Кто сегодня самый лютый враг России?
В газетах врать не будут:
– В Подмосковье прошла встреча обманутых Грудининым пайщиков;
– Ты не левый. Почему «крепкий хозяйственник Грудинин» – это миф;
– И рыбку съесть, и в партию не вступить: Грудинин отказался от КПРФ;
– «Кандидат от народа» Грудинин оказался хозяином шикарной виллы в стране НАТО;
– Мест нет: простых жителей Уфы не пустили на встречу с Грудининым;
– В сети появилось видео нападения охранника Грудинина на активистов НОД в Уфе;
– Пайщики совхоза имени Ленина: Грудинин забрал нашу землю.
И так далее…
Злодеяния Грудинина неисчислимы, и каждое заботливо протоколируется государственной или лоялистской прессой, надежно охраняющей покой страны от посягательств красного олигарха.
До сих пор в таких выражениях и с таким накалом писали только о Навальном, но как только ЦИК объявил о начале президентской кампании, Навальный получил отказ в регистрации, все орудия моментально переключились на новую мишень и стреляют по ней ежеминутно.
Когда боролись с Навальным, это выглядело по крайней мере естественно: публичный враг Кремля, открыто претендующий на власть – конечно, надо его мочить, для того и существует пропаганда.
Но здесь-то – КПРФ, системная партия, много лет и шагу не делающая без одобрения администрации президента.
Согласованный кандидат, спарринг-партнер, именно такой, какой и был нужен Кремлю – и новое лицо, и нулевые амбиции, и перспектива набрать процентов пятнадцать, не больше.
Пропаганда с него должна пылинки сдувать, а она с ним воюет.
Приемы и методы, перенесенные в наше безвыборное время из того прошлого, когда выборы в России были настоящими, производят самое странное впечатление – еще чуть, и можно поверить, что Грудинин настоящий враг Кремля.
Самое смешное, что это вполне может быть одним из объяснений.
Имея перед собой задачу имитировать напряженную предвыборную борьбу, кремлевские пиарщики не придумали ничего лучше, чем воспроизвести старое «Голосуй или проиграешь» на безрыбье кампании 2018 года.
Эти приемчики («обманутые Грудининым пайщики») не столько провоцируют ненависть избирателя к Грудинину, сколько активизируют коллективную память рубежа девяностых и нулевых, когда беспощадный черный пиар был обязательным свойством любой выборной кампании.
И если он вновь используется, значит, и выборы сейчас настоящие, и исход их не предрешен, и надо волноваться, включаться, спорить, ждать – и в день выборов бежать на избирательные участки.
Возможна и другая логика.
Понятно, что ни на какое президентство Грудинин всерьез не претендует и главная интрига, связанная с ним – в том, что какой-то весомый соблазн заставил его на несколько месяцев отвлечься от своего бизнеса и поиграть в оппозиционного кандидата.
Каким может быть этот соблазн?
Самое простое – деньги, но сколько денег нужно дать миллиардеру, пусть и рублевому, чтобы он согласился поработать предвыборным мурзилкой?
Более реалистичными кажутся слухи об обещанной Грудинину государственной карьере: чаще всего говорят о Минсельхозе или о губернаторстве в Московской области.
И какими бы ненадежными эти слухи ни были, они в любом случае убедительнее и реалистичнее его президентских перспектив.
И, значит, не будучи реальным соперником для Путина, Грудинин вполне может быть опасным конкурентом для Александра Ткачева или Андрея Воробьева.
И им уже сейчас стоит позаботиться, чтобы репутация Грудинина убила всякую возможность для него госслужбы.
Компромат на Грудинина будет совсем не опереточным, если относиться к нему не как к элементу президентской кампании, а как к важной части аппаратной борьбы, в которой Грудинин так или иначе уже участвует.
Пропаганда воюет не с потенциальным президентом, а с будущим министром или губернатором.
Но такая версия уязвима в том смысле, что локальные пиар-кампании отличаются от кремлевских.
Если бы за атакой на Грудинина стоял конкретный чиновник, то компромат на директора совхоза публиковался бы только тем набором СМИ, которые хорошо известны на рынке заказных публикаций.
А здесь – именно тяжелая государственная артиллерия, включающая в себя федеральные телеканалы, которые гораздо более дисциплинированны, чем обычные СМИ, и «в розницу» не продаются.
Можно еще предположить, что антигрудининская кампания – это такие командно-штабные учения пропагандистов для поддержания собственной формы на случай, когда с кем-нибудь (да с тем же Навальным) придется воевать всерьез.
Годы официального единомыслия – плохое время для профессиональных медийных киллеров.
Умение уничтожать противника без тренировок утрачивается, и это особенно опасно, если учесть, что в последние четыре года внутриполитической повестки у пропаганды не осталось практически совсем.
Одна Украина да Америка – и президентские выборы нужны кремлевским медиатехнологам для того, чтобы проверить, не утратили ли их ресурсы способность уничтожить какого-нибудь политика.
Воюя с Грудининым, пропаганда воюет за себя.Но какими бы ни были рациональные причины названной кампании, издержки, производимые ей, живут собственной жизнью и сами становятся существенным свойством российской политики.
Эта кампания показывает, что даже лояльность и готовность играть по задаваемым Кремлем правилам не страхуют от самых безумных информационных атак, явно санкционируемых из тех же самых кабинетов, в которые Грудинин ходил договариваться об участии в выборах.
Играть по правилам Кремля не значит, что Кремль с тобой заодно – ты в любом случае останешься для него расходным материалом.
И негативная информационная кампания не худшее, чего можно ждать от кремлевских контрагентов: возможны и тюрьма, и изгнание из страны, и много что еще.
Какой бы ни была договоренность, выйти из нее без потерь становится основной задачей того, кто решил сыграть в кремлевскую игру.
Сейчас это Грудинин, но его опыт так или иначе должен быть интересен всем другим игрокам, имеющим дело с Кремлем или собирающимся его иметь.
Кремль обманет всегда, он не может по-другому просто в силу самого простого дворового «а что ты мне сделаешь?»
Результатом этой игры становится парадокс российской системной политики.
Сама она, как не раз можно было убедиться, состоит из всевозможных имитаций – ненастоящие выборы, ненастоящие победы, ненастоящее общественное мнение и, как следствие, ненастоящая легитимность.
Зато настоящей всегда остается негативная составляющая – по-настоящему снимают с выборов, по-настоящему сажают в тюрьму, по-настоящему уничтожают в информационных войнах.
Вряд ли так было задумано, но эта президентская кампания делает Грудинина настоящим политиком: если с ним воюют по-настоящему, то и сам он делается настоящим.
Когда-нибудь это ему еще, возможно, пригодится.
Опубликовал Олег Кашин
Оценили 9 человек
13 кармы