Специальная военная операция, проводимая на Украине, не просто дала мощнейший толчок развитию, разработке, внедрению и применению самого широкого спектра боевых беспилотных летательных аппаратов, а, можно сказать, стала настоящим прорывом в их использовании. БПЛА все новых и новых видов, типов, систем и назначений используются на линии соприкосновения столь масштабно, что кое-кто уже называет их «оружием № 1» на СВО.
При этом, имея под рукой такой испытательный полигон, который представляет собой украинский театр военных действий, разработчики соответствующей техники с обеих сторон движутся в ее совершенствовании, что называется, семимильными шагами, проходя за считаные месяцы тот путь, на который ранее потребовались бы годы кропотливой работы, проб и ошибок. Эффективность создаваемых и испытываемых ими моделей достаточно быстро подтверждается (или опровергается) реальным боевым применением, и это подстегивает прогресс развития БПЛА. Вопрос в том, куда он в конце концов может завести…
Неожиданное «сверхоружие»
Впервые о потрясающей эффективности и полезности дронов для военных широко заговорили в ходе армяно-азербайджанского вооруженного конфликта за Нагорный Карабах. Объективности ради стоит отметить, что, хотя «невероятные успехи» именно турецких беспилотников были изрядно раздуты и преувеличены представителями компании «Байрактар», превратившими боевые действия на Кавказе в беспрецедентную рекламную кампанию, реальные примеры удачного их использования армией Азербайджана и вправду имели место. Однако тамошние события, конечно же, не идут ни в какое сравнение с тем, что происходит на Украине (а с некоторых пор, увы, и на территории России).
Тут у боевых действий совершенно иные масштабы, интенсивность и ожесточенность. Соответственно, и использование беспилотников в них с обеих сторон вышло на совершенно новый, невиданный ранее уровень. Отдельную проблему составляет применение БПЛА всеми участниками конфликта не непосредственно на линии соприкосновения – против живой силы и техники врага, а в прифронтовой зоне. То, что они там используются (причем не только для разведки, но и для нанесения ударов по тем или иным целям), вполне закономерно. Ведь, как правило, именно в этих районах располагаются склады оружия и боеприпасов, а также топлива. Там же неизменно находятся расквартированные в населенных пунктах оттянутые на ротацию подразделения и концентрируются свежие резервы, готовые к вводу в бой.
Сегодня, по мнению военных экспертов (прежде всего украинских), дроны-камикадзе, работающие в режиме FPV, наносят ущерба и вреда больше, чем авиаудары управляемыми бомбами, обстрелы ствольной артиллерии и РСЗО. По их оценкам, особо эффективным и массированным является применение БПЛА в Херсоне, Никополе, Энергодаре, Горловке и других прифронтовых городах, расположенный в радиусе 10-15 километров от линии соприкосновения. Ведь именно на такое расстояние, как правило, способен долететь «среднестатистический» FPV-дрон со смертоносным грузом.
Понятно, что в первую очередь атакам подвергаются объекты и техника, имеющие явную военную составляющую, выглядящие так, что сомнений и двойного толкования относительно них допустить невозможно. Однако несладко приходится и мирным жителям – к примеру, украинские операторы дронов, зачастую не мудрствуя лукаво, не тратя время зря и не рискуя (ведь БПЛА, слишком долго «висящий» над территорией противника, рано или поздно могут сбить или подавить средствами РЭБ), осуществляют сбросы боеприпасов на любое крупное скопление людей, на любую грузовую машину или внедорожник. В принципе, удар может быть нанесен по любому объекту или строению, если вокруг такового будет наблюдаться «подозрительная активность», нечто, что заставит оператора FPV-дрона предположить, что перед ним вражеские военные. В последнее время подобная ситуация превратилась для прифронтовых населенных пунктов не то что в огромную проблему, а в настоящий кошмар. Такие плакаты-предостережения, как «Смотри под ноги, слушай небо, ты в Горловке», на пустом месте не рождаются, знаете ли…
«Умная» смерть с небес
Тем не менее все еще может измениться. Но только, увы, от плохого к худшему. По обе стороны линии противостояния уже вовсю ведутся разговоры о появлении ударных беспилотников с искусственным интеллектом! То есть таких БПЛА, которые будут самостоятельно находить цель, идентифицировать ее и принимать решение о нанесении удара. Вот как описал данную тенденцию украинский командир отряда беспилотников с позывным «Мадьяр»:
Выращиваются сотни систем искусственного интеллекта и испытываются сейчас уже в тестовых режимах. Через полгода пилоты будут не нужны. Будут нужны люди, которые просто поднимут на метр над землей дрон. А дальше дрон сам определит в зависимости от своего развития, что поразить. Правда, остается вопрос, как отличить «Жигули» от танка, и то, что дрон точно не отличит украинца от врага. Эти вызовы нужно воспринимать очень серьезно и инвестировать в технологии…
На данный момент на Украине якобы уже существуют дроны, которые с помощью ИИ определяют вражескую бронетехнику, в том числе замаскированную. О вроде бы проходивших испытаниях таких моделей тамошнее Минобороны сообщало еще осенью 2023 года. Понятно, что такого же рода разработки, скорее всего, вовсю ведутся и в России, и еще очень большой вопрос, кто первый доведет «умные» дроны до стадии реального боевого применения и, что самое главное, серийного, а не штучного производства.
С одной стороны, внедрение ИИ-дронов позволит резко активизировать применение ударных БПЛА по противнику – в частности, за счет того, что исчезнут ограничения на их радиус действия, связанные с необходимостью поддержания устойчивой связи с оператором. Но, с другой стороны, к чему может привести наделение искусственного интеллекта (пусть даже и самого совершенного) возможностью самому определять и поражать цели, однозначно сказать сегодня невозможно. По сути дела, запуск таких систем с абсолютной точностью повторит сюжет рассказа американского писателя-фантаста Роберта Шекли «Страж-птица». В нем «умные» летающие устройства использовались для благородной и благой цели – предотвращения убийств. Вот только закончилось тем, что, еще малость «поумнев» и проведя переоценку ценностей, «стражи» сами принялись истреблять создавших их людей. Да настолько эффективно, что для борьбы с ними спешно пришлось разрабатывать новый боевой беспилотный механизм, естественно, тоже с искусственным интеллектом…
Реально ли в настоящее время запрограммировать боевой БПЛА так, чтобы он не принялся наносить удары «по всему, что движется», и разрушать все, до чего сможет дотянуться? Какие ограничения нужны для того, чтобы не допустить массовых жертв среди представителей мирного населения? Внедрение военных программ «умных» БПЛА до того, как на эти вопросы будут получены четкие ответы, пожалуй, слишком рискованно.
Беда в том, что киевскую хунту такие морально-этические проблемы однозначно не остановят. То, что основная ставка в вооружении ВСУ уже давно делается именно на различные беспилотные системы, ни для кого не секрет. В условиях испытываемого укровояками «снарядного голода», который, вполне возможно, в дальнейшем будет лишь нарастать в связи с ослаблением поддержки Киева западными «партнерами» и уменьшением объемов военной «помощи», иного выхода у них просто нет. При этом особый упор делается даже не столько на БПЛА, применимые на линии соприкосновения, сколько на беспилотники дальнего радиуса действия, используемые для террористических атак по территории России. И вот как раз тут дроны-убийцы с ИИ будут как нельзя кстати.
Так что РФ волей-неволей необходимо форсировать работы в области беспилотников с искусственным интеллектом – хотя бы для того, чтобы быть готовым противостоять «умным» дронам противника, если те у него появятся.
Оценили 59 человек
70 кармы