Да, похожа, но той лет 40, и она курит…» – подумал я, хорош комплимент…

– Вы точно не сватаетесь!? – спросила Маша, но в тоне уже не было злости.

– Точно! – серьёзно ответил я, ибо мне не хотелось из-за ерунды иметь лишних проблем. В мафии «Коза Ностра» существует правило, которое гласит, что нельзя флиртовать с девушками, когда ты на работе… Я терпеть не могу мафию, но когда этого требуют обстоятельства могу говорить себе «стоп»… По крайней мере, мне в этом удалось убедить Машу.

– Ах-да… я же забыла, что у меня страничка под псевдонимом… Ваши слова сочту за комплимент, спасибо. Да, у меня есть машина… – начальственно ответила Маша, продолжив уже очень мило и добро, показывая рукой наверх, – не забудьте получить сувенирчики! Там значок и красивая флешечка…

«Ого, какая дьявольщинка!» – подумал я, увидев переходы настроения у Маши, – «Просто искры летят!»

Маша ещё раз сбегала. Потом она собрала нас шестерых, и повела строем на второй этаж. Поднявшись по лестнице, мы остановились ещё раз на входе в холл. Маша снова куда-то сбегала, а потом жестом нас позвала к стойке регистрации. Там мы получили бейджи, отпечатанные на картоне. На бейджиках были наши фотографии… Этот бейдж был нужен для участия в мероприятиях в «Прибалтийской». Для того, чтобы присутствовать на встрече с Президентом РФ, необходимо было получить дополнительный бейдж из пластика. Но о встрече с Президентом говорили все, но никто не знал конкретно, когда и где она пройдет… В программке её не числилось. Официально мероприятие длилось 3 дня, а встреча с Президентом была на 4-й, как говорится за скобками МедиаФорума, где впервые наградили самых активных 300 журналистов со всей страны.

Пока Маша не видела, я улизнул и сбегал на первый этаж. Там был ещё один наш сотрудник, который должен был нас прикрывать «в случае чего», ибо у нас был горький опыт. Сотруднику я оставил папку с флешкой и программкой, а значок я уже привинтил на китель.

Вечером, после краткой пленарки, и мне, и Валентине вручили дипломы в серебристых рамках с толстым стеклом.

– Николай, ты молодец! Продолжай и дальше! – сказала мне Ольга Викторовна, которую я увидел впервые тут, но которая была в курсе нашей работы. Через пару дней на встрече с Президентом РФ Ольга назовёт Питер «столицей региональных СМИ», а не Москву…

***

Перед началом этой пресс-конференции ходила по рядам девушка-шэрпа (куратор). Прошлые разы никто не ходил кроме охраны. Девушка говорила, что плакаты нельзя высоко поднимать, что профессиональной оптикой пользоваться нельзя. Я спросил:

– А с телефона можно снимать?

– Да, но только не вставать… – ответила девушка блондинка. Объясняя нам правила, будто мы впервые участвуем во встречах с Президентом РФ.

Наверное, про таких как она есть стихи: «Младший лейтенант, девушка блондинка! Стань прошу скорее, моей ты половинкой!» Но, здесь рабочая обстановка, поэтому я лишь взял маленькую и мягкую ручку девушки в свою руку и с улыбкой сказал:

– Не переживайте, мы не в первый раз! И надеюсь, что не в последний…

Девушка мило улыбнулась и пошла рассказывать правила другим, кто там был. Но, похоже, что журналисты, которые приезжают на Пресс-конференцию к Президенту, считают, что это их последняя встреча… Одна тётка митинговым голосом, который заменял ей мегафон, она кричала: «Обманутые дольщики»… Потом выяснилось, что эта дама не журналистка, а общественница… Кто-то пронёс в палке штатива, свёрнутый в трубочку плакат, который был метров 6 в длину. На плакате была надпись: «1 000 000 подписей против пенсионной реформы!»… И этот плакат никто не отбирал тут, хотя разрешённый формат был А4… И несколько журналистов из мелких СМИ скрипели скотчем, клея своего «Франкенштейна», посвященного здоровью. И у них получился метровый плакат…

У меня лишь был вырванный из блокнота листочек… Ведь 3 года назад мы приезжали сюда со своим большим плакатом, где было лишь одно слово: «Чувства»…

***

– Станислав Сергеевич, – сказал я, обратившись к режиссеру Говорухину, – мой отец очень любил Ваше творчество… И из уважения к нему, я хочу сделать фото с Вами.

Говорухин, хотя и выглядел устало, но всё же согласился на фото… Я, Говорухин и Валентина… боевым получилось фото, которое сделала Маша. Говорухин долго разговаривал по телефону. Видимо, этот разговор сбросил, когда участвовал в награждении. Маша говорила:

– Может не будем навязываться?

Я ответил:

– Будем! Куда делась Валентина?

– Может она просто не хочет? – как-то по-детски ответила Маша, приставив указательный пальчик к пухленькой щёчке, и покачав плечами. Эта её манера себя вести одновременно и раздражала, и располагала…

Валентина пошла в холл брать интервью у других Лауреатов. Я сбегал за ней и привёл за руку. И тут как раз Говорухин закончил телефонный разговор, я отдал Маше свой телефон, через полминуты получился боевой фотоснимок… Да, я вырос на фильме «Ворошиловский стрелок», где один простой человек может бороться с мафией. Но, об этом я не стал говорить…

Пока все вечером пили шампанское, я попрощался с Машей до завтра.

– Не забудьте завтра приехать до 11 утра! Не опоздайте на завтрак! – говорила Маша, грозя пальчиком.

Меня буквально ставил в ступор один вопрос: «Почему этот человек хочет сделать нам максимально приятно, но при этом не хочет даже элементарной дружбы?!»

Вечером в дороге я рассказал в подробностях своим коллегам обо всём, что было за вечер, ночью мы готовили статью, которую ночью и выставили… Ночью же мы навели справки о Маше. Выяснилось, что она работала несколько лет телеведущей на одном федеральном канале, а потом трудилась в должности помощника Губернатора – женщины, которая была градоначальником в одном из Северных городов. Затем Машу, очернили в СМИ, придумав ей несуществующие ярлыки. А, утром к 10 часам мы были уже снова в гостинице… Спать по 1,5 часа в сутки для нас привычное явление.

***

– Вы же здесь постоянно бываете, а ведёте себя так, будто Вы здесь никогда не были … или были, но уж очень давно! Какая в этом причина? – спросил сотрудник ФСО, когда мы выходили из одной Президентской резиденции. В это здание мы зашли по делам, когда приехали из Москвы.

Конечно, сотрудник ФСО правильно подметил наше поведение. Каждая встреча с Президентом РФ она должна быть для посетителя как в первый раз. Если журналист не будет уметь подмечать малейшую разницу в мероприятиях, то тогда ему можно прощаться с профессией. Нет! Что-то всё-таки поменялось в организации мероприятий тогда и сейчас… Несколько лет назад было обязательным правилом, чтоб гости сопровождались кураторами, а сейчас можно спокойно гулять по зданию. Везде видеокамеры и человек под присмотром, но без куратора чувствуешь себя спокойнее. Особенно? Если куратор девушка, а тебе нужно сходить в туалет… В этом здании мы и на самом деле бывали много раз. Но сегодня после Москвы аура здания меня вдохновила. Ведь не зря говорят, что у каждого места есть своя аура, которую можно почувствовать…

Какую ерунду я плету! Ибо я учёный, но сейчас скатился до уровня эзотерики.

Когда я вышел из здания, то как-то по-особому взглянул на празднично украшенный город, который украшен лучше Москвы… Может не случайно, что все творческие люди едут именно в Питер?

Я сел в троллейбус, чтоб проехать несколько остановок. Открыл «ВотсАп», а там несколько сообщений. Одно от Даниила Фридлянда из Хайфы. Даниил хочет, чтоб мы освятили работу Блокадной экспозиции одного музея. Другое письмо от Егора, который работает на оборонном заводе, где Егор внедряет импортозамещение. Ещё одно письмо было от Татьяны Петровны, которая с неподдельным интересом следит за нашими публикациями.

Несколько дней назад портрет Софи Лорен, который стоит на страничке Татьяны Петровны, спросил:

– Николя, а когда же Вы напишете что-нибудь художественное, про любовь, например!? Чувствую, что у Вас есть талант!

Да, я никогда ещё не писал про любовь, считая, что это не заслуживает внимания…

Вспоминается то, как за час до моей первой встречи с Президентом РФ, мы стояли с Машей за столиком, она себе взяла бутерброд с красной рыбой и кофе, а я взял себе стакан с чаем. Тогда у меня была привычка – на работе не есть! Какой-то собачий инстинкт просыпался во мне, как у собаки на охоте!

– Пойди возьми себе что-нибудь! Ты же с утра ничего не ел… – говорила Маша, и откусив от бутербродика, Маша продолжила, показывая кверху большой палец, – вот эта штука с красной рыбой просто – во!

У меня и впрямь не было аппетита, ибо несколько бессонных ночей, когда мы в редакции готовили статьи, давали о себе знать. Да, у кураторов и у участников был номер в гостинице, а у нас лишь 2 часа транспорта в один конец, а потом работа… Я стоял и потихонечку пил чай, никому не мешал и на столе не танцевал, но к нам подошла одна дама тоже журналист, которая стала у меня допытываться, задавая вопросы:

– Вы журналист? На что Вы потратите Премию в 300 тысяч рублей? Из какого Вы города? Есть ли у Вас семья?

– В смысле, семья? – переспросил я, подумав, что мне всего 22 года.

– Ну… жена, например!? – было уточнение неугомонной журналистки.

Я бросил взгляд на Машу, которая стала грустной и начала кусать губы. Я ответил также, как отвечал ранее:

– Первым делом самолёты!

И на другие вопросы я отвечал также по-юношески невпопад, что деньги потрачу на оборудование редакции, и что я 3 года Главред издания…

Кстати, я и потратил деньги на оборудование редакции, но её в очередной раз сожгли… Хотя? Сожгли не всё, ибо ещё я купил несколько компьютеров, отдал своим сотрудникам для редакционных целей.

***

Утром второго дня мы приехали не к 11, а к 10. Раньше на час, чем просила Маша. Валентина взяла себе творог с молоком. Я пил чай с печеньем, тоже взял творог. Мы завтракали. Минут через 15 я вижу Машу, которая шла мимо меня с огромной чашкой кофе. И я бы, возможно, что не узнал бы Машу (ибо Маша полностью сменила имидж), но Маша сама мило мне улыбнулась. И после моей просьбы Маша быстро согласилась сесть к нам за стол. Накануне Маша была одета в платье, волосы были распущены по плечам, а тут Маша была в деловом костюме, и волосы были собраны в кичку.

– Не вредно пить ли так много кофе? – спросил я.

– Нет! Я люблю кофе… – ответила Маша, как бы оправдываясь. Много позже в одном из чатов я случайно увидел запись Маши, датированную несколькими годами ранее: «Утром и днём, пью кофе, а перед сном снотворное! Так и живём!» Эта запись относилась к тому времени, когда Маша работала на ТВ.

– Мария Владимировна, а Вы читали нашу статью, которую мы выставили ночью? – прямо и официально спросила Валентина.

– Нет, ещё пока не открывала официальную почту. – ответила Маша.

– Мария Владимировна, мы вчера посмотрели в интернете, что о Вас понаписано! – говорил я, но Маше становилось неприятно.

– Да, это я знаю… – сказала Маша и вновь промелькнула дьявольщинка у неё в глазах.

– Может быть мы о Вас тогда напишем, что-нибудь положительное?! Мы уже много раз вступали в противоборство с другими СМИ… – говорил я, дождался ответа лишь глазами. Конечно, Маша хотела, чтоб ей помогли, но она боялась в этом, признаться. Точно также, как и я, когда много раз отказывался от помощи, рассчитывая лишь на свои силы.

– А Вы не хотите подготовить вопросы для Президента? – спросила Маша, её вопрос звучал для меня крайне неожиданно, – тогда не забудьте мне их передать до вечера…

Маша убежала по делам, а нам нужно было подниматься в зал на мероприятия, ибо в обществе Маши время пролетало незаметно. И время завтрака заканчивалось тоже.

А когда я уже выходил из столовой, то встретился снова со Станиславом Сергеевичем, который меня узнал и поздоровался. Мне было очень приятно, что познакомился с живой легендой.

Этот день был плотным на мероприятия, но не настолько душным, как следующий. Мои коллеги продумывали вопросы для Президента. А ещё? В этот день все участники пытались что-то понять на лекциях по медиа и краудсорсингу. Кто-то фотографировался с випами, а кто-то и вовсе решил прогуляться по весеннему Питеру.

Вечером, когда все мероприятия закончились, то мы с Машей в холле второго этажа перекинулись обыкновенными фразами. Потом вдруг с улыбкой Маша говорит, чуть не хлопая в ладоши:

– Смотрите, опять Ваш любимчик!

– Кто?! – говорю я, а думаю: «У меня ведь нет любимчиков, особенно мужчин!»

– Да, это мой любимчик! – говорю я искренне с улыбкой, доставая телефон. Проходя мимо Говорухина, я задержался на пару секунд, чтоб сделать фото. Потом я быстро спускаюсь по лестнице, но пары секунд было достаточно, чтобы Маша уже вошла в лифт. Но усталые глаза Маши смотрели не на меня, а в хромированную панель с кнопками. «Даже не попрощались… Правильно, нас объединяет лишь работа!» – признался себе я, и какая бы не была грустной правда, я её принимаю такой, какой она есть… Однако, Маша думала лишь о том, как добраться до кроватки и лечь спать.

И, не успел я дойти до гардероба, как мне пришлось Маше напомнить о своём существовании.

– А вопросы ты не забыл Маше отдать? – спрашивал меня кто-то из коллег.

Я понимаю, что забыл…

– Мария Владимировна! Это Николай, извините, что беспокою, но я забыл Вам отдать вопросы для Президента РФ. Мои коллеги готовили, старались… – жалобно говорил я в телефон.

– Я вопросы уже отправила. – по-деловому сказала Маша, и зевнув продолжила, словно королева, – доброй ночи, Николай!

– Ну нам-то ещё ехать, потом работать… Спокойной ночи, Мария Владимировна! – говорил я, соблюдая приличия делового этикета, но был огорчен. Ибо Маша была может первым человеком, которому я начинал верить, но я сам себя уговаривал никому и никогда не верить. Даже к себе привык относиться со скепсисом, проверяя и укрепляя свои знания и силы.

В приглушенном вечернем освещении, коллега, который меня упрекнул в оплошности, напомнил мне моего Отца... «Эх ты, Коля! Даже элементарной вещи ты сделать не можешь!» … Отец меня в детстве приучал делать всё до конца, спрашивал с ребёнка как со взрослого… И когда было трудно, то я вспоминал Отца, и чувствовал его невидимую поддержку…

***

Когда я вернулся после трудного дня, то решил открыть чужой дневник с озарениями. Думал, что из текста мне удастся составить психологический портрет автора, чтоб затем отыскать владельца дневника.

Вот одна одиозная цитаты оттуда:

«О самобытности человека в обществе потребления… Когда у человека имеются готовые вещи, еда, дома, то где она самоидентичность?! Сегодня самоидентичность ушла у людей на предприятиях. Швейные машинки стали серыми, вместо расписных и украшенных. В такой же серой форме ходят и люди на таких предприятиях… Человеку говорят: не надо себе шить, готовить, стричь родственников, ремонтировать и мыть машины. В рекламе говорится: «За Вас всё сделают профессионалы!» Однако, люди ходят в рваной одежде, не моют машины, даже не закрашивают ржавчину, а едят во вредных фаст-фудах… Остаётся у людей лишь вопить на митингах и совершать хулиганские выходки… Ведь, это, возможно, единственная возможность оставить после себя след в истории…»

Я бы поспорил с этой идеей. Ибо? В мире, где всё похоже, остаётся у человека право мыслить иначе… Но? Умеют ли люди этим правом пользоваться для улучшения своих знаний?

***

Третий день форума начинался раньше, поэтому мы опоздали на полчаса. Утром традиционная СМС-ка Маше от меня с текстом: «Мы на месте», затем мозговые штурмы, тренинги от Депутатов ГД, кофе-брейки и т.п..

Днём, когда был очередной кофе-брейк, мне позвонил один бандит. Изощрённость этого индивида была в том, что он звонил тогда, когда осуществлялись набеги на наших друзей… Совпадение? Мне это было неважно! Бандит спрашивал в перерыве о том, как у нас дела, а я ответил:

– Слышите, у нас тут музыка играет! У нас как всегда всё отлично!

После того, как бандит от злобы повесил трубку, я позвонил коллегам, чтоб спросить об обстановке. Коллеги ответили:

– Да, сейчас к нам в гости заходил десяток «ребятишек», но мы им внятно объяснили, что они перепутали адрес…

Вопросы, которые подготовили Президенту РФ мои коллеги, я переписал более-менее аккуратным почерком и хотел их отдать Маше. Вообще, по всем вопросам я должен был общаться с Машей.

– Ты сегодня завтракал? – спросила у меня Маша, которая проявляла всяческую заботу.

– Нет, я тут попил чаю… – отвечаю я.

– Ну пойди, съешь, что-нибудь! Там такие круассанчики, с сыром… Пойди обязательно поешь! – говорила мне Маша, чуть не упрашивая.

Я Машу спросил про вопросы Президенту.

– Я все вопросы отправила уже вчера… – сказала мне Маша, но, увидев мою реакцию, Маша оправдывалась, – Дэдлайн у них был до 16 часов, а я посылала в 16:30, извини, но на меня и так косо смотрели в пресс-центре, когда я посылала…

Конечно, мне было неприятно представить себе свою оплошность. Мне было неудобно перед своими коллегами. Была бы на моём месте барышня, то настроение было испорчено. Но? Моё настроение стало лишь рабочим… Я думал, что делать дальше?

Настало время обеда… Но, Депутата ГД ещё не отпускали из зала, где была жаркая дискуссия. Я был последним, поэтому говорил быстро с Ольгой Викторовной, которая мне вручала диплом. Ольга Викторовна меня успокоила, сказав, что она собирает вопросы от своих ребят. И что вопросы, но после обеда, можно передать её помощнице, телефон которой я записал в свой телефон. Время на обед было съедено в дискуссии. На шведский стол оставалось времени 15 минут…

Быстро накладываю еду, и быстро ем… Попутно переговариваюсь с коллегами, с которыми уже познакомился тут. Времени катастрофически перестаёт хватать. Звоню помощнице Депутата, но её телефон «вне зоны», прохожу наверх, потом вниз, чтоб отыскать ту самую помощницу, потом опять наверх… Её нигде нет. На лице у меня начинают проступать крупные капли пота. Умываюсь, а когда выхожу из туалета, то звонит Валентина, которая хочет уехать в редакцию, чтоб отработать сейчас, а не работать ночью. Валентина говорит, что она потеряла номерок от гардероба, и что у неё не хватает с собой денег, чтоб заплатить за номерок…

Если уж и должна проскочить для любви некая искорка, то здесь прогремел целый гром! В зале уже начиналась очень интересная сессия по международной журналистике, а я не хотел на неё опаздывать. Когда я выходил из туалета, то ботинки впитали воду, разлитую на полу. Ибо, посетители туалета встряхивали мокрые руки, и вода образовывала небольшие лужицы, но их было достаточно, чтоб моя обувь стала ещё более скользкой… Я уже бегом побежал, чтоб поскорее отпустить Валентину… Но? Не зря говорят: «Поспешишь – людей насмешишь!»… На гладком мраморном полу, прямо посреди холла второго этажа, я подскользнулся и громко плюхнулся со всего размаху, тут же я вскочил, отряхнулся, пошел, но подвернулась нога и хлопнулся я ещё сильнее… Боли я, конечно, не чувствовал, да и человек-то я выносливый. Но тут, мгновенно вокруг меня образовался круг, который меня никуда больше не пускал… Трое человек из охраны, несколько шэрп (в том числе и Ира с Артуром), пара журналистов. Я пытался объяснить им, что мне нужно вниз, что меня ждут… Но? Телефон Валентины тоже был по-предательски «вне зоны». Каким-то образом, я упросил всю эту свиту спуститься вниз. Да, вот что значит настоящая поддержка и чувство локтя!

Когда мы спустились вниз, то нас ждала уже бригада «Скорой», меня начали о самочувствии расспрашивать врачи. В общем-то все, но кроме Валентины, которая меня ждала четверть часа. В конце концов я добрался до Валентины, чуть ли не кинул ей деньги, и со всей этой свитой направился назад в зал. Однако, даже маленькая толпа, но всё же она имеет инерцию. Откуда-то взялся начальник охраны. Двухметровый мужик лет 45-ти с центнером веса. Мужик подошел ко мне и спросил:

– Кто у Вас куратор?

– Мария Владимировна! – ответил я.

– Кто она такая эта Ваша Мария Владимировна? – жестко и с пренебрежением говорил мужик.

– Как, кто? Это же Маша! Да-да! Маша… – говорили в толпе.

– Кто она такая эта Ваша Маша? Вы можете дать мне её телефон?! – по голосу, чувствуется, что мужик был кадровым военным.

– Вот-вот… – показал номер Артур.

– Так… – говорил мужик, приложив смартфон к уху, ожидая гудка, а потом сказал резко, – Алё, Это Мария Владимировна? Спуститесь пожалуйста срочно на первый этаж… тут у нас ЧП…

«Ну и влип! – подумал я, – на лекцию-то я уже точно опоздал. Да, Маше из-за меня достанется… Хорошая ведь она…»

Пока Маша шла, я вспомнил то, с каким вниманием возилась она со мной вчера, когда нужно было найти один документ, который пропал при пересылке. Мой налоговый ИНН был нужен… Маша сначала мне писала СМС-ки, на тот телефон, на котором был разбит дисплей. Я этот маленький телефончик брал с собой, чтоб принимать звонки, как запасной вариант. Потом Маша уже позвонила и вызвала меня в коридор «по срочному делу».

– Можешь на сайте налоговой свой ИНН посмотреть, а потом заявление написать «сообщаю Вам свой ИНН» – говорила мне Маша, протягивая свою гелиевую ручку.

Я пошел в пресс-центр, нашел номер через интернет, а потом под диктовку Маши написал заявление. Маша тут же побежала относить заявление в штаб. Она так стремительно ушла, что даже её чёрный «паркер» остался у меня. Потом, в одном из перерывов, я вернул Маше её же ручку. Конечно, но в этой суматохе можно было забыть и про вопросы…

Маша прибежала через минуту. На ней была юбочка и пуантики, всё чёрное, как и её распущенные волосы. На Маше не было лица, когда она увидела меня в окружении стольких людей. Будто я был каким-то преступником…

– Вы понимаете, что из-за Вас человек дважды упал!? Где Вас носило? – начал громко мужик.

На это Маша ничего не ответила, но её лицо стало ещё более испуганным. Тогда начал говорить я, пытаясь оправдаться:

– Я торопился, чтоб не опоздать на лекцию, побежал… Во всём я виноват!

– Вы должны были за руку ходить, понимаете? – крикнул на Машу мужик.

– Понимаю… – ответила Маша, взяв меня под руку.

– Вы понимаете, что ответственность на Вас?! – строго спрашивал Машу мужик.

– Не кричите на меня, пожалуйста! – говорила Маша, точнее шипела, как загнанный котёнок, прижимаясь ко мне всё сильнее.

– Понимаете во всём виноват я… Я поторопился, Мария Владимировна не виновата! Я больше так не буду, честно! Простите меня пожалуйста… – лепетал я.

– Завтра встреча с Президентом! Чтоб везде за ручку ходили! Помните, что отвечаете головой! – уже смягчившись говорил мужик Маше. Мужик-то был прав, что лучше лишний раз перестраховаться, предостеречь… Завтра я с ним увижусь в зале, где будет Президент РФ. Вместо бейджика «участник» у мужика будет в ухе прозрачный наушник, а также чёрный костюм вместо пёстрой рубашки. Уходя из зала, где толпа в несколько сотен человек облепит Президента РФ, чтобы сделать с ним фото, я скажу этому мужику:

– До свидания!

На что услышу тоже в ответ: «– До свиданья!», которое прозвучит от этого доброго, но строгого мужика по-отцовски мягко… Всё это будет меньше, чем через сутки… А, пока?

Были ещё несколько вопросов от врачей:

– Как самочувствие? Ничего ли не болит? Сможете ли приложить палец к носу?

Наконец, врачи отвязались, сказав:

– Если самочувствие станет хуже, то сразу зовите нас! Мы тут дежурим в машине… – сказал доктор.

– Конечно! – ответил я, а сам подумал: «Если даже я сдохну, то Вас не позову!»

Мы с Машей поднимались по лестнице за руку. За этой церемонией наблюдали десятки глаз, которые приводили меня в смущения. Всё это было похоже на нелепую репетицию свадьбы какого-то принца…

– Да, – подумал я, – трудно им ходить вместе за руку…

Я впервые в жизни поймал себя на мысли, что просто ходить за руку сложнее, чем я думал… То Маша тянула на себя, то я… то расстояние между нами было чуть ли не метр, то мы сталкивались лбами… и всё это происходило на глазах у публики, которая лишь ждала повода, чтоб посмотреть с укором…

Мою походку выработала необходимость не скользить на льду. Для этого нужно идти как пингвин, слегка нагнувшись вперёд. А центр тяжести нужно переносить на пятно контакта. Т.е. левая нога наступает, а правая рука, будто виртуальной палкой, упирается туда же, куда наступила нога. Ещё я привык нагибаться вперёд, чтоб быть менее заметным из-за кустов, в случае слежки. Камуфляж, который я тогда носил, позволял слиться с рельефом местности. Не раз манёвры по уходу от слежки спасали мне жизнь… Такие привычки были хороши на военном положении, но они не годились для мирной жизни… Чтобы ходить за ручку и для этого нужен опыт, которого у меня не было…

– Спасибо Вам, что защитили меня! – сказала Маша, мягким кошачьим голоском.

Я ответил, что не стоит меня благодарить, ибо я сам был виноват…

– Я сейчас посажу тебя в зал, а потом схожу покурить, только ты не уходи никуда без меня, хорошо?! – спросила меня Маша, доставая пачку сигарет из своей сумочки.

– Куренье, это - зло! Бросайте! – ответил я полушутливо.

– Да, я и не курю. Точнее 40 дней не курила, а сегодня захотелось… Ты только моей маме не говори, хорошо? А то она меня ругать будет… – говорила Маша, таким тоном, которым сознаются в грехах, ведь куренье это - вред…

Как я познакомился бы с её мамой, если мы жили в разных городах? Видимо, что у Маши был заготовлен и на это ответ…

Когда я сел в зал, то почувствовал резкую боль в районе солнечного сплетения. Наклонился к блокноту, чтоб делать записи, но почувствовал, что теряю сознание… Кто-то из свиты пристально смотрел за каждым моим движением… Я облокотился на пустой стул рядом, сказав себе:

– Но-но, малыш, только без сюрпризов!

Две ночи, где было по полтора часа сна, быстрый плотный обед, множество информации, новые поведенческие паттерны, а также необходимость всё запомнить, чтоб потом рассказать коллегам, но и история, которая произошла только что… Всё это чуть не отключило меня.

Однажды, у меня была такая история. Я был на отпевании одного близкого мне человека. Бессонные ночи, постоянный напряг, чтоб разгадать треугольник: «Кто? Зачем? И как?» Ибо человек этот погиб «при невыясненных», а не умер… Когда шла молитва я сел на скамейку, потом закрыл глаза и незаметно заснул…

Лекция была очень интересной, поэтому я стал конспектировать. Финский журналист сказал, что нужно поддерживать патриотически настроенные СМИ в Финляндии… Финн, который неплохо говорил по-русски, жаловался, что в Финляндии много про натовских СМИ, а не финских патриотических. А другой представитель, который был из Франции, говорил, что в крупных медиа-холдингах нет профессионалов. Он жаловался:

– Набирают с улицы мальчиков и девочек…

Кто-то ещё сказал, что за рубежом есть чёткое разделение между журналистами и аналитиками. На западе считают, что главное – донести информацию в подлинном виде, а аналитикой займутся другие люди. А у нас в России? Журналистикой и аналитикой занимаются одни и те же люди, что вызывает трудности, когда нужно работать с иностранной аудиторией.

Не успела завершиться эта сессия, которую вёл известный журналист ВГТРК – Евгений Попов, как мне на телефон пришла СМС-ка: «На Ваш счёт поступило 300 000 RUB»

***

После получения бейджиков, а также прохождения всех рядов охраны, мы сдали одежду в гардероб, и пошли перекусить в специальную столовую для журналистов. В Центре Международной Торговли (в Москве) на Пресс-конференции с Владимиром Путиным я был третий раз. Были знакомые лица среди журналистов и охранников… Многие узнавали нас, и тоже здоровались, обнимались, были рады встрече вновь. Мы приехали первыми в ЦМТ, поэтому и бейджи мы получили одними из первых. Прямо с Ленинградского вокзала мы приехали сюда, но на час раньше, чем начали выдавать бейджи. Мы были не одни. С каждой минутой, когда приближалась встреча с Президентом РФ, толпа росла в геометрической прогрессии. Досмотр мы прошли быстро, т.к. с собой у нас ничего не было, кроме обратных билетов и мобильных телефонов. Кстати, один из телефонов был тот, что был у меня тогда… т.е. на первой моей встрече… Теперь этот телефон был стар и у него разбит дисплей… Старичка подменяла белее новая игрушка, которая тоже когда-нибудь останется в прошлом… Такова уж жизнь… Сначала она наполнят нам память, как в телефоне, а потом наносит свои шрамы, которые мы не можем забыть…

Кормят у Президента РФ очень вкусно. Десяток видов пирогов: сладкие и с мясом, наши медовые, с яблоком и вишней, или осетинские с бараниной, или пироги «утка с капустой», сладкие кексы… Чай, кофе, газировка, лимонады «Тархун» и «Байкал»… Всё можно брать бесплатно и съесть сколько угодно.

Я плотно поел, хотя и не настолько, чтоб клонило в сон. Девушка официант принесла хорошие порции, как раз по мне. Да, прошли те времена, когда я не мог есть, когда был на задании. Да, парень под 190 ростом должен хорошо питаться… «Вот чему меня и научила работа в журналистике...» – подумал я. И увидел своего друга – Сергея Анатольевича. Ему около пятидесяти лет, но он бодро выглядит, как тогда… Пару слов мы перекинулись с Сергеем, с которым я уже на «ты» несмотря на разницу в возрасте. На этой Пресс-конференции Сергей Анатольевич прорвётся с вопросом и пригласит Президента РФ на юбилей своей газеты «Общество и Экология»!

***

Сергей Анатольевич активно участвовал во всех дискуссиях на том МедиаФоруме, что был лет пять назад. Мы с ним вместе прорывались, чтоб задавать свои вопросы Депутатам ГД. Какая-то дама задавала длиннющий вопрос, а время сессии подходило к концу. Держа поднятую вверх руку, я говорю Сергею, который сидел рядом:

– Не дают нам с Вами слово сказать…

Тут Сергей не выдержал и крикнул на весь зал:

– Женщина, дайте другим возможность задать свой вопрос…

Через минуту Сергей Анатольевич держал в руках микрофон и говорил интересное предложение:

– У нас в стране много тюрем и уголовников… Может быть их следует направить на посадку леса?

Тема леса была для меня очень животрепещущей. Когда я был маленьким, то мой Отец занимался фермерством. На краю леса за один сезон появились десятки ульев и посадки с клубникой… У моего Отца было удостоверение лесничего… Потом эту площадку разграбили бандиты… Ещё мы на Уазике ездили по лесам с проверками… Это всё врезалось мне в память, возможно, что навсегда…

После своего вопроса Сергей отдал микрофон мне.

– Когда к нам приезжала природоохранная прокуратура, то её сотрудники нам сказали, что тут как в Чикаго… – говорил я, продолжая, – Мы им сказали, что они ошибаются, ибо в Чикаго можно было оружие иметь, чтоб защищать свои интересы… А чем можем мы защищать себя? Бумажками?

– Если у Вас проблемы с оружием, то скажите мне! – отвечал мне задиристо молодой Депутат ГД РФ (Владимир Владимирович Гутенев), – Мы Вам подарим БТР! Ведь мой хороший друг работает директором на УралВагонЗаводе, а этот завод производит лучшие в мире танки и «бэтээры»!

***

Я обернулся и увидел Машу, которая стояла у дверей. Опираясь на стенку, Маша кусала губы. Точно такой же я видел Машу, когда она заходила на несколько минут послушать Ольгу Викторовну, когда перед обедом была её секция. Маша о чём-то думала, и видимо, о чём-то неприятном… В такие моменты на Маше буквально не было лица… Мне было не по себе, когда я видел этот траур, и мне хотелось утешить Машу, но рабочая обстановка не позволяла этого сделать.

Через четверть часа был перерыв и Маша подошла, обращаясь ко мне с улыбкой:

– Конспектируешь, всё?

– А? – делаю Вид, что не заметил Машу.

– Записываешь, всё, молодец! – говорит Маша громче.

– Да, он молодец! – вклинивается в разговор Артур.

– Да, я всё записываю, чтобы потом сделать статью… Тема очень интересная… – говорю я, хотя в блокноте написал лишь пару строчек.

– Да, он у нас молодец! – как-то с любовью говорит Артуру Маша. Я делаю вид, что этого не замечаю. Ибо Маша уже читала статьи, где мы её назвали – Доброй Феей…

Беру телефон и хожу по залу, чтоб сделать несколько снимков. Фотографирую Евгения Попова, потом Сергея Анатольевича. Сергей был занят и не хотел фотографироваться… На что я ему сказал:

– Я Ваш вопрос записал на видео и обязательно выставлю!

– Николай, спасибо большое! – отвечал Лисовский, – Извини, но сейчас нету времени…

Сергей Анатольевич задавал на этой сессии вопрос:

– Почему нашу пропаганду называют красно-коричневой?

Сергей Анатольевич возглавляет и общество донбассовцев в СПб, поэтому тема информационной войны с Украиной очень его волновала.

– Вы хотели сфотографироваться с Сергеем? Или Вы хотели сфотографироваться с Евгением? – спрашивал меня Артур.

– Я уже сделал снимки, спасибо! – отделался я от Артура. Артур отличный парень и мы с ним подружимся потом, но сейчас с ним нужно было вести себя официально.

Я сел на прежнее место, где сидел. В холл выходить не стал… от греха подальше…

Маша подсела ко мне:

– Вы слушали сессию, а то я Вас не видел? – спрашиваю я.

– Да, но я выходила… – отвечала Маша задумчиво, потом перешла на кошачий тон, – Скинь мне потом фотографию Евгения Попова! Это мой любимый журналист и я его обожаю! Через год нашего знакомства Маша создаст страничку с псевдонимом «Евгений Попов», чтоб никто не догадался, что это Маша так замаскировалась в интернете.

Потом Маша снова убежала, а я её чуть было не стал ревновать… Пока я отгонял это коварное чувство, настало время ужина. Мы с Машей спустились вниз. Сквозь облака в окна столовой пробивались солнечные весенние лучи, которые мило освещали лицо Маши. Я знал, что энергетических запасов моего организма хватит на несколько дней работы без еды, поэтому я себе взял фруктов и винегрет.

– Ты чего себе не взял мяса? – спрашивала меня Маша, – Я вон и то, взяла себе селёдку под шубой… Когда её вижу, то не могу устоять! Уммм! Прощай фигура! – сказала Маша, попробовав деликатес.

– Я знаю, что когда напряженная работа, то нужно есть лёгкую пищу… – отвечал я, – При переваривании она забирает меньше энергии и даёт витамины! Если бы я сейчас поел и часик бы поспал, то совсем другое дело... А, тут для отдыха возможности нет…

– Не знаю! Но, ты – мужчина! И тебе нужно мясо! – говорила Маша, переходя на низкие женские обертоны в голосе.

***

После недавней поездки в Москву, как-то утром я поймал себя на мысли, что готов есть пироги из Президентской столовой хоть каждый день… Тем же утром я снова решил пролистать случайно попавший ко мне дневник с чужими озарениями. Взял его в руки и пролистал, остановившись на такой записи:

«Не хочу = не могу!

Люди думают, что если они чего-то захотят, то получат желаемое, не прилагая значительных усилий! И неважно то, о чём идёт речь! Любовь, слава, машина, квартира, деньги и т.п.. Человек себе говорит: «Какой мне смысл, это хотеть?!» Такие люди не понимают, что выполнение, казалось бы, лишних операций помогает нам тогда, когда нужен опыт. Опыт помогает нам тогда, когда мы идём к цели. Ведь сначала человек может чего-то не хотеть, но получить опыт, а потом человек имеет желание и осуществляет его, ибо знает ответ – как! Или наоборот… Человек захотел, но у него не было опыта, но он шел к цели… И? Либо он сбился с пути, либо нарабатывал опыт во время работы…

Да, во время Велико-Отечественной войны наша армия набирала опыт. Но, в нашей армии были офицеры, обстрелянные в Финской войне, а также в войне в Испании и на Халхин-Голе… Эти офицеры, по сути, офицеры ещё царской армии, и передавали свой опыт.

Но, всё-таки некоторых людей согревает иллюзия, что весь вопрос только в их желании… На самом деле они не могут осуществить чего-то, только боятся в этом признаться… И какой вывод? Самое главное – уметь признаваться себе! А ещё? Нужно понимать, что за всё в этой жизни, что имеет хоть какую-то ценность, нужно уметь бороться! Однако, перенимая чужой опыт, мы рискуем повторить и неудачи того, кто этот опыт получал… Поэтому? Надо иногда доверять своему сердцу, которое подскажет … возможно, что и правильное направление!»

***

После ужина Маша с гордостью и демонстративно провела меня за руку по холлу. Теперь по сторонам смотрела она, а не я. Зашли в зал. И я выбрал пустой ряд. Сел с краю, прямо напротив запасного выхода. Маша опять куда-то убежала, а, когда она вернулась, то села в самом конце зала.

Читатель может заметить, что в начале моего знакомства с Машей она меня называла на «Вы», а теперь Маша меня называла на «ты». Что ещё произошло?

Прошло минут 20, как я конспектировал продолжение журналистской сессии… Дверь, которая была рядом со мной, открывается и в неё первым заходит Говорухин. Несколько секунд самая виповая команда форума выбирает место, где им разместиться. Глазами я поздоровался с Говорухиным, который и решает занять мой пустой ряд. «Да, Станислав Сергеевич – просто чудо!» – думаю я. Я оборачиваюсь к Маше, которая с удивлённым видом наблюдала за всей этой картиной.

Справа рядом со мной сел Депутат ГД Леонид Левин, за ним, Вячеслав Володин (он тогда возглавлял Администрацию Президента РФ), а за ним сел и Говорухин. Пользуясь случаем, я показываю Левину свои листочки. Левин одобрительно кивает головой. Говорю, что Ольга Викторовна хочет мои вопросы включить в повестку… В этот момент левым ухом слышу лёгкий шорох, чувствую лёгкий аромат духов… Стул с переднего ряда резко перемещается и становится продолжением нашего…

– Не отвлекай пожалуйста важных людей! – говорит мне Маша на ухо, со слегка начальственными нотками.

– А я и не отвлекаю! Я просто показал те вопросы, которые нужно было отдать Ольге Викторовне! – говорю я, протягивая Маше несколько листочков.

– Давай, когда будет перерыв, я схожу и отдам эти вопросы в её штаб, хорошо? – спрашивает Маша.

– Да, Мария Владимировна, давайте! – сказал я, проследив за тем, чтоб Маша убрала эти вопросы к себе в сумочку.

Потом будет перерыв… Раздача пластиковых бейджей для встречи с Президентом РФ… Будет и мой вопрос Маше, отдала ли она вопросы? И Маша скажет, что занесла эти вопросы к Ольге Викторовне в пресс-службу и отдала. А пока, мы сидели с Машей, обсуждая всякую ерунду.

– Специально к тебе подсела, вдруг на нас камеру наведут и нас покажут по телевизору? – мило кокетничая, говорила шепотом Маша, – вдруг мама меня увидит!

Потом Маша вскочила и говорит:

– Дай я тебя засниму!

Сделав несколько снимков на мой и свой телефоны, Маша села, улыбаясь проговорила:

– Буду потом маме показывать, с какими важными людьми я сидела!

На меня смотрело моё же лицо, на котором почти не было видно маски холодного безразличия. Я делал вид, будто я не понимаю, что, Маша очень красива, а главное – добра. У меня на лице была флегматическая и безразличная маска, за которой я прятал тёплое отношение к Маше. Мы оба играли в какую-то игру, понятную лишь нам… И была бы другая обстановка, то я впился бы Маше в губы, и никогда бы не отпускал эту девушку… Но? Именно эта обстановка нас сблизила хотя бы на время… Потом, в течение года мы с Машей переписывались. Когда было трудно ей, то я подбадривал её. А когда было трудно мне, то она подбадривала меня… Однажды Маша мне прислала тест «на внутреннюю энергию»… Мне сказали, что у меня «энергия Солнца», Валентине ответили, что у неё «энергия тепла»… Я у Маши попросил её результат… И было написано, что у Маши – «энергия печали»… Да, что-то было в Маше очень доброе и одновременно печальное, как в фильме «Вечное сияние чистого разума»… И это ведь был один из любимых фильмов у Маши… А в этом фильме был ключевым диалог:

– Что будем делать?

– Будем наслаждаться моментом!

***

– Ну, Николя, когда же Вы напишете хоть строчку!? – когда я приехал из Москвы, спрашивала меня Татьяна Петровна через ВотсАп, продолжая, – Дорогой Николя! Я хочу, чтоб Вы когда-нибудь обязательно рассказали у себя историю, которая приключилась тут со мной!

Татьяна Петровна рассказала, что несколько дней назад она написала в фан-группе своей любимой певицы – Елены Ваенги, что хочет попасть на её концерт. Через день откликнулась девушка, которая готова ей купить билет. Но вот, одна деталь, о которой следует упомянуть. Татьяна Петровна искала билеты на 30 декабря, и поэтому билетов не нашла, ведь концерт должен состояться на месяц позже, т.е. 30 января… А на январь билеты есть!

– Да, пока есть такие отзывчивые люди у нас в стране, то наша страна вне опасности! – рассказывала мне Татьяна Петровна про отзывчивость девушки, готовой купить билет.

А я вспомнил свою далёкую историю, которую я хотел рассказать Маше, но так и не рассказал, чтоб не вгонять в тоску милую девушку… Кстати слова «милая» и «Машенька» я не позволял себе в живом общении, а в переписке позволил себе употреблять, но далеко не сразу. Только по имени и отчеству, только субординация!

Вспомнилось, что была зима. Время, когда темнеет рано. Мы ехали уставшие с одной из площадок. Там бандиты нанесли значительный урон. Им оставалось лишь выловить нас, чтоб убить… Они выставили на дорогах соответствующие посты, поэтому уходя, мы продирались по канавам… Одежда наша стала грязной, от неё ещё пахло и дымом пожарища, которое устроили бандиты… Когда мы уже были почти, что у себя дома, ехали в метро, то вдруг ко мне подошел симпатичный парень, который протянул мне пачку денег, где было несколько пятитысячных купюр… Я отказался от денег, ибо не привык брать денег, которые не заработал… Но? Одна мысль меня посетила, что абсолютное зло, как и абсолютное добро могут быть практически рядом… Ведь именно добро даёт нам силы на борьбу со злом!

Вскоре, Татьяна Петровна написала продолжение истории, хотя не прошло и несколько дней. Татьяна Петровна сообщила, что ей позвонила девушка, которая хотела ей купить билет на концерт Ваенги. Девушка рассказала, что несколько лет назад ей купили билет на концерт Ваенги. Ваенга тогда была на гастролях в Саратове… Но, потом жизнь девушки пошла вверх, она переехала в Питер… Теперь же, эта милая девушка, увидев сообщение от Татьяны Петровны, решила отплатить кому-то добром… Ведь добро не уходит в прошлое, а согревает нас, когда холодно…

Была следующая зима, на улице минус 30 градусов, светит солнышко… Я иду по железнодорожным путям, а по встречным путям летит товарный поезд, обдувая меня ледяным воздухом… Я иду и думаю: «Ответила ли мне Маша на моё письмо, которое я послал ей по электронной почте?!» Да, у меня не было тогда интернета в телефоне, и я письма читал, приходя лишь домой или на базу… Почту и соцсети проверял лишь раз в сутки. Но, сердцем чувствую, что, Маша сегодня ответит… И я, не замечая мороза, напеваю:

– В ландолетте бензиновом… … В шумном платье муаровом… Вы проходите морева…

***

– А вот я заметил, что в первые дни форума Вы были грустны, а сейчас Вы начинаете смеяться… Интересно, а в чём причина такой перемены? – обратился ко мне Самвел за час до встречи с Президентом РФ. Самвел тоже был из команды шэрп.

– Дело в том, что я хотел много узнать и был задумчив! Вам показалось, что я был грустным…– отвечаю я, находя формальный ответ.

Я вспоминаю, что в своё время помощницы профессора Волкова, нечаянно подслушавшие нашу беседу, сказали мне тогда:

– У Вас всегда отличное чувство юмора! Вы всегда улыбаетесь! Поделитесь секретом, пожалуйста!

И мой секрет был тогда по-юношески прост – всегда идти вперед! Потом я понял, что наше хорошее настроение провоцирует оппонентов на злость не меньше, чем наши успехи… Поэтому, я стал прятать хорошие эмоции своего лица от окружающих. Теперь-то я понял, что мне чихать на мнение оппонентов, и что можно снова улыбаться им назло!

После мы с Машей отходим от Самвела. Маша берет себе ещё одну чашку кофе, а затем обращается ко мне.

– Николай, ну мне-то ты можешь сказать, почему грустный? В чём причина? – спрашивает меня Маша, а потом, чуть не со слезами спрашивает ещё, – Неужели тебе здесь не нравится?!

– Ну, что Вы! Мне здесь очень нравится, Мария Владимировна! – говорю я, а притом замыкаюсь, – Только…

Я замкнулся оттого, что вспомнил, как на экспозиции «взятие Рейхстага» не реалистично представлены некоторые моменты. Деревья были там «обгоревшими», обгоревшими были и цветы, говорилось, что это – метафора про ужасы войны… В жизни я видел обгоревшие деревья, и из-под обгоревшей коры выглядывали зелёные побеги… Дерево, в отличие от некоторых людей, до последнего борется за жизнь! Был на выставке и автомат, который лежал под своими же гильзами… Т.е. он сначала был брошен, а потом стрелял, засыпав себя гильзами? И потолки от огня окрашиваются равномерно, а не пятнами…

– Что, только?! – спрашивает Маша, которая облокотилась на стол. В этой позе Маша была похожа на обиженную кошку, которая готова выцарапать глаза.

– Только представьте себе человека, который, – говорю я, – вынужден был находиться долгое время в тёмной сырой землянке, постоянно жить с оглядкой, быть постоянно в окопе… Представьте, Мария Владимировна, а потом этот человек выходит на яркий солнечный свет! Как Вы думаете, что испытывает этот человек?

Маша меня внимательно выслушала, пожав плечами, ничего не ответила… Тогда я продолжил:

– Человек, который долго не видел солнечного света, когда вновь попадает на солнце, становится ослеплённым! Точно также и я…

Маша внимательно слушала, но мысль ей казалась, очевидно, очень сложной…

– Я ослеплён тут блеском всего… и я очень счастлив, что сюда попал… Только мне ещё очень сложно осознать радость того, что я здесь…, что я в среди лучших… – говорю я, взглядывая прожигающе на Машу.

– Почему сложно? – спрашивает Маша, которая не привыкла к длинным монологам.

– Потому что, находясь на военном положении, можно забыть то, как выглядит нормальная жизнь! А, побывав тут, понимаешь, что нормальная жизнь всё-таки где-то есть… – говорю я, пытаясь рассказать Маше о феномене вроде «стокгольмского синдрома».

– Николай, ¬– говорит Маша сакраментальную фразу, улыбаясь, и показывая указательным пальчиком к себе на висок, – Нормальная жизнь у нас в головах!

Да, Маша была тут абсолютно права. Этот наш диалог состоялся после того, как мы посетили новую панораму «Взятие Берлина». Я бы сказал новую версию интерпретации истории. Люди, которые воевали очень хорошо, понимали то, как должна выглядеть нормальная жизнь после войны. Но опасность войны в том, что дети, которые вырастают в условиях войны, считают её обыденным явлением, не понимая, что жить можно иначе… А жить иначе можно! Хотя и на войне тоже бывали затишья, находилось время для чувств и философии… Ведь на войне не только напряжены мышцы, но и обостряются чувства! Вроде? Сегодня мы живём в мирное время, но о любви слышим реже, чем люди во время войны…

***

Вот ещё одна фраза из дневника озарений, случайно попавшего ко мне:

«Сейчас на каждом углу можно встретить фразу: «Человек сам кузнец своей судьбы!»… Однако, человек не может жить без общества. А общество развивается по своим строгим правилам. Следовательно, человек, который находится в обществе, обязан следовать тем же путём, что и общество! В обществе потребления нет свободы выбора, а есть лишь иллюзия этого. Имеется на рынке множество наименований товаров, но нет гарантии его качества. Нет возможности правильного выбора, ибо нет правильного представления о сути вещей. Ибо, «правильность» или «неправильность» – субъективны, т.к. сами критерии оценки чего-либо трансформируются, в зависимости от случая. Знания, которые определяют поступки человека, транслируются из социокультурного пространства. Этим пространством связаны все люди, общаясь между собой, читая книги и смотря телевизор… Еда, архитектура и одежда тоже определяют наше поведение… Человек раб обстоятельств, но человек может и изменять их… Только хочет ли?! А даже если и хочет, то не знает, как… Или человек связан рамками, установленными в обществе… Как говорят философы: «Нет большей тюрьмы, чем то, как подумают другие!» Человек не может рассчитывать на другой результат, если он не изменит саму систему, которая вокруг него… Как говорил Эйнштейн: «Глупо рассчитывать на положительный результат, если делать одно и тоже!» Но, и Эйнштейн не понимал того, что действовать можно не только инструментами, но сердцем!»

Однажды, когда я вновь посетил Ленэкспо, то я сказал Маше:

– Был сегодня в знакомом нам месте…

А Маша в ответ попросила меня прочитать книгу «Транссёрфинг реальности». Эту книгу я так и не прочитал, но пролистав в интернете, я увидел там тезис, что человек хозяин своей судьбы… Такой тезис может дать силы лишь на время… Пока судьба не вмешается сама, наверное…

Кстати, манера переносить глагол или вводное слово на конец предложения у меня перенялась от Маши. Теперь у меня можно встретить фразу: «Когда-нибудь мы встретимся, наверное…»; вместо «Мы, наверное, когда-нибудь встретимся!»

***

Если уж и существует закон подлости, то он проявляется в самый неподходящий момент, показывая всю человеческую глупость, а если судьба вступится, то всё будет на своих местах, даже если обстоятельства были против! И жизнь нас учит, чтобы мы с дьявольской дотошностью внимательно относились к мелочам, ибо судьба прячется именно в них.

Вернувшись домой в первом часу ночи, я ставлю на подзарядку севший смартфон, но забываю включить будильник… Засыпаю раньше, чем голова ложится на подушку. Ночью несколько раз просыпаюсь, но о телефоне не вспоминаю… Утром я просыпаюсь от яркого света, хотя и пасмурно на улице, но понимаю, что уже поздно… думаю, что куда-то надо ехать… Потом смотрю на часы, на которых время 7:30, а нужно было вставать в 6 утра… Я в ужасе начинаю поспешно одеваться. Думаю, что опоздал! Бегом в транспорт, бегом в метро…

Маша начинает волноваться, пишет СМС-ки, начинает звонить… Я говорю, что задерживаюсь на 10 минут из-за пробок… Потом на трамвае и автобусе еду от метро до «Прибалтийской» … Выхожу из автобуса, звонит Маша.

– Мы не можем Вас ждать, ни минуты! Мы уезжаем! – раздосадовано говорит Маша, а потом снижает нотки, – Поезжайте на следующем автобусе!

Автобус, на который я должен был сесть с Машей, отправлялся первым по внутреннему расписанию. Этот автобус прошел прямо перед моим носом. Я бегом запрыгнул во второй автобус, отправлявшийся через 15 минут. Милые девушки волонтёры проверили мои бейджи, а затем они меня пропустили на борт большого автобуса с наклейкой на борту «G 20» … Я участвовал на форуме «G 20», когда в Питер приехали Главы двадцати стран. Тогда я работал в пресс-центре и не увиделся с Президентом РФ. А Сергей Анатольевич тогда задал свой первый вопрос Владимиру Путину. Сегодня Сергей задаст свой второй вопрос, когда Ольга Викторовна объявит:

– Сергей Анатольевич…

Я мигом посмотрю на Машу, которая сделает серьёзный вид. Ибо, в какой-то степени, это была заслуга Маши, мы все оставили себе частичку её обаяния… Потом, когда автобус будет на обратном пути, у нас с Сергеем будет такой диалог:

– Представляешь, Николай, мне незнакомые люди пишут СМС-ки, говорят: «Молодец, Сергей!», – скажет Сергей, щурясь прочитывая СМС-ки на маленьком телефончике.

– Сергей Анатольевич, а тяжело ли задавать вопрос Президенту РФ? – спрошу я, видя то, как Сергей волновался. И в глубине души, я признавался себе в том, если бы мне дали микрофон, то я бы не только задал вопросы, но и сделал предложение Маше… прямо в прямом эфире… Как точно также поступил парень на открытии ВФМС в Сочи, который повёл себя не по правилам.

– Тяжело, Николай! – вздыхая скажет Сергей, и добавит, – Очень тяжело!

Это всё могло бы быть… А пока? Перед тем, как автобус тронулся в сторону Ленэкспо, я позвонил Маше и сказал, что я поеду на следующем автобусе. Девушка волонтёр заходит в автобус и спрашивает:

– Есть ли ещё места?

На что был с последнего сиденья шутливый ответ, который прозвучал от одного крупного парня, похожего на медведя:

– Если девушка, то мы её колени посадим к себе!

Весь автобус залился смехом, а затем автобус тронулся в путь. До Ленэкспо 15 минут езды. На въезде несколько человек из ФСО в чёрных костюмах. Водителю по рации говорят, чтобы он никого не выпускал в течении получаса.

Вдруг я вижу, что к автобусу подходит Маша с сотрудником ФСО, жестом она просит водителя открыть окошко, в этот момент лицо Маши становится предельно сосредоточенным, чувствуется, что все силы её напряжены, как струна. Маша говорит в окошко:

– Принцев здесь?

– Тут какого-то Принцева спрашивают, – говорит водитель автобуса, как бы сам себе, а кричит на весь автобус, – Принцев здесь?

– Здесь, – говорю я с улыбкой и так же громко, ведь я сидел на первом сидении.

– Принцев здесь. – осёкшись, что не надо было кричать, говорит водитель Маше.

– Откройте пожалуйста! – говорит Маша тихо, уверенно, но твёрдо.

Дверь автобуса открывается, я выхожу на улицу, говоря себе мысленно:

– Я влюблён в эту девушку!

Но, словно Маша почувствовала мои мысли, и посмотрела на меня с раздражением. Мы шли молча. Я было опять чуть не побежал, что заметила Маша:

– Не беги, а то будет как вчера…

Это прозвучало как-то с пренебрежением. Но, когда мы подходили к пятому павильону Ленэкспо, где была организована выставка «Взятие Берлина», то Маша снова обратилась ко мне строго:

– Ну что?

Я ответил лишь глазами, что готов услышать от Маши, что угодно…

– Потеряшки… тим-ти-тим-тиряшки!!! – сказала Маша очень по-доброму. Её слова прозвучали так, будто я был собакой, а она ласково потрепала меня руками за уши. Потом на День рождения Маша пришлёт мне открытку с улыбчивой собачкой, у которой были ушки к верху, и до ушей улыбка.

– Я очень сильно переживала за тебя! – сказала Маша уже совсем неофициально.

Эта фраза звучала также, как в фильме «Такси», когда девушка разрядила у полицейского пистолет, чтоб парень «не поранился», как сказала героиня.

Через пару месяцев после нашей встречи с Машей, мне приснился сон, где была Маша. Было какое-то сложное задание. У Маши в руках было оружие. Вдруг во сне мне Маша говорит:

– Заходи, я тебя прикрою…

И у Маши было в характере, что-то такое… боевое. Маша с неподдельным вниманием слушала каждое слово экскурсовода. И Маша будто примеряла на себя разные роли, то роль медсестры, спасавшей бойцов, то роль девушки снайпера, которая отстреливала фашистов… В детстве Маша мечтала стать врачом, чтоб помогать людям, но потом стала журналистом. Видимо? Подсознательно Маша почувствовала, что журналист, может помочь людям порой сильнее, чем врачи. Да, и на самом деле, работа у журналистов, чем-то отдалённо похожа на работу врачей или силовиков…

Через полтора часа по этой экспозиции пройдёт и Президент РФ, на Встрече с которым вопрос задаст Максим… Максим, о котором шла речь в начале нашего рассказа, сидел тогда недалеко от меня (справа почти на одном ряду), всего в нескольких креслах, но расстояние было достаточным, чтоб нельзя было дотянуться и похлопать по плечу… Максим скажет о том, что здесь собрались бойцы «информационного ополчения». На ранее Максима тоже оказывалось различное давление, как и на нас… Маша и эти слова не пропустит мимо… Вчера, когда я спросил разрешение у Маши, чтоб упомянуть её в статье, то Маша не соглашалась, говоря:

– Мы – бойцы невидимого фронта…

Конечно, информационная работа ещё потребует своих ополченцев и бойцов… «Народный Фронт» уже кое-какую работу сделал… Вечером, давая интервью одному из телеканалов, Ольга Викторовна скажет, что её команда выбрала лучших, чтобы дать ребятам Охранную Грамоту… Но? Получили они тогда не только Грамоту…

***

Я сидел и конспектировал интересные высказывания Андрея Кондрашова, который работает на ВГТРК «Россия». Был его творческий вечер, который завершился позже на два часа, чем было запланировано ранее по регламенту. Ведь обсуждался важный для страны фильм «Крым. Путь домой» … Шла встреча… и я вдруг почувствовал дуновение ветра, аромат волос Маши, а потом услышал её приятный голос… Но приближение Маши я почувствовал всем телом немного раньше, чем явно понял, что Маша вновь рядом… Если и есть у человека аура, то ауру Маши можно было чувствовать на расстоянии… Она приходила, как в песне «то ли девушка, а то ли виденье…» Сейчас Маша рассказывала о том, какие она разузнала правила, которые необходимо будет завтра выполнять на встрече с Президентом РФ, где Маша будет впервые, как и я.

– Руку поднимать можно, но только сидя… – говорила Маша, продолжая, – если захочется в туалет, то в зал обратно не пустят, поэтому в туалет необходимо сходить заранее! Это были те же правила, что говорила и блондинка на Пресс-конференции.

– А можно подойти к Президенту РФ и попросить о фото? – задаю я глупый вопрос.

– Может просто охрана неправильно понять… – говорила Маша серьёзно, а потом, положив руку мне на плечо, сказала мило улыбаясь, – Николай, это же, надеюсь, что не последний раз, когда ты побываешь на встрече с Президентом РФ!

Затем Маша рассказала всё это Сергею и другим, кто был в её группе, т.е. двум дамам из Выборга и одному парню журналисту…

И вот идёт встреча с Кондрашовым, Сергей Анатольевич прорывался со своим вопросом Кондрашову. И опять вопрос Сергея был предпоследним, а мой вопрос был опять последним:

– Не хотите ли Вы снять правдивый фильм о Блокаде?

Форум закончился, а журналистские эссе начинали осмысливать полученные впечатления… И тогда-то мы получили интереснейшее письмо от маститого журналиста, где Андрей Кондрашов выражал просто осязаемый интерес к Блокадной истории нашего любимого города…

А назавтра? Да, будет завтра, когда, проезжая по Питеру на автобусе, расспросив меня об улицах Васильевского острова, взглянет Маша в окошко с некоторой грустью, и скажет:

– Хотела бы и я жить в Петербурге…

Нет, это будет завтра, а пока лишь вечер… И Маша не будет спать, готовя причёсочку, а также примеряя белую блузочку и лёгкий чёрный жакетик… Завтра Маша отошлёт из пресс-центра «докладную» о том, какие мы с Сергеем задавали вопросы, что нас волнует… а затем подкрадётся ко мне со спины и сядет рядышком на мягкий подлокотник диванчика, слегка помахивая и при этом слегка поднятой от земли ножкой, тихо и магически приятно скажет:

– Я прочитала Вашу новую статью… Вы меня стюардессой назвали… – скажет Маша, хихикнув, и искренне продолжит, – мне очень приятно!

Но, сегодня, когда я поцеловал руку Маши, то она не улыбнулась, как позавчера при нашем первом расставании… Правда, коллеги Маши – девушки/шэрпы переглянулись, взглянув на побледневшую Машу.

Потом я спустился на первый этаж, где я встретил коллегу, который мне сказал, что, Маша переживала, она звонила на телефон Валентины. Да, у меня сел телефон… И что коллеге пришлось изображать высокий голосок Валентины:

– Николай на лекции! Не переживайте!

***

Года через два я посетил форум, где мы познакомились с Машей. Место проведения было другим… Другая гостиница, другие люди… Мимо меня проходили сотни лиц, но сердце подсказывало, что Маши здесь нет. Мы с ней давно не общались, и я всё реже вспоминал о ней. Тогда, когда я общался с Машей, то у меня в сердце было место для своеобразной золотой коробочки воспоминаний. Туда, прямо в сердце, я откладывал каждую улыбку или добрый поступок людей. Когда мне становилось трудно, то мысленно я открывал эту шкатулку, и понимал, что мир лучше, чем он есть на самом деле… Но, потом я понял, что, сохраняя эмоции, о чём-то или ком-то, мы становимся слабыми, если нанесут нам удар именно туда. Например, если у Вас есть любимая машина, то её угонят… Собаку Вам застрелят или отравят… Дом отберут или сожгут! Да, и к любимому человеку тоже подберут ключи… «Поэтому? – подумал я, – Золотую коробочку следует закопать до лучших времен!»

На этот очередной форум я привёл сотрудников, которые были и тогда … на том форуме… Но, тогда многие сотрудники были за дверью, чтоб охранять нас, а теперь они были среди всех, поэтому мы подстраховывали их…

В одном из кабинетов мы увидели знакомое лицо Депутата ГД… Да, теперь в ГД прибавилось людей от народа… Защитница прав журналистов, с которой мы давно знакомы, внимательно выслушала нашу информацию, а потом сказала:

– Плохо работаете, Поддержка, раз в Вашем городе такие вещи происходят!

– А как мы будем работать, если у оппозиции доступ к бюджетному финансированию и другим ресурсам, а у нас лишь наше слово!? – отвечал я вопросом на вопрос.

Почему-то мне вспомнился Депутат В.В. Гутенёв, обещавший БТР… Теперь открытая позиционная война не имеет смысла, ведь сейчас нужно работать в информационном поле. Эта война коварна. На этой войне нет чётких критериев победы, как и понимания состояния войны… Как в одной песне про офицеров есть слова: «Здесь линия фронта в наших сердцах!»

На следующий день прогремит теракт в метро Питера, и слова про то, что мы плохо работаем я приму и на свой счёт… И, когда я, в очередной раз, схожу в Музей Политической Истории, чтоб ознакомиться с историей террора, то подтвержу своё мнение, что большинство людей, посвятивших себя агрессивной политике, были несчастны, ибо у них в жизни не было чувства любви! А, свою внутреннюю пустоту такие «люди» замещали тем, что делали мерзкие вещи…

А пока? В коридоре я увидел Диму, который возглавляет одно СМИ в том регионе, где и Маша.

– Дим, а я чего-то Машу не вижу… Ты не видел её сегодня?! – спрашиваю я, будто невзначай, спрятав вопрос в середину беседы.

– Ой, а Маша в декрет ушла… Ты разве не в курсе? У нас ещё все шутили: «Ну молодец, Маша, съездила пару раз на форум в Питер и в Крым, и в декрет ушла!» – шутя, отвечал Дима.

«Молодец, Маша, услышала наш совет!» – подумал я. Без ревности я услышал эту новость. Во всяком случае, мне удалось в этом убедить коллег. Между мной и Машей всегда была грань субординации, которую Маша держала со всеми. Я тоже выдерживал грань, ибо не хотел ссоры с Машей из-за ерунды. Но наши «рабочие отношения» не мешали мне дружить с Машей. Маша была в жуткой депрессии, когда мы с ней познакомились. Она себя считала старой и некрасивой, а я её разубеждал… Тоже самое и я считал о себе, но Маша мне говорила об обратном. Тогда в Ленэкспо нас сфотографировали в обнимку, потом это фото было напечатано на магните в двух экземплярах. Один остался у меня, а другой у Маши. Тогда после встречи с Президентом РФ, когда все продирались, чтоб сделать фото с Владимиром Путиным, Маша выбежала из зала раньше остальных, чтоб побыстрее получить эти магнитики. Взглянув одним взглядом на фото, я увидел картинку, которую можно было бы сделать иллюстрацией, к сказкам «о стойком оловянном солдатике» и «об аленьком цветочке» …

***

Мы сидели с Валентиной за большим круглым столом. Стол на несколько персон, белая скатерть… За день это помещение полностью сменило своё назначение. Стол стоял в том же зале, где вчера стояли стулья для слушателей лекций… Начинался торжественный ужин в честь участников форума. Но, я нигде не видел Машу…

В кармане я нащупал шариковую авторучку с флажком-триколором. Воспоминания, связанные с историей этой ручки, заставили меня улыбнуться. Всем участникам этого форума выдавались ручки белого цвета, а этим вечером в кармане была у меня синяя. Да, изначально в папке, полученной на форуме, и у меня тоже была белая ручка, с которой я пришел и на встречу с Президентом РФ. Но, когда я доставал блокнот из папки, то ручка выпала у меня из рук и отлетела за несколько рядов от меня. «Жуткая неуклюжесть!» – подумал я. Но, и тут Маша пришла на помощь, сказав:

– Сейчас, сейчас! Подожди…

Тихонечко покапавшись у себя в сумочке, Маша протянула мне свою шариковую ручку. Шепотом Маша сказала с шутливой улыбкой:

– Я тебе сделаю подарок! Вот тебе настоящая «фронтовая» ручка! Мне её выдали в штабе у меня в городе. Теперь у меня больше нет такой ручки! Только нигде не теряй её! Это тебе от меня на память! Надеюсь, что ты меня не забудешь!?

Последние слова Маши прозвучали от неё с какой-то с колдовской грустью… Хотя? И на самом деле, шутки шутками, но эта ручка где-то у меня лежит до сих пор, хотя я возил эту ручку везде с собой, оставив как талисманчик…

Мы недолго ждали Машу. Она на торжественный ужин, пришла на каблуках, одевшись в белую пышную блузку и чёрные брюки. И я помахал Маше рукой. Но вместо Маши подошла к нам официантка, которая приняла мой жест как знак для заказа. Маша опять куда-то убежала…

Ужин… Это было последнее мероприятие форума. И нас с Машей больше не связывали служебные отношения. На этом вечере мы были просто людьми, а не журналистами-профессионалами. Маша позвала за стол Диму, с которым она познакомилась тут на форуме. За стол сели и ещё пара коллег. Девушка с большими очками, видимо очень умная, всё время Маше, что-то рассказывала. Дима слушал щебетание Маши, а я сидел, и вместо меню ресторана, изучал краткий фотоотчёт о форуме. Моей фотографии там не было, увы. Но моя фамилия была в списке, который был в конце.

Маша протянула к себе бутылку вина:

– Это всё нам!

Маша налила в бокалы всем, кроме меня с Валентиной, ибо мы не пьём. Ужин начался… А, рядом со мной пустовало место за столом, ведь многие уезжали из гостиницы сразу после встречи с Президентом. Я подошёл к Маше и сказал единственную за вечер фразу:

– Мария Владимировна, у нас один сотрудник внизу сидит, может быть мы позовём его в нашу компанию?

Маша мгновенно поднялась со стула. Маша скомандовала своей подружке:

– Идём!

Через минуту наш сотрудник сидел рядом с нами, рассказывая анекдоты и делая тосты с соком. Достаточно было лишь двух слов Маши, которые она сказала охране на входе в зал:

– Это с нами!

Маша села с улыбкой, и сделала тост:

– Желаю нам в том же составе когда-нибудь ещё встретиться!

Я был доволен всем, но оставалась лишь одна «мелочь»… Это взять адрес её странички в соцсети. Маша несколько раз говорила, что найдет меня сама, но она этого не делала… Мимо проходил Артур, с ним я чокнулся соком, а потом записался с ним в друзья в соцсетях. Рукой махнула нам и журналистка, которая расспрашивала меня о женитьбе…

А потом и Маша, заметив на себе очередной мой взгляд, сказала:

– Николай, Вам нужно быть более нескромным в своих желаниях!

Я на эту фразу промолчал. Ибо? Я прекрасно понимал свои чувства, видел даже взаимность Маши, но я понимал, что не имею права подставлять человека, а уж тем более, любимого человека, под ту опасность, в которой я тогда находился… Оппоненты мстят тем, кому могут… и если бы они тронули из-за меня Машу, то я бы этого не выдержал… Я этого не говорил, ибо Маша этого бы не поняла. А поэтому? Приходилось разыгрывать из себя юнца, который не может прямо заявить о чувствах… Всё-таки Маша была меня на несколько лет старше, поэтому у меня эта игра получалась вполне реалистично… Но, у меня была мечта, что когда-нибудь всё встанет на свои места… Что мы встретимся вновь… Увы, мечта и чувства не должны мешать работе…

Потом ужин закончился и Маша куда-то убежала… Я подумал, что она ушла, не попрощавшись… И даже начал писать СМС-ку с текстом: «Вот так всегда… Не успеешь с человеком толком познакомиться, как уже приходится расставаться… Ладно, до новых встреч!»

Но не успел я отправить эту СМС-ку, как услышал знакомый шелест волос.

– Николай, давайте будем прощаться, что ли… А-то завтра мне нужно быть уже в аэропорте в 7 утра… А, ещё нужно собраться… – мягко говорила Маша, склонившись мне над ухом.

– О, Машенька, дорогая моя! – говорил я, вскочив на ноги, обняв и поцеловав Машу, – надеюсь, что мы не рвём наш контакт!?

– Конечно, не рвём! – говорила Маша.

– Тогда на связи!? – спрашивал я так, как никого ещё, наверное, не спрашивал.

– Конечно, на связи! – отвечала Маша, успокаивая меня, слегка понизив голос на женские обертоны.

Ещё после пары фраз я отпустил Машу, которая ответила жестом в стиле 19-го века, т.к. это был изящный реверанс, когда услышала от меня слова благодарности за её труд на форуме. В этот момент на Маше не хватало лишь пышного бального платья, которое бы украсило царственную фрейлину.

Через секунду подскочил Сергей, который сидел за соседним столиком. Он по старинному русскому обычаю поцеловал Машу трижды, а потом рассказывал ей всякие истории из своей работы. Маша слушала его со вниманием, пытаясь запомнить каждое слово.

А для меня оставался ещё один вопрос, который нужно было решить… Несколько раз я просил Машу, чтоб она дала мне адрес своей странички в соцсетях, но Маша отделывалась от меня, говоря, – «потом…сама найду». Правильно, у Маши было множество дел, которые она должна была срочно сделать. К тому же? Мы постоянно виделись и были на связи через телефон. Когда я приехал после ужина домой, то первым делом решил найти Машу. Какое-то чувство мне подсказало, что я её всё-таки найду. И я решил открыть список друзей у Сергея. И третьей в списке из 23-х Марий, я увидел усталое, но улыбающееся лицо Маши, сфотографированное каким-то фотографом из Президентского пула. Маша, которая стояла на ступенях у «стены рейхстага», была как-то загадочно счастлива. Я тут же написал ей сообщение, что очень рад знакомству, однако Маша уже ушла из онлайна… Но? Не прошло и минуты, как Маша с приложения невидимки, что-то написала, а мне выскочило уведомление:

– «Мари Мадемуазель» прислала Вам личное сообщение...

Декабрь 2018 года

Николай Принцев

Главный редактор издания

«Поддержка Президентских реформ»