Работники «останкинской иглы» в своем деле очень хороши. Десятилетиями они прочно держат российский электорат на пропагандистско-развлекательной «наркоте». И электорату все еще не наскучило. Всех мастей и калибров васильевы, малаховы, малышевы, соловьевы, киселевы, скабеевы и прочие специалисты по оболваниванию населения плотно обсели «голубые экраны», получая из рук официальных лиц государственные награды за свой нелегкий труд и зарабатывая неплохие гонорары.
О том, что телевизор неподдающиеся его влиянию граждане давно и упорно называют не иначе как «зомбоящик», а телевышки «башнями излучения», известно давно. И что им отвечает многочисленное племя поклонников телеотравы? «Не нравится — не смотри». Но что толку, если ты сам не смотришь телевизор и бережешь нервы и здоровье, а телезрители повсюду? Они живут, думают, что думают, чувствуют и даже — пардон, испражняются так, как предписано многочисленными телегуру. И выглядят тоже в соответствии с рекомендациями мэтров.
В числе прочих на главном канале страны обосновалось сравнительно безобидное шоу «Модный приговор». Сей телепродукт выходит с 30 июля 2007 года, а в 2015 году даже получил премию «ТЭФИ» в номинации «Развлекательная программа: Образ жизни». Вроде бы ничего такого запредельного: участниц переодевают в соответствии с модными тенденциями, придают им шик, лоск и блеск, который непременно решит их наболевшие личные проблемы. Телезрительницы в восторге. Но внезапно в адрес этой передачи раздался критикующий голос из цивилизованных европ. Оказывается, программа «Модный приговор» унижает честь женщин, так как ее суть сводится к обвинению участниц в недостаточно хорошем внешнем виде. Именно такое мнение высказала корреспондент финской телерадиовещательной компании Yle Черстин Крунвалль.
Передача, поясняет журналистка, построена «как судебное разбирательство», при этом «осужденный — женщина, которая выглядит недостаточно хорошо». Как полагает Крунвалль, все участницы проекта находятся в ущемленном положении, поскольку «женщина всегда не права — то есть, она должна измениться». Единственным недостатком любой участницы программы, по мнению журналистки, является недовольство ее супруга, при этом «на что бы она ни жаловалась, суд и публика всегда на стороне ее мужа».
В Финляндии также есть подобные шоу с преображением женщин, однако их суть сводится к тому, чтобы женщина стала более красивой «для себя самой», отмечает Крунвалль. В России все эти преображения имеют «более конкретную задачу: женщина должна угождать мужчине», заключает журналистка.
Феминистски окрашенное возмущение европейской журналистки понятно и ожидаемо, но она, видимо, не в курсе, что участие в передаче сугубо добровольное, страшные истории о недовольных мужьях и разбитых судьбах зачастую вымышленные, а клакеры наняты за долю малую. И по большому счету унижение, на которое соглашаются участницы, компенсируется предоставленными им облачениями, весьма условно модными и стильными, но это вопрос вкусов, о которых не спорят. И нет никакой тайны закулисья, поскольку в сети великое множество впечатлений участников шоу, вот, например, одно из них:
«Смеркалось. Мы отчаянно скучали в четыре лица: семейная пара татуировщиков, женщина-сценарист и я, на которой отказались застегиваться джинсы отнюдь не худого мужа. Хотелось приключений, отжига, славы и халявы. Идея родилась внезапно: «А давайте отправим Викца на “Модный Приговор”? Там и отжиг на Первом канале, и слава, и даже халявные шмотки для толстой бабы». И так далее, и тому подобное.
Унижение перед мужчиной, о котором так проникновенно вещала Крунвалль, наряжающаяся исключительно для себя, любимой — просто плод ее неосведомленности. В «Модном приговоре», игровом и постановочном, как и все прочие российские телешоу, нет никакого специфически «русского» унижения и угождения. Но есть «отжиг, слава и халява», и быть может, именно в стремлении к ним и кроется глубокое, подспудно выращенное телевидением женское унижение, угождение коллективному мнению, стремление не быть, а выглядеть «не хуже всех», прославиться любым, желательно доступным и нетрудоемким способом. И пусть это дешево, пошло и легкомысленно, но «Модный приговор» делает свое дело, как и прочие российские программы — он обучает, просвещает и воспитывает свою аудиторию, приговаривая ее к бездумным единообразию, тщеславию, потребительству и зависимости от мнения, которое неостроумно прозвали общественным.
Любой женщине свойственно стремиться к тому, чтобы выглядеть красивой — это естественно. Но ради того, чтобы из ординарного бутика получить шмотки, которые зачастую и выгулять-то некуда, выдумать душераздирающую историю и продемонстрировать себя на всю страну «толстой и несчастной бабой» — это уже чересчур. Когда-то Коко Шанель, воплотившая в своих моделях принцип роскошной простоты, сказала: «Мода — это то, что выходит из моды», и была абсолютно права.
Не обязательно облачаться в тренчи, с презрением отвергая плащи, чтобы чувствовать себя неотразимой в толпе таких же одинаково неотразимых, лишенных индивидуальности красавиц. Как необязательно входить в горящие избы и останавливать коней на скаку, чтобы быть русской женщиной и тем самым доказать свою независимость отдельно взятой финской журналистке.
И уж совсем необязательно по любому поводу внимать, затаив дыхание, телевизионным гуру и слепо следовать их советам — на самом деле они несут ширнармассам не разумное, доброе и вечное, а то, что работодатель закажет, а работодателю — власть. Все может всемогущая останкинская «башня излучения», управляющая умами и душами — заставить полюбить или возненавидеть, поверить или разувериться, одобрить или осудить, одеться или раздеться, купить или продать, приговорить или помиловать. А нейтрализуется сей грозный артефакт в одно касание — главное не забыть выключить телевизор и включить мозги.
Автор - Любовь Донецкая, Союз Народной Журналистики
Оценили 4 человека
12 кармы