Спектакль "Норма" из самиздата

Как известно, во времена СССР существовала идеологическая цензура в сфере культуры. И ни одно произведение в литературе, театре или кино не могло быть опубликовано без разрешения «сверху». А потому, немало произведений печаталось в так называемом «самиздате», втайне от властей. Одним из них, помимо широко известного «Архипелага ГУЛАГа» Александра Солженицына, был ещё и роман Александра Сорокина «Норма».

В наше время никакой идеологической цензуры нет. И вот режиссер Максим Диденко выпускает новый спектакль «Норма», по мотивам романа Владимира Сорокина. Это совместный проект Мастерской Брусникина и театра на Малой Бронной. Премьера намечена на 6 ноября, - сообщает портал телеканала «Культура». «В этом эпатажном тексте норма - многозначное понятие. Это и опера Беллини, и социальная норма, и поведенческая… Художник спектакля Галя Солодовникова свою работу в проекте называет "фантазия про тоталитарное государство". Холодное, серое, неуютное симметричное пространство… Множество смысловых и стилистических слоев. Как всегда Максим Диденко создает особый новый мир», - восторженно рассказывает журналистка телеканала. Однако в этих весьма общих формулировках ничего не говорится о сюжете романа. И неспроста. Но здесь нам поможет Википедия.

Начало романа разворачивается в эпоху андроповских чисток. В прологе сотрудник КГБ при обыске в квартире диссидента Бориса Гусева — подразумевается сам Сорокин — изымает наряду с «Архипелагом ГУЛАГ» ещё одну запрещённую рукопись, озаглавленную как «Норма».

Первая часть, собранная из 31 бытовой сценки, повествует о жизни простых советских людей: рабочих, чиновников, инженеров, воспитателей детских садов и учителей, художников, профессоров, люмпенизированных низов общества. Все они в течение дня поедают «норму» — порцию спрессованных фабричным способом фекалий; поедание нормы воспринимается как неизбежный и обязательный долг, от которого никто не уклоняется, хотя этот процесс явно неприятен для большинства персонажей. Норму пытаются готовить, смешивать с пищей, опрыскивать одеколоном. В романе присутствует сцена лесбийской любви, одна из лесбиянок показывает партнёрше аппарат, нейтрализующий неприятный запах и вкус нормы. Дети недоумевают, почему взрослые «едят какашки», на что родители им отвечают, что понимание важности этого ритуала приходит с возрастом…

Вторая часть романа повествует о жизни простого советского человека от рождения до смерти, описание даётся столбиком с двумя словами в каждой строчке, одно из которых «нормальный» («нормальные роды / нормальный мальчик / нормальный крик / нормальное дыхание...»). Большая часть 1562 строк связана осмысленной цепью ассоциаций — описываются детство, школа, ПТУ, женщины, отдых на море, служба в армии, работа водителем, свадьба, продвижение по карьерной лестнице, рождение детей. После девятисотой строки в перечень начинают вкрадываться матерные слова, посторонние имена и географические названия, пока столбик слов не превращается в словарную бессмыслицу («нормальный куколь / нормальное дифференцирование / нормальный Торжок / нормальное законодательство»). В конце он все же возвращается к жизни героя, уже старика, упоминая внуков, пенсию, болезнь и смерть. И так далее.

В общем, очень извращённая «фантазия» про Советский Союз, которые многие граждане нашей страны вспоминают с теплотой. Ведь именно с тех времён наша страна унаследовала бесплатные медицину и образование. Советские культура и наука славились на весь мир. А вот «норму» из дерьма, к сожалению, несут в наше общество разного рода «эпатажные» писатели, которым в то время были закрыты все двери. Потому они и пытаются представить советских людей в виде безвольных рабов, не знающих свободы, которую они понимают, по-своему.

Такое вот наследие самиздата и «плоды свободы». Стоит ли удивляться, что в эпоху так называемого «советского тоталитаризма» снимались шедевры кинематографа, которые с удовольствием смотрят уже несколько поколений людей, а нынешние российские фильмы не идут ни в какое сравнение с ними. И дело ли только в гениальности режиссёров Гайдая или Тарковского? Почему в нынешнее время свободы и демократии не появляются подобные гении? Может, сегодня не хватает хотя бы нравственной цензуры?