Он жив, этот народ, и долготерпение его не следует принимать за отсутствие.

Выдержка из книги Валентина Распутина «В ПОИСКАХ БЕРЕГА» Глава «Народ он свой, а живёт стороной».

    … «Она способна воззвать лишь в том случае, когда всё кругом – пусть в жестоких ра- нах, страданиях, болях, но и в молитве и любви, но и в разбуженном ожидании будет ус- лышано своими, и та мучительная и долгая истяга, к которой она позовет, будет во имя своего. Только такой голос, весь вынесенный наружу, без единой трещинки, где могла бы спрятаться недоговоренность, и способен собрать в народ его разрозненные группы, только он и способен сотворить чудо и мобилизовать на необъятную страду всех, кому на роду написано служить России. Но нет такого призыва. Сегодня, похоже, ведут дело к тому, чтобы спасти Россию без участи народа в спасительной работе, а затем, якобы спасённую, подарить её народу. Но это будет уже и не Россия, и это будет и не народ. Это – отдать в дети тех, кого лишили матери, и говорить о благо- состоянии по окрепшему меню.

    Ошибаются те, кто поверил, будто после 11 сентября, когда таранили Америку, исто- рии отстояла себя и своё право развиваться таинственными собственными путями, от- дельными для Запада и Востока, Юга и Севера. Напротив, события 11 сентября, и сейчас это всё заметней, ещё больше подтолкнули стремление к строительству полностью контролируемого глобального мира. И, чтобы не оказаться в нём, требуются не только молодёжные протестные мятежи, но и решительная воля государства. Мир изменился, и национальную самобытность какого бы то ни было народа за «железным занавесом» сегодня не удержать. Границы разгораживаются, валюты сливаются, диктат объединён- ной империи сильных по отношению к слабым и непокорным становится всё более беспощадным.

   Глобализация – это все вместе и все против всех, жестокий закон естественного отбора и ступенчатого выживания, звериная конкуренция, могила всего индивидуального и заповедного, окончательная инфильтрация души и воли. Вновь подступает со своей страшной материальной правдой Великий Инквизитор из «Легенды…» Достоевского: «О, никогда, никогда без нас они (простолюдины. – В.Р.) не накормят себя. …»

                                                                                                                                     2001г.

Выдержка из книги Валентина Распутина «В ПОИСКАХ БЕРЕГА» Глава «Сколько же мы будем ещё запрягать?..»

    … «Знаменитая триада, незыблемость которой для полноценной жизни всякого госу- дарства прошедшие сроки лишь подтвердили, остаётся и сейчас основным условиям спасения России – Вера, Власть, Народ. В старой России это звучало: Православие, Самодержавие, Народность. Монархия пала, вера подверглась гонениям, круг нацио- нальных, исторических, художественных и бытийных ценностей, питающих народ, был сознательно сужен и выхолощен. Народ перешёл в услужение новой государственной системе. Это не то же самое, что служить Отечеству. Иногда это совпадало, как в Вели- кую Отечественную, но чаще разнилось. Усталость нашего народа, которую нельзя не видеть, объясняется ещё и тем, что слишком много сил и жертв он отдал в ХХ веке по- рядку, оказавшемуся нежизнеспособным по той причине, что он не мог считать Россию своей духовной родиной. Была власть, и сильная, было огромное социальное облегче- ние, но отвержение души и Бога сделала народ сиротой. Десять лет назад Веру с триум- фом вернули, но не стало Власти. Власть отдавшаяся беспримерному стяжательству, надувательству, бросившая народ на растерзание нищете, преступности, смертельному облучению телевизионной радиацией, распродавшая жуликам народную собственность, оставившая его без работы, -- это не власть, а напасть. Свободы, как спущенные с цепей разъярённые псы, сделались способом разрушения государственности. Всё это нам слишком знакомо, и всё это горит в нас нестерпимой мукой, чтобы продолжать перечисление бед. Подгибается один из трёх столпов, необходимых для прочности Державы, и всё государственное строение начинает крениться, заваливаться. Если бы каким-то чудом удалось сейчас получить зримую, в рост, картину нашего общего дома, она напугала бы нас более, чем мы представляем. Веровая опора восстановлена, но властная, полностью разрушенная, представляет собой сыпучий курган, не способный держать свою долю ноши. И потому вся непомерная тяжесть здания вдавилась в плечи народа. Его неподвижное напряжение, его застывшая мука невольно заставляют пугаться: жив ли он, не превратился ли он в окаменевшего атланта, согбенно и бесчувственно держащего своды полуразрушенной громады? Нам недосуг бывает оглянуться, что там, за нашими спинами, какие думы вынашивает брошенный на произвол судьбы недавний наш кормилец, которому отказано и в этом праве – быть кормильцем. Доносится только, что устраивает он голодовки (попробуйте совместить: чтобы добиться куска хлеба, он отказывается от куска хлеба), перекрывает железные дороги («развязаны дикие страсти под гнётом ущербной луны», -- слова Блока), поддаётся обманным обещаниям. Но кто он такой, что за человек заступил нынче на несчастную стезю жизни в России, мы представляем плохо.

   Долго запрягая, не разучился ли он вовсе запрягать, чтобы изменить горькую свою до- лю? Никогда и нигде, кроме легкомысленной строки в советской энциклопедии, за народ не принималось всё население страны. В прежние времена из него исключались высшие сословия, справедливо оставляя в народе тружеников и носителей национального сознания и национального задания. Так и мы сегодня должны сказать, что народ – это коренная порода нации, изъявленная её часть, трудящаяся, говорящая на родном языке, хранящая свою самобытность, несущая Россию в сердце своём и душе. Если бы случилось так, что не стало России, он бы, этот народ её, долго ещё, десятилетия и века спустя, ходил по пустынным землям и чужим городам и неутешно выкликал её, собирал бы по крупицам и обломкам её остов.

    Он жив, этот народ, и долготерпение его не следует принимать за отсутствие. Он не хочет больше ошибаться. Не забыл он, к каким последствиям приводило массовое участие низов в крестьянских волнениях и революционных бурях, боится порывов, могущих вызвать самоистребление, к радости наших врагов. Он ничего не забывает: народ – не только теперешнее поколение живущих, но и поколения прошлых, сполна познавших опыт минувшего, но и поколения будущих, вопрошающих о надежде. В этих трёх ипостасях – прошлого, настоящего и будущего – только и можно сполна познать правду, которой суждено выстоять России.

    Есть надежда, что не далёк тот час, когда, подхватив гагаринскую готовность к величайшему из подвигов, вновь на всю Вселенную прозвучит это слово: ПОЕХАЛИ!..»

                                                                                                                                      1999г.