Истребительное обогащение

ИСТРЕБИТЕЛЬНОЕ ОБОГАЩЕНИЕ: МОДЕЛЬ И ТЕОРИЯ

Когда мы говорим, что крах советской модели отношений завёл человечество в тупик, мы, в числе прочих смыслов, вкладываем и такой: в условиях конкуренции и попыток взаимного подавления человечество теряет саму возможность быть и стать единым понятием. Для того, чтобы использовать обобщающее понятие «человечество» - необходимы хотя бы несколько общих дел, ценностей, целей у всех людей. А если людей всё разделяет, и ничего не объединяет – тогда человечеств, как минимум, уже несколько, конкурирующих сообществ.

Далее, говорим мы, у охотника и добычи не может быть не только общего блага (жизнь одного – смерть другого), но и Единой Истины. Люди, не имеющие никакого общего дела, не могут иметь и никакой общей Науки.

Ведь их цель – не просвещать, а обманывать друг друга. Наука основана на поиске истинного, а обман – на противоположном, на лжи. Охотник никогда не поделится истинными знаниями с добычей (он не заинтересован её усиливать, ведь знания-сила). И добыча не поделится знаниями с охотником, если не сошла с ума (а тогда ей жить недолго).

Вот вам и фундаментальный ответ на вопрос – откуда взялась та ядовитая лживая мерзость ВМЕСТО экономической науки, которую Запад подсунул Востоку. Под видом «экономических истин» конкуренту скормили поведенческий набор разрушения и ликвидации национальной экономики.

+++

Движемся дальше, а многочисленные «майдауны» наших дней послужат нам иллюстрацией модели и теории ИСТРЕБИТЕЛЬНОГО ОБОГАЩЕНИЯ.

-Мы свободолюбцы! – говорят нам уличные бунтари.

-Вы каннибалы! – отвечаем мы им. И вроде, как спорим.

Но, если задуматься, противоречит ли одно другому?

Когда мы говорим, что они – людоеды, каннибалы, то мы имеем в виду последствия их «свободолюбия», хорошо известные и зафиксированные сухой статистикой[1]. А когда они говорят, что любят свободу и ненавидят диктат – то имеют в виду собственный произвол и противодействие собственному произволу.

И никакого противоречия тут нет. Они любят именно ту свободу, которая снимает запрет на людоедство. Вот ответ – почему на них совершенно не действуют наши, как нам кажется, безупречные весомые аргументы.

Потому что для нас гибель страны и народа – трагедия. А для рыночного майдауна – шанс. Шанс выскочить, выпрыгнуть из ямы серой обыденности, по трупам, как по лестнице, подняться до покупки личной недвижимости в Лондоне…

Гибель страны и народа в рамках истребительного обогащения не пугает их – как не пугает кровь мясников. Мясники на работе, и потоки крови – часть этой работы, источник заработка мясника…

Три основных итога цветных революций:

1. Сохранение действующей власти. При этом, уровень жизни народных масс существенно снижается из-за санкций возмущенного международного сообщества и экономических уступок - своеобразного выкупа (дани).

2. Смена диктатора. При этом, происходит резкое ухудшение экономического положения народных масс, как из-за передела сфер влияния между собственными финансовыми кланами, так и по причине выплаты новым диктатором дани международному сообществу - за признание своей легитимности.

3. Смена диктатора на либеральное (компрадорское) правительство. После чего в стране почти неизбежно происходит экономическая катастрофа и она подвергается тотальному разграблению международным капиталом. Пример такого рода мы наблюдаем в случае с Украиной.

Т.е. при любых раскладах, результаты цветных революций сказываются на стране и народе - сугубо отрицательно. Любые силы, оставшиеся/пришедшие к власти в результате этих событий, будут действовать в антинародном ключе и скомпрометируют тех, кто их поддержит.

Но если это всё ДЕСЯТКИ РАЗ удручающе-однообразно подтвердилось, зачем тогда всё?!

Зачем Западу – понятно: он нас ранил и добивает.

Зачем этот «грех на душу» брать сторонникам Запада в той или иной стране? Ведь им потом там жить – «как на Украине»…

Ответ – в долевых выплатах МОДЕЛИ ИСТРЕБИТЕЛЬНОГО ОБОГАЩЕНИЯ.

Суть её хорошо известна всем, кто пожил при рынке: чтобы мне стало лучше, надо поискать, кому сделать хуже.

Модель истребительного обогащения – это лихорадочные поиски лимитрофа: страна ищет другую страну, чтобы сожрать. А человек – других людей, тоже, чтобы сожрать. В рамках модели их усилия складываются…

+++

Зачем нам навязывают Свободу главной ценностью? Разве её любят или поддерживают на тоталитарном Западе, в тех же США, где повсюду слежка и жесточайшая цензура?!

Свободу нам подпихивает враг, и вовсе не от любви к свободе. А понимая и просчитав, что если где-то дать людям свободу – то люди перебьют друг друга. Это факт истории и факт политологии, и факт экономики – кому интересно обоснование – пройдите по ссылке[2]. А мы движемся дальше.

+++

Моделируем условность, которая поможет нам ухватить суть:

Если на маленькой планете какого-то «маленького принца» имеются десять человек и 100 кубометров древесины, то – так уж получилось по закону сохранения вещества и энергии – на одного приходится 10 кубометров древесины. И если один возьмёт больше, то другому останется меньше.

И это абсолютный, неоспоримый факт. Нельзя его отрицать, предварительно не сойдя с ума.

Наличные ресурсы выражаются конечной величиной. Они не бесконечны. В силу этого перераспределение их в пользу одного – автоматически есть перераспределение во вред другому.

Тут можно биться в истерике, зубоскалить несмешными хохмами Жванецкого, колотить лбом в стену, выть, по полу кататься, короче говоря, кривляться, как угодно. Но от факта не убудет! Факт железный:

Всякий ценный ресурс – число Х. И если его делить, то:

-Когда много – то немногим. А если всем – то понемногу.

И неважно, идёт ли речь о земле или нефти, о жилплощади или деньгах!

Дружба и солидарность предполагают честный раздел благ.

А честный раздел благ – всегда упущенная прибыль у того, кто имел возможность «подшаманить», «подмухлевать» в свою пользу.

То есть за мир и дружбу надо платить упущенной прибылью.

Вот вам разгадка – почему в советское время люди были добрые и отзывчивые, а сегодня, даже купаясь в роскоши – они злые и чёрствые.

Решение не упускать прибыль, идущую в руки, отказ от честного раздела благ – есть отказ от мира и начало войн.

Как только человек увидел, что рост его прибыли и рост ущерба другим – одно и то же, он переключает поведение на МОДЕЛЬ ИСТРЕБИТЕЛЬНОГО ОБОГАЩЕНИЯ.

Земли американских фермеров = убитым индейцам. Нет покупки скальпов – нет и кукурузы.

Выход из этого кошмара давал только СССР, почти выстроив альтернативную модель экономике взаимного истребления. Но его, как корабль возле самой гавани, затопили. Ещё чуть-чуть и человечество вышло бы из ужаса, в котором мера богатства и мера убийств тождественны. Но «чуть-чуть не считается»…

А теперь у человечества нет выхода.

Зоологическая борьба за выживание создаёт как противников, так и участников Майдана. Одни украли все лакомые куски собственности. А другие пытаются «переукрасть».

Если говорить в целом о человечестве – то ему одинаково враждебны и те, и другие. И те, кто уже украл, и те, кто изнывает от похоти украсть, но у него ещё «всё впереди». Будущего не проглядывается ни за теми, ни за другими.

Только смерти, разрушения, руины – и тьма…

+++

Дело в том, что согласие и примирение предполагают уравнительство. А если кто-то берёт себе неизмеримо больше, чем остаётся другим – то ни согласия, ни примирения не может быть. Неужели вы думаете, что одни люди откажутся от всех благ ради чужих им других людей добровольно и свободно? Без насилия, террора и шантажа?

Дело в том, что всякий захват предполагает не только захватчика, но и, неизбежно, жертву захвата: по-другому просто не может быть! Есть захватчик – есть и те, у кого он отнял захваченное.

Это, по большому счёту, выводит нас на теорию и модель ИСТРЕБИТЕЛЬНОГО ОБОГАЩЕНИЯ, тупика мысли и распада единого человечества на взаимно-истребляющих друг друга несовместимцев.

Зачем майдаунам снова и снова нужны эти чудовищные жертвы прозападных переворотов?

Не затем ли, зачем нужны владельцу скотобойни снова и снова горы забитого и расчленяемого скота?

Ведь чтобы не понимать, куда ведут «оранжевые методички» - нужно в наши дни быть или клиническим идиотом, или…

…Или (я считаю это более частым случаем) – циничным работником на человекобойне ИСТРЕБИТЕЛЬНОГО ОБОГАЩЕНИЯ.

Тем, кто настолько увлёкся сдиранием колец и золотых коронок с убитых, что отставил в сторону все «морализаторские нудности».

-Не учите меня жить – говорит такой подонок – Я знаю, что рискую, но я иду реализовать свой шанс в жизни! Мой комфорт – это чужая смерть, и пусть мне немножко жаль чужих – но себя я жалею сильнее!

Приватизация именно потому и обогатила очень быстро довольно многих – что убила, покалечила, поработила, лишила будущего очень многих.

Совершенно очевиден принцип сообщающихся сосудов, двух чаш весов, когда обогащение одних и гибель других уравновешивают друг друга, не могли бы случиться друг без друга!

+++

Почему именно крах СССР стал тупиком мысли и перспектив человечества? Потому что в нём была заложена единственно-возможная основа консолидации человечества, солидарности взамен взаимного, и взаимно обнуляющего истребления.

1+1 = 2, и даже 1+0,1 – всё же больше 1.

Это к вопросу о пользе и перспективности СЛОЖЕНИЯ СОЗИДАТЕЛЬНЫХ УСИЛИЙ ЛЮДЕЙ.

А теперь, на счётных палочках – о конкуренции:

1-1 = 0. Два человека выработали по единице. Но сложив усилия в рамках взаимного истребления, взаимно ликвидировали результаты труда друг друга. И даже 1-0,1 – меньше, чем 1.

Если два человека сделали по трактору, то в итоге есть два трактора. И даже если один хороший, а другой плохой, их всё равно два! А если два человека сделали друг против друга по танку, и танки сожгли друг друга, то итог трудов двух человек - ноль!

Люди работают друг против друга, бешено, лихорадочно, с утра до ночи - а плоды этих неусыпных трудов - только отрицательные. Вот цена рыночного конкурентного противостояния, сменяющего плановую солидарность в общеполезном едином комплексе обеспечения!

+++

Дело в том, что при наличии частной собственности не может быть взаимной выгоды у двух собственников, если она не достигнута за счёт «третьих лиц». Это очень просто и арифметически: если есть гектар земли, то он не может быть в частной собственности двух лиц.

В коллективной может, в общественной может (чем и ценен для цивилизации опыт СССР), а в частной нет. Если пополам – то у каждого пол-гектара. Если одному гектар – то другому ничего. А если обоим по гектару – то значит, второй гектар эти двое должны отвоевать у «третьих лиц». Чего тут непонятного?!

Это и составляет предмет ИСТРЕБИТЕЛЬНОГО ОБОГАЩЕНИЯ, в котором истребление, подавление, унижение одних людей и обогащение других находятся в диалектически-неразделимом единстве, переплетаются между собой до степени полной неотличимости друг от друга.

Истребление – это и путь к обогащению истребителя, и закрепление его завоеваний. Он берёт чужое, а уничтожив прежнего владельца, закрывает вопрос об угрозе его возвращения за отобранным.

Частная собственность удивительным, парадоксальным образом переворачивает в голове представления о добре и зле. Они попросту меняются местами.

Если понимать добро в первоначальном, языческом смысле – как вещи, имущество, барахло, богатство[3] - тогда добро в том смысле, как его формулирует культура – на языке частной собственности - зло. Оно мешает человеку загрести добро (имущество). А зло в формулировке культуры – на языке частной собственности есть путь к собиранию добра (имущества, богатств)[4].

То есть выходит, что на языке культуры и на языке частной собственности и добро и зло – противоположны сами себе по вкладываемому в них смыслу.

Если вам нужно добро (как вещи, имущество) – вам их надо отбирать, отбирать их легче всего у тех, кто послабее (у вдов и сирот) а это, на языке культуры, зло, и т.п.

Говоря о добре и зле, культурные люди и частные собственники не могут друг друга понять, в силу логомахии[5].

Чтобы понять, как и почему это происходит, в рамках модели истребительного обогащения приведу два утверждения:

1.Если пойти по пути Ельцина и Майданов, то в вашей стране погибнут миллионы ваших соотечественников.

2.Вы крайне отрицательно относитесь к такому колоссальному геноциду своих сограждан.

Первое утверждение – безусловный, и математический факт[6]. По нему собран такой колоссальный доказательный материал[7], что всем, интересующимся темой, он давно известен.

Второе утверждение (о вашем личном отношении к геноциду соотечественников) – не является фактом.

В отличие от гарантированных миллионов жертв истребительного обогащения – ваше личное осуждение геноцида - лишь предположение, домысел, желание думать о вас хорошо.

Гарантия жертв есть, а гарантии осуждения их убийства – никакой.

А ну, как вы совершенно спокойно и вполне сочувственно[8] относитесь к истреблению миллионов сограждан, рассчитывая получить что-то из их имущества, да и просто их место под Солнцем? Тогда-то как быть?!

Мы пытаемся их убедить, что нельзя убивать миллионы сограждан по отработанному сценарию ельцинизма (национальная измена + грабёж приватизации). И ломимся в открытую дверь, просто потому что им ПОФИГ на миллионы жертв.

Они говорят нам (без слов, а иногда и словами):

-Да хрен с ними, миллионами жертв, у нас лично появился шанс чего-то в жизни хапнуть! Все те средства к существованию, ресурсные затраты, которые потеряют ваши «жертвы» - будут распределены, разыграны между нами!

+++

С точки зрения «захватного права» и «реализации личного шанса» в условиях неопределённости дележа («свободы») – массовое истребление людей есть не зло, а благо. Ведь кто-то же получает в свои руки все то, что ранее тратилось на жизнь и обеспечение истреблённых!

И в этом смысле убийственную, геноцидную, несущую смертность гражданского населения выше, чем в годы мировых войн череду майданов можно связывать уже не с непроходимой тупостью и беспамятливостью участников погромов, а с логикой частного собственничества!

Мы, конечно, хотим думать, что они просто очень тупые, и просто не помнят и не поняли, чем кончилось их «освободительство» в прошлый раз, и что в прошлый раз их народам принесли «освободители» очередного Рейха.

А ну как они исходят из иной, противоположной логики? Мол, девять из десяти окочурятся, а десятому – за десятерых останется! И десятым буду я – чего бы не рискнуть?!

+++

Такого рода глубина социальной дегенерации и моральной деградации ужасает, но в рамках частной собственности она вполне объяснима и логически вытекает из всеобщей и постоянной, безысходной в своём упорстве конкуренции.

Об этом рекомендую прочесть целиком недооцененную «Баллада об оружии» В.Высоцкого, 1973 года, кстати говоря, посвящённую Западу и западному типу конкурентного человека. А тут дам лишь две цитаты из длинного текста:

Пока легка покупка, мы все в порядке с вами.

Нам жизнь отнять — как плюнуть: нас учили воевать!

Кругом — и без войны война, а с голыми руками

Ни пригрозить, ни пригвоздить, ни самолёт угнать!

(...)

Наш мир кишит неудачниками

С топориками в руке

И мальчиками с пальчиками

На спусковом крючке!

Что, кроме мощнейшего властного террора способно обуздать эту психологию частного собственника, воспитываемую в рыночном обществе с рождения, с пелёнок? Эту оголтелую жажду – урвать, не упустить момент, когда можно урвать, любой ценой, не считаясь ни с какими последствиями для окружающих – хапнуть личный «джек-пот»?

Человеку с психологией конкистадора, пирата, приватира – судьбы страны, человечества, народов, любых больших величин и коллективов – безразличны. У пирата – очень короткая земная жизнь с замурованным тупиком атеистической смерти в конце. Буквально несколько лет, в которые он должен УСПЕТЬ УРВАТЬ СЕБЕ КУСОК.

И для такой психологии любая рационализация, детализация деструктивной роли майданов, «оранжевых» путчей в истории множества стран – как об стенку горох. У них принципиально-иные базовые основы работы психики. Там, где мы видим гекатомбы жертв – гитлеровцы видели «решение вопроса» и «благополучие будущего».

Тебе чего-то нужно? Так пойди и возьми! Не дают? Бери дубину и вышиби. При чём тут какие-то цивилизации, нации, государства, длинные исторические эпохи? Ты – собственник и тебе нужна собственность.

Когда ты её лично захватил – она твоё «добро».

Когда не захватил – это «зло».

Отсюда и ненависть приватизаторов-неандертальцев к разного рода дворцам пионеров, планетариям и библиотекам[9]. Суть-то ведь ясна:

-На эту коллективную хрень потратили деньги, которые могли бы пойти на одного меня!

Рынок порождает майдаунов, как элои породили морлоков. Где есть доминирующие хищники, там непременно появятся и те, кто хочет их «пощипать» их же методами: ты украл у других, а теперь я украду у тебя! Порулил – и хватит, дай теперь мне порулить! Повладел – и довольно, теперь я буду владельцем…

То есть доминирующие хищники рыночной среды:

- во-первых – естественные враги всех прочих хищников и падальщиков (как медведи – волков, тигры – леопардов и т.п.),

- во-вторых, своим ежедневным РАСТЛЕНИЕМ культа частной собственности (как хорошо и классно захапать и единолично владеть) – постоянно умножают число хищников, воспитывают хищника и паразита в каждом с пелёнок.

Это и есть тупик человеческой мысли, крах единой для всех науки, тупик человеческой цивилизации. Когда погибают не только отдельно взятые люди,но и человеческая мысль (наука, знания) в целом.

Жертвы – люди. Люди не только погибают, но и рождаются. Но если погибнет Мысль, Наука – как принцип организации психической деятельности – то это уже навсегда.

А научность, рациональность мышления, конечно же, несовместима ни с капитализмом, ни с майдаунами, ни с частной собственностью[10].

[1] Говорят учёные. По словам ведущего научного сотрудника института демографии АН Украины Лидии Ткаченко: «Депопуляция стала характерной чертой для Украины, и тенденцию сокращения населения преодолеть уже практически невозможно». директор Института демографии АН Украины Элла Либанова: «У нас 75-летних женщин в структуре населения больше, чем пятилетних девочек. Потому что с 60-х годов украинская женщина не рожала столько, сколько нужно для простого воспроизводства поколений, и, соответственно, каждое следующее поколение меньше предыдущего… население Украины будет сокращаться при любых условиях, так как исчерпан потенциал демографического роста». Позицию украинских демографов разделяют специалисты международных организаций. В частности, в ООН заявили, что темпы вымирания украинского населения беспрецедентны не только для мирного, но даже и для военного времени. Им есть только один аналог: геноциды.

[2] Если, например, предоставить всем полную свободу торговли, то выявятся, как вы понимаете, места, где торговля идёт хорошо. И места, где торговля идёт плохо. А поскольку люди свободны, то они попытаются перейти на те места, где торговля идёт хорошо. А там тоже свободные люди – которые вовсе не хотят оттуда уходить, так? Ну, и как им разобраться со свободными желаниями друг друга? Одни желают взять сладкий куш, другие не желают отдавать. И кто остановит резню? А если кто-то остановит резню, то он закрепит положение, при которым одним дано сладкое, а другим горькое. Естественно, о свободе тут речи быть уже не может – потому что те, кому отвели горькое, не примут этой участи свободно, добровольно.

[3] В первоначальном смысле – грабитель богоподобен, награбленное им приближает его к языческим богам-демонам.

[4] Купеческие поговорки: «не обманешь – не продашь», «от трудов праведных не наживёшь палат каменных» и т.п.

[5] Логомахия – война языков.

[6] Сколько человеческих жизней Россия потеряла в 90-х годах? Много ли детей дал нам материнский капитал? И не вытеснят ли мигранты русских? На эти и другие вопросы корреспондента КП Елены Кривякиной демограф Владимир Тимаков ответил с цифрами и официальной статистикой на руках: «Реформы Ельцина погубили больше людей, чем репрессии Сталина» (01.10.2016). Наиболее негативным последствием системного, прежде всего экономического кризиса в России явился рост смертности населения. В 1990-е гг. число умерших превысило уровень 1980-х гг. на 4,9 млн человек, а по сравнению с семидесятыми годами возросло на 7,4 млн. Если взять возрастные показатели смертности населения в 1980-е гг. и числа умерших в тех же возрастах в 1990-е, то можно получить излишек умерших в последнем десятилетии в сравнении с предшествующим. Этот излишек, а вернее сверхсмертность в 1991—2000 гг. составила примерно 3—3,5 млн человек, а вместе с потерями, приходящимися на трёхлетие XXI века, — около 4 млн человек. Для сравнения д.э.н. из ИСПИ РАН Л. Л. Рыбаковский приводит данные, что сверхсмертность в годы Великой Отечественной войны, включая гибель населения в блокадном Ленинграде, составила примерно 4,2 млн человек. Среди умерших в мирные девяностые годы возросла доля предотвратимых в других социально-экономических условиях смертей. При этом сокращение рождаемости в 1990-е гг. было столь значительным, что также уместны аналогии с Великой Отечественной войной.

[7] В 2007 году социолог Наоми Кляйн представила результаты социологического расследования последствий шоковой терапии в экономике, привела «сравнительный анализ между опытами по введению человека в состояние шока при помощи шоковой терапии в медицине и шоковой терапии в экономике, которую экономисты Милтон Фридман, Джеффри Сакс проводили в отношении СССР и в других странах для углубления ситуации с кризисом и развития в этих странах гуманитарной катастрофы».

[8] Например, большая часть английских лордов и сановников очень терпимо и доброжелательно относилась к геноциду английского крестьянства. По словам Гаррисона, автора «Описания Британии», опубликованного в 1578 г., «лендлорды удваивали, утраивали, иногда раз в семь увеличивали плату за допуск крестьян к владению при получении наследства, принуждая копигольдеров за всякий пустяк расплачиваться большими штрафами и потерей держания». Экспроприированные земли отгораживались от наделов, оставленных крестьянам, — отсюда название. Экспроприации подвергались и пахотные земли. Знаменитая цитата из «Утопии» Томаса Мора (1516) гласит: «Ваши овцы, обычно такие кроткие, довольные очень немногим, теперь, говорят, стали такими прожорливыми и неукротимыми, что поедают даже людей, разоряют и опустошают поля, дома и города» («овцы стали пожирать людей»). За год до этого актом 1515 года превращение пахотной земли в пастбище было объявлено правонарушением, однако все эти законодательные попытки не могли остановить огораживаний. Процесс огораживаний продолжался до начала XIX века, с 1760-х годов определяясь в основном актами парламента. Лишённые наделов крестьяне превращались в наёмных сельскохозяйственных рабочих. Многие из бывших общинников, утратив не только землю, но и жилище, становились бродягами и нищими — пауперами, это приводило к депопуляции деревни. Дальнейший толчок огораживаниям дала Английская реформация, в ходе которой монастырские крестьяне были согнаны с конфискованных в казну церковных земель. Эксцессы огораживаний неоднократно осуждались правительством и церковью, в том числе законодательно; правительство создавало комиссии по борьбе с огораживаниями. Огораживания вызвали многочисленные крестьянские волнения (начиная с восстания Роберта Кета в 1549 г.).

[9] Во время ельцинских реформ было резко сокращено финансирование науки и НИОКР. В 1992—1997 годах расходы на науку сократились в 6 раз. В 1990 году расходы на науку составляли 5,5—6 % ВВП, а в 1992 году — 1,9 %. В издании РАН отмечалось, что это было сознательной установкой: «Резкое сокращение финансирования НИОКР было связано не только с кризисными процессами в экономике. Оно обосновывалось теоретически. Из «экономического детерминизма» следовал вывод (и воплощался на практике в России в первой половине 90-х годов, когда экономические реформы проводились без социальных амортизаторов) о необходимости сокращения бюджетных расходов на образование, медицину, науку и другие отрасли социальной сферы, о достаточности для населения нашей страны обязательного семилетнего образования и т. д.»

В годы реформ ухудшился социальный статус научного работника, снизился престиж научного труда. Существенно сократилась оплата труда научных работников. Сотрудник ГУ-ВШЭ Наталия Кутепова отмечает: «Научные сотрудники и члены их семей с начала реформ попали в число бедных слоёв населения. Более 70 % дохода в среднем научным работникам приходилось тратить на покупку минимального набора продуктов и коммунальные платежи, в то время как в промышленности эта доля составляла около 40 %. Таким образом, социальное положение сферы НИОКР ухудшалось с начала реформ более ощутимо по сравнению с положением многих других групп.

При этом выплата небольших заработков нередко задерживалась».

За два года после начала реформ только в академической науке произошло сокращение численности работников на 32 %. Сокращение численности научных работников было связано, в частности, со снижением оплаты труда, спадом производства на протяжении 90-х годов, структурными сдвигами экономики (сокращением спроса на высокотехнологичную продукцию). Директор Института США и Канады РАН Сергей Рогов в 2010 году писал:

«В результате непродуманных реформ в 1990-е годы значительная часть отраслевой науки была приватизирована и бесследно исчезла. Резко сократилось бюджетное финансирование НИОКР. Уменьшилась почти в три раза численность научных исследователей. Произошла утрата целых научных школ. Сложившаяся ситуация — это результат применения в России неолиберальных экономических концепций, согласно которым любое государственное вмешательство в экономику ведёт к негативным последствиям.

По его словам, «последние двадцать лет мы жили за счёт научно-технологического задела, созданного в Советском Союзе». Д.э.н. А. Е. Варшавский и д.т. н. О. С. Сироткин считают, что в 1990—1997 годах научный потенциал страны сократился на 35—40 %[52]. Денежная оценка потерь научного потенциала в течение переходного периода (до 1997 года), по их расчётам, составляет, как минимум, 60—70 млрд долл.

[10] Частная собственность противоречит основному закону логики, закону тождества - и потому в буквальном смысле владение собственностью сводит людей с ума, лишает их чистого Разума. Есть такая поговорка – «своя рубашка ближе к телу», все, наверное, слышали… Так вот: если мы, по условию задачи, представим две абсолютно одинаковых рубашки, но одна из них своя, а другая чужая, то наш разум перекосит, словно десну при флюсе! С точки зрения формальной логики предметы тождественны. Но с точки зрения восприятия собственника – «моё» - конечно же, не тождественно «чужому».

Большое воспринимается малым, мелкое – крупным, важное – пустяками, пустяки – важными! Распиленный идеей «моё» и «чужое», человек утрачивает абстрактное мышление, психическую основу нашей цивилизации. Он разучается обобщать. Он не может заниматься, например, наукой: он предпочтёт выгодное истинному, а наук без истины нет. Он не может заниматься искусством: он предпочтёт востребованное возвышенному, а искусство создано понимать человека, а не опускаться к животному.

А. Леонидов-Филиппов.; 16 августа 2020

Поделитесь ссылкой на эту статью

Подпишитесь на «Экономику и Мы»