Ищущий Сатану(Эндрю Найдерман)

Любительский перевод (Finding Satan)

Предисловие

Шум падающих листьев, хрустящих, под ботинками сопровождался ливнем крови, впитывающейся ими. Эти образы пробудили Кристофера Дрю настолько резко, что его туловище дернулось вперед. К счастью, он был пристёгнут ремнем безопасности в кресле самолета. Он чувствовал себя так, как будто он только что выскочил из своего тела на короткое время.

Женщина около него немедленно отскочила в противоположную сторону. Она уставилась на него испуганными глазами, и казалось, что она вот-вот закричит. Её губы, накаченные коллагеном, скорчились. Остальная часть её лица, которая была натянута, чтобы вернуть былой период утраченной молодости, не двигалась. Однако всё это не мешало ясно увидеть в её глазах опасение.

В этот момент Кристофер сидел около нее и быстро прочёл её жизнь. По увиденным фрагментам, он узнал, что было с ней в начале шестидесятых, то, что она овдовела, в сущности одинокая с самовлюблёнными детьми, которые унаследовали многие черты её характера. В настоящий момент она жила надеждой найти новый источник возрождения в результате предполагаемого брака, претендент на который был найден через друга, действующего как антрепренёр. У неё водились деньги, но она проживала скучную жизнь на островке её собственного тщеславия.

Кристофер знал немного, чтобы сказать ей. Он был слишком поглощен своей миссией и пронизан нетерпением. С момента взлета, он ёрзал в своём кресле подобно шестилетнему мальчишке, скучающему в полёте, и он был расстроен касаемо запрета на использование сотового телефона, и был вынужден его выключить. Единственное чем он мог себя успокоить во время полёта – это возможность размышлять достаточное количество времени и затем погрузиться в сон насколько возможно. К сожалению, он только что испытал то, что недавно стало возвращающимся видением, и хотя он все еще не видел смысла в нём, он был уверен, что это имело отношение к его настоящей миссии.

Он понажимал на свои пальцы, приглушённо хрустнув суставами, и затем глубоко вздохнул.

«Жаль, если я напугал вас», сказал он женщине.

Он сидел около нее в течение почти двух часов и должен был всё же представиться. Сначала, она не показывала никакого интереса к его персоне, с того момента как села возле него, она создавала впечатление светской дамы, сконцентрированной на рекламных объявлениях так сильно словно они были псалмами, а она находится в церкви. Он мог тонко чувствовать её фанатичную веру в то, что было написано в тексте и дополнено фотографиями моделей.

Она расслабилась, не сказав ничего, но её глаза всё ещё светились огоньками недоверия. Прошло семь лет после нападения на торговые центры в Нью-Йорке, но паранойя тех лет ещё осталась, тем более что это был коммерческий самолет. Создавалось впечатление, что всем мужчинам в самолёте, и даже некоторым женщинам загрузили некий автоматический защитный датчик, готовый в любой момент среагировать на возможную опасность и потенциального террориста. Кристофер был уверен, что у женщины около него были подобные предчувствия о нём. Её опасение было ощутимо. Её возбужденная энергия страха текла в него, нарушая его собственное биение сердца.

У него в генах не было ближневосточной крови, но у него был тёмный цвет лица, угольно-черные волосы, и глаза черного дерева. Ему нравился тот образ, который создавала ему его борода, даже при том, что она создавала схожесть с образом террориста который был в умах у большинства персонала безопасности, и которые могли задержать его. Его родословная происходила из Англии, и он мог проследить её до волшебника, который был на службе у Генри II. В эти дни каждый осуждал книгу и это было её прикрытием, и трудно было обвинять делающих это, особенно с тем, в чём он был убеждён полностью.

Он посмотрел на часы, они были для него своеобразным компаньоном способным указывать нужный момент для действия. Он мог слышать мысли сидящей рядом женщины так же хорошо, как будто они были переданы по радио на весь салон самолёта. Он проверял время, для того чтобы проверить, возможен ли в данный момент угон самолёта и имеются ли сообщники на самолете?

Не было повода улыбаться его соседке, но, несмотря на это, он это сделал, она щелкнула страницей рекламного буклета на это и отодвинула своё левое плечо от него так, чтобы был перекрыт периферийный обзор. Прекрасно, подумал он. Оставьте меня в покое, тоже.

Наклоняясь вперед, он нащупал мягкий черный кожаный портфель, который он поместил ниже кресла перед ним, чтобы вынуть папку. Затем открыл её, чтобы рассмотреть координаты на северо-востоке карты. Они пересеклись приблизительно пятьдесят миль к западу от Августы, Штат Мэн, вокруг Эштон. Он и его партнеры, Кирквуд Дэнс и Шели Оливер обозначили этот путь над Атлантикой, пока он не стал огибать слишком резко север и окончательно свернул в Штате Мэн. Размер пути увеличился, поскольку загибы пути стали меньше и обозначились от ста до двухсот миль радиусом. Кристофер чувствовал, что должно было, случится что-то ужасное и что это было неизбежно.

Как ни странно, если бы это произошло, поскольку они предсказали это, ужасный случай дал бы ему и его партнерам отличную возможность как учёным осуществить свой проект.

В настоящее время он был посмешищем даже для своего собственного семейства, особенно для своего отца. Фактически, кроме его партнеров и его подруги, художницы Лесли Баннефилд, у него практически не было союзников. Он признавал то, что для большинства людей, то, что он делал, было все еще не что иное как колдовство.

С одной стороны, их предсказания были слишком неопределённы. Не было достаточным сказать то, что зло случится в этом или ином месте. Зло случилось бы где-нибудь ещё, в другом месте и времени. Это походило на требование быть ясновидцем, потому что ты предсказал, что убийство произойдет в Нью-Йорке в этом году. Чёрт побери. Никакого ребячества.

Но они были далеки от того, чтобы быть простыми экстрасенсами. Они словно женились на своём экстрасенсорном восприятии, на технологии и науке, хотя наукой всё это по-прежнему отрицалось. Он был уверен, что он скоро заставит это положение вещей измениться.

Он почувствовал взгляд своей соседки на себе вновь. Она пыталась хорошенько разглядеть его документы. Она задавалась вопросом, был ли это план относительно террористического нападения на самолёт. Он внезапно осознал, что подобное могло, было бы случиться, но только не по его плану конечно.

Не желая более думать о ней, так как он скрывал кое-что, он закрыл папку так беспечно, как только он мог, затем он улыбнулся ей снова. Она ответила столь же теплой усмешкой, какую она могла только изобразить на ее недавно восстановленном лице и затем вернулась к своему журналу. Сидеть рядом с ней, сильно раздражало его, даже больше чем это беспокоило её. К счастью, стюардесса приблизилась к ним, чтобы объявить, что они скоро прибудут в аэропорту в Аугусте, Штате Мэн, и каждый должен был начать подготовку к высадке.

Он отрегулировал своё сидение и немного отклонился назад и глубоко вздохнул. Его сердце билось быстрее, тяжелее. Он сделал намётки в ряде направлений своей карьеры. Прямо сейчас он подумал, как было бы хорошо посидеть в лодке неподалёку от берега в Нормандии в день "Д". Именно тогда когда там случилось сражение, и Смерть собрала богатый урожай.

В следующее мгновение самолет прибыл в пункт назначения, и ремень безопасности был отстёгнут, Кристофер включил сотовый телефон и быстро набрал номер Кирквуда в лаборатории и исследовательском центре.

«Я - в аэропорту. Есть ли изменения?»

«Больше подробностей», Сказал Кирквуд. «Собираемся вместе быстро».

«В том же самом месте?»

«Да. Скорее всего, не следовало бы вам идти туда. Вы понятия не имеете что искать. Похоже на то, что кто - то в Центральной Станции является убийцей. Никто не будет вас слушать, если вы не объясните им ваш проект во всех мелких деталях, и даже при этих условиях они могут подумать что вы сумасшедший. Вы не представляете, что было, когда мы показывали однажды наше представление».

«Всё же мы должны это сделать, я должен согласиться».

“Вы могли стать жертвой. Вы могли попасть в шторм”.

“Послушай, я не знаю, выслушает ли нас кто либо, но лучше, если бы это случилось поскорей», сказал он с нескрываемым раздражением, спускаясь вниз по проходу. Слишком много возможностей исчезло буквально на их глазах, деньги, которые означали и потраченное время, исчерпывались.

Он почувствовал нотки безумия и паники в своём голосе и чётко ощутил прямо позади себя подозрительного и недружелюбного компаньона, который ловил каждое его слово.

«Все, что я знаю в настоящее время - это то, что я должен добраться туда. Если бы я, имел возможность сделать то, что я обязан сделать, и не сделал бы это, то чувствовал бы себя отвратительно. Это основная цель всей нашей работы. Мы не можем упустить этот великолепный шанс, такая возможность, подобная этой нам не представится ещё долгое время. Это - первый раз, когда мы увидели, что всё продвигается так стремительно и быстро. Наши долгие подготовительные работы, наконец, дали свои плоды, или, по крайней мере, я надеюсь так».

«Хорошо, я буду контролировать процесс и свяжусь с вами, если что-то пойдёт не по плану».

«Отлично».

«Удачи, пожелал ему Кирквуд».

«Благодарю».

Он щёлкнул телефоном, отключая его, переведя всё своё внимание на женщину. Он ощутил её дыхание внизу своей шеи, понимая, что она прислушивалась к его телефонной беседе всё это время. Женщина внезапно стала задыхаться и резко отстранилась от него, при этом задела пассажира прямо позади неё. Кристофер улыбнулся, с учтивостью.

“Желаю всего хорошего, ” сказал он ей, перед тем как выйти из самолета. Её глаза расширились, словно в этих словах от него ей показалась угроза. Своими опасениями она поделилась с удивлённым полицейским при получении багажа.

Первая глава

Двигаясь по дороге к Эштон, на автомобиле, взятом в аренду, Кристофер поражён насколько поразительно яркими цветами был раскрашен пейзаж, который он обозревал вокруг себя. Он забыл, что осенний листопад в этом северном регионе начинается гораздо раньше. Он открыл окно, и ощутил свежий прохладный воздух и запах яблок в диком саду, доносимый ветром. Подумал, насколько насыщеннее, кажется даже цвет неба на этом севере. В этот момент к нему пришла мысль о том, что вот такие спокойные моменты в природе, как сейчас дразнят людей и напоминают им о том, что они все потеряли, когда покинули рай, и что Мир слишком красив, чтобы в нём было место для любого вида зла. Сама природа не позволила бы злу случиться, размышлял он подобным образом, пока не пересмотрел свой взгляд на саму сущность природы непосредственно.

То, что он узнал за прошлый год, подвергло сомнению так называемую объективную сущность природы. По мнению учёных, природа не была плохой или хорошей. Каждое живое существо, питающееся плотью другого живого существа, и конечно сам Дарвинистский естественный отбор, был орудием природы, для того чтобы уничтожить более слабые виды живых существ, тем самым дать возможность выжить наиболее сильным. И это, как считают учёные, не было собственно злым. Но если бы кто-нибудь захотел бы облечь это в некую гуманность, то мог бы сказать что это является самым лучшим для большого числа живых существ.

Христианство и другие религии, говорящие нам оказывать сострадание к слабому и несчастному, твердящие проявлять милосердие, в действительности, поддерживают вырождение живого, неспособного к жизни, что противоречит естественному закону, тем самым нарушая баланс. Верно ли то, что сама природа способна на восстание или сопротивление, или всё подчиняется естественным, стихийным процессам и ничего дьявольского? В конце концов, были те, кто думал, что штормы, землетрясения, засухи, войны – всё это было преднамеренно изобретено, чтобы восстановить некоторый баланс.

Я становлюсь слишком философски настроенным, сказал Кристофер про себя. Для начала необходимо сконцентрироваться на науке. Остальное - для философов и богословов, чтобы вступать с ними в дискуссию, одёрнул он сам себя, хотя и не смог сдержать чувств и насладился сражением между добром и злом. Был ли он просто свидетелем, или он будет способен изменить результат?

Всю дорогу до Эштона, действительность вокруг него представлялась непонятной и необъяснимой и не соответствовала его внутренним установкам. Кирквуд Дэнс не был неправ, когда убеждал его в бессмысленности этой поездки и этого поиска. Он действительно, будто бы искал иглу в стоге сена. Как он мог надеяться достигнуть чего-нибудь, и ещё меньше предотвратить? Всё, что он мог сделать, было прогулкой по улицам и изучение лиц прохожих, надеясь увидеть некий знак или видение. Это не было столь невозможным. Это случалось и прежде, не так ли? Мощность визуализации была его козырем. Он мог смотреть на кого - то и немедленно видеть всё его прошлое и будущее. Он недавно проделывал это с той женщиной, сидящей около него в самолете. Он делал всё это скрытно и аккуратно.

Вдруг он вспомнил смех своего отца, каждый раз, когда он упоминал о своих способностях к визуализации и пытался продемонстрировать их на примере.

“Ты думаешь, что ты унаследовал некоторую мистическую власть, потому что сотни лет назад один из наших предков, как предполагалось, имел этот дар? Каждый из предшествующих поколений обладал данными способностями. Было легко убедить их в таких вещах, ” его отец говорил ему это с тоном порицания.

“Как ты мог когда-либо предполагать такую смешную идею? ”

“Вот, посмотри на это. ” Кристофер вручил своему отцу в ответ колоду карт. Это происходило за обеденным столом той ночью. Они жили в классических, восьмикомнатных апартаментах Восточного Манхэттена на Мадисонской Авеню. Его отец, кардиолог, работал в офисе больницы Гора Синая. Кристофер родился и вырос в этом городе. Его брат Ваверли был рожден непосредственно перед тем, как его отец получил работу в Нью-Йорке. До это они жили в Колумбии, Штате Огайо.

“Что ты хочешь мне этим сказать? ” его отец спросил.

“Перетасуй карты в своих руках и сконцентрируйся на одной из них. Приступай, Папа”.

Кристоферу было только пятнадцать в то время, но он уже верил в себя. Он был слишком самоуглублённым для своего возраста. Только это говорили его родителям преподаватели с пятилетнего возраста, и с тех пор, как ему было пять, он чувствовал удивительную силу своих глаз, когда смотрел на себя в зеркало.

«Что это такое?» спросил его отец с прожигающим отвращением во взгляде направленным на него и его мать, которая сидела напротив за обеденным столом.

«Ну, попробуй, Папа» проговорил Ваверли улыбаясь.

Старший брат Кристофера не предполагал, что у Кристофера был приготовлен особый сюрприз. Он думал, что тот был только хорошим фокусником и иногда любил приукрасить способности брата и представить его в более выгодном для себя свете в особенности перед старшими девочками в средней школе, которых он пытался впечатлить.

«Попробовать что?» его отец отодвинул от себя колоду карт.

«Просто сделай это, Папа». Кристофер чуть не рассмеялся.

«Выбери карту, и покажи её только Ваверли»

«Это – то, на что вы тратите своё время, на карточные фокусы?»

«Давай, Маркус, выбери карту», Пэгги Дрю попробовала убедить мужа мягко. Она сказала это так, как ребенок и улыбнулась от удивления и удовольствия, которое придало её сорокапятилетнему лицу оттенок молодости, несмотря на просачивающееся через её тёмные каштановые волосы седые прядки, которые, казалось, выглядели в этот момент не совсем уместно на её лице. Она имела степень Мастера по музыке в Государственном университете Бал и преподавала в неполный рабочий день фортепьяно в Новой Школе в Нью-Йорке. Кристоферу, его мать казалась бесподобной мелодией Моцарта, она как бы парила над всеми ими. Природа наделила её мягкой, естественной красотой и она мягко улыбалась друзьям, которые пробовали заставить её использовать больше косметики, окрашивать её волосы или использовать дневной тональный крем. Столь сосредоточенной и спокойной она была полной противоположностью отцу, который мог бушевать подобно Тору. Кристофер поблагодарил её про себя. Её глаза говорили ему, что он не делает чего-то не правильного.

«Это пустая трата времени!» не унимался его отец, потом взял колоду карт, перемешал её и вопросительно посмотрел на них.

«Продолжай», сказал Кристофер «Выбери одну, покажи её Ваверли, чтобы он подтвердил, что эта та самая карта». Отец сделал это.

«Что теперь?» Кристофер уставился на отца отяжелевшим взглядом на мгновение.

«Положи карту обратно в колоду и перемешай снова, затем отдай её Маме», проинструктировал он. Его отец сердито помотал головой, перетасовал колоду, сердито бросил её на стол перед женой.

«Так?»

«Смотри на меня, Мама», сказал Кристофер.

Она уставилась на него, на мгновение, он кивнул.

«Хорошо», сказал он. «Теперь ты выбери карту, и подумай, какую выбрал Папа». Она рассмеялась.

«Я? Но я думала, что фокус предназначался для Папы, чтобы он выбирал карту».

«Это не фокус, Мама, пожалуйста, выбери карту». Она потянулась за картой и медленно вытащила четвёрку треф.

«Чёрт побери», эта та самая карта, удивлёно проговорил Ваверли, поворачиваясь к отцу. Лицо Маркуса Дрю покраснело.

«Это…»

«Что, Папа?» Ваверли еле сдерживал смех.

«Продолжи свой вопрос. Я хотел бы слышать».

«Это просто глупый фокус». Он впился взглядом в Кристофера. «Ты что собираешься этим заниматься в жизни? Развлекать своими трюками зевак на улицах города, забавлять детей на вечеринках по случаю их дня рождения? То, что ты только что показал, ничего не доказывает. Если ты не спустишься с облаков на землю, то закончишь…»

«Действительно, Кристофер, расскажи, как ты сделал это», попросила его мать.

“Я визуализировался с Папой», сказал он, «и видел карту, когда отец выбрал карту, я поместил эту карту в твоё сознание». На мгновение все замолкли. Улыбка его матери заморозилась. Затем его отец прореагировал.

«Это безумие», процедил отец сквозь зубы и грубо отодвинул от себя тарелку с обедом, проливая часть гороха на стол.

«Я не собираюсь сидеть здесь и слушать это бред». И не вздумайте поощрять его, если не хотите сожалеть об этом. Предупредил отец, неодобрительно помахивая указательным пальцем.

«Ты считаешь себя пророком, Папа?» смело парировал Кристофер.

«Ты унаследовал особые способности тоже?»

Лицо его отца покраснело, глаза расширились так, как будто они вот-вот взорвутся. С детских лет Кристофер наблюдал, как тело отца буквально раздувается, когда тот гневается, как сейчас. Злоба словно видоизменяла всё его тело, кровь словно накачивала его предплечья и плечи. Кристофер словно уже предугадывал дальнейшие действия, видел, как отец собирает свои пальцы в кулак и разбивает стеклянную кромку обеденного стола. К счастью, его звуковая сигнализация, сработала, и он должен был подойти к телефону. Было критическое положение в больнице. У одного из его пациентов, Арнольда Лакмана, случилась остановка сердца.

«Я должен идти», он вернулся к ним обратно и резким движением всё также погрозил указательным пальцем в сторону Кристофера. «Ты должен спуститься с облаков на землю, иначе не поступишь в хорошую медицинскую школу». Почему так случилось, что отец решил, что они оба, он и его брат, должны обязательно следовать по его стопам?»

Каким разочарованием, для него я наверно стал сейчас, подумал Кристофер, ведь Ваверли продолжил обучение в медицинской школе и теперь практикует в отделе кардиологии вместе с отцом. Он был женат на красивой женщине, своей сокурснице, Джиллиан Монро, которая теперь руководила одним делом. У них было уже двое детей, шестилетний Эшли, и четырёхлетний Пол, которого назвали в честь его прадедушки.

И вот - я, думал Кристофер, мне тридцать два, не состою в браке, парафизик с паранаукой, которая отрицается как наука вовсе. Было бы более приемлемо называться парапсихологом. Его отец полагал, что он тратил впустую своё время с оккультизмом и не видел никакого потенциала в любой из наук.

«Обозначь свою науку, что это вообще такое», насмехался тот недавно во время обеда всего семейства. «Дай нам её определение, расскажи нам, что такое паранаука, Кристофер».

Его отец сидел, сложа свои руки крест-накрест на груди, и ждал, чтобы сын дал свое определение и прогноз своей жизни и действиях на будущее.

Кристофер чувствовал, что отец ждёт от него защиты себя и своей работы.

«Паранаука - изучение явлений нашей действительности, выходящих за рамки научного запроса или для которых никакое объяснение не существует», сказал Кристофер. «В более точных терминах, возможно, это - изучение физических явлений, которые, кажутся, вне возможностей обычной физики или над которыми никакое очевидное физическое объяснение не может быть найдено». Его отец кивал и смотрел на членов семьи.

«Вы слышали это? Обратите внимание на ключевые слова: «кажутся», «никакое очевидное физическое объяснение»? О чем, черт возьми, ты говоришь? " он почти кричал. « То, что неизвестно – это паранаука? Учёные просто не нашли для этого никакого физического объяснения и способов изучения. Одно время было неизвестно об аппендиците. Люди с волшебными палками пели бы свои песни над несчастным больным, тем самым ещё более увеличивая страдания. Те доктора ведьмы тоже были парафизики?

«Нет, Папа. Мы используем только доказанные научные методы. Посмотри», сказал он, пытаясь быть как можно более спокойным и столь же терпеливым, как он мог. Отец был тем человеком, которым он восхищался и чьё уважение, он очень хотел приобрести, «парапсихологи попадают в две общих категории: экстрасенсорное восприятие и психокинезис. Есть передача энергии, которая имеет место в психокинезисе, и даже с экстрасенсорным восприятием, передача производит химическую или физическую реакцию, человеческие умственные способности, вовлечены настолько, что даже подпадают в категорию парафизики. Экстрасенсорное восприятие обычно называют шестым чувством. Это - сенсорная информация та , что индивидуум получает, которая прибывает к нам вне обычных пяти чувств. Это происходит во второй или альтернативной реальности». Все вопросительно уставились на него. Его отец улыбнулся и потрепал рукой его голову. Когда он начал вещать на тему Сумеречной Зоны, почти все смеялись.

Кристофер покраснел, потом поглядел на Лесли, которая впивалась взглядом в его отца. Она уже была готова ринуться на его защиту и в это момент Лесли Баннефилд, со сжатыми мускулами и зубами, больше всего походила на Ротвейлера.

Он сжал ее руку и посмотрел на неё, успокаивающим взглядом в её бушующие синие глаза. Если бы он не остановил её порыва, то она вылила бы на его отца столько режущего слух сарказма, что вечер был бы неизбежно испорчен. Это были, по её словам, контраргументы: «А что вы, доктор Дрю, с вашим экспериментами и ошибочными медицинскими методами, прогуливаетесь по коридорам больницы, подобно Иисусу по воде?»

«Всё в порядке», быстро прошептал он. «Он просто мой отец».

Целая сцена представилась его мысленному взору, пока он добрался до слов «Он просто мой отец». Разве это возможно, ведь он думал, что справлялся с задачей доказать свою идею, чтобы заслужить уважение отца? Он надеялся, что было не так. Он надеялся на то, что у него есть нечто большее, чем альтруистический мотив. Иначе … немного темноты давно просочилось бы в него и ничто, не неудовольствие его отца, ничто другое, было что-то более пугающее и недопустимое для него.

Как только маленький город Эштон показался впереди, он почувствовал, как его тело напряглось. Было действительно, как будто он только что попал в шторм, чего так боялся Кирквуд. Он ощущал, как растворяется в окружающей его природе за окном автомобиля, он буквально, сливался с синим небом, башней церкви, офисными окнами построек, мигающим солнечным светом. Лениво и расслаблено подобно движению змеи с простотой и комфортом он ехал вниз по главной улице, где все части этой иллюзии, были как затишье перед бурей и одновременно обманчиво тихими и торопящиеся дать ложные и пустые обещания.

Это происходило быстрее, чем даже он мог себе представить. Это могло быть намного дольше сейчас.

Его сотовый телефон зазвонил. Автомобиль, который он арендовал, перекидывал телефонные звонки на динамики и он слышал звук на весь салон.

«Я здесь,» говоря это, он сконцентрировался глазами на дороге и пешеходах, его руки, настолько крепко вцепились в руль, что вены вокруг его суставов выглядели рельефными.

«Кристофер, что-то изменилось. Что-то незаметно изменилось для нас в это время». Промолвил Кирквуд Дэнс. От волнения его голос стал на порядок громче. Кристофер знал, что Кирквуда нельзя было легко и без причины вывести на эмоции. Обычно он был настолько спокоен, что время от времени Лесли обвиняла его в бесчувственности.

«Что?»

«Подробности». Оно не только быстро укрупняется, но становится всё более тёмным, строится на одном месте, сжимается и опутывает всё кругом. Оно напоминает взрыв сажи. Я никогда не видел что-то подобное этому. Оно так напрягалось, я думаю, что я могу точно определить, что это для тебя. У меня есть городская карта большого расширения».

“Продолжай. Я только ввожу координаты главной улицы с востока и переправил Литлфильд Авеню».

«Господи», вскрикнул Кирквуд после паузы.

«Что?»

«Это средняя школа»

«Средняя школа! Где она?»

Кирквуд отбарабанил направление, и Кристофер сделал резкий поворот по направлению к проходу улицы Бриджвуда затем свернул влево на Каставей. Его сердце начало стучать сильнее, ощутил, как напряглось его горло. Видение, которое он ранее увидел, дополнилось ещё пилой омытой кровью. Действительно ли это было предсказание чего-то неизбежного или предупреждения, которое даст ему достаточно времени, чтобы предотвратить кое-что ужасное? Временами он знал это точно.