Довольно обыденная ситуация: бывшие сотрудники ОМОН обратились к Путину с видеообращением с просьбой помочь им в их проблеме. После увольнения им предписано освободить служебное жилье, однако с получением собственного все очень неважно. Фактически им предлагается выезжать на улицу. По факту видеообращения руководство Центрального округа Росгвардии и руководство столичного управления Росгвардии делает «все возможное, чтобы решить данный вопрос». Но по объективным причинам сделать это «достаточно сложно», сказал Грибакин [представитель Росгвардии].
На самом деле ситуация абсолютно обыденная. Любой режим всегда опирается на определенную социальную базу с соответствующей этой базе мотивацией. Скажем, демократия возможна в стране, в которой значительная часть населения является ответственной в личном плане. Поэтому демократия всегда опирается на мощный средний класс собственников. Понятно, что это условие не является достаточным, оно лишь необходимое — в том же Китае курс на создание общества среднего достатка сопровождается параллельным созданием «цифрового концлагеря» — что, кстати, создает непреодолимое противоречие, которое пока неясно, как будет Китай разрешать. Автократия, напротив, заинтересована в создании столь же мощного слоя зависимых от режима людей, которые будут поддерживать правящий режим в страхе потерять даже то немногое, что у них есть. В Венесуэле, к примеру, чавистская диктатура опирается на слой маргинального населения, полностью зависимого от нее в плане распределения жизненно необходимых благ и товаров. И уже поэтому наркобароны заинтересованы не в том, чтобы повышать благосостояние народа, а в том, чтобы держать его на коротком поводке тотальной нищеты и бесправия.
В России автократический режим тоже нашел свою социальную базу — бюджетники. Под ними в обыденном понимании называют классическую тройку: врачи-учителя-пенсионеры, но в реальности государство, как основной работодатель, сформировало гораздо более обширный слой-сословие фактически государственных крепостных. В который входят и «силовики». Все эти люди, говоря откровенно, живут крайне бедно, перебиваясь случайными и дополнительными подачками помимо нищенской зарплаты (я, понятно, не говорю об управляющих структурах — какой-нибудь директор школы, ректор вуза, главврач или генерал имеют возможность перераспределить в свой личный карман и карманы своих прихлебателей порой фантастические по меркам подчиненных суммы. Впрочем, они тоже остаются такими же крепостными, хотя и привилегированными).
Так как эти люди фактически принадлежат к тягловому сословию, то и отношение к ним соответствующее: пока ты еще способен пахать свою борозду — тебя кормят. Как только выбился из сил — тебя отправляют на живодерню. Что логично с точки зрения феодала: бесполезный расход ресурса.
В этом плане обращение отставников ОМОН абсолютно логично: с точки зрения режима они теперь — бесполезный балласт, на который зачем-то нужно тратить ресурсы, время, обеспечивать им какие-то непонятные права. Какие права у крепостного, кроме оброка и барщины?
Подобное состояние дел будет воспроизводиться всегда. До тех пор, пока в нашей стране будет существовать полуфеодальный режим власти и управления, опирающийся на крепостное сословие бесконечно зависимых от него людей без встречных обязательств по отношению к ним со стороны государства.
В нормальной ситуации работодатель и работник связаны между собой жестко прописанными обязательствами, нарушение которых тут же приводит к санкциям и восстановлению договорных обязательств. Государство — точно такой же работодатель, что и любая частная корпорация. Однако для соблюдения контрактных обязательств должна существовать нормально функционирующая система правосудия и исполнения судебных решений. Что для нашей страны совершенно нехарактерно. Именно поэтому вдова летчика, сбитого Турцией в Сирии, была вынуждена обивать пороги ведомства, а затем и судов, чтобы получить положенные ей по закону выплаты по потере кормильца. А, к примеру, вдовы частных военных лишены даже такой возможности: государство нелегально и незаконно использовало этих людей, не взяв на себя обязательств по отношению к ним. Нет закона о ЧВК — у нанимателя нет обязательств, у государства — возможности принудить нанимателя к выполнению контракта. И это — норма. Норма отношений между феодалом и крепостными.
Случай с отставниками-омоновцами выглядит абсолютно тривиальным в такой системе отношений. Они — расходный материал. Закончив службу, для государства они превращаются в обузу и балласт, а потому ничего иного с точки зрения государства и не заслуживают. Загнанных лошадей пристреливают, ничего личного. Если кто-то из ныне действующих сотрудников полагает, что его эта ситуация не коснется, то он, конечно, будет в конце службы крайне разочарован. Система работает одинаково для всех.
Автор - Анатолий Несмиян
Оценили 9 человек
21 кармы