«Есть Путин — есть Россия, нет Путина — нет России» — эти сакраментальные слова, сказанные в пароксизме бюрократического рвения нынешним спикером Госдумы Вячеславом Володиным в бытность замглавы Администрации президента, в свете неутешительных для «партии власти» и Кремля результатов сентябрьского единого дня голосования и зазвучавшего все отчетливее общественного запроса на социально-политическое обновление, приобретают одновременно и научно-экспериментальное, и эсхатологическое значение.
Недолгая безмятежность, которая овладела государственной властью после обнадеживающих результатов мартовских президентских выборов, продемонстрировавших существенную (76%) поддержку населения, уже осенью сменилась тревогой и растерянностью, вызванными чередой внешне-и внутреннеполитических неудач и просчетов, которые привели к значительному снижению рейтингов власти и усилению полемики о необходимости масштабных социально-политических и экономических преобразований.
Процесс потери доверия населения к власти, который многие эксперты назвали разрывом существующего общественного договора, был запущен несвоевременной и непродуманной правительственной инициативой по значительному увеличению пенсионного возраста, анонсированной в самый неподходящий момент, во время памятного многим чемпионата мира по футболу. В результате этого была испорчена и праздничная атмосфера ЧМ и оказалась отравлена негативными эмоциями от продавливаемой пенсионной реформы отличная игра нашей сборной. Министр финансов РФ Антон Силуанов даже вынужден был оправдываться за такое странное поведение правительства, так как многие усмотрели в этом попытку власти использовать чемпионат по футболу как отвлекающий внимание от реформы маневр. Суть его оправданий описывается так называемой «бритвой Хэнлона», которая гласит: «Никогда не приписывайте злому умыслу то, что вполне можно объяснить глупостью».
Сентябрь принес первые плоды пенсионной инициативы, самым неожиданным из которых для власти оказался закономерно провальный результат «Единой России» на региональных выборах, усугубившийся «электоральными бунтами» в четырех регионах: Приморском крае, Хабаровском крае, Хакасии и Владимирской области, где жители отказались выбирать ставленников Кремля, несмотря на обильный десант из чиновников и политтехнологов от АП и даже (о ужас) личного уверения президентом одного из кандидатов ( Андрея Тарасенко, врио губернатора Приморского края), что «все будет хорошо». Одновременно с этим властная вертикаль и здравый смысл обывателя пытались выстоять под натиском таких фееричных по форме и возможным последствиям гримас российской политической действительности, как видеообращение главы Росгвардии Виктора Золотова к «имеющему президентские амбиции слизняку Алексею Навальному» по поводу расследования ФБК о коррупции в недрах гвардейского ведомства, которое затмилось невероятным интервью вроде бы непричастных к недоотравлению двойного агента Сергея Скрипаля странных бизнесменов Александра Петрова и Руслана Боширова, последний из которых по данным СМИ, все-таки оказался полковником ГРУ Анатолием Чепигой. Далее как будто бы в насмешку над всеми нами, абсурд происходящего взял новую высоту, потрясая воображение странной историей с просверленным неизвестными вредителями корпусом космического корабля «Союз», планами главы ВТБ Костина по отказу от доллара, миссианской катастрофой РПЦ МП в споре о принадлежности с Украиной, сбитым сирийским ПВО российским самолетом-разведчиком ИЛ-20, настойчивым и безапелляционным обвинением России в крушении малазийского Боинга МН17 на востоке Украины, принятием во втором чтении законопроекта о повышении пенсионного возраста. Все эти события, забирая у власти по крупицам и целыми кусками легитимность и запас прочности, со всей очевидностью обнажили широкий общественный запрос на демократический транзит власти, вызванный усталостью от авторитарности и неэффективности существующего государственного управления.
В сложившейся социально-политической ситуации нет никакой уникальности, как нет мессианства и избранности в пути, по которому ведет Россию нынешний президент и его команда.
Страна просто пытается прейти от формы классического меркантилистского государства, основной функцией которого является обслуживание интересов олигархических синдикатов, создании им преференций при перераспределении национального богатства, без учета нужд и стремлений большинства населения к рыночной демократии. Последние события со всей очевидностью показывают острую необходимость такого перехода.
Сегодня в своей экономической деятельности государство руководствуется меркантилистским положениями раннего этапа, когда всесторонне ограничивается импорт товаров, устанавливаются большие пошлины на них, государство сосредоточено на накоплении золота и ограничении хождения валют. Все это, к примеру, экономика Англии прошла в 16 веке, Франция и ряд других европейских государств в 17-18 веках, а Россия пытается применять в 21 веке. Примечательно, что история показала все минусы такой экономической политики, а также последствия, которые грозят государству, исповедующему меркантилистский подход и цепляющегося за него, вопреки мировой логике экономического и социально-политического развития. Самым существенным следствием такого пути является деградация всех институтов власти, процветание коррупции, снижение экономического роста и производства, обнищание населения, что ведет к нарастанию противоречий во всех сферах государственного бытия и заканчивается революцией. Так было в Англии, Франции, Испании, Португалии. Так произошло и в России в 1917 году, но тогда буржуазная революция, которая упразднила меркантилистский самодержавный строй, не успела создать предпосылки для перехода к рыночной демократии, как это произошло во всех европейских странах, а была, в свою очередь, удушена большевиками, поставившими над страной невиданный эксперимент, который свернул процесс естественного государственного развития и откинул его почти на сто лет назад.
После краха Советского Союза, причиной которого послужили грубейшие ошибки в управлении национальным хозяйством, основанные на примитивнейшем меркантилистском мировоззрении, убившем конкуренцию, а затем и экономику в целом. Этот процесс в сочетании с выхолащиванием коммунистической идеологии, которая показала свою практическую несостоятельность и в борьбе за народное богатство, и в борьбе за умы, привели к краху существовавшей государственной системы и вернули Россию в точку исторического прошлого, где она должна заново совершить переход от государственного меркантилизма к рынку и демократии. Этот процесс в принципе неостановим и может лишь откладываться на период физического нахождения у власти лидеров авторитарного типа, стремящихся законсервировать ситуацию, которые закономерно появляются в любом государстве переходного периода смены политических формаций.
В терминологии теории демократического транзита нынешний российский политический режим может быть охарактеризован как рядовой пример «бонапартизма», то есть режима возникшего как завершающая стадия всех крупных исторических циклов, связанных с радикальными социальными изменениями и про который нельзя с уверенностью сказать — это начальный этап реставрации или продолжение революции. Авторитарный лидер бонапартистского типа впервые приобретает популярность на фоне разочарования масс в прежнем политическом курсе. Поэтому установление демократии и электоральной конкуренции воспринимается как элемент прежней неэффективной политики. Соответственно, первые признаки процесса сворачивания демократических свобод сопровождаются увеличением популярности авторитарного лидера и авторитарной элиты в целом. Избиратели, действуя в духе теории рационального выбора, охотно выдают мандат на проведение политического курса, противоположного прежнему, явно не оправдавшему себя. Голосование за экс-авторитарных лидеров, как и за саму идею возврата к сильной власти, не ограниченной законом, является нормальным феноменом первых поставторитарных десятилетий.
Двумя существенными характеристиками бонапартистского режима является опора на силовые структуры и относительная идеологическая гибкость. Все это достаточно легко просматривается в качестве сущностных черт правящего режима в России сегодня. Его уникальными и одновременно слабыми сторонами является то, что при своем возникновении он не использовал силовое противостояние для достижения власти, а получил ее в результате использования политтехнологий мирным путем, что предопределило преимущественное использование этого инструмента властной авторитарной элитой для удержания своих позиций. Это привело к закономерному процессу установления тотального контроля над СМИ, в первую очередь над телевидением, которое рассматривается властью как непременное условие управления политической реальностью и создания политической повестки. Однако деградация телевизионного контента, в условиях отсутствия конкуренции, а также развитие сферы интернеттехнологий привели к значительному ослаблению влияния официальной пропаганды и утрату монополии на порождение и распространение политически значимой информации. Доказательствами этого служат многочисленные «ляпы» официоза, начиная с эмоционального и убийственного для власти видеообращения генерала Золотова к Навальному и заканчивая не менее убийственным оправдательным интервью предполагаемых офицеров спецслужб Петрова и Боширова телеканалу RТ.
В условиях сокращения государственных финансов, вызванных ошибками управления в сфере экономики, внутренней и внешней политики, контроль государства над медиасферой будет все больше ослабевать, а в месте с этим — все больше обнажаться очевидная неспособность правящего режима адекватно справляться с вызовами времени, что заострит общественную дискуссию по вопросу демократического транзита власти.
Примечательно, что проект маленькой победоносной войны» который существующий режим использовал в качестве средства консолидации общества и в какой-то степени для оправдания практики демократической электоральной конкуренции, привел к значительному увеличению эксплуатации населения, которая, в свою очередь, в сочетании с санкциями и стагнирующей экономикой, неминуемо приведет к такой эскалации протестных настроений, которая сможет найти выход или в масштабных социально-политических и экономических реформах, инициированных сверху, или насильственному изменению существующей политической формации снизу( как вариант в результате дворцового переворота ).
Все происходящие в сегодняшней России процессы не уникальны, история знает ответы, как сложится наше завтра в результате любого развития событий, будь то институциональные реформы или столь знакомые России бунты и революции. Как бы не повернулось колесо истории у нас точно есть завтра, но будет ли оно добрым и лучезарным или ужасным и кровавым, зависит от скорости осознания обществом своего верховенства в вопросах определения путей государственного развития, а также адекватности существующего режима вызовам времени и быстро меняющимся политическим реалиям.
В этой связи хотелось бы думать, что политтехнологи и чиновники из Кремля не заблуждаются относительно двух устойчивых мифов российской политической действительности, а именно безоговорочной веры русского народа в «доброго царя» и безграничном «рабском «терпении» русских. Отечественная история только за последние сто лет не раз опровергла эти мифы.
Марк Белинский
Оценили 9 человек
20 кармы