Гуманитарная программа Донбасса работает...

Как бы не хотелось Украине разнести нашу гуманитарную программу по воссоединению жителей Донбасса, ничего у нее не выходит...

"Впечатление, что в паломничество в ДНР отправилось пол-Украины. Иногородних слишком много, передаваемое голубиной почтой известие, что в Донецке есть препараты по государственной программе, обошло всех. И вот они приехали. На Украине давно бесплатных онкологических медикаментов не существует как класса, и даже если выложить большие деньги за сами лекарства, банальная госпитализация тоже выльется в приличную сумму. В Донецке условия настолько различаются — как небо и земля — что даже многодневная доставка в онкоцентр еле дышащего родственника в итоге, как овчинка, стоит выделки."

Записки онкобольного. Вся Украина едет лечиться в Донецк

Прошлая неделя была абсолютно сумасшедшей для врачей и медсестер Республиканского областного онкоцентра имени академика Бондаря. Впрочем, и пациенты тихонько шалели от непривычной толчеи. Меня всегда с неудовольствием, вообще нехотя отпускают домой, даже с эскортом, даже на несколько часов, все стараются пронаблюдать побольше, да проконтролировать пожестче. А тут — хотя, видимо, в этом виновата новая методика прохождения схемы химиотерапии — мне удалось вполне благополучно, после разрешения врача, сбегать на некоторое время.

«Всему виной» колоссальное количество гуманитарной помощи, присланной Российской Федерацией. Врачи ходят с совершенно фиолетовыми подглазьями, принимают новых пациентов с утра до вечера, следят за самыми слабенькими, успокаивают тех, кто постоянно плачет от страха. Страх при онкологии — худший враг. Неугомонно рассчитывают новые схемы лечения, поутру к ним вечная очередь — под кабинетами сидят те, кто рассчитывает получить койко-место. Рассчитанное на бывшую Донецкую область отделение не способно принять абсолютно всех тех, кого родственники смогли привезти через украинские блок-посты. Даже если завезут дополнительные койки и к потолку больных начнут скотчем приматывать. Хотя, надо отдать им должное — пытаются врачи таки впихнуть невпихиваемое количество больных в отделение. Но всему есть предел. 

Впечатление, что в паломничество в ДНР отправилось пол-Украины. Иногородних слишком много, передаваемое голубиной почтой известие, что в Донецке есть препараты по государственной программе, обошло всех. И вот они приехали. На Украине давно бесплатных онкологических медикаментов не существует как класса, и даже если выложить большие деньги за сами лекарства, банальная госпитализация тоже выльется в приличную сумму. В Донецке условия настолько различаются — как небо и земля — что даже многодневная доставка в онкоцентр еле дышащего родственника в итоге, как овчинка, стоит выделки. 

Утром, перед утверждением индивидуальных листов лечебных программ, медсестры деловито везут получаемые на отделение лекарства большими тележками, вроде тех, что в супермаркетах. Сказать, что сияют от счастья — не сказала бы, скорее, деловито-сосредоточены. Слишком много повидали — до сих пор живых, благодаря химиотерапии, и тех, кого спасти не удалось. Коварная это болезнь. И все равно, их лица торжественны. К вечеру ноги медсестер будут все в мозолях. Предстоит обеспечить потоком штативов с капельницами гораздо больше народу, чем обычно — палаты забиты доверху. Больные, настрадавшиеся, очумелые от поездок через украинские блокпосты, мирно лопают диетическую больничную еду, никто не капризничает. 

Даже мне осталось всего пара дней капельниц, нет смысла класть под наблюдение. Никто не будет требовать, чтобы я кушала кашу в свои почти сорок лет, а не то буду слабенькой. Их можно понять — медики оказались в положении опытных нянек, на которых свалили целый эвакуационный вагон добавочных малышей. На каждого — свой, необходимый, минимум заботы. «Анализы будут после двух, решение о капельнице примем завтра!». «Тут обязательно нужен антибиотик, я впишу его в лист назначении, медсестра вколет по графику!» Неизбывная усталость, стертые ноги. 

Лаборанты не справляются с бесконечным потоком анализов. Украинские пациенты рассказывают страшные вещи — у них, оказывается, даже при госпитализации нельзя получить право на бесплатный биохимический анализ. Может, где-то и можно, только какая разница, если все равно на Украине лечить нечем? А стоимость онкопрепаратов, повторюсь — в десятки разов превышает цену и сопутствующей терапии, и стоимость самых изощренных анализов. Вот и летят к нам своего рода раковые «дикие гуси» с той стороны, лысые, в платочках, с характерными одутловатыми лицами, с отчаяньем в глазах, с диким желанием жить. 

Завтра и у медиков, и у больных будет новый день. Все по ежедневному графику. Анализы-завтрак-уборка палат-кварцевание. Штативы с капельницами. Кому-то — излечение, кому-то просто случайно подаренный год, у кого-то уже и не будет надежды. Но те люди, которые после курса прохождения лечения вернутся домой, уже точно будут знать правду. Кто враг, а кто друг. Кто враг — «защищающая» их Украина, которая позволила им свободно, по-европейски, умереть от рака в своих кроватях, в абсолютной свободе от государственных программ, в безбрежной независимости от дорогостоящих лекарств. И кто друг — Россия, которая за последний год моего лечения, на моей памяти, не один и даже не пять раз присылала онкологические медикаменты. Но такой большой объем, совершенно колоссальный — давно не припомню. Есть практически абсолютно все виды препаратов, бесплатно. 

Это вам не печеньки Нуланд. Те, накормив пару десятков майданутых, в итоге вышли не то, что золотыми — по цене уранового лома в ртутной ванной. Все деньги, которые Украина могла бы потратить на своих больных, в итоге «леди смерть», Супрун, отправила к своим хозяевам в США. Первосортная цена за сытость десятка дебилов, похрустевших майдановским печеньем: десятки тысяч своих же сограждан, умирающих без лекарств. А мы их пролечим. Раз уж вы, укры невозможные, так и не поняли, в чем именно заключается ваша свобода. У вас она — свобода от вывоза мусора, свобода от горячей воды, свобода от права на медицинскую помощь. И теперь это — очень, очень надолго. 

Дарья Тимощук

Ваш Таксист...