Путь соотечественника. Угасание большой страны…

Всё ещё впереди…

Борис Александрович Энгельгардт так писал о своей юности: «Нас научали любить наше прошлое и гордиться им…» Точно те же слова мог бы произнести и я… Так же, как и многие, любил свою страну, гордился ею, считая самой лучшей, самой светлой, самой правильной на свете.

Конечно, мы понимали, что в СССР «ещё имеются отдельные недостатки» и весьма немало их… Но всё поправимо, ведь люди у нас в большинстве хорошие, даже замечательные. В популярном милицейском телесериале бодро звучали песенные слова, полные жизнеутверждающего оптимизма: «Если кто–то кое–где у нас порой честно жить не хочет…».

 Мы посмеивались над этой лукавой фразой, хотя и пребывали в наивном убеждении, что строгий, справедливый и гуманный советский закон рано или поздно установит порядок, воздав каждому по делам его, а будущее, безусловно, прекрасно…

Когда началась горбачёвская Перестройка, народ воспринял её, в массе своей, с одобрением. Общественная апатия начала 80–х сменилась эйфорией. Уже позднее неофициальным гимном того времени стал считаться вдохновляющий хит группы «КИНО»: «Перемен требуют наши сердца!.. Перемен!». И хотя соратники певца Виктора Цоя откровенно признавали, что в действительности  песня эта не имела к перестроечному движению никакого отношения, являясь лишь частным выражением их личных внутренних взаимоотношений, для очень многих слова «Мы ждём перемен!» стали одним из девизов эпохи.

Все вокруг, казалось, были очарованы перестройкой и новым, говорливым без бумажки генсеком. Годы спустя мой коллега уже по работе на телевидении, Валерий Мошев, так писал о том времени:

«Жизнь была такой устойчивой, стабильной, что никакие потрясения не могли угрожать её основам. А лёгкий свежий ветерок только сдувал пыль с незыблемых оснований, с вечного фундамента, и мальчишеская радость ожидания романтического, гриновского несбывшегося охватила всех вокруг. И юных студентов, и пожилых рабочих, и седых генералов. Только опытные интриганы партаппаратчики и закалённая в битвах за государственные премии и дачи творческая интеллигенция, шустрые теневики и быстро смекнувшие что к чему кооператоры не пускали восторженных соплей и слюней, не пускались в воспоминания о детских мечтах, пресечённых взрослой жизнью в суровой стране. Все они пошли в перестройку, как в „последний и решительный бой“, не теряли ни дня, ни минуты… Ловили ветер — тот самый — ветер перемен и тщательно готовили рыболовные снасти: вода становилась с каждым днём всё мутней и мутней».

После 1986 года быстро вошло в широкий обиход понятие «гласность» как обозначение одного из ключевых направлений реформ, проводимых в Советском Союзе («гласность — перестройка — ускорение»). Лозунгом момента

стало: «Больше гласности! Больше демократии!».

Продвигались перемены и в области экономики. Узаконивалось частное предпринимательство в форме кооперативов, хотя слова «предпринимательство» и «частная собственность» произносить вслух ещё долго не осмеливались. 

Кооперативы осторожно вводились как элемент рынка в существующую социалистическую модель. Начинали создаваться совместные предприятия с зарубежными компаниями. 

В международной политике основной доктриной становится «Новое мышление», отказ от классового подхода в дипломатии и улучшение отношений с Западом.

Очень скоро весь западный мир уже рукоплескал М.С.Горбачёву, а надписи Perestroika и Glasnost, наряду с советской символикой, стали популярным дополнением к модному дизайну одежды и всевозможных аксессуаров.

Но постепенно вместе с эйфорией и радостью от вожделенных перемен в воздухе стало отчётливо проявляться осознание того, что происходит что–то не совсем то и совсем не так, как ожидалось…

Публицист Константин Сёмин потом напишет: «Как раз тогда СССР, учившийся гласности и переходивший на хозрасчёт, понемногу привыкал и к уличным дракам стенка на стенку, и к рэкетирам, и к сожжённым палаткам первых кооператоров. Вообще рост бытовой преступности — очень важный индикатор состояния государства и его экономики. В 80–е этот индикатор горел красным».

В своё время, говоря об отношении «проклятого царизма» к образованным слоям российского дореволюционного общества, свидетель начала XX века писатель Иван Солоневич язвительно отмечал

«Не думаю, чтобы когда бы то ни было и где бы то ни было существовало правительство, которое держало бы свою интеллигенцию в такой золотой ватке, и была бы интеллигенция, которая так гадила бы в эту ватку». 

Мне почему–то вспоминаются эти слова, когда я размышляю о роли многочисленной советской творческой интеллигенции в деле разрушения СССР…

Известно такое понятие: «козёл–провокатор». В англоязычных странах иногда используют выражение «козёл Иуда» — специально обученная холёная тварь, используемая на скотобойнях, мясокомбинатах и т. п. В обязанности такого животного входит сопровождение стада овец на бойню, при этом сам козёл выходит оттуда невредимым, зная о расположении скрытого выхода. Козёл–провокатор успокаивает стадо и вселяет ему уверенность. Такой козёл имеет на мясокомбинате официальную должность, на его содержание выделяются особые средства…

Прежде писателей называли «инженеры человеческих душ». Когда началась Перестройка, сколько таких творческих «инженеров» — журналистов, литераторов, артистов, режиссёров, музыкантов хлынуло в политику и общественную деятельность! Не перечесть… 

Со страниц прессы, с экранов телевизоров, с митинговых площадок и парламентских трибун все эти многочисленные козлы и козлицы вдохновляли и направляли, клеймили и увещевали, развенчивали и осмеивали, требовали и призывали… Миллионы же доверчивых «совков», раскрыв рот, внимали всем этим уважаемым, авторитетным, знающим людям и с готовностью шли в указанном ими направлении к торжеству «общечеловеческих ценностей».

Страшным мороком явили себя демоны межнациональной розни. Стали вспоминаться старые, угасшие было обиды, пролилась первая «перестроечная» кровь, и струилась она затем всё обильнее с каждым годом, всё в новых регионах:

 Алма–Ата (1986 г.), Закавказье (с 1987 г.), Ферганские погромы (1989 г.), Ошские события (1990 г.) и так далее, не утихая, но разрастаясь в наши дни…

Очень скоро гласность выпорхнула за пределы означенных границ, началось последовательное разрушение существовавших до поры информационных и нравственных табу. 

Самыми обсуждаемыми становились ранее замалчиваемые вопросы: эпоха правления И.В.Сталина, политические репрессии, т. н. «белые пятна» советской истории, привилегии номенклатуры, сексуальные темы, весёлая жизнь проституток и уголовников… Запретов более не существовало. 

Официально санкционированная гласность постепенно превращалась в неограниченную вседозволенность. При этом всё же наблюдалась некая интересная тенденция, которую тогда старались особо не афишировать…

По утверждению М.Н.Полторанина, специальная «перестроечная» цензура таки имела место. Он вспоминает о главном редакторе «Московских новостей» Е.В.Яковлеве: «Егор брал все статьи очередного номера в папочку и ехал с этой папочкой к Александру Николаевичу Яковлеву, и тот эту папочку смотрел — вот это пропускаем, а это не пропускаем. Даже в „Правде“ такого не было, только в „Московских новостях“ и в „Огоньке“».

Например, писать о расстреле польских военнопленных в Катыни было можно и нужно, а вот о зверствах белополяков в 1920 году — нельзя! 

Писать о пакте Молотова–Риббентропа — пожалуйста. Рассказывать о безвозмездной передаче Литве Вильнюса и Клайпеды — ни в коем случае. Такая вот избирательная «гласность»…

Известный политолог и публицист Ф.М.Бурлацкий отмечал: «Гласность стала едва ли не главным тараном, разрушившим коммунистическую систему». 

Пресса и телевидение последовательно «раскачивали общественное мнение и направляли недовольство против системы власти».

Вспомним об особой роли упомянутого выше Александра Николаевича Яковлева (1923—2005), главного идеолога и, как тогда говорили, «архитектора перестройки».

Главный идеолог перестройки А.Н.Яковлев

Он стал заведующим отделом пропаганды ЦК КПСС летом 1985 года. Принимал активное участие в разработке и реализации экономических и политических реформ в СССР, сопровождал Горбачёва в ряде иностранных визитов.

В августе 1988 года приезжал в Латвийскую ССР для поощрения деятельности местных властей и неформальных организаций. На сентябрьском (1988 г.) Пленуме ЦК КПСС ему было поручено курировать внешнюю политику СССР.

Член Президентского совета СССР, позднее являлся старшим советником президента СССР.

В 2000–е гг. широкое распространение имела скандальная информация о давней связи А.Н.Яковлева с американскими спецслужбами… Вот что по этому поводу говорил в 2011 году бывший заведующий Международным отделом

ЦК КПСС В.М.Фалин:

  «Уже при Горбачёве КГБ получил документальное подтверждение компрометирующих Яковлева данных. Об этом мне известно от В.А.Крючкова (председатель КГБ), которому было поручено встретиться с фигурантом, обрисовать суть донесений и посмотреть, какой будет реакция. Яковлев, по словам Крючкова, не проронил ни слова и вопрос, что доложить генсеку, обошёл молчанием.

Заслушав доклад В.А.Крючкова, Горбачёв спросил и сам себе ответил: „Яковлев полезный для перестройки человек? Если полезный, то простим его. У кого в молодости грехов не было!“ Так и разрешили каверзный вопрос».

Праздничная демонстрация в Москве 7 ноября 1988 г.

Тем временем в стране набирала обороты антисоветская деятельность. Сначала выдвигались лозунги о необходимости избавить социализм от «деформаций», о возвращении к «ленинским нормам», «идеалам Октября» и «социализму с человеческим лицом» посредством демократизации всех сторон жизни общества, реформирования политических институтов.

 В этот период были опубликованы почти все запрещённые ранее литературные произведения. Активно обсуждались сталинские репрессии. Создаётся особая комиссия Политбюро ЦК КПСС по реабилитации жертв, которую возглавил всё тот же «архитектор перестройки» А.Н.Яковлев.

Вместе с тем начинает постепенно нарастать общая неустойчивость: ухудшается экономическое положение, появляются сепаратистские настроения на национальных окраинах, вспыхивают всё новые межнациональные столкновения.

Всё чаще звучали обвинения в адрес России и русских. Вспоминали, что Россия — это «тюрьма народов», поработившая национальные окраины, превратившая их в свои бесправные, разграбляемые Центром колонии.

Плакат с одного из рижских «перестроечных» пикетов. Многие потешаются над недалёкой латышской певицей Лаймой Вайкуле, заявившей, что она «кормила Советский Союз». На самом деле очень многие прибалты и тогда и теперь искренне полагают, что республики Советской Прибалтики «кормили жадную и нищую Москву»...

Крикливые национал–агитаторы, обвинявшие русских в экономических и социальных бедах своих регионов, были либо малообразованны, либо откровенно лгали, пользуясь чужим невежеством.

Как известно, колониальная держава характеризуется прежде всего жёсткой эксплуатацией своих колоний, поражением в правах местного населения и развитием колониальной инфраструктуры ровно настолько, насколько это нужно для беспощадного выдаивания ресурсов.

 Все красивые особняки, элитные поселения, важные технические объекты возводятся исключительно для нужд привилегированных колонизаторов, а не для местного подавляемого элемента. 

Даже поверхностное знание фактов и цифр из относительно недавнего советского прошлого доказывает, что Советский Союз колониальной державой ни по каким признакам не являлся. Но, как принято теперь говорить:

«Не смущайте своими фактами моего устоявшегося мнения!»

Происходит резкая дестабилизация обстановки в стране. Начинается противостояние коммунистической партии с постоянно возникавшими новыми политическими группировками. Перемены, изначально начатые по инициативе сверху, постепенно выходят из–под контроля властей.

Трудности в экономике перерастают в полномасштабный кризис: в 1989 году экономический рост резко замедляется, в 1990–м сменяется падением, а к концу 1991–го страна оказывается на грани экономического коллапса. 

Происходит катастрофический обвал жизненного уровня населения:  реальностью советского общества начала 90–х становятся массовая нищета и безработица. Достигает апогея хронический товарный дефицит: пустые полки магазинов становятся символом рубежа 1980—1990–х гг.

В обществе растёт разочарование, ощущается неуверенность в завтрашнем дне. Во всём обвиняют коммунистов, которые «довели страну до ручки».

Лозунги поздней перестройки

Усиливается эмиграция за рубеж. С 1990 года основной идеей становится  уже не «совершенствование социализма», а построение «демократии и рыночной экономики» капиталистического типа. Именно в ней объявляют спасение от нарастающих экономических и социальных проблем.

В это время социально–экономический строй СССР начинает приобретать черты капитализма: легализуется частная собственность, образуются фондовый и валютный рынки, кооперация, ИТД (индивидуально–трудовая деятельность) начинают принимать форму бизнеса западного типа. «Новое мышление» сводится к односторонним уступкам Западу, в итоге чего СССР  утрачивает многие свои позиции и фактически перестаёт быть сверхдержавой, ещё несколько лет назад контролировавшей половину мира.

К власти в регионах Союза приходят сепаратистски настроенные силы — начинается т. н. «парад суверенитетов», в одностороннем порядке провозглашается независимость национальных республик. Ужесточаются кровавые межнациональные столкновения.

Приглашение к участию в общелатвийском референдуме 3 марта 1991 года. Тогда в Латвии ещё официально писали и говорили на ДВУХ языках.

17 марта 1991 года в проведённом общесоюзном референдуме ЗА сохранение единства СССР высказалось 77,85 % опрошенного населения страны. 

Из 15 республик в референдуме не участвовали Латвия, Литва, Эстония, Молдавия, Армения и Грузия.

Новый акт Союзного Договора должны были заключить 20 августа. 

За сутки до его подписания в Москву вводятся войска — начался 3–дневный августовский путч ГКЧП, закончившийся провалом…

8 декабря 1991 года лидеры РСФСР, Украины и Белоруссии подписали Беловежское соглашение, констатировавшее прекращение существования Союза ССР как «субъекта международного права и геополитической реальности»…

Говорят, что если лягушку бросить в кипяток, то она немедленно выпрыгнет оттуда и останется жива. Но если её поместить в изначально холодную воду и постепенно повышать градус тепла, то ничто уже не спасёт бедное земноводное — сварится непременно! Советскую «лягушку» варили именно так — медленно и постепенно.

Изначальное «возвращение к ленинским принципам» через несколько лет превратилось в яростную декоммунизацию. 

Стирание пресловутых «белых пятен» советской истории закончилось низвержением и осмеянием прежних глубоко почитаемых героев. 

Кооперативное движение и восхваление частной предприимчивости закончились установлением дикого капитализма в самых безжалостных формах.

Свобода выбора независимой человеческой личности обернулась повсеместным разрушением нравственного начала и традиционной морали общества…

Большие ПЕРЕМЕНЫ, за которые мы все так буйно ратовали, наконец, настали! Пришло время ими наслаждаться…