Луганчанин Евгений Викторович Кузнецов в прошлом – успешный предприниматель. Весной 2014-го ему было что терять от гражданской войны, но он легко понял и то, что под пятой бандеровцев Донбасс потеряет всё. И взял в руки оружие. Таков его осознанный выбор, его долг, его понимание собственной нужности родной земле.
История этого защитника Отечества, более известного на «передке» под позывным «Домовой», достаточно типична. Родился в Луганске, здесь жил и рос, отсюда был призван в ряды Советской Армии, вернулся и работал. После наступления «эры капитализма» занялся бизнесом. Президентство Януковича поминает лихим словом. Поэтому начало протестных акций в Киеве 2013 года не вызвало в нём особых возражений.
Янукович подминал под семью всю экономику страны, говорит Евгений, поэтому в политике вынужден был вертеться, как флюгер. Долго так продолжаться не могло, сдержать недовольство глупой жадностью «ылиты» было невозможно, но наученный горьким опытом шахтерских протестов Донбасс понимал: насильственная смена рыл у корыта приведет другие рыла, но растерзает страну. Народ Донбасса «безмолвствовал» и продолжал из последних сил держать экономику, готовясь сказать свое слово на выборах.
От протестов Донбасс сдерживало и то, что ударной силой кастрюлеголовых майданщиков в декабре-январе 2013-2014 гг. стали украинские неонацисты. «Эвропэйцив» это ничуть не смущало, для Востока и Юга страны такой союз справедливо представлялся дьявольским. Лечь под украинский национализм и тем более с нацизм для жителя Донбасса было равносильно отказу от самого себя, истории, культуры, веры.
Уже в феврале 2014 года Евгений Кузнецов – активный участник митингов в Луганске, проходивших под российскими знамёнами. Это киевский агитпроп внушал украинцам, что на этих митингах нет луганчан – только «завезённые жители из смежных областей России». Кузнецов же, как и тысячи горожан, знал – здесь все свои. И выводило их на улицы и площади чувство ответственности перед своей землёй, перед памятью предков, положивших жизнь за свободу русской земли.
«Мы понимали, – говорит все еще с прежней запальчивостью Евгений, – что если не поднимемся, нам навяжут бандеровскую идеологию. Для тех, кто помнит и хранит память прошлого, кто знает, за что гибли отцы и деды в Великую Отечественную, это не так уж страшно. Но у нас есть дети – перед ними ответственность. А бандеровщина била по ним. Так же, как раньше била по молодым головам и сердцам в центре и на западе Украины. Те, кто поднял ее из могилы, знали, как сделать наших детей врагами нам, народной памяти, истории, вере – всему, на чем держится культура и человечность».
За союз «эуропейцив» с нацистами, да еще скрепленный кровью, расплата будет страшной. Эта мысль господствовала в Донбассе в те дни, когда пробуждалась Русская весна.
Бурно проходил март, пришел апрель. Евгений Кузнецов вместе с единомышленниками от площади Героев Великой Отечественной войны направляется к Луганскому областному отделению СБУ – требовать освобождения активистов-луганчан, незаконно задержанных эсбэушниками.
В штурме здания СБУ Кузнецов принял самое активное участие. Это была первая победа, вдохновившая луганчан на борьбу, на сопротивление тем, кто осуществил госпереворот в Киеве вопреки гарантиям западноевропейских государств. Евгений помнит, что уже тогда захват протестующими луганчанами здания СБУ воспринимался как очень серьезный, ответственный шаг. Рубикон был пройден, пути назад не было.
И вот наступил май 2014 года, трагический аккорд Русской весны.
«После событий в Одессе 2 мая, – рассказывает Евгений Кузнецов, – мы только укоренились в своих убеждениях. Более наглядно доказать преступные цели тех, кто захватил власть в Киеве, было невозможно».
Луганщина – край казачий, исконно донской. Именно поэтому Евгений Кузнецов сделал свой выбор в пользу казачьих частей Николая Козицына и был приписан к подразделению «Дон». Выбрал оригинальный и вместе с тем очень домашний позывной – «Домовой», а значит – защитник домашнего уюта, всего родного, оберег домашнего очага от всего злого. И пришлось Домовому оберегать свой родной дом – Луганск, прекрасную землю предков.
Евгений участвовал в обороне Луганска, практически во всех столкновениях. Из самого запомнившегося – тяжелые бои в Красном Яру и Металлисте. Серьезное боевое крещение получил в Красном Яру, самой северной оконечности Луганска, доходящей практически до Северского Донца.
«После первых двух дней хотелось всё бросить и уйти», – честно признаётся Евгений Викторович. Но тут же отгоняет тяжелое воспоминание, и лицо его светлеет.
В Красном Яру бои были тяжелыми. Здесь у противника – украинских частей – было значительное преимущество и в численном составе, и в технике, и в боеприпасах. Красный Яр неоднократно переходил из рук в руки: стоило занять этот небольшой посёлок нашим бойцам, как своей дальнобойной артиллерией ВСУ заставляли их отступать. Украинские боевики понесли весомые потери. Но и многие ополченцы положили здесь свои жизни «за други своя»…
Киевским боевикам не позволили использовать имевшееся преимущество. Защитники Луганска прекрасно понимали, за что они стоят. Родная земля давала им отчаянную храбрость.
«24 августа 2014 года под покровом ночи мы ворвались прямо в украинские окопы. Их бойцы бежали. Для них главным было – спастись, для нас – спасти. Они брали только обстрелами, да и те были лихорадочными. Прямого столкновения «укропы» не выдерживали никогда», – рассказывает Евгений.
«С сентября 2014 года мы были под Станицей Луганской. И там мои ребята стоят до сих пор», – добавляет он. Мои ребята… Сколько в этих словах отеческой заботы! Так может сказать лишь тот, кто сопричастен окопному братству. Кто же они, эти ребята? Они из разных мест: многие из Луганска и Станицы Луганской, из других районов Луганской Республики. А многие приехали добровольцами из России – из Архангельска, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Ростова-на-Дону, Подмосковья. Даже из Южной Осетии. Но все – с болящей любовью душою, те, кто не могут прятаться от войны, заслоняться от неё расстоянием и оправданиями. Все они пришли сюда не за заработком, не из-за тяги к войне. Их привела сюда не жажда убивать, а острое чувство сопереживания чужой беде.
Большую помощь ребятам из казачьего батальона КНГ «Атаман» оказывали общественники-волонтёры. В 2014 и 2015 гг. снабжение было плохим, и выручали лишь волонтёры, привозившие продовольствие и медикаменты. Серьезно помогли «Союз офицеров СССР», «Союз офицеров Краснодара», КПРФ.
Здесь, под Станицей, по-прежнему «горячая точка» фронта. Во время зимней кампании 2015 года украинские войска пытались прорваться здесь 9 января и занять правый берег Северского Донца. Подразделение Домового успешно отбило попытку прорыва и удержало позиции. Победа далась тяжело – сказывалось значительное численное преимущество ВСУ.
«Но они – захватчики, которых пригнали сюда. Мотивации – никакой! Одно дело мародёрствовать и издеваться над мирными жителями, другое дело – воевать», – не сдерживается Евгений. И тут же со смехом рассказывает о радиоперехватах душевных бесед украинских «лыцарей». После одного из боев в эфире ВСУшников звучало: «Нас тут пивтора батальона, а их там пивторы тысячи».
«А нас на деле было … шесть бойцов», – смеется ополченец. Были и другие курьёзы. Осенью 2014 года несколько бойцов подразделения в гражданской одежде зашли в Станицу Луганскую. И обнаружили украинский танк, возле которого не было никого. Походили, поразузнали у станичников. Танк всё стоит, украинских солдат вокруг не видно.
«Наши ребята предупредили по телефону, что «к вам тут украинский танк поедет, не стреляйте – это мы», сели в него и поехали. Укры по ним не бьют – думают, что свои. Мы тоже не стреляем. Так они перегнали его на нашу сторону, проведя по броду через реку».
Даже сейчас украинские войска не соблюдают перемирия. На той стороне заметны перемещения военной техники. Зачастую ВСУшники стреляют по позициям подразделения, провоцируя их на ответ. Особенно часто нарушала перемирие «Золота брама» – националистический батальон, который дислоцировался в Станице Луганской с ноября 2015 года.
«Эти пока не расстреляют боекомплект, не уймутся», – отмечает Евгений Кузнецов. Нередко ребята подразделения наблюдают перестрелку между различными украинскими частями. Особенно яростные, с применением миномётов и артиллерии, схватки возникают между ВСУ и батальонами нацистов.
Те бойцы, кто из самой Станицы, видят родные дома в бинокль. И не знают, когда вернутся в них. Как всегда, тяжело общаться с местными жителями – ведь чаще всего подходят станичники с одним и тем же вопросом: «Когда же вы нас освободите?»
Когда?
Андрей ЧЕРНОВ, «Луганск-1»
Оценили 2 человека
2 кармы