Продолжение.
***
Стрельцы наехали на полукарету, остановили её.
- Господа стрельцы! Вас-то мне и надо! - Катт вроде бы как обрадовался.
- Сей смутьян царя хулил!
Купчина начал прекословить, но стрельцы не собирались разбираться - взяли полукарету под уздцы да и свели к стрелецкой избе восьмого приказа.
- Тимофей Матвеич, зри, кого-то твои молодцы приволокли, - сказал гость полковника Полтева наблюдая из окна как Никитич сбрасывает беспробудного литвина из полукареты на мостовую.
- Я ж этот десяток Морозову услал!
Вбежал сотник Мальцов, с докладом:
- Ерофей Никитич хульника государева приволок. Купец из немцев.
- Видал уже. Зело злой хульник? Что прям с улицы взяли?
Сотенный конечно ничего не знал.
- Ну сказывай, царехульник, своим ли умом дошёл или кто подучил тебя на царя русского своим немецким поганым ртищем лыги изрыгать?
- Господин полковник - царя не хулил! Не было того!
- Да что ж врёшь мне в глазы? Весь Кукуй уже подтвердил, что ты в немчинском кабаке лаялся на весь свет!
- Лаялся, но не на царя. Да и то для виду лишь!
- Сей час говоришь что для виду, когда споймали тебя. А не споймали бы и продолжал бы брусить на всю округу, - Полтев был непреклонен - Бросте его в подклет - пущай хмель сойдёт! Никитич, почто купчину приволок?
Никитич отнекался на Гришку, а Гришка тут как тут.
- Немец сей английский много хульного говорил, а главное про бунт оне со вторым балакали. Вот и Илюха подтвердит.
Совсем поодаль стоял возница, которого стрельцы не отпускали. Он был пришиблен произошедшим и опасался, как бы Гришка не подвел его под кандалы.
- Илюха твой содельник. Он что угодно поддакнет. Я ж вижу ты у меня сейчас пищаль выпрашивать будешь - по обещанному. Дураком меня не держи! Толк какой от того што ты стрельцов с панталыку сбил? Подь сюда, Илюха, реки што знаешь.
Возница замялся, хоть и не робкого десятка был, а перед самим полковником стоял - как бы ответ держать не пришлось за тёмные свои делишки.
- Сей купчина голосил что-то по своему, но как же я домекну? Немец же... А свезти его просил к какому-нибудь приказу стрелецкому.
- В самом деле?
- Вот крест истинный, - Илюха быстро обмахнулся и затряс головой. - Он объяснял, но куда везти сам путался - пьянОй же! Разобрал я то лишь что своего второго хотел он выдать на пытку.
Полтев удивился, как и все остальные.
- Не врёшь?
- Не. Крест на мне! Да я уж и почти прибыл к Лутохинском приказу - а тут ваши молодцы меня по уздцы-то и взяли.
Стрелецкий голова посмотрел на Никитича вопросительно - тот кивнул, дескать "не врёт опросник".
- А почему к Лутохину-то правил? Где Лутохин приказ и где Немецкая слобода?
- Вы, господин Тимофей Матвеич не серчайте, но всем же известно, что Лутохин государю ближе.
- Запомни Илюха, и другим передай - привёз бы мне этого хульника доброхотно - одарил бы тебя пятью алтынами, а то и поболе - коли дело серьёзно было б. А так - раз приволокли вас мои молодцы вот тебе деньга и ступай.
Средь стрельцов прошлё шёпоток: "Ишь как казну пуляет, полковник-то! То у турки всё оружье скупит, то всяким прохвостам награду сулит".
- Немчина верните с подклета, зазря похоже турнули его туда. А ты Гришка реки как было дело?
- Я по своим делам в кабак немецкий зашёл.
- По каким по своим?
- Ну... Менялся с девкой, что там служит, рухлядью всякой.
- Тебе в купцы, надоть, а не в стрельцы.
- Ну вот и зрю в зале знакомца моего - в товарищах он у мово прежнего хозяина ходил. Имени не помню ейного, но по-нашему Петькой кликали его.
- ЧестнОй купчина, али вор?
- Не ведаю. Но я стал подслушиваться к их гутору, а оне про бунт да про бунт. "Торговля плоха, бунту быть".
- Крамола в чём? Этак нам что, всех недовольных купчин к себе таскать?
- А потом он стал хвалиться, что облапошивает наших торговых, да ещё хвастался, что нашей пенькой весь свой флот снарядили. Не всё разобрал, но ругал нас зело зло, а ещё сказал, что бунт начало войны, и потом всему конец!
- На царя поклёпы рёк?
- На царя не было, лыгать не стану. Мож потом - но я того не слышал - в приказ помчался.
Привели англичанина, он был сам уже не рад переплёту в какой попал.
- Не серчай, что не верил тебе, но и ты реки почему дерзко в кабаке слова выкрикивал.
- Притворно всё было! Вот ради него всё, а сей есть настоящий враг!
Все уже давно забыли про литвина, который мертвецки пьяным валялся у стены, куда его первоначально оттащили.
- Кто сей?
- Я возвращаюсь в Англию, а сего мне на смену выслали.
- И вы не сошлись на деле? К чему клепаешь на него?
- Скрытный он и в подвал казённого здания какие то бочки закатывал. Сначала я думал, вино или порох, но сейчас думаю - казна там воровсая, фальшивая монета.
- На кой же тебе - англицкому подданному своего товарища на пытку вести?
- Не товарищ он мне. Загубит компанию, разве ж пустят потом нас на порог в Московию, если дело такое откроется? Потом ведаю, что за вора такого хороший куш предложен Земским Приказом - а я своего не упущу тож.
- Верим братцы такому сказу?
- Верим батюшка! - ответили стрельцы. А их собиралось всё больше и больше - уже с полсотни было.
- Про казну верный сказ или сей час опростоволосимся когда двери в казённом англицком подворье выставим?
- Нельзя съесть яйцо не разбив скорлупы, господин полковник. Я только бочёнки видел. Подозрительно это - вот моё мнение! Даже если не казна там подмётная - что-то да есть.
- Добре! Веди куда надо, а этого, - полковник указал на литвина - в подклет. Как проспится - в застенок!
Через четверть часа стрельцы уже таскали за волосы ключника которому литвин наказал никого не пускать в подвал.
- Не губите, мужики! Хозяин узнает - места лишусь! Куда пойду?
- Нам какая докука? Ключ куда ныкнул?
- Не губите... нешто нехристи вы, нешто уставу не знаете?
- Хозяйку свою учи щи варить. Сей же час выставим дверь!
Во дворе появились несколько иностранцев и начали шумно протестовать. Они наскочили на Тимофея Матвеича и стали его допекать - "По какому праву?!"
- Господа немчины! Буде ваш сотоварищ ковы государю строил и пойдёте с ним же! Весь ваш вертеп мы по кирпичу разберём, еслив надо будет государя защитить от недругов!
- Мы друзья государю - всё гнусная клевета! А кто подстроил это? Верно ганзейцы!
Купцы говорили по-русски, а ругались по английски и понятно было, что грязно ругаются. Когда подозрения падали на соперников - слов никто не выбирал.
- Кто что строил и подсторил недосуг разбирать! Есть верный слух, что дело тут нечисто, а если чисто - почто кроете-укрываете то? Открывай дверь - досмоотрим и уйдём!
- Полковник вы или лихоимец? - вопил самый старший купец всей английской гильдии Якоб Фобс, плюгавенький такой можичонка. Полтев отчего-то подумал, что хорошо было бы этому супостату в рыло дать, да зубы его гнилые покрошить.
- Эт мы щаз живо разберём кто - тут лихоимец! Ломи дверь!
Полтевские ребята навалились, но дверь была надёжна, добрый кузнец петли ковал, да и нахлёст творила был выделан на славу. Наконец кто-то привёл кузнеца, который приволок балдейку, да воротки. раз, два и сломили замок вместе с проушиной.
- Ну, орлы, иль пан иль пропал! Еслив сей час в подвале не будет крамолы какой - пойдут от нас клочки по закоулочкам!
Выволокли бочёнок, выбили дно - мать честна!
- Братцы, вяжи их, блядей! - Полтев без раздумий указал на толпящихся англичан. - Ну что лихоимцы? Где ваш гонор теперь, твари поскудные? "Купцы честные"! Где там!
- Не ведаем как соделалось то! Вечор ещё не было бочат этих.
- Два десятка бочат с вражьими монетами подмётными и не ведали? А и пусть так... всё одно - причастны!
Слух о том, что "Полтев со стрельцы" взял казну воровскую, распространился в народе как пожар. Беда была в одном - перетолковывали это дело все на свой лад. Тут же появились те, кто намекал, что "взял казну, да не всю - часть на карман поставил да в дело пустил". Другие сокрушались, "эту взял, а сколько не взятой по рукам-то ходит!"
Гришке до того дела не было. Ему не долго думали вручили пищаль - да какую! Турецкую! А ведь каждому ведомо - турка в огненном бое дело знает.
Тимофей Матвеич напутсвовал Гришку:
- Споро начал! Такому недоумку как ты рано бы ещё пищаль носить, пока в годный возраст не войдёшь, но заслужил. Учись, да в ум входи, десятского тебе сразу дам, как на службу взять можно будет.
Как выяснилось совсем недавно Гришки сейчас шёл только шестнадцатый год - сам он уже давно сбился со счёту, почитая, что ему уже восемнадцать. Так что ждать ему было не меньше года. Дня своего рождения он также не ведал, знал только что по весне родился. По тому Артемий, приставник его, по святцам счёл, что раз назвали его Гришкой стало быть именины ему 12 марта .
Порох у Гришки кончился в первый же день. Когда достал пороху - поиздержались пули, а там и скромные накопления пошли коту под хвост - всё спустил, а метко стрелять пока так и не научился.
Полковника Полтева тем временем вызвали в Коломенское - доклад царю держать.
Алексей Михайлович правил деятельно и Полтева давно к себе приближал - видел, что полковник надёжная опора - тоже без дела не сидит. Восьмой приказ хоть и был меньше других, но гремел уже не в первый раз, а полковник и того более. После случая когда он по своему разумению срубил голову Калитве - одному из заводил раскольничьих - Полтева и патриарх Никон приметил и к себе зазывал.
- Что англичане говорят, Тимофей Матвеевич?
- Не ведаю того царь-батюшка. Кого отпустил. А самых разбойных в Земской приказ передал - их надзор, их ведение.
- Ну а что говорили? Было что и в самом деле крамольное, окромя казны?
- Про яды и отравления был слух, но не подтвердился. Про ганзейских купцов врали - наклепать на Ганзу хотели, пока случай удобный... По делу ничего не нашли мы. А вот казна воровская - тут всё как на духу допытали.
- Кто виновен? Пора уже секиру точить?
- Виновные далеко - длинная секира нужна будет.
- Полячишки? Литваки?
- Хуже государь. Голландские и венецианские недруги нас в покое всё не оставят.
- Слышал. Не впервой им такие козни государям подстраивать. К чему казну готовили сознались?
- Только гадать можем, государь! Главного их зачинщика где-то две недели назад кто-то отравил, потому-то нового вражину прислали - с Литвы.
- Знал, что без этих не обойдётся. А отравлен кто был? Известный, из купцов? Двор вёл с ним дела?
- Вильям Бофорт это был.
- Вот как! Змея мы пригрели на груди стало быть! А что - может и английскую Московскую компанию раздавить как аспида?
- Позволь слово речь государь! - попытался вмешаться в разговор Фёдор Ртищев.
- Небось защищать будешь своих немцев? Или у Тайного приказу есть особливые новости по казне воровской?
Второй день царь сердился на своего верного сподвижника и звал его не иначе, чем Федькой Мутиглазым, да попрекал его "мало деньги попортил государственные, так ещё и воровских людей не держишь ни рожна! Ещё и ворьё деньги портит!!!" Ртищеву нелегко было отбиться от кроткого обычно царя.
- Государь, на что диавола из меня делаешь?! Обиду напрасно ведь наносишь!
- Ведаешь, кто сего Бофорта ко мне приближал да подталкивал? Не ты ли с Милославскими? И слуги царёвы, и вроде изъяну на вас не видно, а всё что дети!
- Не углядели, государь! Да и как углядишь - явно нам кто укажет? Хоронятся вороги.
- А Полтеву кто указал? Может мне Тимофея Матвеича на Тайный Приказ поставить? Он и бунт по весне пресёк и сейчас вражинам укорот дал. Ну, Федька Мутен Глаз, ответствуй!
- Свезло Тимофею Матвичу, а нам на свезении работать в Приказе нельзя!
- Второй раз подряд уже "свезло"! Ну, молви что хотел про англицких купцов сказать!
- Надо этого купца Катта не пущать из России. Пригодиться может человек сей.
- А ты, полковник, что молвишь?
- Тож скажу.
- Катт сей по отбытию лишится главы своей - для того и звали его, - поспешил добавить Ртищев. - А нам он бы сгодился.
- Что он в Англии натворил, что главу долой?
- Сподручник Оливерки Кромвеля, вместе Ирландию воевали - там и выдвинулся.
- Так он мятежник? Может быть наоборот - усечь ему главу и англичане только довольство выскажут? Да и сами узрите - Катт - сподобил же Господь наименовать подлеца!
- Ты мне, Фёдор Михалыч, зубы-то не заговаривай. Службу несите, а не ворон пасите - распустились вконец! Катта этого ко мне во дворец доставите, посмотреть на него желаю.
- Государь, полковники собрались! Велите звать? - спросил стольник Васька Никитин.
- Зови!
На 24 июля в Коломенском назначили было огневой смотр стрелецких и солдатских полков, однако из-за последних событий и слухов которые из-за них прокатились стрельбы отменили, а служилый люд разослали по городу в строгий караул.
- Господа полковники! Норов мой вам известен - кто службу держать не будет - тому отставку дам хоть сейчас. Мало того, что уж и Кремль горит - а Стремянные мои стрельцы ни ухом ни рылом - а когда и прознают - кафтаны стергутся запоганить - гори царёво добро! Так ещё и слухи по городу ползут, что царство русское раззорено, деньгам веры нет. Полтев - герой, а стрельцы его давай языками чесать-трепать - и весь город уже хай коромыслом загибает! Ещё чуть и бунт! До чего довели ваши черти языкатые! А немцы что? На войне знатно литваков, да поляков бивали - а как мир так жиром заросли? Государю что делать с вами, героями? Жалованье вам придержать, чтоб впроголодь жили, да дело своё лучше правили?
Давыда Баранчеева приказ тож отличился... Молодцы, нечего добавить - морды друг другу зачли принародно править. Кому нос свернули, кому едало набекрень. Да с хрустом. Если уж служивые друг другу хари мнут, что будет когда посадские зачнут по примеру?
Скажете "Тишайший распоясался совсем..."
- Ну что ты Государь! Как можно?
- Знаю, скажете! Но кто скажет, что не за дело вас крою-костерю?
- За дело, батюшка, за дело.
- О, и Бухвостов тут как тут - поддакивает. "За дело, за дело!" - передразнил полковника царь. - А у самого полуполк старцев - вместо пищали и тесака пора им клюку выдавать! Ну так и выдай! Мало мест кормных для служилых я создал? Сей же час Бухвостов скажет мне - "некуда старых девать, заняты места-то!" И ведь не придраться к шельмецу! А всё потому что Ртищев у нас в благовторители подался! Нет, мы помним как Фёдор Михалыч на свои кровные плен из Крыма и у турки выкупал, сколь там было? На тысячу рублей серебром ажно! Честь и хвала! Но разве для того кормёжные места для стрельцов создавались, чтоб завместо наших удальцов, на службе поседевших, туда шваль всякую садить? Я разумею так, что коль благотворство службе мешает - к рогатому такое благотворство ведёт! Чёртопотворство то, если вместо лёгкой работки стрелец пропитание себе под конец на службе ищет, которую несть уже не в силе.
Полковники - ребята не робкого десятка - все почти на войне выдвинулись, а многие к тому же и родовиты не меньше Тишайшего - но когда царь начал чехвостить их - сробели.
- А вот немцы притихли. Не разумеете речи моей? Жир вам уши заложил? Так у меня быстро разложит - на лавке растянут да уму-разуму добавят. Надысь ходил по стольному граду схороном, зрю немец-рейтар то ли торгуется, то ли торговку бьёт. Оказывается по-русски нибелемеса не понимает, а прикупиться хочет. Хозяйка к нему без пониманя вот и хай, и ор, и сугубый вавилон. Как так, господа полковники, что сами вы через пень-колоду язык наш пользуете, а офицеры ваши токмо через одного? Я оклад вам малый плачу? Так я уменьшу - и враз уразумете, что получали-то немало! Тем, кто солдата не понимает - звания не давать, а если дали, жалования не поднимать - пусть по прежнему чину жалуется - пока солдата разуметь не начнёт!
Государь распекал ещё и каждого по отдельности и всех скопом, пока было чем попрекнуть, а затем начал хвалить.
- Рёк уже, что Полтев Тимофей Матвеич, герой - вот полюбуйтесь! Это можно сказать спаситель земли отеческой - споймал такого аспида, что мог всю торговлю нашу порушить! Что новую Смуту пресёк - жалую Тимофея Матвеича сим памятным перстнем с яхонтом и землями, а и всёж за трепачей твоих спрошу!
Полковники загомонили - строгости царские кончились.
- Надысь снова ходил по граду благословенному нашему и споймал трёх удальцов в Земляной слобоке. Над Кремлём-то у нас вороньё больше не летает как новых соколов завели, а вот там этого добра Господь послал... "Стрелите пакостных птах" - говорю молодцам тем. Один так расстрался, что трёх богомерзких тварей влёт сбил.
- Влёт?! Хто ж такой удачный?
- Ладно-ладно! Не влёт - с заборов, да с дерев посшибал. "Чей будешь молодец?" - спрашиваю. Ну, господа полковники как думаете, чей был?
- Неужто немец! - разнёсся чей-то досадливый шёпоток.
- Фёдора Головлёнкова приказный стрелец! Так-то! А двух других посмотрел я пищали - никуда не годны. Не то вовсе хорошо, что стрелок отменный у нас завёлся, а то что сподобились новые пищали наши купчины завести - на казённые деньги к войне брали, да не поспели они тогда. Васька, давай кажи!
Стольник Васька Никитин занёс здоровенный мушкет, который чуть только его выше не был.
- Дело! Почитай затинная пищаль, - примерился к мушкетону Василий Бухвостов. - а замок-то кремнёвый!
- Головлёнкову весь приказ оснастим - остальным тоже немного достанет. Но за сии пищали и спрос особый будет. Кого увижу - заставлю ворону влёт бить!
То ли шутил царь, то ли почти вправду говорил - новость была духоподъёмная!
Тем временем купцы и прочий люд английской Московской компании пришли в себя после погрома, учинённого стрельцами, а затем людьми Тайного Приказа. Глава торговой миссии Яков Фобс собрал всех причастных и сочувствующих в здании на Варварке.
- У нас возникли неожиданные осложнения в торговле с этой варварской страной. Тайный Приказ почти наверняка будет просить царя закрыть нашу компанию, а нас лишить состояний, которые мы держим здесь. Они будут ссылаться на обнаружение у нашего человека фальшивых монет. Таким образом всё что у нас есть стоит на кону. Есть у кого-то хорошее видение что делать?
- На кону стоит нечто большее чем наши товары. Наша репутация и деловая честь - вот что сейчас под угрозой! - это подал голос Мишель Терквист - некогда швед, а ныне английскоподданный.
- Мишелю хорошо говорить! Ему почти нечего терять кроме репутации! А вот у меня добыча мамонтовой кости только наладилась и каких средств мне это стоило! Что ж теперь терпеть произвол?
Из-за поднявшегося гомона и спора Яков Фобс водворил тишину звоном колокольца.
- Главное тут то, что эти налётчики изъяли у нас документы, которые при внимательном прочтении могут привести к настоящему скандалу. Сэр Бофорт не особо пёкся о сохранении тайны, поэтому в переписке его с Лондоном много такого что может быть истолковано... скажем так... как крайне недружественные шаги.
- Там что есть увязка компании и этого дела с фальшивыми монетами?
- О, уверяю вас, господин Терквист - ничего особенного там нет, но если покопать поглубже... Господа, одним словом мы в отчаянном положении и я считаю, что мы должны пойти на крайние меры! ...
Балдейка - небольшой кузнечный молот.
Недоумок - в смысле недоросль; можно сказать школяр, школота.
Катт - фамилия голландского происхождения - механизм (ворот) для поднятия якоря, то же что в английском "кабестан". Но по-русски "кат" - это палач; однокоренное слову "каторга".
Ходил схороном - т.е. тайно, инкогнито.
Затинная пищаль - крупнокалиберное длинное тяжёлое ружьё, которое стояло на вооружении крепостей обнесённых стеной - тыном. Из-за тяжести часто подвешивалось на специальный крюк - гак, и потому его называли так же гаковницей.
Оценили 15 человек
23 кармы