Крым - это Россия...

Самое удивительное в произошедшем в марте 2014 г. воссоединении Крыма с Россией не само это событие, а реакция на него со стороны политиков, журналистов, правоведов стран Запада. Она оказалась настолько поспешной и однообразной, что заставляет вспомнить выражения советских газет: «поднялись все как один…», «слились в едином душевном порыве…», «единогласно поддержали…» и т.д. 

Статья очень большая... но нет возможности что-то сократить...прошу прощения...

Президент США Барак Обама еще 6 марта, за десять дней до проведения всенародного голосования о будущем Крыма и Севастополя, заявил, что этот референдум «нарушит украинскую конституцию и международное право», а после того как данное голосование состоялось, подтвердил свою позицию. 

Канцлер ФРГ Ангела Меркель назвала принятие Крыма в состав России аннексией. Грубым нарушением норм международного права сочли действия властей Крыма и России почти все ведущие политики Западного мира, решившие высказать свое мнение об этом событии.

На референдум, который состоялся в Крыму 16 марта 2014 года, было вынесено два вопроса:

1. «Вы за воссоединение Крыма с Россией на правах субъекта Российской Федерации?»

2. «Вы за восстановление действия Конституции Республики Крым 1992 года и за статус Крыма как части Украины?».

При подведении итогов референдума оказалось, что положительно ответили на первый вопрос 95, 6% человек.

Так как на референдум был вынесен вопрос о выходе Крыма из состава Украины, то его нельзя не признать противоречащим действующим конституциям Украины и Автономной Республики Крым.

При внимательном рассмотрении и анализе данной ситуации обнаруживаются достаточно серьезные основания считать выход Крыма и Севастополя из состава Украины и вступление их в Российскую Федерацию вполне легитимным.

Решение о выходе Крыма из состава Украины было принято на основе волеизъявления населения Крыма на референдуме, осуществления им права народа на самоопределение, закрепленного в Уставе ООН и других международно-правовых документах, а также с учетом так называемого «косовского прецедента». 11 марта 2014 г. Верховная Рада Автономной Республики Крым и Севастопольский городской совет одобрили Декларацию о независимости Автономной Республики Крым и города Севастополя, в которой провозгласили, что «в случае если в результате предстоящего 16 марта 2014 года прямого волеизъявления народов Крыма будет принято решение о вхождении Крыма, включая Автономную Республику Крым и город Севастополь, в состав России, Крым после референдума будет объявлен независимым и суверенным государством с республиканской формой правления».

В преамбуле Декларации было отмечено, что депутаты Верховной Рады АР Крым и Севастопольского горсовета исходят при этом «из положений Устава Организации Объединенных Наций и целого ряда других международных документов, закрепляющих право народов на самоопределение», а также принимают «во внимание подтверждение международным судом ООН в отношении Косово от 22 июля 2010 года того факта, что одностороннее провозглашение независимости частью государства не нарушает какие-либо нормы международного права».

Выступая 18 марта 2014 г. с обращением к Федеральному собранию России, президент В.В. Путин подчеркнул, что проведение крымскими властями референдума и принятие на основе его результатов декларации независимости опирается на Устав ООН «и на известный косовский прецедент, прецедент, который наши западные партнеры создали сами, что называется, своими собственными руками, в ситуации, абсолютно аналогичной крымской, признали отделение Косово от Сербии легитимным, доказывая всем, что никакого разрешения центральных властей страны для одностороннего объявления независимости не требуется».

Западные политики и юристы не признают выход Косово из состава Сербии прецедентом, трактуя это событие в качестве исключительного и уникального. Сознательно или невольно они упускают из виду его подлинный смысл и некоторые детали, весьма значимые для ситуации с Крымом.

Оценивая 17 марта 2014 г. в интервью радиостанции «Голос Америки» случай выхода Косово из состава Сербии, американский юрист Джон Беллинджер, служивший в 2005–2009 гг. советником по правовым вопросам в Государственном департаменте и Совете национальной безопасности США, сказал, что «Косово являлось уникальной ситуацией, частью общего распада бывшей Югославии. Косово более десяти лет было предметом наблюдения со стороны ООН в рамках резолюции Совета Безопасности. Косовский народ подвергался грубым нарушениям прав человека сербами. И после долгого периода времени, чтобы исправить ситуацию, специально назначенным посланником ООН было фактически рекомендована независимость для Косово. Ни одного из этих обстоятельств здесь (в Крыму) нет». О неприменимости косовского прецедента к ситуации с выходом Крыма из состава Украины заявил и директор французского Центра международного права Жан-Марк Тувенин.

Декларация о независимости Косово от Сербии была принята так называемыми «демократически избранными лидерами» косовского народа («Ассамблеей Косово») 17 февраля 2008 г. Сербия оспаривала ее законность, и 8 октября того же года Генеральная ассамблея ООН приняла решение передать принятую в одностороннем порядке косовскую декларацию независимости для оценки ее соответствия международному праву в Международный суд правосудия. 22 июля 2010 г. его судьи большинством голосов (10 против 4) вынесли рекомендательное мнение о том, что «декларация независимости Косово, принятая 17 февраля 2008 года не нарушает международного права».

Текст решения суда о соответствии косовской декларации независимости показывает, что данное мнение было всего лишь констатацией исторического факта. В его п. 79 говорилось: «В XVIII, XIX и начале ХХ веков были многочисленные случаи принятия деклараций о независимости, часто резко противостоявших государству, от которого объявлялась независимость. Иногда декларация имела своим результатом создание нового государства, в других случаях — нет. Однако ни в каком из случаев практика государств в целом не предполагала, что акт провозглашения независимости считался противоречащим международному праву. Напротив, государственная практика этого периода ясно указывает на то, что международное право не содержало никакого запрета на принятие деклараций о независимости. В течение второй половины ХХ столетия международное право самоопределения развивалось таким образом, чтобы создать право независимости для народов самоуправляющихся территорий и народов, подчиненных иностранному игу, господству и эксплуатации».

В литературе по международному праву высказываются различные точки зрения относительно обязывающей силы рекомендательного мнения Международного суда правосудия. Одни ученые, ссылаясь на текст ст. 59 его Статута признают его решением, которое обязывает только стороны в конкретном споре, но не может считаться прецедентом. Другие обнаруживают в судебной практике немало случаев, когда рекомендательному мнению придавалась обязывающая сила. Но все правоведы-международники сходятся на том, что рекомендательное мнение Международного суда, несмотря на свой рекомендательный характер, выраженный в названии, является высоко авторитетным, поскольку выносится главным судебным органом ООН, учрежденным на основе Устава ООН.

Третий пункт ст. 31 Статута Международного суда правосудия устанавливает правило, которое явно предполагает, что рекомендательное мнение данного Суда имеет не только рекомендательный, но в определенной степени также обязывающий характер: «Если в составе судебного присутствия нет ни одного судьи, состоящего в гражданстве сторон, то каждая из этих сторон может избрать судью в порядке, предусмотренном в пункте 2 настоящей Статьи».

Профессор международного права Принстонского университета Ричард Фальк, характеризуя природу рекомендательного мнения Международного суда, счел необходимым заметить: «По сути, оно является аргументом, который сочетает в себе юридический позитивизм с политическим реализмом и имеет параллель с утвердительным вето для Совета безопасности: на современной стадии международного сообщества нежелательно выталкивать требования международного права за пределы их добровольного признания большими государствами».

Таким образом, есть все основания считать вынесенное Международным судом правосудия 22 июля 2010 г. рекомендательное мнение о том, что «декларация независимости Косово, принятая 17 февраля 2008 года не нарушает международного права», мнением, признающим легитимность и других подобных документов. Декларация о независимости Автономной Республики Крым и города Севастополя, изданная 11 марта 2014 г. Верховной Радой Крыма и Севастопольским городским советом, так же как и косовская Декларация о независимости, предполагала объявление независимости на основе волеизъявления народа, выраженного на референдуме.

Проведение референдума о выходе Крыма и Севастополя из состава Украины противоречило действующей украинской конституции, но точно так же и референдум о выходе Косово из состава Сербии не соответствовал Конституции Сербии. Объявление Международным судом правосудия Декларации о независимости Косово документом, не нарушающим международного права, означает, что незаконность референдума о выходе какой-либо части населения из состава государства и принятой на его основе декларации о независимости с точки зрения конституции этого государства не является основанием для признания референдума и декларации нелегитимным с точки зрения международного права.

В 1998 г. Верховный суд Канады рассматривал законность возможного одностороннего выхода Квебека из состава Канады на основе волеизъявления его жителей, выраженного путем референдума.

В представленном судом после тщательного изучения всех аспектов данной проблемы мнении констатировалось, что Конституция Канады не предусматривает использования процедуры референдума и его результатов, однако хотя референдум не имеет с точки зрения канадской конституции юридической силы, он «несомненно может предусматривать демократический метод определения мнений электората на важнейшие политические вопросы в отдельном случае. Выше установленный демократический принцип требует, чтобы ясному выражению народом Квебека его воли отделиться от Канады был придан значительный вес, несмотря даже на то, что референдум, сам по себе и не более того, не имеет прямой юридической силы и не может сам по себе привести к односторонней сецессии. Наши политические институты исходят из демократического принципа, и поэтому выражение демократической воли народа провинции имеет вес в том, что оно придает легитимность усилиям правительства Квебека инициировать процесс внесения в Конституцию поправки, чтобы отделиться конституционным способом. Результат референдума, если его принимать во внимание в качестве выражения демократической воли, должен быть свободен от двусмысленности, как в условиях задаваемого вопроса, так и в условиях поддержки, которую он получает».

Приведенное мнение Верховного суда Канады показывает, что признание референдума легитимным вполне возможно даже в том случае, если его проведение не предусмотрено конституцией, поскольку референдум выражает волю народа, а значит он вполне соответствует демократическому принципу, составляющем основу политического устройстваразвитого общества.

Ни Устав ООН, ни «Международная конвенция о гражданских и политических правах» 1966 г., ни Декларация принципов международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества среди государств» 1970 г., закрепив право народов на самоопределение, не дали определения понятию народа, который может иметь это право. «Понятие “народ”, на которое ссылаются Устав ООН, резолюции Генеральной Ассамблеи и соглашения о правах человека, является неопределенным и неясным, — отмечает Дэвид Фирштейн. — Отсутствие ясности в данном вопросе, как и во многих сферах международного права, позволяет противным сторонам выдвигать одинаково правдоподобные аргументы, которые увековечивают путаницу».

В 1972 г. Международная комиссия юристов попыталась в своем юридическом заключении относительно событий, произошедших годом ранее в Восточном Пакистане, ответить на вопрос, «составляет ли население Восточного Пакистана “народ”? В результате она пришла к следующим выводам: «Если мы взглянем на человеческие сообщества, признаваемые народами, то обнаружим, что их члены обыкновенно имеют некоторые общие характеристики, связывающие их между собой. Природа наиболее важных из этих общих признаков может быть: исторической, расовой или этнической, культурной или языковой, религиозной или идеологической, географической или территориальной, экономической, количественной. Этот перечень, далеко не исчерпывающий, предполагает, что ни один из указанных элементов не является сам по себе существенным или достаточно убедительным, чтобы доказать, что отдельная группа (населения) составляет народ. В действительности все элементы совместно не составляют со всей необходимостью доказательства: значительное количество лиц может проживать вместе в пределах одной и той же территории, иметь те же самые экономические интересы, тот же язык, ту же религию, принадлежать к одной и той же этнической группе и при этом не составлять народ. С другой стороны, более гетерогенная группа лиц, имеющих меньше общего, может тем не менее составлять народ. Чтобы объяснить это очевидное противоречие, нам следует осознать, что в нашем комбинированном портрете отсутствует одна существенная и на самом деле необходимая черта, которая не физическая, но, скорее, идеологическая и историческая: народ начинает существовать только тогда, когда он начинает осознавать свою собственную идентичность и подтверждает свою волю к существованию. Современный пример — это древнееврейский народ, который проявил свою волю существовать в качестве отдельной израильской нации только в течение настоящего столетия. Это ведет нас к предположению о том, что факт появления народа есть политический феномен, что право на самоопределение основано на политических усмотрениях и что осуществление этого права есть политический акт».

Приведенное заключение Международной комиссии юристов о свойствах, которыми должна обладать человеческая общность, чтобы иметь статус народа, обладающего, согласно международному праву, правом на самоопределение, позволяло признать народом не только все население какой-либо страны, но и часть этого населения.

Косовские албанцы, составлявшие часть населения Сербии, были признаны народом, обладающим правом на самоопределение. Очевидно, что жители Крыма в свете вышеизложенного мнения Международной комиссии юристов и случая с косовскими албанцами имеют все основания для того, чтобы также считаться народом, обладающим правомна самоопределение.

Верховный суд Канады при рассмотрении юридических оснований для возможного отделения Квебека также коснулся понятия «народ», однако истолковал его довольно упрощенно, заявив в своем мнении: «Нет необходимости решать вопрос о “народе”, потому что все, что может быть правильным определением этого предмета в контексте права Квебека на отделение возникает лишь в соответствии с принципом самоопределения народа в международном праве, где “народ” управляется как часть колониальной империи, где народ подчиняется иностранному угнетению, господству и эксплуатации и, возможно, где “народу” отказывают в значимом осуществлении его права на самоопределение в пределах государства, часть которого он формирует.

В других обстоятельствах от народа ожидают, что он будет добиваться самоопределения в рамках существующего государства».

Отрицая в целом с точки зрения международного права возможность осуществления каким-либо народом права на самоопределение путем выхода из состава того государства, в котором он проживает, Верховный суд Канады указал на две исключительных ситуации, при которых вполне допустимо осуществление этого права посредством выхода из состава государства: это, во-первых, ситуация, когда народподвергается колониальному угнетению, а во-вторых, случай, когда власти государства, в котором народ пребывает, отказывают ему в праве на самоопределение в рамках самого этого государства.

Комментируя рекомендательное мнение Международного суда относительно Декларации о независимости Косово, американский профессор международного права Ричард Фальк дал ему следующую оценку: «Это одобрение похода Косово за суверенитетом, даже если оно так не описывалось, ведет к значительному расширению взгляда на право самоопределения. Как таковое, оно, кажется, пренебрегает или по меньшей мере значительно меняет точку зрения международного права, согласно которой территориальное единство существующих суверенных государств должно быть, без всякого исключения, уважаемым. На основании “косовского прецедента” любой народ, проживающий на географически обособленном пространстве, если страдает от грубого нарушения прав человека, может требовать суверенной независимости и государственности. Как представляется, внимательное чтение показывает, что большинство (имеются в виду сербы) пыталось избежать такого поворота событий путем предоставления Косово декларации в качестве исключения из-за окружающих обстоятельств. Но почему тогда народы Южной Осетии, Абхазии, Восточной Анатолии (курдские сепаратисты), Чечни, Ксиньянга, Квебека, Гавай, Пуэрто-Рико, Кашмира и бесчисленное множество других мест не могли выдвигать одинаково убедительные аргументы в пользу легитимности своего стремления к самостоятельной государственности, усиленные, по крайней мере в малой степени, юридически и психологически косовским прецедентом? Этот прецедент опирается на рекомендательное мнение, но он дополнительно может иметь целью политическое и дипломатическое содействие, даваемое Косово для того, чтобы стать независимым государством, включая и то, которое по стилю и содержанию предоставлялось ООНовской администрацией на постоянной основе начиная с 1999 г.».

Косовская Декларация о независимости, принятая 17 февраля 2008 г., содержит в своей преамбуле положение, которое подчеркивает, что выход Косово из состава Сербии является особым случаем, который не может стать прецедентом, однако присутствующее в нем указание на причину, придающую этому случаю исключительный характер, позволяет применить его еще для одной ситуации, а именно — для выхода Крыма из состава Украины. Это положение гласит: «Отметив, что Косово составляет особый случай, вытекающий из внедоговорного распада Югославии, и не является прецедентом для любой другой ситуации…». Как известно, СССР также распался не путем заключения между всеми его субъектами специального на этот счет соглашения, но в результате насильственных действий властей каждой из республик, входивших в его состав, и сговора глав России, Украины и Белоруссии.

Любопытно, что косовская Декларация о независимости 2008 г. была не первым, а вторым документом такого рода. 22 сентября 1991 г. народная ассамблея косовских албанцев приняла резолюцию о независимости и суверенитете Косово. Референдум, состоявшийся с 26 по 30 сентября того же года, подтвердил это решение. В нем участвовало 87% косовских албанцев, имевших право голосовать, и 99, 8% из них проголосовало за независимость Косово. 22 октября 1991 г. народная ассамблея косовских албанцев приняла заявление о том, что резолюция о независимости и суверенитете Косово одобрена референдумом и поэтому она является «в полной мере правильной, легитимной, базирующейся на международных демократических принципах — таких, которые закреплены в Уставе ООН, Хельсинском заключительном акте и Парижской хартии».

Подобным образом и Верховный совет Крымской АССР 4 сентября 1991 г. принял Декларацию о государственном суверенитете Крыма, в ст. 1 которой говорилось: «Граждане республики всех национальностей составляют народ Крыма, который является носителем суверенитета и источником государственной власти. Полновластие народа реализуется на основе Конституции как непосредственно, так и через выборные представительные органы. Государственная власть в республике осуществляется по принципу разделения ее на законодательную, исполнительную и судебную. От имени народа Крыма может выступать исключительно Верховный Совет Республики. Наиболее важные государственные вопросы, связанные с развитием республики, ее взаимоотношениями с другими республиками, выносятся на всенародное обсуждение или референдум».

Статья 2 этой Декларации устанавливала: «Территория республики не может быть изменена без ее согласия. Верховный Совет республики решает все вопросы административно-территориального устройства».

20 января 1991 г. в Крыму и Севастополе был проведен референдум по вопросу: «Вы за воссоздание Крымской Автономной Советской Социалистической Республики как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора?».

В голосовании участвовали 81,3% имеющих право голоса жителей полуострова, включая город Севастополь. Положительно на заданный вопрос ответили 93,26% крымчан. Несмотря на это Верховный Совет УССР принял в феврале 1991 г. закон о восстановлении Крымской АССР в составе УССР. Тем самым выраженная на референдуме воля населения Крыма была попрана.

Распад СССР застал Крым в составе Украины, однако статус его как части этой республики был скорее фактическим, нежели юридическим. Передача Крымской области и Севастополя в состав Украины в 1954 г. была проведена с такими грубыми нарушениями конституционных норм Советского государства, что могла считаться юридически недействительной с самого начала.

Согласно ст. 14 действовавшей на тот момент Конституции СССР, «утверждение изменений границ между союзными республиками» находилось «в ведении Союза Советских Социалистических Республик в лице его высших органов государственной власти и органов государственного управления». Статья 31 данной Конституции устанавливала, что «все права, присвоенные Союзу Советских Социалистических Республик согласно статье 14 Конституции, поскольку они не входят, в силу Конституции, в компетенцию подотчетных Верховному Совету СССР органов СССР; Президиума Верховного Совета СССР, Совета Министров СССР и Министерств СССР» осуществляет Верховный Совет СССР.

Статья 18 Конституции СССР декларировала: «Территория союзных республик не может быть изменяема без их согласия».

Документальная история передачи Крымской области из РСФСР в УССР началась 25 января 1954 г. В этот день состоялось заседание Президиума ЦК КПСС под председательством Г.М. Маленкова, на котором было решено:

«1. Утвердить с поправками, принятыми на заседании, прилагаемый проект Указа Президиума Верховного Совета СССР о передаче Крымской области из состава РСФСР в состав УССР.

2. Признать целесообразным провести специальное заседание Президиума Верховного Совета СССР, на котором рассмотреть совместное представление Президиумов Верховных Советов РСФСР и УССР о передаче Крымской области из состава РСФСР в состав УССР».

Указанного совместного представления на самом деле не существовало.

5 февраля 1954 г. прошло заседание Президиума Верховного Совета РСФСР, на котором было принято постановление следующего содержания:

«Учитывая общность экономики, территориальную близость и тесные хозяйственные и культурные связи между Крымской областью и Украинской ССР, Президиум Верховного Совета РСФСР постановляет:

Передать Крымскую область из состава РСФСР в состав Украинской ССР. Настоящее постановление внести на утверждение Президиума Верховного Совета СССР».

Статья 33 действовавшей в то время Конституции РСФСР не предусматривала в перечне полномочий Президиума Верховного Совета РСФСР полномочия изменять границы республики. Статья 16 данной Конституции устанавливала: «Территория РСФСР не может быть изменяема без согласия РСФСР»; а в ст. 23 говорилось, что «все права, присвоенные РСФСР», осуществляет Верховный Совет РСФСР.

13 февраля 1954 г. Президиум Верховного Совета УССР издал следующее постановление:

«Обсудив представление Президиума Верховного Совета Российской СФСР по вопросу передачи Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР, внесенное на рассмотрение Президиума Верховного Совета СССР, Президиум Верховного Совета Украинской ССР со своей стороны считает, что передача Крыма Украинской ССР, учитывая общность их экономики, территориальную близость и тесные хозяйственные и культурные связи, вполне целесообразна и является свидетельством безграничного доверия великого русского народа украинскому народу... Соответственно представлению Президиума Верховного Совета Российской СФСР Президиум Верховного Совета Украинской ССР постановляет:

Просить Президиум Верховного Совета Союза ССР передать Крымскую область из состава Российской СФСР в состав Украинской ССР».

15 февраля Председатель Президиума Верховного Совета Д.С. Коротченко и секретарь В.Е. Нижник сообщили официальным письмом Председателю Президиума Верховного Совета ССР К.Е. Ворошилову, что Президиум Верховного Совета Украинской ССР 13 февраля 1954 г. принял постановление по вопросу передачи Крымской области из состава Российской СФСР в состав Украинской ССР и вносит его на утверждение Президиума Верховного Совета СССР.

19 февраля 1954 г. был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР, который гласил:

«Учитывая общность экономики, территориальную близость и тесные хозяйственные и культурные связи между Крымской областью и Украинской ССР, Президиум Верховного Совета Союза Советских Социалистических Республик постановляет:

Утвердить совместное представление Президиума Верховного Совета РСФСР и Президиума Верховного Совета УССР о передаче Крымской области из состава Российской Советской Федеративной Социалистической Республики в состав Украинской Советской Социалистической Республики».

Под этим текстом стояли две подписи — Председателя Президиума Верховного Совета СССР К. Ворошилова и Секретаря ПрезидиумаВерховного Совета СССР Н. Пегова.

Тексты ст. 14 и 31 тогдашней Конституции СССР позволяют сделать вывод о том, что Президиум Верховного Совета СССР был неправомочен принимать такого рода указы, поскольку «утверждение изменений границ между союзными республиками» находилось только в компетенции Верховного Совета СССР.

26 апреля 1954 г. Верховный Совет СССР принял Закон «О передаче Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР» следующего содержания: «Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик постановляет:

1. Утвердить Указ Президиума Верховного Совета СССР от 19 февраля 1954 года о передаче Крымской области из состава Российской Советской Федеративной Социалистической Республики в состав Украинской Советской Социалистической Республики.

2. Внести соответствующие изменения в статьи 22 и 23 Конституции СССР».

Приведенный выше текст Указа Президиума Верховного Совета СССР показывает, что он не представлял на рассмотрение Верховного Совета СССР вопроса о передаче Крымской области из состава РСФСР в состав УССР. Кроме того, ст. 146 Конституции СССР устанавливала, что ее изменение оформляется не законом, а решением Верховного Совета СССР, принятым большинством не менее 2/3 голосов его палат — Совета Союза и Совета Национальностей37. Законы же в соответствии со ст. 39 Конституции СССР принимались «простым большинством голосов каждой палаты».

Факты грубого нарушения конституционных норм Советского государства при юридическом оформлении передачи Крымской области из состава России в состав Украины были подтверждены Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 21 мая 1992 г. «О правовой оценке решений высших органов государственной власти РСФСР по изменению статуса Крыма, принятых в 1954 году». В нем было заявлено: «Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР от 5 февраля 1954 года «О передаче Крымской области из состава РСФСР в состав Украинской ССР» как принятое с нарушением Конституции (Основного Закона) РСФСР и законодательной процедуры признать не имевшим юридической силы с момента принятия».

На следующий день Верховный Совет РСФСР принял Заявление в адрес Верховного Совета Украины, в котором, признав свою приверженность «принципу неприкосновенности границ», обратился с призывом к президенту Украины, Верховному Совету Украины «воздержаться от каких-либо действий, направленных на подавление свободного волеизъявления населения Крыма, имеющего, в соответствии с международными нормами, полное право самостоятельно определить свою судьбу».

Таким образом, в результате распада СССР правовой статус Крыма оказался еще более неопределенным, чем тот, который имела Крымская область, пребывая с 1954 г. в составе Украины. Эта проблема за прошедшие с тех пор более чем два десятилетия не только не была решена, но еще больше обострилась.

Говоря о невозможности признать косовский случай обретения независимости прецедентом, западные политики и юристы ссылаются не только на производность этого случая от распада Югославии, но и на тот факт, что «косовский народ подвергался грубым нарушениям прав человека со стороны сербов». В преамбуле к основному тексту своей Декларации о независимости лидеры косовских албанцев объясняли провозглашение Косово независимым и суверенным государством необходимостью защищать, обеспечивать и уважать отличительные особенности своего народа, а также тем, что албанцы годами испытывали вражду и насилие в Косово.

Эллен Буханен, специально занимающийся темами сецессии и права народов на самоопределение, считает, что «право на выход из государства аналогично праву на революцию в том смысле, в котором оно понимается в качестве стержня либеральной политической теории: как средство последнего спасения от постоянной и серьезной несправедливости. Революции имеют целью свержение правительства; сецессия — лишь вывод части государственной территории из-под его контроля». Американский профессор называет три главные причины, которые, по его мнению, дают народу основание на осуществление права на самоопределение путем выхода из того государства, в рамках которого он проживает: 

1) «геноцид или массовые нарушения самых базовых прав человека», 

2) несправедливую аннексию в смысле насильственного включения какого-либо народа в чужое государство;

3) «постоянные нарушения государством соглашений и внутригосударственной автономии».

Как известно, по Конституции Югославии 1974 г. Косово пользовалось довольно большой степенью автономии. В течение 1988–1990 гг. власти Сербии с помощью конституционных поправок резко ограничили данную автономию. Полномочия косовской Ассамблеи были сначала уменьшены, а в июле 1990 г. этот оплот косовской самостоятельности был и вовсе ликвидирован.

Подобная история происходила и с Крымом в составе Украины.

Конституция Автономной республики Крым, принятая 6 мая 1992 г., провозглашала:

«1. Республика Крым является правовым, демократическим государством. На своей территории Республика обладает верховным правом в отношении природных богатств, материальных, культурных и духовных ценностей, осуществляет свои суверенные права и всю полноту власти на данной территории.

2. Республика в лице ее государственных органов и должностных лиц осуществляет на своей территории все полномочия за исключением тех, которые она добровольно делегирует Украине.

3. Компетенция Республики Крым устанавливается Конституционным Законом Республики».

Органом законодательной власти Крыма являлся по Конституции 1992 г. Верховный Совет, который имел полномочия рассматривать и решать «все вопросы, за исключением тех, по которым решения могут быть приняты только общекрымским референдумом, судебной и государственной исполнительной властью».

Главой государственной исполнительной власти в Республике был Президент, избиравшийся на 4 года гражданами Крыма.

Правительство Крыма как высший орган государственной исполнительной власти в Республике объявлялось Конституцией ответственным перед Верховным Советом и подотчетным ему. Премьерминистр назначался на должность Верховным Советом Крыма по представлению Председателя Верховного Совета Крыма.

Конституция закрепляла гарантии всех необходимых для нормальной человеческой жизни прав и свобод человека и гражданина и также обязанности человека и гражданина (гл. 11).

Конституция брала под охрану основы гражданского общества: семью, собственность, культуру, образование, науку, средства массовой информации, предпринимательство. В ней закреплялись нормы и процедуры, обеспечивавшие независимость суда (все судьи, согласно ст. 138, должны были избираться Верховным советом Крыма), эффективную работу прокуратуры, предусматривалась система местного самоуправления.

Статья 9 Конституции устанавливала, что «Республика Крым входит в государство Украина и определяет с ней свои отношения на основе Договора и соглашений».

Крым получил довольно высокую степень автономии в рамках Украинского государства, но она была вполне оправданной в тех условиях, когда еще шел процесс формирования украинской государственности. Она была оправданной для полуострова, обладавшего, помимо территориальной обособленности, также особым составом населения(крымские татары, украинцы и составляющие большинство жителей Крыма русские), особыми традициями, особой историей. Про Крым можно сказать возвышенными словами Пушкина из пролога к поэме «Руслан и Людмила» — «Там русский дух... там Русью пахнет!». Это русская земля, которая волею зловредной исторической судьбы оказалась в Украинском государстве. Политическая и культурная автономия Крыма, закрепленная его Конституцией 1992 г., обеспечивала сохранение его русскости. Эта автономия была компромиссом: с одной стороны, между Россией и Украиной, с другой — между Крымом и Украиной. Такой компромисс давал русским людям возможность в полной мере реализовать свое право на самоопределение, не выходя из состава Украины — в рамках Украинского государства. Тем более, что украинский народ, украинский язык, украинская культура — все вообще украинское не считалось русскими людьми чужим. Россия в целом, Русская цивилизация, русская нация соткана из различных этносов и культур. Этническое и культурное разнообразие — источник мощи русской цивилизации, русской нации, России в целом.

Казалось бы, сохранение на Украине оазиса Русской цивилизации отвечало интересам украинского общества: Крым становился мостом, упрочивавшим союз России и Украинского государства, отколовшегося от нее, чтобы попробовать себя в самостоятельном плавании по бушующему океану мировой истории. И украинские власти должны были только поддержать такой вариант взаимоотношений Украины, Крыма и России. Однако случилось все по-другому.

Уже с 1994 г. украинскими властями в одностороннем порядке стали предприниматься меры по ограничению автономии Республики Крым. Закон, изданный Верховной Радой Украины 17 марта 1995 г., постановил отменить Конституцию Автономной Республики Крым, принятую Верховным Советом Автономной Республики Крым 6 мая 1992 г., а также целый ряд крымских законодательных актов: «О выборах Президента Республики Крым» от 17 сентября 1993 г., «О Президенте Республики Крым» от 14 октября 1993 г., «О восстановлении конституционных основ государственности Республики Крым» от 20 мая 1994 г., «О Конституционном Суде Республики Крым» от 8 сентября 1994 г., «О выборах депутатов и председателей сельских, поселковых, районных, городских, районных в городах Советов» от 18 января 1995 г.

31 марта 1995 г. Президент Украины издал Указ «О некоторых вопросах взаимоотношений между центральными органами государственной исполнительной власти и органами исполнительной власти Автономной Республики Крым», которым переподчинил Правительство Крыма непосредственно Кабинету Министров Украины, а также изменил порядок назначения премьер-министра, членов Правительства Крыма, вывел из-под контроля Верховного Совета Крыма председателей и исполнительные комитеты городских, районных, районных в городах, поселковых, сельских Советов народных депутатов Республики Крым. Эти решения противоречили Конституции Автономной Республики Крым. Поэтому Верховный Совет Крыма 3 апреля предложил Верховному Совету Украины наложить вето на Указ президента Украины от 31 марта 1995 г.

17 мая 1995 г. Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации приняла постановление, которым призвала «органы государственной власти Украины, исходя из общепризнанных прав человека и национальных меньшинств, в интересах развития взаимоотношений с Россией отказаться от давления на население и органы государственной власти Республики Крым, взвинчивания напряженности в пограничном с Россией регионе и перейти к решению существующих проблем исключительно путем переговоров, на основе выявленного на общекрымском референдуме мнения населения Республики Крым».

Но все подобные призывы к властям Украины не остановили политики насильственной украинизации Крыма. Выступая 14 апреля 1995 г. в государственной Думе Российской Федерации Председатель Верховного Совета Автономной Республики Крым С.П. Цеков следующими словами характеризовал политику украинских властей относительно Крыма:

«Беспрецедентные и по процедуре, и по своему содержанию решения Верховного Совета Украины от 17 марта, а затем Указ Президента Украины от 31 марта низвели Крым на сегодняшний день, даже не до уровня области, а гораздо ниже — до уровня колонии. Фактически в Крыму введено правление Президента Украины.

Судите сами. Отменена Конституция республики и два закона Украины — Закон “О статусе Автономной Республики Крым” и Закон “О разграничении полномочий между органами государственной власти Украины и Республики Крым”. Оба закона определяли полномочия республики и указывали на то, что объем полномочий не может быть изменен без обоюдного согласия. Верховный Совет Крыма не имеет теперь права самостоятельно принимать Конституцию, поправки, изменения и дополнения к ней, все должно утверждаться Верховным Советом Украины.

Отменен Закон “О Президенте Республики Крым” и Закон “О выборах Президента…” как не соответствующие законодательству и Конституции Украины. А как же быть с тем, что первая встреча Президента Республики Крым была с Президентом Украины в феврале 1994 года?

Разве это не признание легитимности Президента Крыма?

Республика лишена права собственности на землю и природные ресурсы, произведено ее территориальное расчленение — отделение Севастополя от Крыма, отменен государственный статус русского и крымско-татарского языков, государственный язык теперь один — украинский, отменены выборы в местные органы власти на основекрымского законодательства, выборы перенесены на два месяца и будут проводиться на основе украинского законодательства, что поставило в сложные условия партии и общественные организации Крыма.

Исключено гражданство Республики Крым, ранее оно признавалось. Правительство Крыма переподчинено центральным органам исполнительной власти Украины. Восстановлены в должности те члены правительства, которым Верховный Совет Крыма совершенно объективно высказал недоверие. Даже одно название нашей республики — Республика Крым вызывает в Киеве резкое неприятие… Правилом становится освобождение с государственных постов должностных лиц по принципу национальной принадлежности. Накануне 17 марта 1995 года произведена фактически чистка крымской милиции. Освобождались в подавляющем большинстве неблагонадежные представители русской национальности.

Анализ изменений, состоявшихся в последние 6 месяцев в органах государственной власти в Крыму, свидетельствует о следующем: со своих постов освобождены по разным причинам 97 должностных лиц разных уровней, подотчетных Киеву, из них 79 русских, 18 других национальностей, из вновь назначенных только 14 постов заняли русские, 83 представителя других национальностей».

Новая Конституция Автономной Республики Крым, принятая Верховным Советом Крыма 21 октября 1998 г. и утвержденная законом Украины 23 декабря того же года, сохранила лишь небольшую степень автономии. Хотя Крым продолжал называться автономной республикой, в действительности он стал административно-территориальным образованием с несколько более широкой, чем у областей самостоятельностью.

С точки зрения современной западноевропейской правовой традиции, построенной на принципе народовластия, главным юридическим основанием для воссоединение Крыма с Россией стал референдум 16 марта 2014 г., показавший искреннее стремление подавляющего большинства крымчан войти в состав России.

Законность самого референдума не должна вызывать никаких сомнений: его проведение в свете западноевропейской правовой традиции считается законным даже в том случае, если это не предусмотрено конституцией государства, в котором он проводится. Не противоречащими международному праву, т.е. вполне легитимными, признаются в современном международном праве и декларации о независимости, которые обыкновенно увязываются с результатами референдумов.

Следующее основание для воссоединения Крыма с Россией дает право народов на самоопределение. Признание крымчан субъектом такого права тоже не противоречит современному международному праву, поскольку народом признается в нем, при наличии определенных условий, не только все население государства, но и часть его.

Жители Крыма вполне соответствуют всем признакам, по которым их можно отнести к категории «народ, имеющий право на самоопределение».

Право народа на самоопределение понимается в международном праве прежде всего как право, реализуемое внутри государства, без выхода народа вместе с территорией, на которой он проживает, из его состава. Только при внутригосударственном способе реализации права на самоопределение оно хорошо совмещается с территориальной целостностью государств, что очень важно для современного международного правопорядка, поскольку в его фундаменте закономерно лежат оба эти принципа.

Международным правом признается, что в практике международных отношений бывают такие ситуации, когда тот или иной народ не может осуществить право на самоопределение без выхода из государства, в котором проживает, и образования своего собственного независимого и суверенного государства или перехода в состав другого государства (как это оказалось в случае с Крымом).

Такие ситуации наступают, как считается, не только, когда народ находится в колониальной зависимости, но и когда свободный народ или часть населения страны подвергается гонениям по национальному, этническому, культурному признакам.

Сохранение народа немыслимо без сохранения его культуры, языка, верований, свойственного ему образа жизни, исторической памяти, святынь. Поэтому под грубым нарушением прав человека, насилием над народом, уничтожением его следует понимать не только геноцид, физическое истребление народа, но и проводимую государственными властями политику искоренения всех перечисленных элементов духовной жизни народа.

Государственный переворот, совершенный в Киеве 22 февраля 2014 г., привел к власти радикалов-западников. Первые же их шаги на государственном поприще, первые же заявления показали крымчанам, что искоренение русской культуры, русского языка, исторической памяти русского и украинского народа является едва ли не самой главной целью деятельности этих людей.

И с этой точки зрения народ Крыма имел все основания для принятия решения о невозможности обеспечить себе право на самоопределение в рамках Украинского государства.

Признавая, что для воссоединения Крыма с Россией есть все необходимые юридические основания, следует отметить, что данный случай реализации права народа на самоопределение путем выхода из состава одного государства и вступления в состав другого государства является уникальным. Его специфику определяют два обстоятельства: Во-первых, воссоединение Крыма с Россией стало решением проблемы, которая возникла вследствие разрушения СССР в конце 80– начала 90-х гг. ХХ в. Эта проблема вполне могла быть решена посредством предоставления Крыму широкой политической и культурной автономии в рамках Украинского государства, позволявшей народу Крыма реализовать свое право на самоопределение внутри данного государства. Однако украинские власти оказались неспособными на такой очевидный и гуманный шаг.

Во-вторых, воссоединение Крыма с Россией произошло во многом вследствие осознания его народом, что периодические государственные перевороты, политические катаклизмы в столице Украины, неумение сменяющих одно другое правительств обеспечить нормальное развитие экономики, элементарные условия для нормальной человеческой жизни не случайны: они представляют собой проявление не временных недугов украинского общества, его политического и правового сознания, а постоянно присущих ему пороков, не позволяющих возникнуть на Украине нормальной самостоятельной государственности. Неспособность украинского общества создать полноценное государство, обеспечивающее необходимые условия для нормальной человеческой жизни всем гражданам, как украинцам, так и представителям всех других этносов и культур, является еще одним основанием для выхода Крыма из состава Украины и воссоединения с Россией.

«Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций», принятая 24 октября 1970 г. Генеральной Ассамблеей ООН, провозгласила:

«Все народы имеют право свободно определять, без вмешательства извне, свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава». При этом  Декларация связала осуществление этого права с недопущением причинения ущерба «территориальной целостности или политическому единству суверенных и независимых государств». Однако в отношении каких государств, согласно этой Декларации, недопустимо совершать действия, причиняющие ущерб их территориальной целостности и политическому единству? — Только таких, которые ведут себя «в соответствии с принципом равноправия и самоопределения народов, как описано выше, и, вследствие этого, имеющих правительства, представляющие весь народ, проживающий на данной территории, без различия расы, вероисповедания или цвета кожи».

Является нынешняя Украина таким государством? — Очевидно, что нет, поскольку сначала необходимо выяснить — а имеет ли вообще "братский  украинский народ" свое самостоятельное государство, то есть суверенное и независимое?

Но если возникает такого рода вопрос, то какие могут быть вопросы и сомнения относительно правомерности выхода Крыма из состава Украины и воссоединения его с Россией? 

Ваш Таксист...