Правовой механизм защиты детей от вредной информации в РФ

Вот, все-таки решил сделать продолжение своей статьи https://cont.ws/@sts55/1347236

В первой части были перечислены риски информационного характера, представляющие опасность для детей, а сегодня речь пойдет о правовых инструментах, с помощью которых государство борется с данной угрозой.

Учитывая, что первую часть смогли дочитать до второго абзаца не только лишь все (уже не смешно, правда?), буду выдавать лишь краткие выжимки своей диссертации, по возможности переводя с юридического суржика на простонародный.

Итак, осознав проблему (см. 1-ю часть, ссылка выше), умы госэлитариев озадачились составлением правового алгоритма ее решения. И, как водится в приличных странах, для затравки был принят программный документ самого верхнего, концептуально-политического уровня, на основании которого должны быть разработаны документы рангом пониже, к практике поближе, и так иерархично вплоть до законов и прочих там указов и постановлений. Ибо иерархия – мать порядка в юриспруденции!

Знакомьтесь: «Национальная стратегия действий в интересах детей на 2012-2017 годы».

В ней были определены основные направления и задачи государственной политики в интересах детей, а так же основные механизмы ее реализации, базирующиеся на общепризнанных принципах и нормах международного права (так у нас принято!). В документе указывается, что «развитие высоких технологий, открытость страны мировому сообществу привели к незащищенности детей от противоправного контента в информационно-телекоммуникационной сети Интернет», и что «масштабы и острота существующих проблем в сфере детства, возникающие новые вызовы, интересы будущего страны и ее безопасности настоятельно требуют от органов государственной власти … принятия неотложных мер для улучшения положения детей и их защиты». Далее указывается на «нарастание новых рисков, связанных с распространением информации, представляющей опасность для детей». Реализацию Национальной стратегии предлагается осуществлять по нескольким основным направлениям, одним из которых названа информационная безопасность детей.

В ч. 7 Национальной стратегии перечислены меры, направленные на обеспечение защиты детей от вредной информации, включающие в себя:

• Мероприятия по обучению детей правилам безопасного поведения в медиапространстве с целью предупреждения риска вовлечения детей в противоправную деятельность, порнографию, участие в противозаконных акциях;

• Внедрение правовых механизмов для блокирования в СМИ информации, содержащей угрозу причинения вреда детям;

• Создание и внедрение системы мониторинга образовательной среды по вопросам информационной безопасности;

• Создание общественных механизмов экспертизы интернет-контента;

• Стимулирование родителей к участию в обеспечении информационной безопасности детей.

Проанализировав содержание Национальной стратегии, можно сделать вывод о том, что актуальность проблемы защиты детей от вредоносной информации государством осознается и делается попытка сформулировать основные задачи и указать методы их решения. Может показаться излишне эклектичным перечень информационных рисков для детей, но это оправдывается самим характером данного правового акта, имеющего цель определить общий подход государства к решению проблем детства.

Более детальный подход к регулированию указанной проблемы представляет «Концепция информационной безопасности детей», утвержденная Правительством РФ 2 декабря 2015 г. В данном документе представлены приоритетные задачи государственной политики в области информационной защиты детей, а так же механизмы их реализации и ожидаемые результаты. В качестве приоритетных задач политики государства в данной сфере представлены, в том числе, задачи повышения медиаграмотности подрастающего поколения, формирование у них навыков ответственности за свои действия в медиапространстве, минимизация рисков появления и фиксации противоправных и девиантных действий детей и подростков и т.п.

Данный правовой акт указывает основные направления, задачи и методы для построения административно-правового механизма решения актуальной проблемы. Вместе с тем, некоторые конкретные пункты Концепции вызывают ряд вопросов. Например, не совсем понятно распределение ответственности в области защиты детей от вредоносной информации между государством и родителями. Так, в начале документа совершенно справедливо отмечается, что:

«Процесс социализации через традиционные институты (семьи, школы) все активнее дополняется средствами массовой информации и массовых коммуникаций, особенно информационно-телекоммуникационной сетью Интернет..., которые становятся важнейшими институтами социализации, образования и просвещения нового поколения, в определенной мере замещая традиционно сложившиеся формы. Главным образом это происходит в тех случаях, когда родители (законные представители) в семье отстраняются от своих обязанностей по воспитанию и развитию детей и перекладывают их на внешних игроков». Но при перечислении принципов реализации информационной безопасности детей заявляется, что за «за соблюдение законных интересов детей в информационной сфере» несет ответственность государство. Об ответственности семьи здесь не упоминается.

Логично сделать вывод, что обеспечение информационной безопасности также ложится на государство (на того, кто несет ответственность за конечный результат). Однако далее читаем: «Обеспечение информационной безопасности детей возможно исключительно при условии эффективного сочетания государственных и общественных усилий при определяющей роли семьи».

Получается, что семья как субъект отношений в сфере информационной безопасности детей из правового поля выводится (что, как представляется автору, совершенно правильно), но в то же время заявляется об её «определяющей роли» в данных отношениях.

Вызывает недоумение наличие такой государственной цели, как «формирование среди детей устойчивого спроса на получение высококачественных информационных продуктов». Само появление таких формулировок, как «формирование устойчивого спроса» и «высококачественный продукт» в документе подобного уровня можно объяснить только лоббированием влиятельных производителей «высококачественного информационного продукта» своих бизнес-интересов.

Предлагаю читателям догадаться, о каком (каких?) именно «высококачественных» продуктах идет речь, и проникнуться осознанием высоты уровня влияния владельцев местного ИТ-бизнеса, сумевших пролезть на самую вершинку власти – это вам не какие-то там сраные сенаторы в каком-то задрипанном конгрессе!

Также являются проблематичными такие пункты, перечисленные в списке целей государственной политики, как «воспитание у детей толерантности» и «развитие у детей гендерной идентичности». Сами понятия «толерантность» и «гендерная идентичность» вызывают в современном Российском обществе далеко не однозначную реакцию, и их присутствие в списке приоритетных целей политики государства очень сомнительно. Кроме того, данные цели, по исторически сложившимся в России морально-нравственным установкам, противоречат следующему пункту в списке: «формирование здоровых представлений о сексуальной жизни человека». Считаем, что пункты о воспитании толерантности и гендерной идентичности нарушают стройность построения идейно-смыслового контента Концепции и являются в нем излишними, как излишними будут и мои объяснения, почему они там появились. (Либералы, сэр! (тм) ).

Даже несмотря на все эти странности, можно считать, что данные программно-политические документы хотя бы показывают признание государством актуальности проблемы информационной защиты детей. Заявленные в данных правовых актах цели и задачи государственной политики по регулированию данной проблемы можно признать достаточно эффективными в качестве основы для выстраивания следующих уровней административно-правового механизма для такого регулирования, важнейшим из которых, конечно же, является законодательный.

Итак, а что же у нас на этом уровне? Да целый Федеральный Закон -№436 «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» (далее – Закон о защите детей, ЗЗД). Принятый 29 декабря 2010 г., закон еще на этапе обсуждения проекта вызвал бурные дискуссии как в профессиональной юридической среде, так и среди заинтересованной общественности, что доказывает важность проблемы.

Данный закон регулирует все сферы общественной жизни, где возможно потребление детьми вредной информации – от основных определений и понятий (кроме главного – что же такое «вредная информация») и до практических мер по его недопущению. К главным новшествам ЗЗД можно причислить ̶ц̶в̶е̶т̶о̶в̶у̶ю̶ ̶д̶и̶ф̶ф̶е̶р̶е̶н̶ц̶и̶а̶ц̶и̶ю̶ ̶ш̶т̶а̶н̶о̶в̶ возрастную классификацию информационной продукции – в нем подробно перечислено, какие виды информации, способные оказать негативное влияние на детей, ограничиваются для определенного возраста. Да-да, это те самые плашки, которые мы видим в телевизоре: 12+, 18+ и т.д. Кроме того, законом вводится определение типов информации, полностью запрещенной для распространения среди детей. Думаю, стоит привести весь список полностью:

«К информации, запрещенной для распространения среди детей, относится … информация:

1) побуждающая детей к совершению действий, представляющих угрозу их жизни и (или) здоровью, в том числе к причинению вреда своему здоровью, самоубийству;

2) способная вызвать у детей желание употребить наркотические средства, психотропные и (или) одурманивающие вещества, табачные изделия, алкогольную и спиртосодержащую продукцию, принять участие в азартных играх, заниматься проституцией, бродяжничеством или попрошайничеством

3) обосновывающая или оправдывающая допустимость насилия и (или) жестокости либо побуждающая осуществлять насильственные действия по отношению к людям или животным

4) отрицающая семейные ценности, пропагандирующая нетрадиционные сексуальные отношения и формирующая неуважение к родителям и оправдывающая противоправное поведение;

5) содержащая нецензурную брань;

6) содержащая информацию порнографического характера;

7) о несовершеннолетнем, пострадавшем в результате противоправных действий (бездействия), включая фамилии, имена, отчества, фото- и видеоизображения такого несовершеннолетнего …

Т.е., если Вы видите подобную информацию в местах скопления или просто возможного доступа человеческих личинок с возрастом до 18-ти, то Вы наблюдаете явное нарушение Закона, о чем вправе проинформировать соответствующие органы.

Делая обобщающие выводы, можно сказать, что система защиты детей от вредной информации в РФ выстроена, имеет вид комплекса административно-правовых мер, регулируется целой иерархией правовых актов, важнейшим из которых является упомянутый закон № 436. Хорош он или плох? Ну, во-первых, хорошо уже то, что он есть. В принципе, плохим его назвать нельзя, а вот назвать хорошим можно только после проведения разбора его недостатков, важнейшим из которых я считаю некоторую "однобокость" закона, его излишне конкретную нацеленность на определенный круг информационных угроз, назовем их "классическими" - порнография, наркотики и т.п. При этом за бортом закона оказываются угрозы новые, и тут самое интересное - защита детей от т.н. информационного оружия, но это уже - тема отдельной статьи, как говорится, сладенькое - на десерт. Так что

to be continued...